Разные цветы, соответствуют разным глазам

      Им подали пару небольших тарелок с закусками, бренди и отличное вино. Лань Сичэнь был расслаблен, неторопливо потягивая крепкий алкоголь и украдкой смотря на Ваньиня, то и дело соскальзывая на его шею. Сам же Ваньинь пробовал вино, опустив взгляд в бокал. Судя по плечам, он был достаточно расслаблен, однако проглядывала некая задумчивость.       — Выглядишь озадаченным, — констатирует вампир, поднося свой стакан с бренди к бокалу Цзян Чена, — тебя что-то интересует? Я отвечу на твои вопросы.       Прозвучал едва слышный звон от соприкосновения стекла. Мужчина был мягок и смиренен. Не торопил и не спешил сам.       Ваньинь поднял на него взгляд, делая еще один глоток терпкого вина.       — Это место… я ожидал чего-то другого. – ответил мужчина, бросив взгляд в сторону зала.       — Например? – с любопытством спросил вампир, наклоняясь вперед.       Сидения располагались довольно близко по расстоянию (можно было соприкасаться плечами), но после того, как Сичэнь придвинулся, мужчины были почти вплотную друг к другу. Настолько близко, что Ваньинь ощутил аромат чужого древесного одеколона. Собственно, без этого они бы плохо слышали друг друга. Точнее, Цзян Чен бы плохо слышал. Вампиру по факту все эти действия не требовались, однако, он и не скрывал, что просто хотел быть ближе. Сократить расстояние между ними, напомнить об этом вечере и его волшебном условии. Сейчас он имел на это полное право, ведь Цзян Чен согласился и подтвердил, что сегодня у них свидание, а не дежурная встреча. В каком-то смысле у вампира развязаны руки.       Ваньинь подался к Лань Хуаню, чтобы говорить на ухо – он даже не подумал о том, насколько это ненужное действие.       — Место мало чем отличается от человеческого клуба. Я думал, что здесь хотя бы открыто пьют «живую» кровь. Или включаются фонтаны крови под потолком, как в американском фильме про охотника на вампиров. Может быть, немного девственниц.       Цзян Чен не сдерживается и хмыкает, слегка улыбаясь. Несмотря на рациональный ум, в голову невольно закрадывались всяческие фантазии.       Хуань открыто улыбается. Звучало и правда забавно.       — Еще далеко не вечер, будь терпелив. Девственниц тоже привозят в полночь.       Теперь настала очередь Цзян Чена сдержанно улыбаться, прячась за бокалом красного.       — На самом деле, политика заведения такова из-за того, что не все терпят общество людей. Такие клубы являются одними из лучших в Шанхае, однако, как вампир может желать прийти сюда, если у него есть человеческий партнер? Поэтому хозяева заведения пошли на разумный компромисс. Здесь все равно подавляющее большинство – вампиры. Люди не могут прийти сюда без их сопровождения потому, что вампир, который привел их, берет полную ответственность за него. Можно сказать, это своего рода доверие, что все будет в порядке и кто-то обязательно возьмет на себя наказание.       Сичэнь поднял свой стакан, пронося его над рукой Ваньиня и по случайности, холодная капля с прозрачной поверхности упала на тыльную сторону ладони. Цзян Чен не обратил на это внимания, но вот вампир не мог теперь отвести взгляда. Сделав глоток, он поставил бренди на стойку. Большой палец мягко дотронулся до мокрого пятнышка, стирая его и оставляя на коже более продолжительный влажный след. Но ему будто было этого мало и Лань Хуань стал ненавязчиво, словно бы задумчиво и очень медленно водить кончиками пальцев по теплой коже. Никто не мог бы предположить, как сильно он хотел переплести с ним пальцы и сжать его ладонь.       — Кстати, среди приличного общества вампиров, пить кровь своего партнера на виду у кого-то является дурным тоном. Не одобряется и лично мной, — говорит вампир, бросая украдкой особый, загадочный взгляд из-под ресниц, — я считаю, что это таинство партнеров. И не стоит это демонстрировать всем на обозрение. К тому же, тот, у кого пьют кровь… Показывает себя с незащищенной стороны.       Ваньинь едва смог проглотить этот глоток вина. Легкая ласка отзывалась в нем щекоткой где-то под ребрами, приятно покалывая и заставляя расслабиться. Чувствовать себя уязвимым.       — Своего рода этикет?       — Что-то вроде. Я бы сказал, что это банальное уважение.       Сзади к Сичэню подошли представительного вида вампиры – мужчина и женщина. В отличии от местных, эти не стеснялись демонстрировать заостренные клыки, и глаза их то и дело отливали красным, стоило только случайному блику попасть на лицо. Оба были иностранцами: загорелая кожа, темные густые волосы; у мужчины была аккуратно стриженная короткая борода и усы. Лань Сичэнь обернулся и с улыбкой ответил им на другом языке, предположительно – итальянском. Его ладонь соскользнула с руки Цзян Чена, и он включился в недолгую беседу, которую не мог понять из-за языкового барьера. Однако Ваньинь и не был настолько любопытным.       