Последние дни Галактики

Корабль с республиканской символикой опустился на посадочную платформу Камино. И тут же заметил другой, похожий на свой, но известно кому принадлежащий, корабль Скайуокера Кеноби узнал бы из тысячи похожих. То, что его ученик пришёл в ту же точку, что и он, пускай и другим путем, с одной стороны радовало его, как учителя, с другой, вызывало тревогу, как у старшего и близкого друга. Энакин постоянно куда-то лез и кто знает, не натворил ли он уже делов, пока Оби-Ван не прилетел. И теперь уже он не знал, стоит ли заходить сразу на станцию или подождать, когда Энакин выйдет оттуда, поскольку неясно, как отреагируют каминоанцы на появление сразу двух джедаев после долгого отсутствия таковых вообще на данной территории. Но Сила подсказывала ему, что сейчас всё спокойно, но это лишь до поры, до времени, хотя, зная Скайуокера, об этом можно было догадаться и безо всякой Силы. В общем, Кеноби решил войти и узнать, как у того дела. На пути никто не встретился, очевидно, были заняты Энакином. Тен Ви в данный момент занималась клонами, а Лама Су провожал Скайуокера к жилищу Джанго Фетта. Оби-Ван не знал, куда ему идти и решил кого-то дождаться, но не пришлось, буквально перед несколько минут Кеноби увидел выходившего из второго входа Скайуокера, внешний вид которого выдавал оживление и с огромным трудом сдерживаемое волнение. Стараясь не привлекать особое внимание, Оби-Ван прошёл за ним следом, он понял, что его ученик что-то узнал и был уверен, что тот непременно поделится с ним и главное, успокоит сообщением о том, что вёл себя хорошо и никого не убил, пока учителя не было рядом. Кеноби, надо сказать, был в своих подозрениях недалеко от истины, Энакин и правда с трудом удерживал себя от немедленного самосуда.

***

Лама Су проводил Скайуокера в жилой отсек станции, туда, где содержался Джанго Фетт. Энакин старался идти спокойно, при этом ощущая, как его руки начали холодеть, а кончики пальцев покалывать, колени же едва не подкашивались, когда он представлял себе момент, когда лицом к лицу увидит убийцу своей возлюбленной и обрушит на него топор своей мести. Какой же она будет сладкой. Но чуть было не задохнулся от разочарования, когда жилище оказалось пустым, дверь была открыта, но внутри никого не было. Только раскрытые дверцы шкафов и разбросанные вещи говорили о том, что жившие здесь собирались в спешке и покинули насиженное место так же, второпях. - Как странно, - искренне удивился Лама Су - Он не собирался покидать станцию в ближайшее время, он бы поставил нас об этом в известность. - Но вот куда он может отправиться? - только и смог спросить Энакин. - Этого тоже никто не знает, быть может, он ещё не успел улететь и вы сможете застать его на взлётной площадке, - осторожно предположил премьер-министр. Скайуокер нашёл это здравым и решил последовать совету, не оставляя так же возможности всё же свершить задуманное. Но встретил совсем не того, кого ожидал.

***

- Учитель, не ожидал увидеть вас здесь так скоро, - сказал Энакин, невольно ощущая душевный подъем от встречи с близким человеком. - Ты думал, я здесь уже побывал? - поддерживая их обычную манеру общения ответил Оби-Ван. - Всегда считал, что официальный путь к информации намного длиннее и полагал, что вы доберётесь до сюда минимум к вечеру, - лукаво усмехнулся Энакин - Но в одном мы сошлись - все дороги ведут на Камино. - И как я понял, душевная беседа не состоялась, ты понимаешь, что я не о каминоанцах? - верно угадал Оби-Ван - Или решил, что у меня она получится лучше? - Ну нет, Господин Переговорщик, - припомнил Энакин старое прозвище своего учителя - Эту привелегию я вам не отдам. И если поспешим, то можем сделать это прямо сейчас, я уже вижу его корабль.

***

Джанго Фетт отреагировал на сигнал своей давней подруги очень оперативно, как только она сообщила ему, что его след найден, наёмник, отключив связь, сказал только одну фразу: - Боба, собирайся, мы немедленно улетаем. Куда можно было не уточнять, всё равно это зачастую бывало ясно лишь в последний момент и Боба не стал тратить время на пустые разговоры. Знал, что отца это только раздражает. Для своих десяти лет он был весьма смышленным и давно научился почти всему тому, что умел отец, поэтому сборы прошли в самые краткие сроки, до того, как их посетил премьер-министр и в данный момент отец и сын сидели в кабине корабля, ожидая взлёта, а джедаи уже были на хвосте.

***

Палпатин удачно подобрал время прибытия, когда сенат содрогался от криков и демогогии. Его появление заставило сенаторов замолчать. И они стали менее красноречивы в адрес друг друга. Стороников жёсткой линии становилось всё больше и больше. Встав на трибуну, канцлер заговорил: - Господа сенаторы, в это нелёгкое время прошу сохранять спокойствие. Пока, что я не вправе давать согласие на создании армии, мы сделаем всё, чтобы прийти к иному решению конфликта. Тут же поступили предложение о чрезвычайных полномочиях кацлера, сенаторы уже готовились не стесняяясь говорить в открытую, не видя альтернативы сепаратистского кризиса. Но тут голос взяла Сенатор Райо Чучи: - Господа сенаторы, ваше превосходительство Кацлер, я желаю сказать, что у нашей группы сената есть пакет предполагаемых политических и экономических предложений реформ по урегулированиию кризиса. Прошу учесть и тот факт, что финансовый аспект возможной войны крайне важен, так, что прошу рассмотреть его прежде, чем принимать поспешные решение и хочу напомнить господа, что следствие ещё не окончено. На голопроекторе сената тут же появился свод реформ и экономических последствий. Тут уже сенат ушёл в тихий шепот. И разговоры о чрезвычайном положение резко прекратились. Палпатин был впечатлён таким поворотом, он не ожидал от молодой панторанки такой серьёзной работы, особенно в экономическом плане, но впрочем это вряд ли что-то изменит, даже если решение зачтется это тоже будет на пользу в разгорании будущего конфликта. - Благодарю вас, сенатор, за предложение, ваш пакет реформ мы рассмоторим на следующем заседании сената, - подвёл итог всему Палпатин. В этот день сенаторы разошлись, когда на Корусанте уже вовсю властвовала ночь. Как и всегда усилий было потрачено много, но каждый надеялся, что это было не зря. Но лишь один был в этом абсолютно уверен.