морковный, апельсиновый и тигриный.

в этот раз на кухне была мама. она читала что-то на телефоне, выглядя жутко обеспокоенной и напряжённой. вону, конечно, не собирался подглядывать, хотя ему очень сильно хотелось узнать, что происходит. однако, он даже сделал вид, будто не заметил ничего необычного. «всё равно мне ни слова не скажут, если только это не станет чем-то ужасным» — доброе утро, мам, — вону потянулся, размышляя, что бы такого съесть и не создать маме ещё больше трудностей. — ох, доброе, мой мальчик, — женщина испуганно вздрогнула, чуть не выронив телефон, и криво улыбнулась, — ты сегодня рано. на часах было десять утра. вону всегда вставал в это время. — ага, случайно вышло, — но он решает выбрать путь игнорирования странностей, — как дела? — о, хорошо, — мама снова неловко улыбнулась, — вот рецепт новый читаю. вону издал что-то похожее на «ага, понял» и решил доесть запеканку. там осталась порция ровно на него, так что придётся мыть и форму тоже. они ещё долго находятся в молчании, пока вону греет себе завтрак, садится за стол, а мама усердно смотрит в одну точку. когда вону заканчивает и собирается помыть за собой оставшуюся посуду, мама резко спрашивает: — вкусно было? — она всё ещё выглядит обеспокоенно, но старается не подавать виду. — о, эм, да, вполне, — вону на мгновение теряется. странно, как такая простая фраза может выбить его из колеи. — я рада, — она лишь слегка улыбается, перебирая браслет на правой руке. это один из тех, что ей дарил вону на дни рождения. в прошлый раз она надевала его почти ровно год назад. — тебе не нужна помощь? — мама на это качает головой, — тогда я пойду в свою комнату. — угу. вону не понимает, что это сейчас было. только-только ему показалось, что они с родителями наладили контакт — к семнадцати годам-то — как всё вернулось на год назад. прошлым летом родители чуть не развелись. вону ненавидит вспоминать те месяцы их взаимного пренебрежения, пассивной агрессии и удушающего чувства, что всё в полной заднице. и вот, мама снова мечется, как загнанный в угол зверёк. вону ещё не видел отца, но уверен, что тот злой и раздражённый. прямо как тогда. и поэтому он снова выбирает ту же тактику: игнорирование. проблема рассосётся сама собой на какое-то время. а большего вону и не нужно — это не его отношения. он даже не будет пытаться влезть туда. ему хватило оскорблений в прошлый раз. пару часов вону играет, на большее его просто не хватает: глаза снова начинают болеть. книжку почитать тоже не вариант — глаза заболят ещё больше. спать хочется, но если он ляжет, то окончательно сгубит свой режим. к тому же, ему очень не хотелось снова видеть эти сны. они чувствовались странно, хоть и успокаивающе. ничего не остаётся, как шокировать весь мир и выйти из дома второй раз за месяц. (на самом деле, оставаться дома просто невыносимо. вону бы в любом случае выбрал запереться куда подальше от родителей, чем остаться с ними в одном здании) поэтому вону решает пройтись до самого дальнего магазина в их районе. перед выходом он мнется: подойти к матери, спросить, нужно ли ей что-нибудь, уведомить, мол, вот я пошёл в магазин; или просто оставить записку, как с ним поступали до этого. в этот раз обиженная семилетняя клетка мозга вону удивительным образом одерживает победу. вону оставляет на своём столе бумажку, в сто раз менее яркую, чем мамины: «я пойду погуляю, телефон взял с собой. если что звоните, а не ищите с собаками» его уход остаётся незамеченным, хотя, наверное, этот хлопок дверью можно было услышать в другой вселенной. во дворе вону немного теряется: на маленькой лужайке, среди маминых петуний и большой гортензии, резвится чёрная кошка. вону не помнит, когда последний раз видел кошек около их дома. а это и вовсе, кажется, домашняя — чистая шерсть, не испугалась движений рядом, даже ошейник есть. когда вону подходит ближе кошка отвлекается от листа гортензии и почти отпрыгивает. тогда он останавливается: — ох, да ладно тебе, я не собирался тебя обижать, — он снова начинает приближаться, и кошка послушно замирает. у вону получается встать почти впритык к кошке, и он присаживается на корточки, вытянув руку вперёд. кошка осторожно обнюхивает руку, а потом начинает толкаться в неё головой, выпрашивая поглаживания. — я же говорил, не бойся, — вону улыбается, гладя кошку. он чувствует, как в его мозге начинает вырабатываться тройная порция серотонина каждый раз, когда он ощущает вибрацию от мурчания. в итоге, кошка сама залезает вону на колени и, разморенная теплом и ощущением безопасности, начинает дремать. — о нет, моя хорошая, мне ещё нужно пойти