Роковая звезда

Друзья Гарри Поттера в своих последних письмах предлагали встретиться в конце августа на Диагон-аллее. Вряд ли они поймут, и вряд ли она сможет им объяснить свои изменения. Пока что Проксима решила держать свою новую личность в тайне и от них. Она не умела дружить, не умела доверять до конца, хотя пара лет в Хогвартсе почти научили ее этому. Почему она, тогда еще Гарри Поттер, столько всего скрывала, отговариваясь общими фразами, Проксима даже не понимала и не осознавала. Просто есть вещи, которые не рассказывают. Никому. Волнующаяся Проксима все же надеялась, что друзья Гарри Поттера могли стать и ее друзьями. Она-то больше не Гарри Поттер, не мусор, влекомый безжалостным ветром судьбы. Не Мальчик-который-выжил, а Девочка-которую-не-убивали. Ей не обязательно быть одиночкой, ведь она не Урод и имеет право на человеческое тепло. Пока день встречи не настал, Проксиме оставалось учиться, учиться и еще раз учиться. И в качестве отдыха ей разрешалось взять любую книгу из библиотеки и учиться еще. – Наследница древнейшего и благороднейшего дома Блэк должна блистать в магических дисциплинах, – чопорно вещала Вальбурга с портрета, и Проксима слушалась, понимая, как права бабушка, и как мало она пыталась изучать мир все эти два года в волшебном мире. Нельзя было продолжать жить по заветам, что вбили ей магглы: магия это не преступление, и ее собственное существование тоже. Вскоре Проксима поняла, что чувствует себя совсем как перед первым курсом, когда читала запоем новые учебники, и ее еще не оттолкнули от мира магии злобные профессора, призрак Волдеморта и шепчущиеся за спиной однокурсники. Было только радостное предвкушение и сладкий приз знаний в награду. Незаметно подошло утро тридцать первого августа. Старательно наложив необходимые иллюзии на жуткие шрамы, юная наследница и надежда семейства Блэк облачилась в одежду Гарри Поттера – в эти растянутые маггловские обноски – и надела очки с простыми стеклами вместо линз. Без страшных шрамов и бельма, с короткой взъерошенной стрижкой и в мальчишеской одежде, Проксима мало чем отличалась от прежней себя. Скорчив недовольную гримасу зеркалу, она спустилась в столовую, где все было накрыто для завтрака. – Я не смогу проводить тебя, но ты ведь справишься, Щеночек? – спросил Сириус. Он частенько поглядывал на дочь – его дочь! – с гордостью. Щеночек не была каким-то там мягкотелым избалованным ребенком. В ее глазах отражался опыт, которому было не место в глазах тринадцатилетнего подростка. Даже шестнадцатилетнего подростка, за которого она теперь пыталась сойти по безликим документам. – Конечно, папа, – Проксима в обличье Гарри Поттера с достоинством кивнула, и ее бывший крестный невольно растрогался. – Пока ты в этом обличье, привыкай на людях звать меня по имени, Щеночек, – Сириус слегка помрачнел. Ему самому не нравилось так скрываться. Ему не нравилось, что любимый ребенок вынужден снова натянуть свою старую, опостылевшую кожу и притворяться тем, кем она не желает быть. Но им пока был нужен Гарри Поттер, даже если технически он уже не существовал. – Как скажешь… Сириус, – решительно поддержала его дочь и наследница. Ей не хотелось, чтобы те, кому не надо, узнали, кто они друг другу. И кто она на самом деле. К "Дырявому котлу" Проксима поехала на подземке, старательно изучая висевшую на стене схему и чуть ли не жалея, что сама запретила Сириусу сопровождать ее. Но все к лучшему, это для его же безопасности. Это у Гарри Поттера никого не было, а у Проксимы есть семья. Гарри мог рисковать чем угодно, а Проксима должна защищать и беречь своих близких и беречься сама. Бабушка была безжалостно строга к ней, но Проксима знала, что даже после смерти миссис Блэк ни за что не даст ее в обиду, не