Через быстро пролетевшую минуту, его вдруг взяли за руку и мягко потянули со стула. Цзян Чену пришлось оставить свой бокал и встать, крепче сжимая предоставленную ему ладонь.       — … Цзян Ваньинь. – закончил Сичэнь.       В череде незнакомых слов, прозвучало собственное имя, и мужчина был вынужден перевести взгляд с Лань Хуаня на иностранцев. Он не совсем понимал, что сейчас за ситуация и что ему нужно делать. Но решение пришло быстро.       Женщина, что до того говорила только на своем родном языке, вдруг обратилась к Цзян Чену на китайском с небольшим акцентом:       — Рада познакомиться, мое имя Грация Красс, а это мой муж – Марк Красс. Мои племянники ходят к вам на занятия и много рассказывают о своем учителе. Спасибо за вашу усердную работу, – она протянула ему руку для пожатия и Ваньинь не сильно ее пожал, — не ожидала, что встречусь с вами здесь, да еще и в обществе Лань Сичэня.       — Мир тесен, – слегка хмыкает мужчина, — я тоже не ожидал, что все так получится.       — Не легко найти хорошего учителя, который не будет третировать ребенка-вампира, — Марк также протянул ему руку, — но вы относитесь справедливо ко всем, не выделяя человеческих детей и не ставя их выше детей вампиров. Приятно знать, что есть хорошие люди.       — Это моя работа. – мог только коротко сказать Цзян Чен.       — Что ж, мы, пожалуй, откланяемся. Желаем вам приятно провести вечер. – сказала напоследок Грация и ушла вместе со своим мужем.       — Благодарим. – ответил Лань Сичэнь, провожая взглядом пару.       Вампир снова помог мужчине забраться на стул. Казалось, они стали сидеть еще ближе.       — Кто это были? Помимо того, что они родственники моих учеников. – спросил Цзян Чен.       — Мм… Это главы вампирского рода из Италии. Приехали сюда повидать детей и родню. – допивая бренди, сказал Сичэнь.       Ваньинь издал какой-то тихий невнятный звук удивления, едва не подавившись последним глотком вина. Вот значит, как? Кто тогда сам Сичэнь, если они подходят к нему здороваться и мило побеседовать?       «Ты уже знаешь ответ» - подумал Цзян Чен.       — Вот как… раз они такие серьезные шишки, почему их дети учатся у человека, а не у тренера-вампира? – задает интересующий его вопрос Ваньинь.       — Все это часть социализации, — пожимает плечами Лань Хуань и вдруг бросает лукавый взгляд из-под ресниц, подмигивая ему, — к тому же, не стоит себя принижать. Твои навыки лучше, чем у многих учителей-вампиров. И о твоем додзё ходит хорошая слава.       Бармен незаметно подлил гостям алкоголь и снова исчез, пока те переглядывались. Атмосфера вокруг них витала неоднозначная и несмотря на то, что не происходило ничего особенного, вампир ощущал особое напряжение. То самое, когда между людьми сверкают искры.       — Не нахваливай, я могу и привыкнуть.       Цзян Чен открыто усмехнулся. Лань Сичэнь абсолютно не скрывал своих намерений и было в этом особое очарование. Ситуация наконец была более чем подходящая, поэтому вампир этим охотно пользовался. Однако, Ваньинь не мог не уважать его за терпение и целеустремленность. Цзян Чен не любил лжецов и лицемеров, поэтому никогда не мог понять тех, кто смеялся над искренними людьми. Его-то уж точно можно было расположить только правдой, а не выдуманной ложью. А действия Хуаня, что ж, не могли не тронуть его раненное сердце и не оставить свой нежный след. Пусть Ваньинь временами и думал, что вампир слишком высоко его ценит, ведь на самом деле… он та еще грязь. Только под маской благочестивого гражданина. Достоин ли мужчина такого внимания и чистых чувств? В его личном шкафу гораздо больше совсем не метафоричных скелетов, чем у кого бы то ни было.       «Если бы он знал, кем я был раньше, он бы относился ко мне по-прежнему?» – подумал Ваньинь.       Взгляд человека остановился на ладони вампира, лежащей на стойке рядом с его собственной. Пальцы длинные, изящные, но сильные – они теперь часто касались его и делали это исключительно осторожно, словно человек перед ним – дорогая ваза с музейной выставки. Мужчина тоже хотел бы попробовать коснуться, вспомнить, ощутить тепло, но чувствовал не присущую ему нерешительность. Цзян Чен столько лет ни к кому не прикасался вот так. И касался ли? Все, до кого доставали руки, чувствовали только боль и страдания. Даже семье он в каком-то смысле навредил.       «Стоит ли так много думать об этом?» - пришла в голову отрезвляющая мысль.       Все это рефлексия, внутренние демоны и призраки прошлого, которые не дают нормально жить дальше. Он сильнее этого. Мужчина прошел несколько кругов ада, чтобы наконец оказаться здесь, неужели его испугают чьи-то чувства?       