Сила в застывшем янтаре твоём

      Шаги Стража раздавались всё ближе и ближе к камере, и момент, когда девушки могли выскользнуть из неё незамеченными, был благополучно упущен. Единственное, что Таллисибет успела сделать прежде, чем джедай зашёл внутрь — молнией метнуться к небольшой лестнице и, присев на корточки, затаиться за ступеньками. Асока осталась стоять, опустив голову вниз, а её руки свободно свисали вдоль тела, будто она не слышала этих шагов. Или будто они её не интересовали.       Как только Страж заметил открытую дверь в камеру заключения, он ускорился и одним прыжком перелетел все ступени лестницы в попытке быстрее добраться до тогруты, всё ещё стоящей неподвижно и даже не поднявшей голову в ответ на топот ног джедая.       И в этом заключалась его единственная ошибка.       Таллисибет резко выскочила из-за угла, выпрямившись спиной к охраннику, уже протянувшим одну руку к Тано. Лазутчик перехватила его за руку, сжав выше локтя. Другую ладонь провела под ней и попыталась обхватить его за плечо. Когда пальцы накрепко вцепились в ткань робы, падаван резко подалась вперёд, согнувшись пополам. Страж и так не имел устойчивой опоры из-за ускорения, полученного при прыжке: его тело в долю секунды пролетело над соперницей и с громким отзвуком упало на пол. Приходил он в себя какие-то мгновения, но этого уже было достаточно. Таллисибет обхватила его одной рукой за шею и, упершись другой ладонью в затылок, с силой надавила. Через некоторое время джедай обмяк, обезвреженный её любимым удушающим захватом.       — Асока, — Падаван, тяжело дыша, рывком схватила подругу за руки, — я могу только представлять, что ты чувствуешь, но сейчас нам надо уходить, пока не поздно.       Таллисибет попыталась силой потащить её за собой, но та стояла как вкопанная, не обращая внимания на падавана.       — Асока! — Лазутчик поняла, что никакими сожалениями и мягкостью подругу из камеры не вытащить, и не на шутку разозлилась. Не на тогруту, злиться на неё было бессмысленно. На магистров, которые выкинули Асоку, как прокажённую. На канцлера, который равнодушно вынес ей приговор. На всех, кто сделал с её шаловливой и дерзкой подругой такое. Таллисибет отпустила руку заключённой и повернулась к ней, сжав губы в тонкую полоску. Подавшись вперёд, она отчаянно схватила тогруту за плечи и попыталась посмотреть ей в опущенные к полу глаза. — Да, тебя предал Совет джедаев, я этого даже не отрицаю. Но магистры не составляют большинство от членов Ордена! Большинство джедаев похожи не на них — на меня, на тебя, на тех юнлингов, которые пытаются тебе помочь. Ты можешь разочароваться в Ордене джедаев как в системе, но у самих джедаев, у нас, есть надежда! Так сохрани эту надежду! Докажи Ордену, что она есть и будет всегда! Докажи хотя бы мне, что ещё остались настоящие джедаи! Не хочешь помогать себе — помоги мне!       Асока медленно подняла голову, наконец сфокусировав взгляд на обеспокоенной подруге. Через несколько секунд лицо тогруты приобрело более-менее осмысленное выражение, а взгляд быстро забегал по помещению, будто заключённая только что очутилась в своей камере. На миг он остановился на теле Стража, распластавшемся на полу, и тогда по телу бывшего джедая словно прошёл электрический разряд. Глаза Тано испуганно расширились, а рот от удивления приоткрылся, после чего от стен комнаты эхом отдалось лишь одно слово, сказанное с небольшой хрипотцой из-за долгого молчания:       — Веди.

