Прикасаясь ко льду губами

*** И выход скрыт из тупика - Не видно просветления. И крик, сжимая в кулаках, Я заглушу сомненьем. (с) *** Перелет семьи Тутберидзе сместился на несколько дней из-за того, что Диша повредила ногу. Эта новость вызвала у Этери желание вылететь в Москву, но мама объяснила, что девушка не повредила кости или сухожилия. Денис Пичужкин допустил небрежность при катании и, не рассчитав свои силы, уронил хрупкую девушку на себя, а та, в свою очередь, при падении рассекла кожу на ноге о конек партнера. Этери Петровна на удивление сильно желала отправиться на отдых, а после консультации с врачом убедилась, что, отложив поездку всего на несколько дней, не прогадает. И Диша успеет немного отлежаться, и путешествие не пропустят. - Отменять ничего не хочется, дочка! Я уже так настроилась хорошо! И у Диши рана неглубокая, заживет. Ну, прихрамывает немного, но ты же не сомневаешься в моей рассудительности, когда я говорю, что с внучкой всё хорошо? - довольно убедительно сказала по телефону женщина. Этери с мамой не спорила. Пока в России начинались первомайские праздники, пара влюбленных украла для себя ещё несколько дней. Обе отчасти понимали, что, пока находятся в Америке, услышать пересуды по поводу своего долгого отсутствия на родине не представляется возможным. На удивление даже руководство отделения не возражало против их совместного времяпровождения, не заподозрило чего-то неладного. Рискуя всем, они просто наслаждались этим путешествием, словно забыв о последствиях. В понедельник 2 мая Этери подумала о том, что хотела бы посетить жаркий солнечный Лос-Анджелес, но времени на это было катастрофически мало. Лас-Вегас они отмели из-за отдаленности, посчитав, что будет неразумно тратить ещё больше денег на перелеты через штаты. Неожиданно женщина придумала решение. Она подумала о том, что спустя так много лет хотела бы навестить своего спасителя в Оклахома-сити - мистера Ньюмана Бейна. Ей понадобилось время, чтобы найти его номер в записной книжке города Оклахома-сити. К счастью, он там был. Разговорный английский с американским местным акцентном был приятен уху, напомнил о былых годах, проведённых тут. - Это дом мистера Бейна? - - Добрый день, да, вы правильно попали. Я - миссис Бейн. - Элизабет! Миссис Бейн! Приятно Вас услышать! Это Этери! Этери Тутберидзе! - - Оу, да! Тери! Вы Тери?! - - Да-да... Вы же помните меня? - Женщина очень громко позвала мужа, прикрыв трубку ладонью. Спустя несколько минут послышался шум, трубку взял хозяин дома. - Тери?! Это действительно ты?! - воскликнул мужчина. В его голосе слышалась радость, ощущалось, что он улыбается. Этери улыбнулась, словно ему в ответ. - Да, это действительно я! - - Боже мой! Где ты? Как ты? Я словно в машине времени! Так удивительно, что это ты! Вспомнила старика, позвонила! Спустя так много лет! - - Я скажу вам больше, мистер Бейн. Я в штатах и хотела бы навестить вас. - - Что? Правда? Я счастлив! Тери! Я жду тебя! Когда же ты приедешь? Боже мой! - - Нужно обдумать, потому что я приеду не одна. - - Ой-йой! С мужем?! - Этери закашляла, глядя на Женю, которая в гостиной болтала по телефону с мамой. - Нет-нет... я не замужем. Приеду со своей лучшей ученицей - Евгенией. Мы прилетали в США на соревнования командного кубка вызова по фигурному катанию в Спокан. Я же уже очень давно работаю тренером. - - Да, да, я наслышан! По телевизору тебя видели! В 2014 очень сильно болел за тебя и твою ученицу! Очень волнительный этап! Я всем говорил, что это моя Тери! Та самая, которую я спас, когда она попала в беду в 95-ом! - - Позвольте перезвонить вам к концу дня? Тогда точно будет ясно о маршруте и планах. - - Конечно! Я буду рад, буду ждать! Ох! Ник обрадуется этой новости! - воскликнул мужчина. Сначала Тутберидзе подумала, что ей послышалось. - Ник? - - Да! Это просто невероятно! Он гостит у меня с сыном вот уже две недели! Когда приедешь - это будет встреча века! - Тутберидзе повесила трубку. Задумчиво уставилась на смеющуюся Медведеву. Она расхаживала из угла в