***
На следующее утро решительность ещё больше горела в груди Люмин. Она встала, привела себя в порядок и начала собираться на каток. Уверенность и целеустремленность отражались на ее лице, она была готова к новому испытанию. В дверь её комнаты постучались и, получив разрешения войти, открыли. — Доброе утро, — Сайно тепло поприветствовал её. — Твой отец сказал, что у тебя новый тренер будет. Он встретит тебя в холле. Так что попрошу не отбегать от меня далеко, когда мы прибудем. Люмин почувствовала, как волнение накатывает на нее с новой силой. Сейчас знакомство с новыми людьми для нее было подобно стрессу, ведь она не знала, как отреагирует тот или иной человек на то, что она не может видеть. Было принято решение пойти пешком, ведь Люмин собралась очень рано и не было смысла ехать на машине. Улицы были пустыми, так как ещё рано утром, и только немногие ранние птицы заполняли воздух своими трелями. В этой тишине Люмин будто бы слышала свои собственные мысли и сердцебиение, которое становилось все сильнее по мере приближения к Академии. — Люмин! — услышала она голос Моны неподалеку, как только вошла в здание. — Я думала, что ты не придешь после вчерашнего, но как же здорово, что ты не теряешь решимости. — Привет. Кого мне поставили тренером на этот раз? — поинтересовалась она. — Меня. Я тебя буду тренировать, Люмин, — с радостью сообщила Мона. Люмин выдохнула с облегчением. Если её новым тренером будет её подруга Мона, то становилось все намного проще. Люмин доверяла Моне, поэтому тренировки будут проходить в благоприятной атмосфере. Ведь доверие очень важно, особенно людям с ограниченными возможностями. И теперь она была уверена, что у неё не будет никаких напряженных отношений или страха сделать что-то не так. Люмин была убеждена, что Мона будет понимать ее нужды в тренировках и сможет усовершенствовать её навыки лучше, чем кто-либо другой. Кроме того, работать вместе с подругой было бы весело и мотивирующе. Люмин с нетерпением ждала начала тренировки и полна была уверенности в своих возможностях под руководством такого надёжного тренера. Мона провела Люмин до раздевалки, где она самостоятельно переоделась, вопреки стремлению подруги помочь ей. Люмин ненавидела, когда ей пытаются помочь в таких базовых вещах. После Мона провела её на лёд, не отпуская рук Люмин, чтобы она чувствовала себя увереннее. — Не бойся, — мягко сказала она. — Предлагаю тебе сейчас сначала проехать по периметру катка и ощупать бортики, чтобы у тебя возникла в голове картина помещения. Ты, конечно, можешь кататься на мой голос, но какой в этом смысл, если на соревнованиях меня не будет рядом? Тебе нужно самой научиться ориентироваться на льду, чувствовать его и, конечно же, доверять своей интуиции. Пока едешь, постоянно представляй в голове свое движение на льду, если это у тебя дойдет до автоматизма, ты не будешь врезаться и ударяться о бортики. — Какие мне соревнования? — с тоской вздохнула Люмин. — Я ведь не одиночница, я занималась парным фигурным катанием. А кто захочет выступать со слепой партнёршей? Я снова начинаю разочаровываться в этой идее. Даже если я буду тренироваться, то лишь для себя, Розария была права, к соревнованиям мне вход закрыт. — Не говори глупостей! — воскликнула Мона. — Не слушай эту Розарию. Найдем тебе партнёра. А если не найдём — будем тренироваться на одиночное. Но сейчас о соревнованиях рано, нам придется начать с самой базы. Первые уроки я буду, конечно же, рядом, но учти, ты должна научиться полагаться сама на себя, Люмин. А теперь нужно сделать разминку. Они начали с простых упражнений для разогрева, чтобы Люмин могла привыкнуть ко льду и почувствовать свое пространство. Плавные движения и легкий ветер создавали особую атмосферу. Люмин снова вспомнила ощущение льда под ногами, его прохладу и гладкость. Эмоции были незабываемыми. Мона настойчиво помогала ей разобраться в том, как правильно распределять вес тела, чтобы движения стали максимально плавными. Затем, они перешли к базовым элементам фигурного катания. Мона снова терпеливо повторяла ей каждое движение, пока оно не