***

      У Таллисибет не было ни единой идеи, кто придумал делать вентиляцию такой просторной, что в некоторых её участках можно было даже встать на корточки, но сейчас она могла только поблагодарить этого сумасшедшего.       Лазутчик оглянулась назад, чтобы проверить, не отстала ли подруга. Та следовала за ней по пятам, не отставая ни на метр. После её пламенной речи Асока, кажется, смогла остудить голову и заставить себя сосредоточиться на побеге, но безразличное выражение на её лице никуда не делось. Падаван тряхнула копной рыжих волос, сдувая выбившиеся из хвоста пряди с глаз, взглянула на датапад, отображавший план вентиляционной системы, и поползла дальше.       На этот раз им впервые за всё время побега повезло: на их пути в вентиляции действительно не попалось ни одного датчика движения, лишь одна решетка, болты на которой Таллисибет легко открутила заранее припасённой отверткой. Подумав про себя, что хоть какая-то часть её плана сумела воплотиться в жизнь без изменений, она тихо фыркнула и бросила очередной взгляд на экран, пытаясь понять, в какой точке маршрута они сейчас находятся — никакого навигатора, разумеется, не было.       Несколько минут и ещё пару поворотов спустя падаван протянула руку к нужной решётке и, просунув несколько пальцев в прорезь на ней, быстро пошевелила ими, будто что-то перебирая. Тут же в паре метров от неё промелькнули две пары детских ног, принадлежавшие Ганоди и Петро, а их удаляющийся топот сообщил об отсутствии каких-либо джедаев в коридоре. Девушка высунула пальцы из прорези и потянулась в боковой карман за отвёрткой.       Ловко выкрутив все болты, Таллисибет отодвинула решётку, аккуратно положив её на пол без лишнего шума, и медленно выползла из вентиляции. Наконец выпрямившись в полный рост, падаван попрыгала на месте, разминая затёкшие суставы, и оглянулась на Асоку, уже выползшую из шахт вслед за ней.       Подтащив подругу за собой к окну, Лазутчик с облегчением выдохнула: они уже дошли до последнего шага плана. Встав коленями на подоконник, Таллисибет взялась за ручки и распахнула створки, позволяя пронизывающему до костей ветру ворваться в помещение.       Асока неуверенно посмотрела вниз, туда, где под Храмом раскинулись многоэтажные небоскрёбы и силовые линии, туда, где кишели обычные разумные, занятые своей обычной, повседневной жизнью.       — Осталось только спрыгнуть вниз, и ты свободна, — тогрута обернулась к подруге, нервно накручивающей рыжие волосы на палец.       Тано снова с опаской бросила взгляд вниз. Таллисибет явно подразумевала, что ей нужно замедлить падение при помощи Силы, так как стены Храма были почти что идеально гладкими, и спуститься по ним на землю не представлялось возможным. Обычно прыжки с таких высот не являлись для Асоки проблемой: пятьсот первому часто приходилось десантироваться, не долетев до поверхности планеты, а джедаи, как правило, предпочитали экономить джетпаки. Но теперь всё было немного по-другому.       Тогрута сделала один неуверенный шаг вперёд, оказавшись на самом краю карниза, и слегка наклонилась вниз. Мерцающие огни ночного города и разномастные спидеры, снующие во всех возможных направлениях, не давали сосредоточиться, так что Тано закрыла глаза.       Тогруты всегда были очень социальными существами и всегда ими будут: в их генетическом коде в ходе эволюции крепко отпечаталось одно: «Если ты не со всеми — ты мертвец». Асока всегда считала себя слишком отличающейся от своих сородичей благодаря бремени джедая. Но теперь она отлично понимала, что ей на самом деле говорили на скучных уроках для юнлингов о культуре других рас. Стремление быть среди себе подобных было буквально выше неё, но, когда такие, как она, бросили её, тогруте самой собой был вынесен приговор, ведь, в понимании её расы, существовала лишь одна причина подобному.       Если такие, как ты, выкинули тебя, значит, ты больше не такая, как они.       Асока оторвала одну ногу от подоконника и зависла на самом краю, раскинув руки в стороны и уже в этот момент прекрасно осознавая, что у неё ничего не получится. Она отчаянно потянулась к родной, тёплой Силе, но на пути встретила стену, пресекающую на корню все её попытки. Сила, раньше тёкшая по её венам вместо крови и являвшаяся её воздухом, теперь стала тёмной и страшной субстанцией, отравлявшей кровь и обхватывавшей её за шею, не давая сделать ни одного вздоха. Сила, ранее приносившая ей покой, теперь повергала её в животный ужас.       Асока накрыла и так закрытые глаза ладонями, начавшими по непонятной причине истекать кровью с новой силой, и быстро отшатнулась назад, упав с подоконника спиной на пол. Таллисибет, до того внимательно смотревшая по сторонам, вздрогнула от неожиданности и резко развернулась к подруге. Та уже забилась под подоконник, свернувшись в клубок, и закрыла лицо руками. Лазутчик молнией подлетела к тогруте и присела на корточки. Положив руку ей на плечо, она рефлекторно её отдернула — Тано тряслась всем телом, и было непонятно, что могло её так напугать.       — Асока? — подруга молча уткнула лицо в колени, которые по-прежнему била мелкая дрожь. — Асока, что случилось?       — Я… Сила… Я не могу… Не могу! — сквозь рваные вздохи и всхлипы были слышны лишь некоторые слова, но Таллисибет хватило и их. Она аккуратно подхватила тогруту за подмышки и рывком поставила на ноги, помогая той удержать равновесие. Лазутчик легонько толкнула подругу, заставляя её сесть на подоконник, с которого она незадолго до этого упала, и сорвала с себя джедайскую робу, оставшись в легкой тунике.       — Надевай, — падаван протянула своё одеяние тогруте. Пока та натягивала на себя нетипичную для неё одежду, Таллисибет заметила кровь на оранжевой коже, пачкающую робу, и в голову ей пришла безумная в своей… своеобразности идея.       — Асока, — Лазутчик запнулась, смотря в немного распухшие глаза подруги, но, тряхнув волосами, решительно продолжила. — Завернись в робу так, чтобы нельзя было увидеть ни твоих монтрал, ни лекку, и жди меня здесь. Никуда не уходи, пока не дождёшься меня, поняла?       Тогрута ещё раз всхлипнула, но, придя в себя, слабо кивнула и завернулась в мешковатую одежду с головой. Обычно джедаев, сидящих вечером на подоконниках, не трогали, считая, что они слишком погрузились в медитацию, а на какое-то более надежное укрытие сейчас времени не было. Таллисибет, развернувшись на каблуках, молнией метнулась в сторону жилых комнат, надеясь, что удача повернётся к ней лицом.