угол, безостановочно о чем-то рассказывая по телефону. Женщина зашла к ней, услышала, что девушка теперь говорит с подругами, решила выйти, чтобы не мешать. За окном был приятный теплый воздух, хотя ощущался запах дождя. Висячий мост был погружен в туман, выглядел очень зловеще. Женя обняла её со спины, прислонилась лбом. Помолчав, они смаковали момент. - Жень, поехали в Оклахому? - - Что? В ту самую? - - Ну разумеется. Ты знаешь какие-то другие? - - Нет. - - Ну вот. - Последовала пауза, Медведевой показалось, что Этери чего-то недоговаривает. - Что-то не так? - - Нет-нет... тебя сильно обеспокоит то, что там может оказаться Николай? - Девушка замерла, объятия слегка ослабила, но отстраняться от Этери она не стала. Очень удобная поза помогла скрыть растерянность в янтарно-карих, а ещё легкий испуг от возможного появления кого-то из Её прошлого. - Нет. Я же не маленькая, всё понимаю. - - Жень, это случайность. Я хотела увидеться со своим хорошим другом из Оклахомы, думаю, что мы у него остановимся. Коля туда с сыном приехал намного раньше нас... наша встреча будет случайностью, - тихо говоря, оправдывалась женщина. Женя незаметно вздохнула, повернула любимую к себе лицом. - После всего, что между нами есть, я не ревную. Совсем. Знаю, что причин для недоверия нет, - убеждала Тутберидзе Женя. Она реально верила в это, но совсем не предполагала, как всё пойдет при личной встрече. *** 3 мая 2016 года, г. Оклахома-Сити, штат Оклахома, США. Такси подъехало к американскому домику, который совершенно не изменился спустя 20 лет, как она видела его в последний раз. Он был в другой цветовой гамме, были поменяны окна и двери, но его общая композиция осталась нетронутой. Как только женщина вышла из машины, на крыльце показался полноватый седой мужчина. Он громко воскликнул, широко раскрыл руки для объятья и помчался прихрамывая прямиком к гостям. - ТЕРИ! - восклицал он с американским акцентом. Этери сделала несколько шагов к нему и крепко обняла. - Мистер Бейн! - прикрыв глаза от радости, проговорила она, переходя в диалоге на английскую речь варианта Соединённых Штатов. Он очень сильно изменился, постарел. Раньше мужчина, казалось, был выше. Волосы на голове стали редкими, пепельно-белыми, появились усы, заметен возрастной животик. В целом девушка окинула его взглядом, поняла, как много времени прошло с тех пор. Он смотрел на неё по-доброму, как и прежде, но в этой взрослой уверенной в себе особе с трудом мог узнать худощавую, робкую фигуристку. Положив огромные руки на её плечи, он улыбнулся широко, забавные усики зашевелились, оголяя зубы. - Ты не представляешь себе, как я рад, что увидел тебя снова. Словно и не было этого расставания! А ведь уже 20 лет прошло, не меньше! Я стал совсем другим! Да и ты так повзрослела. Даже взгляд совсем другой! Как же я рад! - снова и снова повторял мужчина. За спиной на крыльцо вышла пожилая женщина, его жена. Она помахала им рукой, ждала, пока компания пойдет в дом. Женя стояла за спиной Этери, таксист помог вытащить из багажника чемоданы. По-взрослому ответственно девушка протянула ему оплату в долларах, в знак благодарности кивнула. - На долю секунды ощутила себя подростком, словно мне всего 18. Какое было время... - грустно улыбнувшись, добавила женщина, разглядывая своего старого друга. Он чем-то напомнил ей собственного отца, вот только всегда был к ней более лоялен, добр и мил. В душе проснулась грусть. Ей не хватало отца, а эти объятия словно временно исцелили её бесконечное горе утраты. В дверях, помимо миссис Уильямс, появился высокий худощавый мужчина. У него на голове была бейсболка, сам он был одет в спортивный костюм и кеды. Как только Этери посмотрела на него, сразу же поняла, кто это. Разумеется, по темно-голубым глазам. - Ник! Наша Тери приехала! Что ты стоишь! Иди сюда! И помоги гостьям с чемоданами! Не мне же с больной поясницей их таскать! - Женя напряглась, стиснула зубы от словосочетания «наша Тери», которое ей удалось расслышать среди быстрой американский речи. Было по-особенному неприятно