* ~ * ~ * ~ *
Воспоминания нахлынули резко, будто несколько сотен тонких игл вонзили под кожу, вызывая дикую боль. Сколько прошло времени? Где он? И, самое главное – кто он теперь? Картины первой жизни и этой накладывались одна на другую: вот они вшестером ужинают, а вот "мать" дарит ему собаку на день рождения. Вот кто-то ворчит, что его статуя "гораздо красивее, чем он", а вот он, Дончжу, играет во что-то с "братом". Вот Хванун на коленях умоляет кого-то взять и его в битву, а вот Дончжу переходит в старшую школу… Он в отчаянии схватился за голову, сдавливая её, чтобы заглушить сотни голосов – казалось, от шума она вот-вот лопнет. — Пожалуйста, умоляю, пусть всё это прекратится! Постепенно голоса, смех и плач становились тише, в конце концов сменившись шумом проезжающих за окном машин. Последний возглас, полный гнева и боли, принадлежал Хвануну, но слов Дончжу не разобрал, только сердце болезненно сжалось, словно оно могло что-то вспомнить. Но, может, это было к лучшему, ведь как только стихли все голоса, боль утихла, и Дончжу смог перевернуться на спину. Тело всё ещё била мелкая дрожь, а душу охватывал страх. Прошло так много лет… Наверняка это не первая его реинкарнация, но почему он не помнит остальные? Попытки достать что-то ещё из памяти не увенчались успехом. Но почему? Если память отказывается возвращаться в полной мере, не значит ли это, что умер он когда-то… насильственной смертью? Всё-таки умереть они могли, но нужно было либо их собственное оружие (которым кто попало воспользоваться не может), либо невероятно мощный артефакт, который дал бы своему хозяину безграничную мощь. Что же случилось тогда? И где искать остальных? Может, старшим известно, что произошло и кто сделал это с ними. Дончжу без них ощущал себя абсолютно беспомощным. Лежать дальше не было никакого смысла – Дончжу попробовал подняться с постели, но тело плохо слушалось, словно было не его телом. Что, впрочем, не было далёким от истины; тем не менее, когда Дончжу заглянул в зеркало, то увидел там себя. Себя прежнего. Он выглядел точно так же, как и раньше, за исключением цвета волос (которые, очевидно, ранее перекрасил) и одежды, скроенной по современной моде. Но как так вышло? Почему он вдруг вспомнил о своей первой жизни? Они должны были защищать народ. Но вместо этого подпустили к себе змею, что отравила их одного за другим. Стало чертовски страшно. Осознание, что он живёт не свою жизнь, а чужую, пугало его; всё это принадлежало не Дончжу, он был просто зрителем странного представления. У него никогда не было родного брата, его "братьями" были остальные монархи. Он не знал своих настоящих родителей. А главное, всегда рядом был Хванун, который мог его приободрить и успокоить. Где же он сейчас? Почему не рядом? Почему его нет рядом, когда он так нужен?! Дончжу опустился прямо на пол у зеркала, растерянно глядя на своё отражение. Желание видеть рядом Хвануна было острым, пусть и спонтанным, просто Дончжу всегда советовался с ним в самую первую очередь, уже потом спрашивая мнение остальных. А если ему снился плохой сон, если он где-нибудь поранился, то Хванун неизменно оказывался рядом, оказывая помощь. Его не хватало. Очень сильно не хватало. — Хванун, — тихо позвал Дончжу, и голос его дрогнул от душивших слёз. — Хванун, пожалуйста, приди за мной… Он продолжал звать его, но это не помогло. Разумеется, прежних сил у них не могло остаться, сейчас ни с кем таким способом не свяжешься… И тогда Дончжу настигло второе шокирующее осознание. Он не мог вспомнить остальных. Их имена, внешность – всё в памяти стёрлось и словно покрылось слоем пыли, под которым невозможно что-либо разобрать. Дончжу смог вспомнить только Хвануна, но было же ещё четверо старших. Северный, Южный, Восточный и Западный. Но как они выглядели? Как их звали? Дончжу ничего не смог вспомнить, как ни пытался. И где теперь искать ответы на все свои вопросы? Сдержать слёзы всё-таки не получилось. Только теперь некому было его успокаивать.* ~ * ~ * ~ *
— …чжу… Дончжу, проснись, не спи здесь. Иди к себе. Дончжу открыл глаза, сонно взглянув на человека перед собой. Черт лица он не разобрал, заметив лишь мягкую улыбку и почувствовал, как длинные пальцы в последний раз сжимают его плечо. "Как всегда" - подумалось младшему, но вслух он этого говорить не стал, выпрямляясь и потягиваясь. Уснул сидя? Привычная картина. — Он прав. Ты с раннего утра на ногах, и чем ждать меня, лучше бы пошёл спать. — Без тебя не уйду, Хванун. Ты обещал, что мы зайдём в храм, и я жду, что ты выполнишь своё обещание. Хванун улыбнулся, пусть и устало. Дончжу трижды за день бегал к нему, чтобы выгонять поесть: заботиться о жителях это хорошо, но не во вред себе. Хотя Хванун уверял, что его способности целителя никак не зависят от состояния физической оболочки, Дончжу не мог смириться с тем, что Хванун пропускает приёмы пищи. — Ладно. Дай мне ещё немного времени, и пойдём. Дончжу огляделся, подмечая, насколько тут чисто. Вряд ли у Хвануна было время убираться – заканчивались сражения на западе, с раннего утра и до поздней ночи он излечивал раны людей, изо дня в день тратя свои силы. Значит, всё-таки принял выделенную ему помощь? Отлично. Ведь не один Дончжу беспокоился о его состоянии, многие видели, как ему тяжело. — Тебя в последнее время не посещали видения? Пророческие сны? — спросил вдруг Хванун, повернувшись к Дончжу. Тот покачал головой. — Странно. Меня не покидает чувство, что придёт бедствие. Как будто бесконечное чёрное облако закрывает солнце. — Так с нами же старшие, — ответил Дончжу, поднимаясь и подходя к Хвануну. Его руки заметно дрожали, и младший решил, что Хванун просто устал – эти сражения длились уже долгое время, а четверо старших почти не появлялись во дворце. — Если решат напасть, мы сумеем справиться. Ведь и боги нам покровительствуют. Хванун нахмурился, взяв Дончжу за руку, прежде чем покинуть помещение. Его ладонь, обычно такая тёплая, теперь была ледяной. — И всё равно мне кажется, что скоро волки разорвут зайца на части.* ~ * ~ * ~ *
