at a crossroads

Этот день был жарким. Не хотелось вылезать из-под струй холодного душа. Хотелось лежать и не браться за новые задания. Лоццо дожидался Гончую, что уже как полтора часа торчал в ванной комнате. В руках дезертира книга, он пытается понять сюжет, но не может прочесть и строчки. Глаза бегают по одному и тому же слову, в мыслях вертятся картинки прошлых ночей с Шионом. И это горячо. И от этого кружится голова. И от этого всё чаще вздымается грудь. Лоццо обеспокоен, он не понимает, почему это происходит. Он успевает перевернуться со спины на живот и обратно раза три. Он прикрывает глаза, собираясь сосредоточиться. Накинут на тело Лоццо только халат, да и у того приспущены плечи и распахнут он до пупка. Человек, вошедший бы в комнату увидел бы крайне эффектную картину: раскрасневшееся лицо, разметавшиеся волосы по подушке и руки, красивые руки с длинными изящными пальцами, которые мелко подрагивают. Дальше взор бы прошëлся по груди, на которой шрам, словно багряная река, выделяется. Рваный рубцовый шрам, но, кажется, он только украсил часть тела этого человека. Окно в комнате открыто и в душную комнату потоками попадает прохлада, лишь немного помогая разгорячëнному телу. Лоццо всё ещё красный, он вспоминает стоны свои и Шиона, когда они вдвоём находятся на пике предстоящего оргазма. Слышится хлопок двери. Лоццо снова переворачивается на живот, дабы скрыть от подходящего к комнате человека свою раскрасневшуюся физиономию. Он краем глаза замечает столик на котором расставлены бокалы и бутылка, скорее всего, не такого уж дорогого вина. Его как будто за что-то дёрнуло, он шустро подскочил к столику, запахнул халат и пошёл искать штопор. Босые ноги шлёпают по полу, слышно тихие шаги Гончей. Штопор, странным образом, приходится искать дольше положенного. В конце концов он находит его в мини-баре, и, к счастью, не задаётся вопросом, как же он туда попал. В комнату входит Тёмная гончая и первое, что замечает, это Лоццо, стоящего на коленях с горящими кончиками ушей. Когда он встаёт край халата немного приподнимается, обнажая красивое бедро. Он поправляет непослушный предмет одежды и оборачивается. Видит улыбающегося Шиона, не сводящего с него глаз. По телу черноволосого мужчины скатываются капли, можно поскользнуться на формирующихся лужицах, но из них двоих ни один не думает о последствиях. Лоццо дрожит, кажется без причины, и пытается скрыть свои покрасневшие скулы. Шион подходит к человеку напротив. Он протягивает руку, чтобы коснуться голого плеча, но он слышит отрывистое шёпотом «не трогай» и отстраняется. — Вина? — Громче предлагает человек, держащий в руке штопор. — Не откажусь. Спираль штопора достаточно твердая, кончик хорошо заточен длина спирали рассчитана таким образом, что ее длина соответствует размеру пробки, Лоццо удобно перехватывает штопор. Бутылка поставлена на пол и аккуратно обёрнута полотенцем, которое он не стянул, и слава Богу, с бёдер Шиона, а поспешно вытянул из этого дурацкого лебедя, мозолившего глаза уже вторые сутки. Лоццо аккуратно круговыми движениями удаляет капсулу. Затем он открывает сам штопор. Слегка опираясь на бутылку, точно по центру и строго вертикально как-то энергично вкручивает штопор в пробку примерно на один виток. Опираясь на первое колено штопора, он начинает плавно вытаскивать пробку, после чего переставляет на следующую часть и вытаскивает уже до конца. Он, вытерев горлышко бутылки, разливает вино по бокалам, при этом держа бутылку за донышко. Красная жидкость размеренно льётся тонкой струёй бордо, пока сосуды не становятся наполнены поровну. — Не так уж и плохо, я рассчитывал на