становилось инстинктом Люмин. Она быстро вспоминала все основы, поэтому базовые элементы вскоре отставили в сторону, отдав предпочтение более сложным. Мона точно описывала каждое движение, а Люмин внимательно слушала и старалась максимально передать его в своих действиях. Время шло, и Люмин все больше уверялась в своих возможностях. Если она будет постоянно тренироваться, всё может получиться! — Люмин, давай попробуем одиночный прыжок, — предложила Мона. — Только аккуратно. Сердце Люмин пропустила удар. Прыгать на льду было страшно. Особенно после вчерашнего падения, когда она попыталась сделать двойной аксель. Однако этот элемент неотъемлемая часть выступлений. Поэтому надо учиться. Мона подробно объяснила технику и предложила попробовать. Сосредоточившись, Люмин глубоко вздохнула и начала разгоняться, затем резко оттолкнулась от льда. Она всплыла в пространстве, словно птица, и в ту же секунду совершила приземление — прыжок удался, хотя она всё же немного покачнулась. Смесь горячего экстаза и благоговения наполнила ее сердце. — Получилось! Мона, получилось! Спасибо! — она протянула руки, чтобы обнять подругу, но её голос послышался ровно с противоположной стороны: — Молодец, — она сама развернула Люмин к себе и легонько приобняла. — Давай ещё. Прыжок нужно хорошо отработать. Прыжок за прыжком, и техника Люмин продолжала совершенствоваться. Каждый прыжок становился новым шагом вперед, новым вызовом, преодолением страха. Люмин готова была преодолеть любые трудности, лишь бы достичь прежнего успеха. Каждый раз, когда Люмин взмывала в воздух и приземлялась на льду, она ощущала безудержную радость. Она преодолела страх, она преодолела свои ограничения. Она чувствовала себя свободной, несмотря на свою слепоту. — Люмин, мы уже час тренируемся, — сообщила Мона. — Посиди на скамейке, отдохни пока. Мне отойти в дамскую комнату нужно. — А можно я ещё прыжки потренирую, пока ты ходишь? — с надеждой спросила Люмин. — Обещаю, я буду аккуратна и не стану делать лишних движений. — Это нарушение техники безопасности, Люмин, я не могу тебе этого позволить. Врежешься, разшибешь голову, я за тебя отвечать буду, — строго проговорила Мона. — Я могу сама за себя ответить, — не отступала Люмин. — Ну… Пожалуйста. Со мной ничего не случится за пять минут. Тем более каток сейчас полностью пустой. — Скажи спасибо своему отцу. Он выкупил ледяную арену на два часа каждый день. Поэтому она и пустая. Хорошие у тебя родители, так что не разочаровывай их. — Правда? Я не знала… Надо будет поблагодарить их. Ну так что, мне можно потренировать прыжок? — Ах… Ладно, но осторожно, и я сейчас тебе телефон со скамейки принесу. В случае чего — сразу звони, договорились? Люмин кивнула в согласном жесте и приняла свой телефон из рук Моны. Она начала снова делать прыжок за прыжком. И, вопреки предупреждению тренера, попыталась сделать двойной аксель, из-за которого чуть не упала. В тишине было тренироваться скучно, поэтому Люмин решила, что включит музыку. Тем более все выступления проходят только под музыку, значит, и ей нужно привыкать. Но какую мелодию включить? — Алиса, — вызвала она голосового помощника. — Включи песню «Carol of the bells». Да, это была та самая песня, под которую Люмин выступала впервые в своей жизни с Сяо. И пусть воспоминания о самом партнёре приносили боль в сердце, музыка вызывала приятный трепет в душе. Она снова представляла себя в тот день, такую счастливую и выступающую на глазах у множества людей. Мелодия заполняла пространство, и ее сердце замирало от волнения. Каждая нота, каждый аккорд были загадочными путеводителями, сопровождающими ее по льду. Люмин чувствовала, что музыка оживает вокруг нее, создавая магическую атмосферу, в которой все возможно. Время замедлялось, и она полностью погружалась в сказочный мир фигурного катания. Пусть Сяо уже не был ей близок, но он всегда оставался частью этой песни. Их танец тогда был их совместным шедевром, и она не могла отрицать значимость каждого момента, проведенного вместе. Вспоминая его движения, его взгляд, она осознавала, что это была магия, которую они создали вместе. Конечно, было сложно не думать о прошлом, о временах, когда они испытывали безграничную любовь друг к другу. И все же, под музыку, она могла забыть обо всем и погрузиться в мир танца. Люмин словно снова перенеслась в тот прекрасный день. Там, на льду, они были снова вместе… Снова касались друг друга…***
