Даменсток, 15 апреля, 1045 год
Время неизвестно
Из записок следователя Рефлекто
Тело Аркадия Либидина пропало. Мне это сообщил Лис сегодня утром. Удивительно, что его самоубийство поручили не мне, ведущему следователю по делу Модеста, потому что я думаю, оно напрямую с ним связано, но начальство на мои подозрения не отреагировало и дело поручили другому. Никаких сомнений быть не могло, что Либидин застрелился сам, поэтому расследование завершилось достаточно быстро. По приказу, о смерти Либидина не было сказано ни слова. Конечно, после того, как мы с Лисом вызвали полицию, любопытная толпа окружила «Асмодей» и бросилась сплетничать, а журналисты пытались дорваться до истины. В «Белладонне» даже появилась статья-теория от некой Карнине, что Либидина, наконец-таки, уличили в неких преступлениях и арестовали. Шестерёнка говорит, статья – клевета и совесть нашего самоубийцы была чиста. Но, как и тело Модеста, труп Либидина бесследно исчез и теперь у нас на руках ещё одно дело о краже тела. Всё так же, как и тогда: никаких следов, никаких зацепок. Но если в моём деле вор оставил визитку, то здесь преступники не оставили подсказок. В отделении все сошли с ума и выстраивают теории по поводу случившегося, но наши верха остаются спокойны и молчат. Кажется, им известно больше чем нам и говорить правду никто не собирается.***
Даменсток, 28 апреля, 1045 год
Время 04:44
Проснулся от очередного кошмара. Последнюю неделю кошмары снятся каждую ночь, из-за чего постоянно просыпаюсь в четыре утра. Жаль сегодня не исключение. Сон не отличается от вчерашнего. Я сидел в забегаловке и пил чай, по вкусу похожий на кровь. Напротив меня сидел Модест, живой и невредимый. У него на лице, как обычно, добрая улыбка, под глазами темнели круги, но не такие чёрными, как в нашу последнюю встречу. Его бледное, но живое лицо до сих пор маячит перед глазами, будто я его вижу наяву. Он смеётся и пьёт кофе, чей горький запах мне твердит, что в чашке примерно три ложки кофе. Я это подмечаю и говорю ему о том, что стоит больше спать и беречь сердце, но он лишь усмехается и отпускает новую шутку. С каждым сказанным анекдотом мне становится смешнее, а сдерживать смех с ним бывает очень трудно. Бывало. Проходит время. Я смеюсь всё громче, настолько, что из глаз брызжут слёзы, а он неустанно шутит и шутит, пока не замолкает. Тогда я смотрю на него и спрашиваю: «Что случилось?». Он натянуто улыбается. Внезапно его лицо искажается: вместо глаз зияют бездонные дыры, лицо синеет и вытягивается. Раздаётся крик, пробивающий до мурашек. Всё вокруг надолго погружается в темноту и мне начинает казаться, что я сплю без сна, но нет. Проходит время и вдали виднеется силуэт Модеста, сидящего на земле среди зеркальных осколков. Медленно иду к нему и спрашиваю, почему он мне ничего не рассказывал. Когда я встал ему за спину, то видел только его обрезанные волосы и дрожащие плечи, будто бы он плакал или смеялся. Но он не издавал ни звука, лишь закрывал лицо руками. Спрашиваю: «Почему ты ничего не сказал?» Он в ответ: «Прости, Родион». «Почему ты не обратился к врачу?» «Прости, Родион». «Почему ты не позвонил?» «Прости, Родион». «Зачем ты запер себя?» «Прости, Родион». «Почему ты никому не рассказал о своём плане? Почему вынашивал его так долго?» «Прости, Родион». «Пожалуйста, не извиняйся». «Прости, Родион». Он поворачивается лицом, и вместо лица я вижу чёрную дыру. На этом сон снова обрывается. После кошмара я долгое время лежу и пытаюсь понять, было это реальностью или это очередной кошмар? К сожалению, правда ужасна: Модеста нет в живых, его тело украдено, а я ничего не могу сделать. Рассказывал про кошмары Дантессу, а он всё шутит, что это «проклятье Винина» и мне стоит вызвать священнослужителя (к примеру, старшего консьюасора Перри Бака), но это полная чушь. Знаю его шутки, потому больше не обращаю на них внимания. По правде говоря, смерть Модеста – это тот ужас, о котором я никогда не думал. Я не допускал и мысли, что кто-то из моих друзей или знакомых может оказаться на месте трупа, горы которых я вижу большую часть своей жизни. И только сейчас я осознаю всю горечь смерти и весь её ужас. Я привык к смерти и только сейчас понял, насколько это страшно. Почти каждый день подхожу к дому Модеста, перечитываю его записи и задаю себе ряд вопросов: 1. Почему он не обращался за помощью? 2. Куда делось его тело? 3. Куда делось тело Либидина? 4. Связаны ли смерть Либидина и пропажа трупа Модеста, потому что это произошло в один день? 5. Один ли человек ворует тела? 6. Почему Энгель оставил Модеста на произвол судьбы? 7. То, что мне пророчил Уайт, сбылось (про то, что я пожалею о своей поездке весной). Сбудется ли то, что он ещё нагадает? 8. Как Модест нагрел кастрюлю до такой температуры? Были ли здесь замешаны нечистые силы? 9. Кто такая Виктория? Является ли она вором? 10. Что значит 4 на той визитке? 11. Кем были те три духа, которые отговаривали Модеста от выбора при контракте с Сатаной? 12. Почему нельзя рассказывать про смерти Модеста и Либидина? 13. Кто этот русый извозчик со шрамом на пол-лица? 14. Что за рукопись Модест передал Анастасии Чук? Что в ней? 15. Что за багровые пятна покрывали шею Модеста? 16. Кто такой господин С***, который говорил с Модестом в парке? 17. Могут ли быть связаны пропажа органов Сета Прайда и пропажа трупов? 18. Куда делся кот Прайда Модя? И меня всё не покидают мысли по поводу того странного господина, который говорил про символику цвета, уводил Модеста на балу и не раз появлялся в его записях. Я узнал, что его зовут Адам Баридоль. Мне даже довелось с ним поговорить насчёт Модеста, но я ничего не узнал. Баридоль не причастен к похищению трупа, у него имеется железное алиби, но он откуда-то знает о смерти Модеста (про похищение тела ему неизвестно). Он явно что-то недоговаривает. На днях договорился встретиться с господином Сыщковым. Хотел встретиться ещё после пропажи трупа, но он куда-то уезжал и день встречи всё оттягивался. Завтра встреча с Энгелем Черникским. Он попросил прийти к нему домой. Ему надо поговорить со мной о чём-то важном. Возможно, Стюарт, ты был прав. Пропажа – это тайна, которую я обязан разгадать, не смотря ни на что.