позволит пострадать, поможет, чем только сумеет. Наличие такой поддержки приятно грело душу. В поисках Рона и Гермионы прикидывающаяся прошлым собой Проксима прошлась по Диагон-аллее, надолго задержавшись у витрины лавочки "Все для квиддича". На витрине была самая великолепная метла, которую ей, ловцу Гриффиндора и заядлой летунье, доводилось видеть. Даже "Нимбус 2001" Малфоя не шел ни в какое сравнение. Метла буквально рвалась в небо. Проксима остро захотела такую себе, но она стоила триста галлеонов, а ее прежняя метла, "Нимбус 2000", все еще работала как надо, не подведя талантливого ловца ни в одном матче, так что бабушка наверняка не одобрит подобную расточительность, даже если они могут себе это позволить. Повздыхав о несбыточном, Проксима с неохотой оторвалась от витрины и обошла волшебную улицу еще разок, после чего решила зайти во "Флориш и Блоттс" в одиночку. Встрепанный продавец окинул ее затравленным и каким-то обреченным взглядом и сразу направился к странной клетке с живыми книгами под названием "Чудовищная книга о чудовищах", но среди подарков, полученных Гарри на день рождения и вызволенных из тайника в доме Дурслей, такая была. Едва освободившись из мешка, сделанного из старой наволочки, зачарованная книга бросилась на Проксиму, пытаясь укусить, и изрядно погоняла ее по комнате под заливистый смех Сириуса, держащегося за бока и чуть только не катающегося по полу. Несмотря на легкую обиду, она радовалась его смеху. Тлетворное влияние дементоров слабело с каждым днем, проведенным в счастливом доме, и Сириус понемногу становился самим собой. С горящим в глазах предвкушением она решила прочесать улицу в последний раз, на случай, если друзья все же не забыли о назначенной встрече. Но они почти сразу же нашлись за столиком в кафе Фортескью, и вскочили и подбежали к ней, как только заметили. – Гарри, какого черта! – у Гермионы, оказывается, хорошо поставлен удар. Проксима потерла грудь, куда впечатался кулак расстроенной подруги. Теперь это была чувствительная зона – там вечно что-то чесалось и ныло, и, оказывается, если удачно треснуть, боль по интенсивности не слишком далеко ушла от хорошего пинка ниже пояса. – Тебя куча народу ищет. К нам даже Дамблдор приходил, спрашивал о тебе! – на ее счастье, Рон воздержался от применения силы, но был бледен и поджимал губы, прямо как его мать, когда злилась на близнецов Уизли. – Ты правда сбежал из дома? Проксима вздохнула. Устроили, конечно, сцену: мало того, что все заметили, так еще и узнали. Даже если прятать шрам за челкой, все узнают ее по дурацким очкам. – Давайте лучше сядем, а? Друзья отконвоировали ее обратно к своему столику, пока она с досадой ловила заинтересованные взгляды толпы. Быть бы ей в своем настоящем, новом обличье, все бы уже потеряли к ней интерес. – Так это правда? – настойчиво переспросил Рон. Их с Гермионой взгляды были так похожи, точно они были родственниками. – Рон, ты же помнишь прошлое лето? Какими они были? Рыжий мальчик побледнел еще больше, а Гермиона с недоумением посмотрела на него, а потом на Проксиму, нахмурившись в подозрении, что от нее что-то скрыли. Проксима закатила глаза. – В общем, они не стали лучше. Мне пришлось практически спасать свою жизнь. – Но Гарри, – неожиданно возразил Рон. – Я тут… я подслушал разговор родителей, они говорят, что этот сбежавший преступник, Сириус Блэк, охотится за тобой. Да-да, Сириус Блэк, опасный преступник, который объявил Мальчику-который-выжил кровную месть. Если он такой опасный, отчего никто из вас не написал мне о нем, подумала Проксима. Если он такой опасный, почему никто не предупредил ее? Или понадеялись, что с этими решетками на окнах Проксима ни за что не выберется из дома и не попадется ему? Она сжала кулак под