Музыка для этой части главы: Our Last Night - MIDDLE OF THE NIGHT
Выражение лица Вей Ина неуловимо изменилось, стало более чувственным – он постепенно погружался в свое исполнение, ныряя в омут музыки с головой. Глаза слегка прикрылись, делая его чуточку томным. И наконец, мужчина начал напевать куплет: — I summoned you, please come to me… Слова изливались рекой, волнами распространяясь по залу и мягко проникали в уши, пуская мурашки по коже слушателей и зрителей. Его голос был глубок и спокоен, постепенно набирая силу. Довольно скоро добавились звуки барабанов, создавая четкий ритм и усиливающийся эффект чего-то действительно грандиозного – поистине эпичного. И тут голос Вей Ина смолк и сменился другим, так гармонично и правильно, и запел Цзян Чен: — Come, lay me down… Его голос идеально дополнил композицию, вплетаясь подобно нитке в узор. Более четкий, низкий, такой непохожий на того Цзян Чена, которого знал Лань Сичэнь. На этих коротких строчках, значение которых Хуань понимал также ясно, как день, Цзян Чен взглянул на него. Вампир ощутил жар во всем теле, вспыхнул, словно спичка. Ему показалось, что его лизнул сам огонь, заставляя пламенеть от… страсти и любви. От зашкаливающих в груди чувств. Лань Сичэнь не заметил, как его рука, которой он подпирал щеку, упала на стол, а он, удивленный, пораженный, покорённый, смотрит на своего возлюбленного так глупо, но с таким обожанием. Вампир предполагал, что это будет великолепно, но слыша сейчас голос Ваньиня, ощущал, как в груди что-то щемит и требует. Голоса Вей Ина и Цзян Чена сплелись в единый припев. Ни один из них не перебивал другого, и они так легко переходили от общей партии к соло, создавая невероятный звуковой эффект. Они пели вместе, в унисон, как когда-то очень давно, будто и не расставались никогда. Слушатели разразились одобрительным гудением, криками и подбадриваниями. Стало значительно более шумно. — These burning flames, these crashing waves… Цзян Чен перехватил микрофон двумя руками и взял инициативу на себя, распевая очередной куплет. Его взгляд снова пересекся со взглядом Лань Хуаня, словно намекая или даже адресуя все те строки именно ему. Плавный, энергичный голос сменился чем-то более грубым, дерзким, страстным, пока мужчина наконец едва ли не зарычал в микрофон: —… like a hurricane! И вместо того, чтобы передать следующую часть песни тому парнишке сзади них, как было оговорено, Цзян Чен не останавливается и продолжает, вытягивая партию с «гроулом». Он так увлекся, что молчаливо дал понять – он сможет. Вей Ин на мгновение удивился, что-то быстро показал парню сзади и они как ни в чем ни бывало продолжили. Но брат Ваньиня уже улыбался гораздо шире и счастливее. Сичэнь замер и сердце его пропустило удар на вдохе. По его телу неконтролируемо бежали мурашки, его щеки покраснели, а внизу живота концентрировался жар. Неужели этот мужчина когда-то был таким? Нет, неужели он может быть таким? Холодный, спокойный, но внутри настолько горячий, подобно спящему вулкану. Казалось бы, влюбиться сильнее уже просто некуда. Но он полюбил так сильно. Мужчины на сцене, тем временем, постепенно подходили к концу песни. И уже под самый конец, парнишке дали возможность показать себя, о чем не пожалели. У него был громкий голос и неплохая техника – есть куда расти. И пока тот демонстрировал свои способности, Вей Ин и Цзян Чен подыграли ему на гитаре. Вэнь Нин (а именно так его и звали) был достаточно талантливым, чтобы не отставать от старших и вовремя войти в их ритм и не напортачить. По всей видимости, это действительно была его любимая