худшее. — Тёплое вино поставили, паршивцы, но раз уж тебе нравится, то пускай ещё поживут. Лоццо смеётся. Он больше не ощущает такой скованности перед спутником. — Почему ты весь день бегаешь от меня, котёнок? Таким образом вживаешься в роль? — Я не бегаю, наше задание представляло собой разделение команды, нас бы заподозрили, ворвись мы туда вдвоём. — Весьма умный подход, хоть по тебе и не скажешь, что ты так умеешь, беглец. — Твои клички странные, перестань. — А какие бы тебе понравились? — Не знаю, но уж точно не это убожество. Я бы использовал, ну, хотя бы пресловутые милый, Шион, — на этом Лоццо решает замолчать, он снова краснеет, несмотря на и так заметный румянец. — Тц, так и знал, что ты романтик глубоко в… не важно. — Ты спросил, а я ответил, что в этом такого? — Ну, допустим, это. Он без церемоний подходит ближе к Лоццо, немного опускает корпус и подхватывает на руки совершенно дезориентированного и смущённого дезертира. Халат распахивается вновь, но и опять оголяя лишь часть этого тела и являя глазам Шиона мускулистую грудь с затвердевшими розовыми сосками, подкаченный живот и белые плечи, которые не преминув ситуацией поцеловал солдат. Он перехватил Лоццо под бёдрами и легко сжал их. Стон сорвался с губ Лоццо, он не мог больше скрывать своего желания. Он запускает руку в волосы Шиона, перебирая пряди. Шепчет, подбирая слова. Сам не понимает, чего нужнее. — Давай сегодня попробуем по другому? — Ты имеешь в виду… — Да, трахни меня, как никогда раньше. У Шиона округляются глаза, а член кажется готов порвать ткань трусов. Смена позиций казалась в их паре чем-то сказочным, необычным. Неужели бокал вина смог развязать язык Мистеру Коту или же давние желания дают о себе знать? Но этой ерундой он не хочет быть озадачен. Он хочет быть озабочен только одним. Этим шикарным телом и этим прекрасным человеком, что лежит под ним ожидая дальнейших действий. Поясок халата легко поддаётся нехитрым манипуляциям, он летит дальше от кровати, халат следует по той же траектории. — Отдохни пока. Шион встаёт, покидая номер отеля в поисках смазки. И приходит спустя некоторое время держа нечто похожее в руке. Он видит распластавшегося на простыни Лоццо, дрочившего и совершенно с упоением постанывая, в этих стонах слышалось имя его возлюбленного. Он решил не показывать своего появления лишь минуты, любуясь. — Какой нетерпеливый, котёнок. Хотя, я и не ожидал, что ты будешь так голосить. В него летит полотенце и он слышит отголоски брани, но он видит в блестящих глазах обожание и понимает, что этот парень достоин лучшего секса сегодня, а потом можно придумать что-то более извращённое, чего они ещё не практиковали. Под тяжестью двух тел матрас немного проваливается, слышится скрип кровати. Поцелуи проходятся по длине члена, язык вылизывает каждую венку. Шион медленно вбирает в рот, попутно глядя в глаза любовнику. Лоццо старается не кричать в голос, прикусывает фалангу указательного пальца. Руки солдата оглаживают его податливое тело, сжимают ягодицы. Рот с лёгким чпоком отпускает член, уже довольно красный. Губы исследуют тело, остановившись на сосках. Полизывают, кусают, обводят языком ореол. Руками пощипывают чувствительные мышцы груди. Дальше целуют лицо. Остановка на губах. Томительно, нежно. Горько, страстно. Теперь ниже. Ещё ниже. Стон. Ниже к аккуратной розовой дырочке. Пальцы, такие красивые длинные и изящные открывают тюбик со смазкой и обильно смачивают руку. Он хочет, чтобы его любимый человек насладился этой ночью и всегда после неë внимал своим желаниям, а не отторгал их. Стоны лились изо рта Лоццо, а также род неопределённых звуков, присыпанных