прогуляться, — он протестует, но убрать кошку с себя не решается. это, знаете ли, редкий момент. но кошка недолго спит и, будто почувствовав, спрыгивает обратно на лужайку, напоследок пройдясь пушистым хвостом по вонуевой руке. — пока, кошка-хорошка, — вону машет рукой, прощаясь, и поднимается. кошка направляется к двери, и выходит на улицу вместе с ним. но расходятся они в совершенно разные стороны. «видимо кошка пошла по своим кошачьим делам. а я пойду по своим вонуевским» по пути вону не раз ловит себя на разглядывании деревьев. оказывается, в их районе даже яблони растут, небольшие, но уже плодоносят. ещё он своровывает неспелую алычу около дома с жёлтым забором, а потом едва не давится от её кислости. скулы потом сводит от одной мысли об этой алыче. до магазина он всё-таки доходит, несмотря на то, что это была отмазка. зайдя, вону ёжится от холода, еле кутаясь в свою очередную смешную футболку. на кассе он долго пытается вспомнить, как теперь оплачивать через телефон, но всё-таки вспоминает и покупает какую-то яркую дешёвую газировку, персиковый чупа-чупс и фруктовый лёд, который сразу же начинает есть, стоит выйти из помещения. «да тут по ощущениям все сорок градусов жары, что за херня» это не чувствовалось так сильно, пока он не вышел из жутко холодного помещения. ещё и в руках еле удерживается банка газировки, телефон и чупа-чупс. карманов, к сожалению, на его дурацких штанах не предусмотрено. времени уже было три часа дня, оттого наверное и жарко. вону всё ещё не хотел возвращаться домой, поэтому решил пройтись ещё дальше. может, он дойдёт до дома сунёна и, если тот окажется не на каких-нибудь очередных занятиях, сможет с ним потусить немного. «или я могу вернуться домой, запереться в комнате и весь оставшийся день читать новости, страдая от того, что ничего не могу сделать» вону бы сам выбрал второй вариант, если бы ответ не нашёл его раньше. — вону-хён, это ты что ли? — даже через расстояние в улицу вону узнал этот орущий голос. бу сынкван стоял на другом конце квартала, размахивая руками и крича с очаровательной улыбкой. и ещё рядом с ним стоял мингю, согнувшийся в три погибели от смеха и державший собачий поводок в руках. возле него, собственно говоря, прыгала и гавкала большая собака, ростом в половину мингю. «пиздец, ну почему» а вону всё ещё стоял на месте в своей дурацкой футболке с кошкой (не то, чтобы у него вообще была хоть одна не дурацкая футболка), с полным беспорядком на голове и в маминых розовых сланцах. тяжело вздохнув, вону направился прямо к ним. смерть нужно принимать достойно. так вону познакомился с рири. он был очаровательным псом, беспородным правда, но от этого не менее крутым. рири было уже почти двенадцать лет, и несмотря на такой большой для собаки срок, он прыгал и бегал чуть ли не быстрее других собак в собачьем парке. ах, ну да. сынкван и мингю потащили вону в собачий парк. он, честно говоря, даже не знал, что такой существует хоть где-нибудь, кроме третьего симса. здесь, очевидно, куча собак. вону даже видел корги, и не одного. оказалось, что у них смешные жопки не только на фото. а ещё рири постоянно тёрся об вону, прыгал на него (отчего он чуть не упал раз так десять) и выпрашивал ласки. ещё никогда вону не получал столько внимания от животных, как сегодня. и от мингю тоже. он то и дело непринужденно поправлял вону футболку, иногда сбивавшуюся от активных игр с рири, или приглаживал его волосы, растрепавшиеся по той же причине. вону старался не придавать этому значения, но где-то внутри ему хотелось просто, ну, закричать. сам же мингю, почему-то просто ходил рядом, не предпринимая попыток самому поиграть с рири. видимо, наигрался уже за свои семнадцать лет. сынкван, между тем, почти сразу тихонько сбежал куда-то на другой конец парка. вону знал, что у него отродясь не было собаки. домашнее животное сынквану, по его же словам, заменяла старшая сестра. миленько. так что вону чувствовал себя в западне. с одной стороны у него был невероятно хорошенький парень, постоянно уделявший ему внимание, а с другой пёс, требовавший уже вонуевого внимания. с третьей же вообще бросивший его на произвол судьбы друг. «мда» вону решил просто смириться. было уже пять часов вечера и жара сошла на нет, но было ещё очень тепло. всё это время его горемычные телефон, газировка и чупа-чупс валялись где-то в рюкзаке сынквана, а сам сынкван — непонятно где. когда до вону кое-что дошло, он ментально умер. «мама наверняка мне звонила и сейчас паникует, как обычно» теперь его главной задачей было найти сынквана, вернуть телефон и проверить, нет ли там звонков от