песня. Допев свои оставшиеся части куплетов и припев, мужчины напоследок провели пальцами по струнам, завершая их личный маленький концерт. Зрители взорвались овациями. — Ну ты дал, – пытаясь отдышаться, похвалил Вей Ин, хлопнув брата по плечу, – так хотел впечатлить своего парня? — Чуть не охрип. – откашлялся Цзян Чен, запрокидывая голову и одновременно зачесывая волосы пальцами. Распрощавшись с ведущим и отдав арендованные инструменты, мужчины направились прочь со сцены – Ваньинь был ни морально, ни физически не готов ко второй песне. Еще один такой подвиг, и он точно охрипнет на пару дней. Тем не менее, выступление принесло ему чувство удовлетворения. Он получил удовольствие и сейчас был взбудоражен. Такое знакомое и одновременно потерянное чувство из прошлой жизни... Задумавшись, мужчина не заметил подозрительного движения сзади. Он был несколько пьян и расслаблен, поэтому не следил за окружением – в любом случае, Цзян Чен может вышибить зубы даже будучи синим как небо. — Как тебе наша совместная песня? Я был неплох, да? – задавал игривые вопросы Вей Ин, подмигивая своему мужу. Обернувшись, Усянь хотел сказать Ваньиню, что после нескольких людей они снова могут выйти, но его остановил Ванцзы, обняв рукой за затылок и повернув обратно. — О…? – удивленно произнес Вей Ин. Ванцзы в последствии приобнял мужа за талию, подтягивая ближе к себе. И не давая возможность увидеть то, что творилось за его спиной. — Пойдем. — Лань Чжань? Ты со мной флиртуешь? – сначала удивленно, а затем лукаво спрашивает Вей Усянь, тыкая вампира пальцем в грудь. Вместо ответа, Лань Ванцзы наклоняется и целует мужчину в лоб. Вей Ин хихикает, прикасаясь к тому месту, где еще ощущалось тепло губ. Что ж, уже не так важно обратиться к Цзян Чену. — Останемся или продолжим без…? – спросил Вей Усянь. Лань Чжань довольно выразительно поднял одну бровь, отвечая сразу на все вопросы.…
На миг мужчина теряется, когда его отводят в сторону. В нос ударяет знакомый запах. Щеки Цзян Чена обхватывают теплыми ладонями, фиксируя на месте. Губы сминают и обжигают языком, пылко врываясь внутрь. Большой палец оттягивает нижнюю губу, открывая рот мужчины шире, чтобы углубить поцелуй. Ваньинь расслабляется и закатывает глаза, в последствии закрывая их, унесенный той страстью, что выливает на него Хуань. Алкоголь подталкивает и поэтому Цзян Чен поднимает руки, одной обнимая вампира за талию, а другую кладя на гладкую щеку. Он охотно поддается, на миг забывая о существовании людей вокруг. Вкус поцелуя терпкий и крепкий, с запахом дорогого алкоголя, настолько головокружительный, что у обоих подкашиваются ноги. — Так… понрав…? – не успевает спросить Цзян Чен, как на его губы нападают с новой силой. Мужчина тихо мычит-стонет, цепляясь пальцами за одежду Лань Сичэня. Губы влажные и припухшие, слегка болят и немного покалывают. По телу пробегает короткая дрожь предвкушения. — Ты был… таким прекрасным… amore mio, баобэй… Внутри так сладко щемило от его ласкового тона. Вампир бормотал какие-то нежные слова, признания, перемежая их с краткими поцелуями, перескакивая с китайского, на итальянский и может даже на еще какой-то язык. Не разобрать, их губы были так плотно прижаты к друг другу. Цзян Чен с нажимом оглаживает поясницу Лань Хуаня, плавно опуская ладонь ниже, обводя крепкую округлость ягодицы и тут же ощутимо ее сжимая. — Домой… – шепчет Ваньинь, прихватывая и посасывая нижнюю губу вампира. Лань Сичэнь кое-как разлепляет затуманенные глаза, смотрит короткие несколько секунд, делает глубокий вдох… берет Цзян Чена за руку и быстро уводит его из заведения.