Разные цветы, соответствуют разным глазам

      После того, как они расстались с Сичэнем, мужчина затащил все свои покупки в квартиру и началось наконец самое главное действо. Нужно было переодеться, вымыть лапы Леди, продукты разложить по полкам и шкафчикам, приготовить обед-ужин и прибраться. Место проживания он не запускал, так что, пока что-то готовилось спокойно на плите, Цзян Чен пылесосил, мыл пол и протирал пыль, периодически проверяя готовность блюд. Собаке дал витаминизированную косточку и отправил сидеть в ее личном кресле, наказав не мешаться.       В плане уборки он был несколько щепетильным. Когда племянник приезжал в гости, то вылизывал квартиру «от» и «до», потому, что Цзян Лин еще был мелким и тащил абсолютно все в рот. Да и сам Ваиньинь любил чистоту в доме, как минимум из-за того, чтобы грязь не накапливалась. Не убирайся две недели и придется знатно постараться, чтобы оттереть все углы, да? Что говорить о чертовой посуде, мыть которую он ненавидел.       Привычка наводить чистоту – давнишняя, сформировалась еще со времен проживания на одной жилплощади с Вей Ином. Брат был знатной неряхой и не слишком следил за порядком, за что вечно ловил тапком в морду или веником под задницу. Поэтому у Ваньиня по этому поводу «пунктик»: когда он видит грязный дом, у него начинается нервный тик от воспоминаний.       Домой с Цзян Лином они вернулись уже где-то в начале третьего часа дня, когда мужчина закончил с домашними делами. Леди ждала их на пороге – он с собой не стал ее брать, так как она и так устала сегодня от людей. Да еще и так жарко днем, в отличии от утра, с ее черной шкурой только гулять под солнцем.       Ребенок был вне себя от счастья, так как дома его ждало молоко и любимые хрустики. А еще – что-то новое для гардероба. Не нужно до вечера сидеть в садике и мучаться от скуки, ведь дядя Сичэнь забрал Юаня и Цзынъи раньше, чем дядя Чен.       Покушав и убравшись в кухне, Цзян Лин и Цзян Чен перебрались в зал, уютно устроившись на широком комфортабельном диване. Сидение мягкое, поверх лежала прохладная ткань пледа, облегчая жизнь им обоим – на улице было жарковато, если бы это был махровый плед, у них бы спарились задницы. В квартире приятно работал кондиционер и была открыта дверь балкона, чтобы не сидеть законсервированными, но при этом и не париться. Собака дрыхла возле балкона, обнимая остатки купленной ей косточки.       Мужчина захватил с собой бутылку с пивом и закуски, а ребенку отдал его обещанную награду – хрустики с молоком. К слову, он всегда был против того, чтобы брать детей на всякого рода взрослые пьянки, но при этом и не ограждал А-Лина от этого полностью. Да, дома бывало он вот так пил что-то и не прятался. Какой смысл запрещать ему видеть это? Каждый второй в мире пьет. Гуляя по улице можно легко увидеть взрослых с алкоголем. Как хочешь пыхти и старайся уберечь чадо, но что ему нужно, оно высмотрит. И спросит. А в будущем попробует то, что ему старательно запрещали. Потому дурость, если ребенка пытаются спрятать от таких реалий, типа алкоголя и курения. Самое главное – чтобы не курили в присутствии детей и не брали с собой на взрослые гулянки. В остальном Цзян Чен не возбранял сей процесс. «Культурщина» дома была для него нормой.       А на счет сон часа, который они благополучно пропустили: ну и черт с ним. Если А-Лин не хочет спать, заставлять его он никогда не пытался. Ребенок сам знает, когда ему вздремнуть и когда покушать. И покакать, к слову. А то есть неадекватные, которые заставляют детей сидеть и тужиться. Брр. Цзян Лин так вообще, устал – уснул на диване или на ковре. Цзян Чен потом поднимет и отнесет в кровать. Все довольно легко.       По телевизору шли какие-то новые мультики, и они лениво обсуждали происходящее на экране. Хотя, это скорей «вопрос-ответ», где А-Лин спрашивал, а Ваньинь размеренно и спокойно отвечал ему. Цзян Чен вообще чувствовал себя таким расслабленным и размякшим, что в пору сравнивать это с состоянием почти мифического дзена.       Иногда мужчина косился в сторону коридора, отхлебывая по глотку прохладное пиво: в коридоре на тумбочке лежал кожаный бумажник с карточками на имя небезызвестного Лань Сичэня. Как он там оказался – загадка не самая сложная. Завалился, наверное, когда пакеты попадали в камере хранения.       «Заберет потом или в садике встретимся в понедельник» - лениво думал Цзян Чен, очищая кусочек копченой рыбки от шкурки.       Этот кусочек плавно перетек в рот мелкому, который открыл клювик и уже ждал, когда ему туда положат вкусняшку. Что с ним сделать, он почему-то так любил всяческую рыбу. Много только Цзян Чен не давал – упьется весь. Да и вредно много соли.       