Он взглянул на их ладони, лежащие на стойке бара и подумал, а что он собственно теряет? Его рука, до того лежавшая без движения и только принимающая прикосновения, шевельнулась – длинные пальцы осторожно коснулись чужих.       — Слушай… если я спрошу тебя, кто ты… ты ответишь? Я имею в виду твой официальный статус среди вампиров, – Цзян Чен взглянул на замершего вампира и в глазах его угадывалось что-то решительное и твердое, – мы ведь не чужие, так?       Лань Сичэнь сначала выглядел удивленным, но вскоре его лицо приняло нежное выражение привязанности. В груди запело, ведь этот неприступный мужчина наконец-то оттаял и приоткрыл ему дверцу в свое сердце, куда он с удовольствием прыгнет и пустит корни. Вампир наклонился к человеку – кончики их пальцев трепетно переплелись, – говоря на ушко:       — Если скажу… что получу взамен?       Теплое дыхание долетало до шеи и согревало, отправляя щекочущие импульсы по всему телу. Лань Хуань снова искушал сам себя и испытывал границы собственного и чужого терпения, вдыхая аромат кожи у самой шеи. До зуда в деснах, когда хочется отпустить себя и укусить, нежно проколов клыками плоть, а затем припасть губами и почувствовать на языке желанный солоноватый вкус крови. Обнять Ваньиня за талию и придержать ладонью голову, поворачивая так, как ему будет удобней пить его и наслаждаться им.       Всего лишь одно касание Цзян Чена сделало его таким необузданным в своих мыслях. Что с ним случится, когда они перейдут границу приличий?       Это первый раз, когда он просит какую-либо плату. Ваньинь ощутил, как скулы слегка заалели. Но несмотря на это мгновение стеснения, мужчина решительно сжал чужую руку и плавно поднес ее к своим губам, копируя недавние действия Лань Сичэня. Тепло коснулось длинных сильных пальцев, оставляя неизгладимый след в сердце вампира. Делал он это не менее аккуратно и галантно, чем Хуань.       Вампир старшей ветви был так очевидно смущен и тронут, что те, кто наблюдал со стороны за ними, могли только отвести взгляды, будто бы подглянули за таинством. Лань Хуань замер, завороженно наблюдая за человеком. И уж какова бы ни была его выдержка… его щеки тоже окрасились в мягкий розовый цвет, что едва заметен при таком освещении. В этот миг ему нестерпимо хотелось притянуть Цзян Ваньиня, уложить его на стойку и у всех на виду страстно расцеловать, пока его губы не станут алыми и припухшими, а в уголках глаз не выступят слезы. Настолько он был одновременно милым в этот миг и до трепета мужественным.       Возвращая прежний игривый настрой, вампир перехватил руку Цзян Чена и слегка прикусил кончики его пальцев. От неожиданности Ваньинь отдернул руку, смутившись, и ее легко отпустили, сопровождая тихим низким смехом. Мужчина потер пальцы друг об друга, с легким осуждением взглянув на Сичэня, даже не подозревая какие мысли одолевают вампира в этот самый миг.       — Мой официальный титул звучит как «Цзэу-цзюнь». Его дают за большие заслуги и право носить его имеют только некоторые представители верхов, у всех они разные и никогда не повторяются. Я вампир старшей ветви и первоочередный наследник главы клана, как и мой брат. Он тоже носит титул «цзюнь» - «Ханьгуан-цзюнь», — без обиняков пояснил вампир, — надеюсь, после этой информации ты не захочешь, чтобы я ушел из твоей жизни?       Как он и предполагал – Лань Сичэнь та еще фигура на шахматной доске. Он бы присвоил ему «Короля», однако… что-то подсказывало, что он не тот, кто будет сидеть за спинами подчинённых и чего-то ждать. Он скорей… «Ферзь». Да, это подходит ему гораздо больше.       — Если бы меня можно было так легко испугать, – почти не удивленный, ответил Ваньинь, – значит, Цзэу-цзюнь. Наследник рода.       Новые слова непривычно катались на языке. Однако не звучали чужеродно. И не смотря на контекст – не пугали. Вряд ли здесь произойдет дилемма как в старых исторических романах, когда главному герою запрещают видеться со своим «светом души», просто потому, что он не подходил по положению, был одинакового с ним пола и так далее. Как ему известно, место главы занимает достойный вампир, хоть и наследование тоже имеет место быть. Система у них гибкая. Посему не должно быть проблем с «наследником». К тому же их двое.       Ладонь все еще была горячей от прикосновений. Сичэнь вообще, казалось бы, не замечал множество взглядов со стороны, и репутация его не заботила, когда он совершал нечто подобное. Наоборот, казалось демонстрировал всем свое право и…       Ваньинь про себя хмыкнул.       «То же мне, невеста на выданье» - с легкой улыбкой подумал он, подав очередной сигнал бармену.