осознавать, что между тремя этими людьми была своя история, которая объединяла их, раз седовласый хозяин сказал «наша». История, в которой Жене не было места. Мужчина направился в их сторону. Он медленно шел, с каждый шагом скромная улыбка прорезалась всё сильнее. Остановившись напротив, он замер в нерешительности, но в глазах играли искры интереса. - Ну, здравствуй, Тери, - пробасил Николай Аптер, любуясь бывшей возлюбленной. - Привет, Коль, - пробормотала женщина и потянулась к нему с объятьями. Он на них ответил, очень тепло и мило. Усатый мистер Бейн сиял, как начищенный медный таз. В дверях появился невысокий мальчик, Николай обернулся на него. - Ник! Иди сюда! - позвал Аптер. Этери обернулась к Жене, поманила к себе рукой. Нехотя Медведева подошла поближе. - А это мой сын Николай Николаевич Аптер собственной персоной! - растрепав на его голове темно-русые волосы, с гордостью на русском языке объявил мужчина. Этери дружелюбно поприветствовала мальчика на родном языке. - Добро пожаловать! - отозвался на ломаном русском голубоглазый паренек. Он был точной копией отца, это читалось в каждом движении, виделось в каждой черте лица. Аптер перевел взгляд с Этери на Женю, улыбнулся, прищурился. - А это твоя дочка, я полагаю? - Женя покраснела то ли от злости, то ли от возмущения. Опережая Тутберидзе, она представилась. - Меня зовут Медведева Евгения Армановна. Я - мастер спорта России международного класса, заслуженный мастер спорта России, действующая чемпионка Европы и Мира по одиночному фигурному катанию, включена в списки спортсменов, которые поедут на Олимпийские игры в Пхёнчхане, - без запинки на русском отчеканила девушка, решительно глядя на мужчину. Она протянула руку для рукопожатия, тем самым вызвав у мужчины умиление. Сцепив руки в крепкой хватке, они пожали их. Этери слегка отвела взгляд, прекрасно понимая, что могло послужить такому официальному представлению, да ещё и почти по всем титулам и наградам. Это было похоже на выпад уязвленного мужчины, который пожелал выставить все свои чины перед соперником. Аптер улыбнулся ещё шире, слегка усмехнулся серьезности Медведевой. - А я - Ник Аптер. Просто Ник. Значит, ты ученица Тери? - - Да, ученица Этери Георгиевны, - подчеркивая имя-отчество, ответила девушка. Она не смотрела на Тутберидзе, та в свою очередь начала злиться. - А я - бывший пожарный Ньюман Бейн, но можешь называть меня просто Нью! - протягивая большие теплые ладони для рукопожатия, объявил мистер Бейн. Девушка более приветливо пожала его руки. - Сколько тебе лет, Николай? - - Меня зовут Ник. Мне 9 лет, - поправил Тутберидзе мальчик. Аптер похлопал его по плечу, Этери скромно улыбнулась. - Моей дочери Диане сейчас 13 лет, она скоро прилетит в Америку вместе с моей мамой. У нас небольшое путешествие. Я, Женя и моя семья. - - О! Интересно. А муж присоединится к вам? - уточнил Аптер, слегка улыбаясь. Не было понятно, знает ли он наверняка ее семейное положение. Медведева давно не ощущала столь явного дискомфорта от поднятых тем. Английским она владела на среднем уровне, но почти месяц, проведённый в Америке, давал свои плоды. Она с трудом слушала и видела то, что происходило на её глазах. - Я не замужем, - кратко пояснила женщина. - Давайте поболтаем в доме! Элизабет приготовила восхитительный ужин, он стынет! - приглашая гостей к себе, вмешался мистер Бейн. Николай взял в руки чемоданы, понес домой, попутно улыбаясь Этери. Золотисто-карие вскользь посмотрели на Медведеву, прекрасно видя, что девушка подавляет чувство ревности. Ужин проходил мирно. Все громко разговаривали, обменивались историями, воспоминаниями, смешными моментами. Никто особо не скучал, кроме Жени, которая с самого начала застолья напряглась, словно натянутая тетива лука. - Ты добилась невероятных высот, Тери! Как жаль, что ты не осталась в Америке! Нам и самим нужны такие профессионалы! - громко сетовал мистер Бейн. Он испытывал гордость за Тутберидзе, словно она была его дочерью. Этери улыбнулась, смущенно опустила глаза. - А как же я? Пусть