обычными вставками людей, которым хорошо. К примеру: «ёбнврт», «ах, сука, да что же ты делаешь», «ого», ну и традиционное «ещё». Первый палец с трудом вошёл в тугое отверстие, тогда к пальцам добавился и язык, что мягко разгладил стеночки ануса, стараясь растянуть без болезненных ощущений. Лоццо словно натянутая струна или оголённый нерв. Везде приятно, везде обжигает, везде хочется, сильно хочется. Слюна Шиона вязкая, почти та же структура, что и у смазки. Он будто обезумел, увидев такого покорного Лоццо. Два пальца уже двигаются внутри него, стремясь найти тот самый комок нервов, что доводит до сладкой истомы. Монотонные движения вперёд назад, подрагивание бёдер Лоццо. Своеобразные выкрики. К двум пальцам подключается третий и после того, как Лоццо выгибается в спине, он понимает, что нашёл нужное место. Медленно надрачивает себе свободной рукой, аккуратно приставляет к колечку мышц, также изменившему свой цвет на красный. Не сдерживается от шлепка, этот звук нравится обоим. И видя жаждущий взгляд шлёпает по бёдрам ещё раз, а впоследствии ударяет ладонью по всему периметру бёдер и ягодиц. Лоццо захлёбывается стонами. Головка члена легко входит, Шион начинает раскачиваться, хрипит и гнусаво стонет. Эти ощущения были несравнимы ни с чем, что было в его прошлой жизни. Так ярко, так страстно, так необычайно хорошо. Поцелуи, кроткие укусы нетерпеливых губ, царапины, следы и их зализывания. Стоны, стоны и крики заполнили, до сегодняшнего дня, скромный номер отеля. — Ещё, пожалуйста, ещё, больше, — крики отчаянные и красивые, Шиону хочется записать их на диск и переслушивать после сотни, а может и тысячи раз. За криками следуют поцелуи, шлепки, остервенелые поглаживания. С члена гончей стекает преякулят и он начинает вводить член в уже не такое тугое отверстие. Он разводит ягодицы в стороны, вытаскивает член, который вошёл уже наполовину. Начинает лизать анус, аккуратно, отодвигая мягкие складки, просовывая язык глубже. Руки Лоццо впиваются в простыни, не держатся в кулаке, он протягивает ладонь к голове Шиона и сжимает короткие чëрные волосы, нежно, безболезненно. Шион улыбается. Он не может себя больше сдерживать. Отстраняется, чтобы тут же вернуться вновь. Закидывает ногу блондина, лежащего под ним на плечо, а вторую отводит в сторону и засаживает член до упора, слышатся шлепки яиц о задницу. Он сжимает красивое белое бедро и двигается. Лоццо захлëбывается в беззвучных стонах. Из его члена обильно вытекает прозрачная жидкость, пальчики проходятся по бицепсу Шиона, несильно его сжимая Ему хорошо, ему всегда хорошо с Шионом. Да, пусть он слегка пьян, но он занимается сексом с мужчиной, который не предаст, который действительно любит. Несколько слезинок собирается в уголках его глаз, он быстро их смаргивает, чтобы видеть своего красивого парня. Он выгибается в спине, чувствуя, как Шион остервенело бьёт по простате. Это чёртово блаженство. — Да, да, О Боже, О Господи! — Вылетает временами из его рта вместе с хлюпающими звуками. Партнёр выдыхает устало, но заведёно. Меняет угол, член глубже вгоняя. Звуки шлепков врываются в уши с удвоенной силой. Звучат увереннее, жёстче. Шиона трясёт и он чувствует скорое освобождение. Наслаждение взрывается в животе и плывёт волнами цунами по всему телу. Он кончает внутрь, видя как по члену и дырке течёт белая густая жидкость он не выдерживает. Пальцами вход очерчивает, собирая смазку. Он надрачивает Лоццо, смешивая сперму. Лоццо кончает следом, семя толчками выходит из органа. В оргазменной неге у обоих прикрыты глаза. Плотно сжаты влажные губы.

Ничего не знал о любви такой, Всё изменилось. Удивительная ночь!