— Можно? — в проём двери тренерской просунулась голова Розарии с мягкой улыбкой на лице. Сяо оторвал взгляд от изучения учебного плана Академии, припоминая девушку по почти не изменившимся чертам лица. Он помнил почти всех своих студенток, которых когда-то тренировал, и Розария, хоть и была отчислена, не являлась исключением. — Розария? Здравствуй. Ты здесь с какими судьбами? — поинтересовался Сяо. — Да вот, знаете, Сяо, я теперь фигуристка, меня между прочим по телевидению не раз показывали. Неужели не знали? — Розария делает пару шагов вглубь тренерской и как бы невзначай присаживается рядом с Сяо. — Не смотрел выступления с тех пор, как ушёл из спорта, — коротко и ясно ответил он. — Но поздравляю тебя, молодец, что достигла таких высот. — Знаете, я очень рада, что вы вернулись в фигурное катание, — Розария придвинулась на сантиметр ближе. — Без вас было что-то не то. Знаю, что партнершу будет сложно найти после длительного перерыва, поэтому я бы хотела сказать, что вы можете рассчитывать на меня. У меня нет постоянного партнёра, я еще в поиске подходящего для меня варианта. Но мне кажется, мы бы с вами хорошо сработались. — Розария, до тебя дошли искажённые слухи. Я не возвращаюсь в фигурное катание. Я не собираюсь выступать. Меня просто очень хорошо попросили временно заменить тренера из-за отсутствия кадров. Ничем помочь не могу. А теперь прошу прощения, мне нужно вернуться к изучению учебного плана и разработке тренировок для студентов. — Вот как… — Розария слегка поникла, надув губки. — Жаль, но ладно. Но несмотря на это, я все равно считаю вас лучшим фигуристом и доверяю вашему опыту. Поэтому вы бы не могли просмотреть нашу с партнером программу и что-нибудь, возможно, посоветовать? Я засняла всё на видео, когда узнала, что вы вернулись. — Ну хорошо, давай, — со вздохом ответил Сяо и принял у Розарии телефон с включённым видео. Сяо внимательно смотрел, кое-где проматывал назад, чтобы еще раз просмотреть и, наконец, вынес вердикт. — Программа у вас неплохая, но вот здесь, — он включил видео посередине. — У вас как будто нет связки, просто набор сухих движений. Выступление фигуристов — это целое представление, история, которую вы рассказываете зрителям в движениях. — Хорошо, мы пересмотрим, — тут же согласно промурлыкала Розария. Сяо покосился на неё, и ему показалось, что она стала сидеть к нему еще ближе, наклонившись так, чтобы продемонстрировать всё содержимое глубокого декольте в обтягивающей кофточке. А юбка едва ли прикрывала бёдра. — Розария, а ты не простудишься? — спокойно спросил Сяо, хотя в голосе можно было услышать некоторую иронию. — В смысле? — округлила она свои серые глазки. — Ты что-то перепутала, на выступлениях вы надеваете легкие ультракороткие платьица, но на тренировках надо одеваться потеплее, — Сяо показушно окинул её прикид взглядом. — Да у меня толстовка была, просто жарко было, вот и сняла, — попыталась выкрутиться Розария. Сяо покосился на открытое окно, из которого дул холодный ветер и ухмыльнулся. Ему хотелось расхохотаться. Времена идут, а ничего не меняется, студентки продолжают к нему липнуть. И пусть Розария даже уже не является студенткой… Однако терпение закончилось, когда он почувствовал, как её бордовые волосы касаются его шеи. — Розария, не надо этого спектакля. Ты программу пришла показать или для чего-то другого? Я тренер, соблюдай дистанцию. — А я уже не ваша студентка! — насупилась она. — Если вы забыли, теперь здесь тренируются не только студенты, но и даже известные фигуристы. Я уже выросла! — Для меня нет. Если это все, то, пожалуйста, иди, у меня еще куча бумажной работы, — с тяжёлым уставшим вздохом сказал Сяо, кивнув в сторону двери. Он встал и первым покинул тренерскую, чтобы сходить к Саре и взять список