и не так успешен, но всё же не последний человек в спорте! - посмеиваясь спросил Аптер. Женя возмутилась такому неуместному сравнению между его заслугами и заслугами Этери. - Напомните, где вы сейчас работаете? - поджимая губы, поинтересовалась Медведева. - Уже давно работаю тренером в школе фигурного катания в Сан-Антонио, живу в Техасе. Сейчас летний период, решил отдохнуть вместе с сыном, уделить ему больше внимания. И, конечно же, отправился к Ньюману. Уж очень хороши у них домашние лимонные пироги! - подмигнул Аптер Бейну. Пожилой мужчина громко рассмеялся, ему польстили слова друга. Женя сжала кулак, Тутберидзе услышала, как захрустели сжатые с силой костяшки. - А ваша жена? Почему не взяли её с собой на отдых? - стараясь оставаться более непринужденной, уточнила девушка. Этери хотела одернуть Женю, но сделать это незаметно не получилось бы. - Мама заболела, мы поехали одни, а потом она не захотела к нам, вот и всё, - ответил вместо отца Ник-младший. - Мне кажется, что я как-то видел твои выступления. Отлично катаешься, - улыбнулся Аптер, сделав комплимент Жене. - Она катается не просто отлично, а гениально! Не просто фигуристка, а надежда Российской Федерации! Все награды штурмует своим упорством и целеустремленностью! В этом вся моя Женя! - Этери положила ладонь поверх Жениной руки, затем похлопала её по плечу. Темно-голубые глаза наблюдали, задумывались. - Да! Вы - русские! Просто машина для убийств! Когда смотрю, как ваши фигуристки вколачивают прыжки в лёд, кровь стынет в жилах! Да, Лиззи? - - Точно-точно! Я фанатка фигурного катания, но только тогда, когда знаю, что выступает команда из России! - ответила миссис Бейн. Аптер захотел проверить, не показалось ли ему, что он не понравился Жене. - Мне очень импонирует Адам Риппон, это наш американский фигурист. Приятный парень, имеет множество талантов. Есть в его катании что-то невероятное. Разумеется, Юдзуру Ханю, вне всяких сравнений. Оттягивает на себя всё внимание прессы и общественности, просто юное дарование! Что уж говорить про него? Чха Чжун Хван, Хавьер Фернандес, всех не счесть! Мир фигурного катания так разнообразен! Кстати, все вместе катались или катаются под руководством одного канадского тренера - Брайана Орсера. Думаю, что все о нём слышали! В России тоже немало талантов, хотя талантливых тренеров меньше, чем хотелось бы. - - Думаю, что Женя покажет им всем, чего стоят русские одиночницы, - вновь положив ладонь на плечо ученицы, сказала Этери. Во взгляде золотисто-карих читались влюбленные нотки, всем было ясно, что своей ученицей она гордится. - А твоя дочь? Тоже фигуристка? - уточнил Аптер, не спуская глаз с Медведевой. - Была ею, сейчас перешла в танцы на льду. - - Буквально идет по твоим стопам. Похвально, Тери, похвально, - мужчина сидел напротив Тутберидзе, но не поленился дотянуться рукой до руки женщины, коснувшись одобрительно похлопал. В этот момент Евгения Медведева поняла только одно - она ярая собственница. Желваки заиграли во всю на её челюсти, темно-карие оценивающе зацепились взглядом до касающихся Её рук пальцев Аптера. Всё это не ушло от прозорливых темно-голубых глаз. Про себя мужчина уже сложил некоторые наблюдения в одну общую картину. - Евгения, у вас есть молодой человек? - отпив из высокого бокала глоток белого вина, спросил на русском Аптер. Этери закусила губу, посмотрела на Женю. - Молодого нет, - сквозь зубы ответила Медведева. Этери укололо это тонкое замечание. Ей не понравилось, что Женя сделала акцент на возрасте. Николай тихонько засмеялся, оценив юмор, с которым девушка подошла к ответу. - А старого? - непринужденно спросил Ник-младший чуток разбиравшийся в произношении слов и их значение, и все вокруг, прикрывая рот, захихикали, кроме Жени и Этери. - Ник, прекрати цепляться к словам! Я прекрасно понимаю тебя, Женя. Когда находишься на льду 24 часа в сутки, сложно строить личную жизнь, верно? - одернул сына бывший фигурист. Уточняя, мужчина глазами попросил подтверждения именно у Этери. - Абсолютно, - слегка раздраженно