Холодный утренний воздух пробирал до костей, заставляя дрожать даже под слоями одежды. Донмён рядом словно не чувствовал холода, хотя был одет явно не по погоде – само воплощение элегантности, Дончжу же напоминал нахохлившегося воробья, кутаясь в тёплую куртку. Донмён… тот, кого нужно называть братом, кто не чувствуется чужим, но всё же чужой. Его подкинула судьба, дав некий сбой. Дончжу не хотел бы жаловаться – эта жизнь неплоха и имеет свои плюсы – но лучше бы ему вернули остальных. Он пытался найти Хвануна; в это время технологий они все могли бы завести страницы в соцсетях, но не нашёл никого похожего. Либо он не указал настоящее имя, либо прятался. От кого или чего – не известно. Возможно, от того, кто с ними расправился однажды? Дончжу поёжился, оглядевшись в поисках такси, который они с "братом" ждали, чтобы добраться до университета – машина Донмёна сломалась крайне не вовремя, а ехать далеко… От "лишнего" нахождения на улице стали появляться странные мысли. Что, если убийца кто-то из них? Были ли у кого-то из старших мотивы так поступить? Дончжу не мог вспомнить, чтобы между ними были крупные конфликты; мелкие споры – ещё ладно, но до междоусобиц никогда не доходило. Но вдруг он просто этого не видел, пропадая в храмах? А при нём все просто притворялись, что всё хорошо? Иногда фальшь трудно отличить от правды. Однако Дончжу никогда не посмел бы думать, что кто-то из старших лишь притворялся "своим"! Он мог бы им жизнь свою доверить, не задумываясь. Что могло бы послужить причиной такого ужасного поступка? Да и кто мог так "сорваться"? Например, мог ли это сделать Хванун? Наверное. Ему могло надоесть оставаться "светлым" и он подчинился бы своей тёмной стороне, потеряв над ней контроль… Хотя нет, Хванун из всех пятерых старших, например, прощал любые выходки Дончжу, какими бы они ни были – "младший есть младший, что с него взять". А иногда и подставлялся за него, хотя выгоды с такого поступка для него не было! Ко всем он относился с уважением, и пусть не все решения старших ему нравились, он с ними не спорил, лишь мягко предлагая альтернативное решение. И он никогда бы не оставил свой народ без защиты, предав его. Это совсем на него не похоже… — Убил бы сейчас за стаканчик капучино, — недовольно проворчал рядом Донмён, чем вспугнул поток мыслей Дончжу, прерывая нить рассуждений. — Ну почему так долго?.. — Может, пробки, — равнодушно ответил Дончжу, согревая покрасневшие ладони дыханием. — Мы бы пешком быстрее дошли. — Ага, почти через весь город, просто потрясающая идея… Подавив желание ответить сарказмом на сарказм, Дончжу зацепился взглядом за вставшего рядом мужчину. Выглядел он не то что бы необычно – кого удивит человек в классическом тёмно-синем костюме? – но что-то как будто тянуло к нему... Один из них?.. Но, прежде чем Дончжу успел отреагировать, человек сел в подъехавшую к нему машину, что-то сказав водителю, и уехал – а вместе с ним исчезло и то ощущение. Словно порвалась некая нить, связывающая их. Всё это, безусловно, было странным, но Дончжу списал всё на тот факт, что его душа просто цепляется за любое сходство в каждом увиденном или услышанном человеке. Потому что когда вчера его "мать" смотрела какую-то программу по телевизору, что-то отозвалось внутри на один из голосов. "Так что не обольщайся, Дончжу. Скорее всего, сейчас произошло то же самое".* ~ * ~ * ~ *
Раньше Ему так часто снились кошмары, что Он боялся засыпать, ненавидя приход ночи и собственную трусость. Он должен был закончить всё, как полагается, ещё в ту самую ночь, но не смог. Не смог ни во второй раз, ни в третий, ни в последующие. Кошмары и боль, разрывающая грудную клетку, его не оставляли, став частыми визитёрами, но теперь Он на них практически не обращал внимания. Они несли в себе воспоминания о прошлом, о совершённых ошибках, а Он предпочитал жить в настоящем, не думая ни о чём… Но ни о чём не думать оказалось сложно. Ведь Он увидел его сегодня, точь в точь как раньше, внешне совсем не изменившегося, но заговорить не рискнул, полагая, что Его либо не узнают, либо узнают и вспомнят то, что Он сделал. Вспомнят свою смерть. Так что рисковать вот так было бы неразумно. Для начала стоило бы всё о нём разузнать, "прощупать почву", и только потом решить, как действовать. Потому что если Он опять допустит ошибку, как в прошлый раз, то остальных придётся искать, забыв про еду и сон. Разрыв не должен быть большим. Между их нахождением – может, это роли не сыграет, но не между их смертью. Не больше недели. Иначе их замученные души утащат Его за собой в подобие ада, где только бесконечная чернота и больше ничего. И если Он заслужил подобное, то они не были виноваты в Его ошибках.