…

      Вечер проходил спокойно, каждый последующий бокал красного казался вкуснее предыдущего. Вино было прекрасным. Вкус привычно терпкий, сладковатый, но не приторный – так, как он любил. В голове слегка шумело, и мужчина едва захмелел, расслабившись. Приятное чувство, когда ты не напился, но малость «навеселе». Так и говорить проще, и мир воспринимался легче. К тому же, рядом сидел на редкость приятный собеседник и вести с ним обыденную беседу было комфортно. Его ненавязчивые, легкие и будто случайные прикосновения на протяжении вечера стали особым дополнением этого свидания и ничуть не раздражали. Было действительно чувство, что у них не просто очередной выход в ресторан. Их колени периодически соприкасались, а едва ощутимые касания к плечам и рукам стали чем-то неотъемлемым. Ведомый ли градусом в крови или же собственными внутренними желаниями, Цзян Чен охотно склонялся и слушал глубокий голос Лань Сичэня, смотря на него из-под ресниц. Ему нравилась эта незатейливая игра во флирт. Они не прижимались к друг другу, не обнимали, физический контакт был мимолетен, однако те искры, что мелькали между ними, были практически осязаемыми.       Во взгляде Лань Сичэня то и дело проскальзывал красный блеск. Цзян Чен его не замечал или делал вид, что не замечает. В любом случае, его бы это не испугало.       — Что на счет вашей жажды крови? – спросил Ваньинь, пригубив в очередной раз вино и закусив кусочком сыра с тарелки.       — А что ты хочешь знать? – лукаво задает ответный вопрос Лань Сичэнь.       «Любопытство или личный интерес?» - подумал вампир, растягивая уголки губ в улыбке.       — Вы можете это контролировать или это как в фильмах? Бросаетесь на первого встречного или у того, у кого учуете свежую кровь? – прямо спросил мужчина.       Вино явно хорошо развязывало ему язык, и он уже перестал осторожничать с со словами. Казалось, спроси что угодно, вампир ему не откажет в ответе какой бы вопрос не прозвучал. Лань Сичэнь сделал глоток бренди – кубики льда звонко стукнули о стекло. Мужчина на мгновение задумался, подбирая правильные слова.       — В фильмах есть доля правды, но это не значит, что информация полностью достоверная, — поставив стакан на стойку, он потянулся к шпажке с закуской, кладя ее в рот, — скорей это больше про младшую ветвь, им сложнее всего с этим, особенно молодым, ведь они только начали свою жизнь в качестве вампира и пока не сталкивались со специфическими феноменами нашего вида. Но мы будем говорить про старшую ветвь. В нашем случае контроль на порядок лучше. Когда мы сыты, конечно, как и любое живое существо, не реагируем на пищу. Соответственно и на свежую кровь в том числе.       Конечно, он слегка лукавил. То, что вампиры реагировали не только при голоде, но и на кровь возлюбленных, что выступала как способ взаимного удовлетворения и клеймения, освещать не стоит. Но здесь уже не совсем про голод, а скорей про способ выразить свою любовь и показать, что тебе сносит крышу. Так что, это не совсем про вопросы Цзян Чена.       — А когда голодны? – коротко спросил Цзян Чен.       Сичэнь посмотрел вверх и вбок, размышляя.       — Понятие голода у людей и старших вампиров не сильно отличается. Когда ты видишь сочный кусок мяса перед собой, когда ты не ел весь день, ты ведь все ещё можешь себя контролировать? Не набрасываться на него? Здесь тоже самое. Наши инстинкты столетиями менялись, также, как и эволюционировали люди. Просто у нас происходит это по-разному, но в целом, все мы существа, подвергавшиеся изменениям из-за внешней среды. Когда мы очень голодны, конечно мы можем сорваться и кому-то навредить, но то же самое могут сделать и люди. Просто у нас больше возможностей и силы. И рацион другой.       Подмигнув Цзян Чену, старший вампир положил в рот еще одну закуску. Сам Ваньинь не видел смысла спрашивать: «А на что похож ваш голод?». Это было бы глупо. Голод он есть голод и у него не так много лиц.       — Что на счет крови животных? – задает следующий вопрос человек.       Сегодня явно был вечер разоблачений мифов о вампирах. Это даже насмешило Лань Сичэня и он тихо рассмеялся. Приятно, что его видом и им в частности интересуются. Иногда мужчина думал, что Ваньиню неприятно будет говорить о быте его вида и упоминание крови станет запретным. Но Цзян Чен охотно интересовался этим и не выражал неприязни. В таком случае, вампир будет только рад ответить ему на интересующие вопросы.       — Кстати, об этом. Некоторые вампиры вообще не употребляют кровь или заменяют ее на кровь животных, это так. Зависит от жизненных обстоятельств и вкусовых предпочтений, ведь у людей есть же те, кому нравится, например, «натто», – не мог не пошутить мужчина, посмеиваясь, – но в наших кругах это считается не совсем здоровым. Точнее, аномалией, пусть и не такой редкой.       Цзян Чен поморщился – ему было известно, что такое «натто» и как оно выглядело. Действительно нужно иметь особенно извращенный вкус, чтобы такое есть. Оно же как… сопли!?       — Аномалии?       — Да. Тоже самое, если человек перестанет есть мясо и будет питаться только овощами, исключив всяческий белок, необходимый организму для нормального функционирования. Как если бы тигр перестал охотиться и вдруг начал питаться фруктами, — пожал плечами мужчина, кивая какому-то знакомому вампиру, что прошел мимо них, — мы также можем заменить свой рацион на обычную пищу и сократить прием крови до самых минимумов, но это даст свои последствия. Кто-то готов так жить, но мы не вмешиваемся в это. Дело каждого, как пытаться себя убить.       Вампир с легким пренебрежением фыркнул. Он был больше сторонником естественности и принятия, если уж их тела созданы такими, дабы пить кровь и есть мясо, нужно это делать. Глупая борьба против собственной сути никогда не доводила до добра.       — Это действительно глупо. Никогда не понимал вегетарианцев. Все то, что нужно организму, они отказываются есть, но при этом ищут какие-то альтернативы, когда решение у них под носом, – соглашается Цзян Чен, – понятно, как это работает с людьми, но что на счет вас?       — Все просто и в точности также как у людей. Мы заболеваем и слабеем. Это похоже на простуженность и подавленность, местами депрессию. Стоит ли упрямство того, чтобы сидеть потом на транквилизаторах? – с иронией задал риторический вопрос Сичэнь.       — Действительно не стоит. Получается даже дороже, возможно. – слегка склоняя голову на бок, отвечает Цзян Чен.       — Но конечно, если говорить о здоровых вампирах, они предпочитают донорскую кровь. Особенно живорожденные. Кровь в пакетах ценности почти не имеет. – пожимает плечами и вздыхает Лань Сичэнь.       — Получается и ты хочешь? – ляпает первое, что приходит в голову Цзян Чен.       Он помнит тот разговор, когда Хуань говорил, что эта тема для него щекотливая. Но язык сработал быстрее мозгов, и он уже успел пожалеть, что выпил чуток лишнего.       — Разумеется. – тонко улыбаясь, отвечает вампир, взглянув на собеседника из-под ресниц.       Цзян Чен на этот раз благоразумно промолчал, не открывая рот. Но вампир загадочно ухмыльнулся, ставя локти на стойку и сцепляя между собой пальцы. В его глазах невозможно было прочитать что-то определенное, столько всего там было. Ваньинь не решился бы даже гадать, но инстинктивно он заволновался и по телу прошлись мурашки.       — Но это не безопасно для тебя. — ответил он томно, с загадочным неясным намеком.       Кажется, он имел в виду что-то большее, чем раны от клыков и потеря некоторого количества крови. Что-то такое более… интимное.       Ваньинь не совсем уловил посыл, но его лицо все равно покраснело, и он смутился, отворачиваясь. Впервые за все время, мужчина пнул смеющегося вампира в голень – нечего дразнить.