мамы. точнее, ответить ей на него. потому что звонки-то наверняка были, а ответов нет. однако ж, вону всё ещё играл с рири. точнее, пёс уже просто лежал, выдохшись, а вону его гладил. рядом удивительно тихо сидел мингю и наблюдал за чужими собаками, прыгавшими туда-сюда и постоянно мельтешащими перед глазами. — гю, а где сынкван вообще? — вону всё же решается нарушить тишину, несмотря на то, что ему было комфортно в ней. а вот говорить — нет. — а, честно говоря, не знаю, — мингю будто прервали от каких-то важных размышлений, и он выглядел потеряно, — хотя, вообще-то, он наверное снова встретился со своим другом хансолем. он часто тут бывает со своей собачкой. она такая малюська смешная, рири от неё бегает, как от огня. у мингю словно загораются глаза, когда он начинает говорить о чужой собаке. на самом деле, о любой. он любит собак, это видно сразу, даже присматриваться не нужно. вону записывает это в мингюево воображаемое досье. — ага, а он вернётся вообще к нам? — вону хихикает, но скорее нервно. искать сынквана по огромной территории парка не хочется, но тот никогда не отвечает на звонки, просто потому что не слышит. — да, должен был уже, — мингю выглядит абсолютно спокойно, но его выдают пальцы нервно перебирающие траву, — мне в семь нужно быть дома, а я живу в другом районе. так что было бы славно, если бы сынкван решил вернуться вовремя. вону издаёт понимающий звук. раньше ему всегда нужно было быть дома в пять. теперь, правда, за ним совсем не следят, но не то, чтобы вону обижался. так даже лучше. — пошли его поищем, — вону встаёт с насиженного места и чувствует, как ему бьёт солнце в глаза. мингю, вставший следом тоже щурится от лучей. небо уже какого-то розового цвета, почти фуксия, а где-то оранжевое. «выглядит как фруктовая корзина» рири тем временем решает остаться лежать дальше, и лениво наблюдает за своим хозяином. мингю застывает на минуту, видимо обдумывая, нужно ли брать пса с собой, но в итоге машет рукой, мол, ладно. всё равно по пути обратно точно вместе пойдут, а в уме рири можно было не сомневаться. сынкван находится спустя двадцать долгих минут. он сидит, болтая и ярко жестикулируя, на скамейке с каким-то парнем и крошечной декоративной собачкой, свернувшейся в бублик, с маленьким хвостиком на голове. — бу сынкван, собирайся, мы отчаливаем! — мингю, до этого молчавший весь путь, внезапно очень громко кричит, пытаясь отбить внимание сынквана у этого парня с собачкой. — я что, правда так же ору? — сынкван моментально подскакивает к ним, смеясь, — подождите, я попрощаюсь быстренько. — ну давай, и попробуй только ещё на полчаса залипнуть, — мингю угрожающе трясёт кулаком, но это выглядит скорее смешно, чем грозно, несмотря на его рост и большие руки. «он выглядит как пятиклассник, угрожающий старшаку» сынкван закатывает глаза, но всё же спустя совсем небольшое время возвращается к ребятам. вону сразу же берёт у него свой телефон и с облегчением вздыхает, увидев ноль пропущенных звонков, хотя это было и странно. «может, маме не до меня» а потом вону открывает свою газировку и понимает, насколько устал играть с рири. «удивительно энергозатратный собакен» — мне домой к семи, если ты не забыл, — мингю выпячивает нижнюю губу, будто пятилетка, — и если я опоздаю, с рири будет гулять мама, а он не любит этого. — да ладно, я помню, просто засиделся, — сынкван снова закатывает глаза, но уже не так драматично, — к тому же, признайся, ты просто не хочешь сидеть за математикой. — ладно, подловил, — мингю смеётся, — да нам так много всего дали решать на каникулы, я уже не выдерживаю. лучше бы всё лето читал, ужас. — да ты лучше бы весь год читал, — вону слегка улыбается на реплику сынквана, — только, по моему скромному мнению, ты уже все библиотеки в округе достал. — эй, неправда! — мингю почти подпрыгивает от неожиданного камня в его огород, — я только в двух всё перечитал! сынкван заливисто смеётся, а вону улыбается сильнее. «ох, он ещё и книжный червь, ну прелесть» — ну и чего ты смеёшься? — мингю обиженно складывает руки на груди, — зато я хотя бы хорошо пишу экзамены по языку и литературе. вону ловит дежавю с этого тона. кажется, так звучал рыжеволосый человек в его первом сне. впрочем, он уже выяснил, что это голос мингю. оставшийся путь они преодолевают в постоянных разговорах мингю и сынквана. вону слова вставить не успевает, хотя, честно, и не пытается. ему намного комфортнее слушать, о чём они болтают. а когда к ним присоединяется рири, всё это время лежавший почти у входа в парк, периодически в разговор врывается гавканье, отчего вону хочется засмеяться. «хороший день»