отозвалась женщина. - Так что ничего не остается, кроме как либо начать встречаться с кем-то, кто рядом с тобой всё это время, либо оставаться одному, - мужчина намекнул Этери на то, как они встречались много лет назад, а ещё очень тонко, на грани еле различимого, но острого замечания, поставил вопрос перед Женей и Этери так, словно он касался лично их двоих. Девушка не отвела глаз, её упрямый взгляд буравил Николая, губы сузились. - Вам ли не знать, Ник, - тут же отреагировала брюнетка, позволив себе фамильярность по отношению к незнакомому мужчине. - Жень... - по-русски обратилась глядя на ученицу Тутберидзе, как бы давая понять, что всё это неправильно. Её руки вновь легли на Женину ладонь, осторожно нажали на неё. Николай оценил это, откинувшись на спинку стула, посмотрел в потолок, чувствуя на себе Женину ревность. Для него она стала совершенно очевидной. Спустя время гости помогали хозяйке убрать посуду со стола. Женя вызвалась помочь Элизабет, пока та мыла посуду, она протирала её сухим полотенцем. Николай и Этери приносили грязные тарелки, между собой перекинулись парой фраз, затем Аптер куда-то ушел. - Лиззи! Подойди сюда! Мне нужна помощь с этим гребанным телевизором! - позвал из гостиной Бейн. Тутберидзе подошла к женщине со спины, улыбаясь, предложила: - Давайте я домою, а вы помогите мужу. Уж больно недовольным мне показался его голос. - - Ох, спасибо, Тери. Спасибо, Жэня, - искажая американским акцентом имя Медведевой, поблагодарила Элизабет Бейн. Пара осталась вдвоем. Мыли молча, Этери ощущала кожей, какой недовольной была Евгения. - Ты говорила, что не ревнуешь меня к Коле, а ещё, что у тебя нет причин мне не доверять. Что поменялось? Зачем так вести себя при других? - - Я вела себя нормально. - - Нет, Жень, это не нормально. Коля пытается поговорить, а ты все его слова воспринимаешь в штыки. - - Да пошел он в жопу, этот твой Коля, в конце концов! - еле слышно прошипела Женя. Этери покраснела, начала закипать от досады. - Выбирай слова. Нет ни единой причины, чтобы ты так злилась! - также шепотом ответила женщина, домывая последнюю тарелку. Она протянула её девушке, намеренно коснулась своими пальцами её кожи. Женя не ответила на это прикосновение, лишь быстро взяла посуду из её рук. На кухню заходил Аптер, пока он шел заметил, как трепетно Этери кладет свои руки на плечи Жени со спины. - Хватит дуться. Ты же знаешь, что... - но фразу она не договорила, вздрогнув от присутствия наблюдателя. Женя обернулась, недовольство в глазах усилилось. Она протерла тарелку и, поставив её на сушилку, вышла с кухни, не глядя на Николая. Тутберидзе осталась стоять на месте, не зная, как себя вести. В её позе и взгляде читался испуг и растерянность. - Может быть, ты хочешь постоять со мной на веранде? Я выкурю свою сигарету, немного поболтаем, - тепло улыбаясь, предложил мужчина. Этери заметалась в глубине души, не хотела, чтобы за это ей досталось от Жени. - Не переживай. Она вряд ли увидит, - загадочно добавил мужчина, выходя на улицу через кухонную дверь. Стук сердца усилился, женщина сглотнула подступивший к горлу ком. Николай закурил сигарету, выдохнул дым. Этери расположилась рядом, стараясь не попадать под клубы никотина. Не любила, когда волосы впитывали в себя их запах. - Вам следует быть осторожнее, - тихо пробасил мужчина на родном языке, делая новую затяжку. Женщина замерла, казалось, что сердце стучит так громко, что от этого заложит уши. Ей стало так страшно и дискомфортно, что буквально пересохло в горле. - Прости? - еле слышно переспросила женщина. Руки сильно вспотели. Николай, не глядя на неё, продолжил свои рассуждения, потягивая дым от сигарет. - Осторожность во взаимоотношениях не помешает, особенно когда занимаешься профессиональным спортом на таком уровне. Россия никогда не отличалась толерантностью, - вот так просто и легко мужчина подытожил то, что увидел за столом на ужине. Этери закрыла глаза, испытав дикое волнение, буквально оцепенела, руки задрожали, она сплела их между собой теснее. - Это так