***
Энакин ничего не скрыл от Оби-Вана, рассказал то, что успел узнать, сожалея только о том, что не пришёл раньше и не успел свернуть шею мерзкому Джанго. - У нас это ещё впереди! - уверенно заявил Кеноби - Если только мы поторопимся. Намек был яснее ясного, аналогично тому, как юный Боба любил занятия отца, молодой Энакин обожал самостоятельно пилотировать любой транспорт, особенно корабли. И особенно когда учитель не возражает против его резкой и вдохновенной манеры полёта, а сейчас он, тем более, именно о ней и просил. Секунды и Скайуокер уже за штурвалом. Ещё несколько и они уже в полете, не теряя из виду транспорт наёмника. Но пролетели они буквально несколько парсек, как их корабль содрогнулся от почти прямого попадания. - Учитель, дело-дрянь! - озабоченно произнёс Энакин, кивая на дымящуюся переборку - Похоже, нас заметили. - Не беда, я его отвлеку! - успокоил ученика Оби-Ван и тут же пристроился к пушке, отвечая ударом на удар. Так завязалась перестрелка, что не стихала большую часть пути. Потом Боба, очевидно, понял, что обычным орудием преследователей не взять, решил попробовать более грозное - ионную пушку. Отец нечасто позволял её использовать, только в крайней ситуации, а сейчас, похоже, была как раз такая. Попасть удалось почти с первого раза и лазерный луч заряда отделил один из двигателей вражеского корабля. Тут уже Оби-Ван не был так уверен в первоначальном успехе, он понял, что надо хотя бы замаскироваться, если и дальше есть смысл продолжать погоню. - Есть, - ответит ему на это Энакин - Я не смогу спать, пока не увижу его растерзанный труп, пожираемый гандарками. - Энакин! - укоризненно сказал Оби-Ван - Держи себя в руках, эмоции затмевают разум. Скайуокер не стал отвечать, не время сейчас для бессмысленных дискуссий, надо прежде загнать корабль в астероидный пояс и там уже, прикинувшись одним из камней, вовсю дисскутировать с учителем о том, как плохо вести себя нехорошо.***
- Похоже, мы оторвались! - сказал Боба отцу, когда обломки корабля пролетели над астероидным поясом - Вряд ли они уцелели в таком хаосе. - Скорее всего, - согласился с ним Джанго - Отличная работа, молодец, сынок! Грубая широкая ладонь как могла, ласково потрепала Бобу по чёрным волосам. Отец бывал обычно строг и скуп на проявления чувств такого рода и потому каждое из них было для мальчика особенно ценно. - Куда мы теперь? - спросил он, едва перестав улыбаться. - На Джеонозис, - ответил ему Джанго - Там есть кому нас прикрыть. Боба никогда не бывал на этой планете, но знал о ней достаточно, поскольку всё свободное время посвящал изучению галактики и звездных систем. Но никак не мог знать, что именно так влекло отца именно в этой песчаной пустыне.***
Спрятаться оказалось легко, ещё проще было выдать летающей между астероидами металлический хлам за обломки своего корабля и потому всё прошло хорошо. Джанго поверил им и пролетел мимо, а Кеноби проследил в какую сторону тот направлялся и задав координаты, получил ответ - сектор Арканис, планета Джеонозис. Энакин услышал сказанное и вдруг по его телу как будто прошлись холодным разрядом тока. Таким, что поднимает со дна души всё тяжелое и похороненное под толшей других воспоминаний и мыслей. Но то, что живёт в самом сердце и не уйдёт из него по своей воле. Сектор Арканис, тот самый, где находится и Татуин. Место, на которое пришлась максимальная концентрация всего негативного, что было в жизни. Рабство. Нищета. Грубость хозяев и непосильный труд. И вместе с этим и самое дорогое и важное, что согревало душу в самые тяжёлые моменты жизни, не позволяя той потерять надежду, возврашая ей веру в хорошее и любовь к жизни. Мама, его дорогая и любимая мама, которая всегда была рядом и всегда могла помочь и поддержать. Мама, которая любила своего сына настолько, что нашла в себе силы отпустить его в лучшую жизнь, в ту, которая виделась лучшей именно ему. Мама, которую он не видел десять лет, равно как и Падме. Сейчас она снова оказалась от него так близко, пускай и довольно далеко. Поддавшись неукротимому порыву любви, Энакин прикрыл глаза и попытался представить себе лицо матери таким, каким он его запомнил в последний день на Татуине. Получилось сразу же, это родное и незаменимое лицо встало перед глазами так живо, что захотелось протянуть руку и дотронуться. Большие карие глаза, всегда имеющие выражение доброты и тихой ласки. Потемневшая от загара кожа. Ранние морщины на лбу, возле глаз и губ. Тёмные волосы с заметной сединой. Даже улыбка была точно такая же, как Энакин запомнил. Но вот прошло мгновение, как улыбка начала сходить с её лица, постепенно искажая губы гримассой боли и ужаса, а в глазах появляется страх и почти мистический трепет. Рот открывается в беззвучном крике, в котором, однако, явственно слышится призыв о помощи. Призыв был таким ярким и насыщенным, в нём так сильно преобладала нестерпимость, что Энакин не выдержал и подался навстречу. В этот же миг видение рассеялось, он по-прежнему сидел в кресле пилота, пока Оби-Ван докладывал храма об их наблюдениях. Вот только дыхание было напрочь сбито, а сердце стучало о ребра, как бешеное. Не скоро удастся прийти в норму, но очень скоро Энакин понял, что ему нужно сделать немедленно. Отправиться на родину и найти свою маму и убедиться лично в том, что она в порядке. Посмотреть на неё, поговорить, помочь, если необходимо, но учитель вряд ли позволит это. Хотя, если попросить...