Когда первая банка была выпита, прошло довольно много времени. Оно под конец было даже теплым. Есть у него такое – смаковать не спеша. Ваньинь решил, что раз они отдохнули немного, посидели, можно и салон красоты для мальчиков от трех до сорока лет открывать.       Впервые проведя процедуру «масочек» перед ребенком, Цзян Чен кажется навсегда посвятил А-Лина в это таинство красоты. Теперь «масочки» делает и ребенок. Но у него свои, детские, с витаминами, и маленькие по размеру, чего он не стыдился, а даже гордился. Так что, через десять минут, они оба лежали пластом на диване в позе «валетом». И продолжали смотреть мультики. Если Цзян Чен выглядел пафосно, как гламурная модель с обложки, закинув руку за голову, с тканевой маской на лице, то… А-Лин не отставал, деловито хрустя «подушечками» и иногда приподнимаясь, чтобы запить молоком из коробочки. Хоть сейчас на съемки.       — Дядя Чен, массаж? – прохрумкал ребенок через некоторое время.       Ваньинь напряг мышцы живота, приподнимаясь и смотря на Цзян Лина сквозь щели маски. Ему в ответ смотрели точно также.       «Родители одного из моих учеников подарили мне набор уходовой косметики от фирмы Юньмен. Кажется, там были крема» - подумал Цзян Чен, окончательно поднимаясь и садясь.       Помнится, у него не получилось отказаться, когда ему настойчиво вручали такой дорогой подарок. Ладно бы, какой-то чисто символический набор, но там была известная дорогая линейка ограниченной серии от вампирского клана. Популярная, но по стоимости выше среднего. Это был не рядовой подарок… Но господа вампиры были неумолимы. Единственный любимый ребенок, благодаря тренеру Цзян Чену, который к тому же не был предвзят (к сожалению, вампиров иной раз притесняют не хуже, чем сексуальные меньшинства), выиграл на соревнованиях «золото».       Ваньинь не смог тогда отбрехаться. Родители утверждали, что это сущие мелочи и что у них есть родственники в клане Юньмен, поэтому считай задаром получили. К тому же, он слышал, что эта пара зарабатывала весьма неплохо – сплетни были даже среди других родителей, приводящих своих детей к нему. Сами они тоже выглядели более, чем презентабельно, а их мелкий всегда был одет с иголочки. Это видимо и смягчило его, ведь на их взгляд, это действительно мелочи.       Поэтому, сейчас Цзян Чен лежал на животе на диване, разнося аромат вкусного и ароматного густого масла для тела: масло какао, корица и свежий кардамон. Честно слово, мужчина ощущал себя сдобной печенюшкой, которая только из духовки, так как пахло именно так.       «Завтра сделаем домашнее печенье. У меня были формочки где-то…» - думал Ваньинь, откровенно расплывшись по дивану.       По носу щекотно ползла прядь распущенных волос, но ему было ужасно лень убрать ее. Вообще, на голове творился беспорядок, но Ваиньиня это волновало мало. Копна пушилась и торчала «петухами», но от того он скорей выглядел не неряшливым, а домашним. И не таким строгим, как обычно.       Цзян Лин проговаривал какую-то «массажную» считалочку, про рельсы и шпалы – это, наверное, единственный стишок, который он выучил полностью. Маленькие ладошки и кулачки проходились по спине, делая «дорожки», щипая и постукивая, в попытке размять твердые выступающие мышцы. Их силы, само собой, не хватало, но сам процесс был приятен. В некоторые дни, А-Лин топтался по нему ножками и тогда было более ощутимо, но в целом – все равно мало. Ни где не хрустело и потом не было ощущения жжения на коже или приятной боли в разогретых мышцах. Но для таких целей он мог бы сходить в массажный салон, тут у них просто процесс ради процесса.       В разгар их умиротворенного времяпрепровождения, у Цзян Чена зазвонил телефон. Леди от неожиданности вздрогнула и перевернулась на пузо, лежа до этого времени на боку.       — А-Лин, принеси мне трубку. — просит мужчина, впрочем, даже не шелохнувшись.       Мелкий слазит с его спины и с топотом бежит искать телефон. Приносит его из спальни и дает дяде, залезая обратно на свое место, устраиваясь попой на пояснице мужчины. У Ваньиня создавалось впечатление, что там уже не только массаж, но и «боди-рисунки» из-за ощущения чего-то острого и холодного (скорей всего цветные блестящие ручки). Впрочем, ему на это по-барабану – ребенок занят и ладно.       На экране высвечивается незнакомый номер. Цзян Чен спокойно берет трубку и кладет ее себе на ухо, продолжая лежать щекой на подушке. С помощью пульта он выключает звук у телевизора, дабы не мешал. Ему частенько могут звонить на телефон бывшие коллеги или редкие друзья, поэтому он всегда отвечает.       — Слушаю. — не слишком внятно отвечает мужчина, заправляя прядь щекочущих волос за ухо.       — Извини, кажется я разбудил тебя? — доносится смутно знакомый голос с той стороны.       Думать было лень, поэтому Ваиньинь просто спросил:       — Я не спал. Кто это?       — Это Лань Сичэнь. — все тот же приятный голос.       Цзян Лин на спине своего дяди замирает, потом ложится поверх и прислушивается. Кажется, что даже плюшевые уши его капюшона тоже встали торчком. Микрофон мощный, в тишине легко было разобрать слова.       — Ммм… у тебя какое-то дело ко мне? – снова спрашивает Цзян Чен, не обращая внимания на любопытство Цзян Лина.       — Да, дело в том, что я потерял свой бумажник и… Помнится, наши пакеты упали в камере хранения. Ты не находил его у себя? – осторожно спросил вампир.       «А мне-то ты почему сразу звонишь?» – с недоумением подумал мужчина, считая, что как-то… странно.       Хотя, довод казался логичным. Но он мог просто сходить в полицию или…       «Не придирайся» - тут же подумал Ваньинь и расслабился.       — Мгм. Он у меня. Лежит на тумбочке. — отвечает Ваиньинь, поднимая руку и заводя за спину.       Вскоре в трубке слышится смех Цзян Лина – Цзян Чен пощекотал его и потискал, чтобы он скатился на диван и дал ему сесть. Тем временем, со стороны Сичэня тоже послышались детские приглушенные голоса:       — Дядя Хуань, это дядя А-Лина?       «Хуань?» – мельком проносится в голове Цзян Чена.       — О. Просто отлично, — говорит и явно улыбается вампир, уже мягко говоря детям, — да, это дядя А-Лина.       — Там дядя Сичэнь, да? – «шепотом» спрашивает залезший на колени Цзян Лин, однако этот звук хорошо передался через динамик.       Старший Лань по ту сторону смешливо улыбается. Цзян Чен тоже не может удержаться и уголки его губ ползут вверх.       — Да, — просто отвечает Ваньинь ребенку, — когда хочешь забрать? – уже обращаясь к Сичэню.       — А можно будет с А-Лином поговорить? – снова голос кого-то из детей, довольно взволнованный.       — Погоди, — приглушенно просит старший Лань, после чего отвечает Цзян Чену, — что ж… я мог бы приехать и забрать его сегодня. На машине. Если ты не против.       Повисает тишина. Ваньинь, честно говоря, думает о том, почему вампир изначально не поехал в торговый центр на своем транспорте, а тратился на такси. Во вторую же очередь, о том, что Сичэнь предлагает на машине приехать к его дому, чтобы просто забрать бумажник.       Взгляд перетекает на А-Лина, который шепотом спрашивает тоже самое, что и мелкие по ту сторону трубки – можно ли им приватизировать технику для своих «детских» дел и разговоров. Шестеренки в голове взрослого так натужно скрипели, что их звук почти можно было услышать в трубке. Хотелось с чувством помять себе лицо и хорошенько растереть. Вот сколько они знакомы? От силы недели две? Он даже не считал. Просто как-то привык, что они сталкиваются в детском садике и здороваются. Не сказать, что они стали друзьями, скорей знакомые. Много не говорили, встреч вне садика больше не было. Может у него действительно есть какие-то особые способности? Как в фильмах: умение очаровывать или что-то в таком духе.       Сичэнь по ту сторону связи начал слегка нервничать: что, снова перегнул? Это было слишком напористо? Но вроде бы прошло достаточно времени.       — А можно нам с тобой? – тихо, с надеждой спрашивает кто-то из мелких Сичэня.       Кажется, оба мужчины подверглись атаке детей. Цзян Лин точно смотрел ему прямо в душу, а у вампира там было целых двое. Цзян Чен мог поклясться, что те мелкие могли состроить не менее жалкую мордашку – еще и поскребутся об коленку для пущего эффекта.       «Господи, да похуй» - в сердцах думает Ваиньинь (или банка пива в нем), наконец вздыхая.       Нет, не так. Постепенно выпуская воздух из надутых щек, Цзян Чен от души вздыхает, проведя ладонью по своему лицу. Сдается.       — Бери своих. Адрес знаешь, — произносит мужчина, — и пиво захвати. Про подарки ребенку говорить не надо?       По ту сторону слышится тихий приятный смех. От него вдруг мурашки бегут по спине, но Цзян Чен предпочитает не обращать на это внимание.       — Нет, не надо. Через час будем у вас, — отвечает Сичэнь и черт возьми, Цзян Чену показалось, что его голос на мгновение принял какой-то соблазнительно-томный оттенок, — А-Юань, А-Цзы, собирайтесь, поедем в гости. До встречи, Ваньинь.       Звонок прерывается. Цзян Лин смотрит на Цзян Чена с вопросом.       — Скоро приедут твои друзья в гости. — говорит мужчина, нажимая пальцем на кончик носа мелкого.       — Да? — с круглыми обрадованными глазами спрашивает А-Лин.       Цзян Чен кивает. Ребенок уносится прыгать и радоваться, выгребая со всех углов все свои любимые игрушки и складывая их на ковер. Леди наклоняет морду, пытаясь понять, почему маленький хозяин так скачет. Сам старший Цзян, раскидывает руки по спинке дивана, закидывая ноги на низкий журнальный столик.       «Все равно не отстанет. Да и дети… Надеюсь, что я не пожалею об этом» - размышляет Ваньинь, прикрывая рот ладонью при зевке.