заметно? - еле различимый хриплый голос Тутберидзе был тихим, даже жалобным. Так говорят люди, которых поймали с поличным за руку при ограблении. Небесно-голубые посмотрели на неё, были спокойными, не осуждали. Легкий кивок головы, Тутберидзе отвела взгляд в сторону, облокотилась о деревянную балку. Ну вот её и раскрыли. - Господи... я... - - Передо мной не нужно оправдываться, Тери. Кто я такой, чтобы тебя осуждать? Меня всегда волновало то, что с тобой происходит после переезда из Америки. Признаться, я был рад, когда от знакомых узнал, что всё у тебя хорошо. Сейчас же я вижу, что вы приехали сюда вдвоем, более того, уже две недели путешествуете по штатам, не боясь быть раскрытыми. Может быть, это не так очевидно людям, которые с вами живут и работают. Это и понятно, потому что лицом к лицу лица не увидать. Мой глаз заточен... знаешь ли, я попадал в неприятные ситуации, связанные с отношениями к своим несовершеннолетним ученикам. Ничего приятного нет. Как только в штатах дали понять, что я могу лишиться буквально всего, я тут же навсегда прервал в себе эти странные наклонности. Никто не вступится, если будут доказательства твоей вины, ни тут, ни тем более в России. Об этом всегда нужно помнить и быть осторожнее, чтобы никто вас не раскрыл, - спокойно пояснил мужчина. Этери готова была провалиться сквозь землю. Она не ожидала, что Николай будет так внимателен, более того, если заметил он, то могли заметить и другие. Это вызвало давно забытый стыд и желание разорвать эти запретные отношения на корню. Женщина неслабо заволновалась, стала чаще дышать, стало дурно. Николай потушил сигарету, придерживая её за плечи, направил в сторону скамейки. Они сели, Этери закрыла лицо руками. - Эй? Что ты? Думаешь, что я кому-то расскажу? У меня не было такой цели, просто хотел сказать, что если что-то и есть, то стоит это скрывать. - - Думаешь, я довольна тем, что происходит? С самого начала понимаю, что всё делаю не так. Не знаю, чем вообще думала и думала ли вообще? Всё так быстро закрутилось, что я не успела дать этому отпор, а сейчас уже не могу отказаться от неё... никогда бы в жизни не подумала, что сотворю такое. Какая же я сука. - - Прекрати ругать себя! Это делу не поможет. Ты так сильно... привязана к ней? Что между вами? - - Самые настоящие отношения... - Николай отклонился от неё, как будто был поражен услышанным. Взяв себя в руки, придал своему голосу нужный спокойный тембр. - Сколько ей лет? - - 16. - - Боже... - вырвался изумленный вздох из уст Аптера. Тутберидзе убрала руки от лица, из глаз брызнули слезы. Ей было дико стыдно. Слишком сильно, чтобы быть спокойной и отстраненной. - Послушай, Тери, послушай. Я не сомневаюсь, что ты хороший человек, что когда всё это у вас начиналось, то ты не кидалась в омут сломя голову. Ты не похожа на человека, который... который совращает и делает это из-за... похоти или там... ну, из-за интимной стороны вопроса. Я тебя знаю, считаю, что нужно разобраться в этом, не привлекая другие лица. Глядя на Женю, я вижу, что и она неглупа. Но ведь дело совершенно не в этом. Бог вам судья в ваших взаимоотношениях, но вся эта неосторожность может привести к ужасным последствиям. Нужно просто помнить об этом, вот и всё. - Он положил огромные руки на её трясущиеся плечи, успокоил, как только мог. Ночная прохлада помогла освежиться, когда ветер коснулся её щеки. Она вытерла лицо от слез, тяжело вздохнула. - Диана родилась от мужчины, который был в браке. Я совершенно не умею выстраивать отношения, делаю всё так, словно стремлюсь разрушить. Мой отец относился ко мне с пренебрежением много лет, когда я родила Дишу, как раз из-за моего любовника. У него в голове не укладывалось, что его дочь способна разрушить чью-то семью. Он меня такой не воспитывал. Мы возобновили общение только тогда, когда Диша заболела. Он перестал проявлять ко мне пренебрежение, был терпелив, заботлив к внучке. Папа постоянно говорил, что характер у меня мужской, что я очень на него похожа, а ещё переживал, что я так и не вышла замуж. Не