Иримэ

— Доченька, давай попробуем еще раз — вместе. Королева Индис тепло и немного устало улыбается, а маленькая Иримэ сидит прямо на полу, обиженно сжав кулачки. Ее черные волосы кажутся припорошенными снегом, а лицо — все белое. Побелело и ее легкое зеленое платьице и даже темные замшевые туфельки. Вся обширная кухня обсыпана мукой, рядом с Иримэ на полу живописно растеклось разбитое яйцо. — Кто это сказал, что принцесса обязательно должна печь лембас? — девочка возится, стряхивая муку, но вставать не спешит. — И неужели никто, кроме меня, не может? Пусть Финдис и Фаниэль пекут, если им так нужно! — Ты тоже должна научиться, — мягко, но настойчиво объясняет Индис. — Однажды тебя назовут Massaanie*, и пусть тогда у тебя будет, чем одарить отправляющихся в странствие. — Вот пусть лембас пекут йаваннильди, а я подарю! — Иримэ фыркает и отворачивается. — Ты слишком рано отказываешься от этого искусства, лишь после пары попыток. Иримэ поднимается, едва не поскользнувшись на разбитом яйце. — Это просто с ума меня сводит, — она уже почти кричит и, взмахивая руками, показывает на разгромленную кухню. — Замешать так и сяк, вот так тесто слишком густое, вот так липкое, вот так растекается. И комочки! Понятия не имею, что делать с комочками! — Спокойнее, свет мой, — Индис подходит и обнимает дочь, сама пачкаясь в муке. — Мы сделаем все в четыре руки и вместе победим комочки, хорошо? Несмотря на заверения матери, Иримэ не очень верит в успех, но ругаться и кричать больше не хочется, и она неуверенно кивает. * — Это меня просто с ума сводит, — ворчит Иримэ, замешивая тесто. В полуразрушенной крепости, где прячется маленький отряд, не слишком-то много еды. А муки — один небольшой мешок, которым поделились местные. Они и сами живут впроголодь, потому что вастаки забирают последнее. Мука совсем не такая, как в детстве — грубая и замешанная с травой, но каждая щепотка ее драгоценна. — И я понятия не имею, что делать с комочками. От далеких воспоминаний хочется смеяться, но даже смех у нее уже другой — горький и злой. Впрочем, комочки она старательно уничтожает, беззвучно ругаясь. Лембас у Иримэ так ни разу не получился, но хлеб восстанавливал силы куда лучше, чем тот, что пекут эдайн. И Индис, несмотря на свою мудрость, не могла провидеть такое будущее. Но люди, никогда не пробовавшие настоящего дорожного хлеба, называли ее дочь massaanie. ——— * Massaanie — «дающая хлеб», королева или старшая из эльфийских жен любого народа.