студентов, которые будут у него тренироваться. Он шёл по коридору и услышал приятную музыку, которая казалась знакомой. Движимый любопытством, он пошёл на звук, всё отчётливее распознавая песню, которая вызывала у него хорошие воспоминания. Это была «Carol of the bells». Сразу в памяти возникло его ошеломительное выступление с Люмин, воспоминания о котором заставили Сяо даже слегка улыбнуться. «Интересно, кто тренируется под эту музыку?» — с этими мыслями он слегка приоткрыл дверь и заглянул на арену. Глаза Сяо расширились, когда на льду он увидел девушку со светлыми короткими волосами, совсем как у Люмин… Секунды замерли в воздухе, когда его разум пытался осознать, что это просто совпадение. Но это не могла быть Люмин, ведь она потеряла зрение и не могла заниматься фигурным катанием. Его ноги сами повели его к ледяной арене, сердце бешено билось, как будто хотело выбиться из груди. Он пытался устоять перед зовом этой загадочной девушки, но что-то магнетическое не давало ему пройти мимо. Возможно, это была просто случайность. Но тогда почему его сердце так рвалось в его груди, словно хотело разорвать всё на части? Он приблизился к ледяной площадке, холодный воздух проникал сквозь его одежду, но он не обращал на это внимания. Его глаза пристально смотрели на девушку, которая так легко и грациозно скользила по льду, но была повернута к нему спиной, что Сяо не мог разглядеть её лица. Она была совершенно прекрасна, ее движения были элегантными и точными, словно она была сотворена для этого искусства. Он ступил на лёд и прошёл чуть вперёд. Наконец, загадочная незнакомка на льду повернулась, и сердце Сяо словно упало в его пятки. В изумлении он осознал, что это всё-таки была она — Люмин… Они провели вместе множество часов тренировок, совершенствуя свои движения и раскрывая перед публикой свою истинную страсть. Несмотря на то, что она смотрела прямо на него, она никак не отреагировала на его присутствие. Похоже, зрение ей до сих пор не восстановили… Но как она тогда тренируется? Нужно иметь стальную силу воли и целеустремлённость, чтобы несмотря на свой недуг, снова прийти на лёд. Люмин даже сейчас смогла его изумить… Сяо стоял как вкопанный и не смел пошевелиться. Он знал, что лучшим решением было бы уйти, чтобы не травмировать её снова, но не мог сдвинуться, пока продолжала играть та самая музыка, под которую Люмин выполняла такие простые, но столь изящные движения. В последние секунды музыки Люмин развернулась и поехала по льду задом наперёд. Она плавно и изящно делала движения руками в воздухе, словно владела магией льда. Но это было так внезапно, что Сяо не успел отойти в сторону, и Люмин с силой впечаталась в его грудь, едва ли сумев сохранить равновесие. Люмин дернулась от неожиданности. Чьи-то руки, столь знакомые, схватили ее за плечи, не позволяя упасть, а в нос ударил знакомый парфюм. Ее сердце мгновенно ускорило ритм. Ей даже не нужно было иметь зрение, чтобы понять, что перед ней был ОН. Всплыли воспоминания: синхронные движения, исполненные с абсолютной грацией и симбиозом душ, аплодисменты и медали, личные успехи и неудавшиеся выступления. И вот, спустя несколько лет, их пути, казалось бы, разошлись. Но теперь, стоя перед ним, все это всплыло и захлестнуло ее с такой силой, что она с трудом сдержала слёзы в глазах. Он был первым человеком, который вселил в нее уверенность, когда она сама сомневалась в своих силах после собственных ошибок. И хоть многое изменилось, чувства, казалось бы, остались прежними. Он даже не представлял, как сильно он влиял на ее жизнь, даже после их расставания. Сердце Люмин теряло ритм, ее мысли запутывались. Как же она была рада, что сейчас на ней были надеты очки, потому что так он не мог видеть её глаза, полные боли. Люмин вдохнула запах его духов, который так хорошо помнила, и слёзы навернулись на глаза. Она узнает его из тысячи, по одному запаху, по одному прикосновению. Пусть глаза не могут видеть, её тело точно помнит все его касания, ритм его дыхания и стук сердца. Рваный вздох, и шёпот сам сорвался с её губ, произнося некогда столь любимое имя: — Сяо…