знаю, какую это сыграло роль, но рядом с ней я ощущаю себя полноценной. Звучит ужасно, но... настоящей и живой. Только она научила меня не бояться быть собой, не бояться проявлять чувства, а ещё делает меня счастливой. Ты знаешь... я люблю её, - призналась Этери, снова удушавшая себя собственными слезами. Вот она и призналась самой себе в том, что любит Женю. Николай вздохнул, приобнял её подбадривая. - Верю тебе, - пробасил он. - Знаешь, я много лет так ни с кем откровенно не говорила... только с Ней. - - И не надо. Откровенность может дорого обойтись. - - Ты прав. - - Иди к ней, мы задерживаемся тут. Постарайся разобраться с этим более рационально. Просто постарайся. Ты взрослее, умнее, опытнее, а она очень темпераментна, может делать необдуманные поступки. То, что я ей не понравился, понял почти сразу, как только она представилась. Да и потом она не скрывала этого, надо обладать смелостью или глупостью, чтобы вот так выражать своё мнение. Но всё же она классная. Думаю, что у неё большое будущее, и не сомневаюсь, что вместе вы добьетесь высот. Обязательно буду следить за вами и вашими победами, особенно когда наступят Олимпийские игры. Верю в то, что всё будет хорошо! Девочка принесет тебе золотую медаль. - Этери обняла его, была благодарна, что он стал тем самым человеком, каким не была она сама для себя. Вдруг в голову пришла мысль, что их личная жизнь могла сложиться по-другому, если бы она не покинула штаты и не вернулась в Россию. Если бы Николай ездил с ней каждую поездку вместе, если бы не отпускал от себя ни на шаг, может быть, она бы и не решилась вернуться в Москву. Если бы Аптер был другим, то, может быть, она и не стала бы искать любви на стороне у Буянова. Но всё это было бы неправдой, не по-настоящему. Тутберидзе уже тогда понимала, что между ними с Николаем всё меньше чего-то общего. Поэтому всё сложилось так, как есть. Время не властно над этими изменениями. Деликатный, тихий стук. Девушка почувствовала всем телом, кто к ней пришел. Этери открыла дверь, замерла на пороге, словно ожидая разрешения. Карие глаза были грустными, девушка кивнула. Тутберидзе прикрыла дверь, села на кровать рядом с ней. - Как долго смогут продолжаться между нами отношения, если мы будем так очевидно ревновать друг друга? - прохрипел женский голос. - Полагаю, что недолго... - опустив голову, ответила Женя. Рука Тутберидзе легла ей на плечо, девушка нерешительно пододвинулась ближе. Они обнялись. - Милая моя... что же мне сделать, чтобы ты так не мучилась? - прикрыв глаза, прошептала женщина. - Я не знаю. Мне дико стыдно, что веду себя так опрометчиво. Хочешь расстаться? - голос вздрогнул, послышался страх, обреченность. Тутберидзе отрицательно замотала головой. - Думаешь, это решит наши проблемы? - - Вряд ли. - - Будем вместе работать, я - буду разбита, ты - страдать. Всё тут же начнет рушится, а я этого не хочу. - - Тогда как быть? - - Нам стоит слегка повременить с некоторыми особенностями наших взаимоотношений. Ты очень молода, в тебе много страсти и любви. Я чувствую это, подпитываюсь, ощущаю счастье. Но как только это начнет выходить за рамки контроля, мы разрушим сами себя. Так нельзя. Мы должны оставаться вменяемыми, не расставаясь, двигаться к цели. - - Я согласна. Сделаю всё, что могу, я обещаю! - - Вот и отлично, а теперь ложись. Останемся здесь до завтра, а потом вылетаем в Нью-Йорк. Будем встречать моих там, - целуя любимую в макушку, сказала Этери. Девушка не возразила. Она легла в постель, заботливые женские руки укрыли её одеялом. Они обе ещё долго не могли уснуть, терзаемые болью и сомнениями. Впереди их ожидала встреча с членами семьи Тутберидзе. *** 4 мая 2016 года, г. Нью-Йорк, США. Женя и Диана бродили по окрестностям центрального парка Нью-Йорка. Этери, приобнимая маму, гуляла вдоль небольшого озера внутри. Сердце успокоилось, ощутило себя под защитой близких ей людей. Они приняли решение, что в Москву вернутся к 8 мая, чтобы встретить День Победы уже в городе. Майские каникулы в Америке были интересными, интригующими. Женщины прохаживались по бутикам, девушки катались на велосипедах, лодках, в парках аттракционов. Все были при делах, много болтали и смеялись. Основные достопримечательности были расположены в боро Манхэттен. Среди них они посетили: исторические небоскрёбы (Эмпайр-стейт-билдинг, Крайслер-билдинг), Рокфеллеровский центр, Вулворт-билдинг, художественный Метрополитен-музей, Метрополитен-опера, Карнеги-холл, Музей Соломона Гуггенхейма (живопись), Американский музей естественной истории (скелеты динозавров и планетарий). Этери Петровна была на седьмом небе от счастья, удивлялась буквально каждому дереву, каждому небоскребу. Все вместе сделали массу фотографий, посетили множество кафе, не останавливались ни на минуту. Это было лучшее окончание путешествия, которое только можно было себе представить. Последним аккордом в их отпуске стала ночная прогулка в Верхней Нью-Йоркской бухте, где с небольшого острова на них смотрела знаменитая Статуя Свободы. Было прохладно, Этери обвила маму пледом, прижалась поближе. Прохладный ветер трепал кудри, охлаждал кожу. Как только они подплыли ближе, зачарованно уставились на огромную статую, которая мрачно сияла своим факелом всем путникам, что спешат её увидеть издалека. - Всё хорошо у тебя? - вдруг поинтересовалась Этери Петровна у дочери. - Да... всё лучше, чем когда-либо. - - Мне показалось, что ты какая-то грустная. - - Нет, мам, это не так. - - Ох, не ври мне. Я же тебя знаю. Ты с детства не особо умела скрывать от меня свои переживания. - Этери-младшая задумчиво смотрела на статую, в зрачках отражался её свет. - Жизнь такая странная штука, мам. Кажется, что живешь и всё уже знаешь, но, как только об этом подумаешь, убедишься в обратном. - - Конечно, а ты как хотела? В этом и есть её прелесть. - - Да. - - Сейчас мы стоим в этой красоте, а завтра может что-то случиться. Бог всё видит, Бог не оставит, но лишь направит на путь истинный. - Этери посмотрела на свою Диану и на улыбающуюся статуе Женю. Было в этом что-то печальное, такое, что хотелось закупорить это воспоминание в банке, спрятать, а потом пересматривать снова и снова. Медведева казалась совсем юной, но только Этери знала, какой она была на самом деле вдумчивой, ответственной. После того разговора в Оклахоме-сити они стали вести себя иначе. Между ними образовалась полоса отчуждения, несильная, но ощутимая. Обе смертельно боялись что-то испортить, потерять друг друга и из этого страха поспешили возвести преграду, которую могли убирать по своему усмотрению. Этери задумалась, что Женя могла бы встретить какого-нибудь хорошего молодого человека, начать жить счастливо, войти в серьезные нормальные отношения. Сердце сжималось, дрожало, билось в истерике от боли, которую она испытывала, воображая, что Её Женю будет любить кто-то другой. Но противиться судьбе и обстоятельствам она не могла. - Я никогда не говорила тебе, что благодарна за ту жизнь, что вы с папой мне подарили. - Этери Петровна удивленно взглянула на дочь, ласково улыбнулась. - Мне жаль, что его нет рядом с нами, а ещё, что ты одна... - призналась Тутберидзе, поднимая глаза высоко к небу, чтобы не брызнули подступившие слезы. Женщина приобняла дочь, вздохнула. - Он рядом, а я не одна, потому что у меня есть вы. Большего и не надо, - ответила Этери Петровна. Дочь поспешила поцеловать маму в макушку. Как только они подплыли очень близко к Статуе Свободы, начался легкий моросящий дождик. Показалось, что грозная металлическая, свободная женщина, одетая в хитон, прощает им все грехи. Огромные ступни ног стоят на разбитых оковах, голова увенчана короной, состоящей из основания и семи лучей, а в правой руке, поднятой над головой, она держит факел. В левой руке, согнутой в локте так, что кисть находится ниже уровня плеча, - скрижаль. Эта величественная особа была свободна и даровала свободу от оков всем, кто просил у неё освобождения. Этери закрыла глаза, на лицо упало несколько капель дождя, факел озарил темное небо своим светом и согрел её душу, давая надежду на светлое будущее.