столом. Не хватало еще вспылить. Благовоспитанным юным волшебницам не полагается орать и опрокидывать столы в ярости, как сказала бы бабушка. Им полагается выжидать удобного момента и спокойно стирать свои проблемы с лица земли. – Я теперь в безопасности, Рон, – с нажимом ответила Проксима. – В полной безопасности. Теперь я могу есть досыта, спать сколько мне нужно, заниматься, чем хочется, делать домашние задания и не быть никем избитым и отправленным в изоляцию, потому что я волшебник. Вздохнув, Проксима постаралась успокоиться. Все-таки не выдержала и проболталась, ну и отлично. Гермиона бледнела и хмурилась все сильнее, и под конец речи перегнулась через весь стол и снова треснула своего друга, на этот раз по голове. От оплеухи зазвенело в ушах. – Ай, ты что, брала уроки борьбы? – возмущенно вскрикнула Проксима, потирая висок. – Я поверить не могу, Поттер! – подруга обвиняюще ткнула в него пальцем, с такой яростью, что даже ни в чем не виноватый Рон поежился. – После всего, через что мы прошли вместе, после всего, что было, ты скрывал от нас такое! Действительно. Как будто не доверял. Как будто думал, что друзья, узнав, что Гарри на самом деле не герой волшебного мира, а уродец из чулана, недостойный даже дышать тем же воздухом, что и другие люди, отвернутся от него. Проксима отвела взгляд. С другой стороны, это ее личное дело. Чем бы они помогли? Она ведь пыталась, и даже Дамблдор не помог. Просто отправил назад. Потому что так надо. – Ты тоже так считаешь? – Проксима невесело усмехнулась, обращаясь к Рону, сидевшему со скрещенными на груди руками. Тот посмотрел с причудливым робким вызовом. – Да. Ты мог бы все рассказать. И попросить нашей помощи. – Но Дамблдор… Рон перебил друга, не меняя тона. – Ты же знаешь, что мама поставила бы вверх дном и школу, и Министерство, чтобы тебя забрать. И Дамблдор со всем Визенгамотом в полном составе не смог бы ее остановить, если бы даже захотел. И я уверен, родители Гермионы поступили бы так же с маггловской стороны. Жил бы уже с нами второй год подряд. Так что да, друг. Ты очень обидел нас своим недоверием. Проксима взглянула на него с растерянностью. Она не знала, что сказать. Она почти не могла ничего сказать, такой спазм охватил ее горло. – Обычно мне никто не верил, – кашлянув, заметила она, совсем тихим голосом. – Я мог сказать, что небо голубое, и мне не поверили бы. А от помощи… обычно от чужой помощи у меня были одни только неприятности. Дурсли, они – дядя Вернон из довольно богатой семьи, и у него свой бизнес, у него много денег, в мире магглов это дает влияние. Объясняла она в основном Рону, хотя тот и без того понял. Деньги многое значили и в мире магов. – Они могли обращаться со мной, как им хотелось. Обычно они всем говорили, что я лжец и хулиган, что я сам порчу свою одежду, сам ранюсь и нарочно плохо ем. Я должен был говорить это людям, если спросят. Как-то раз школьная медсестра не поверила и нажаловалась опеке на то, что я так одет и имею серьезный недовес для моего возраста, и к нам пришел констебль, но дядя подмазал, где нужно, и медсестру уволили. А мне… меня заперли в чулане на месяц и велели больше не трепаться. Проксима закончила шепотом, но друзья ее услышали. Такая агрессивная сегодня Гермиона снова протянула к ней руку, но уже чтобы ласково положить ее Проксиме на запястье. Рон положил свою ладонь на другое. – Друг, мы… – Мы с тобой, Гарри. – Если тебе что-то нужно, ты только скажи, – скомкано закончил Уизли, чуть покраснев. У Проксимы потеплело в груди. Широко улыбнувшись, она схватила их обоих за руки и осторожно сжала. – Спасибо вам. Но я правда в порядке. Мне хорошо там, где я сейчас, я правда в безопасности. И… Друзья напряглись, видя, как улыбка Гарри Поттера слегка приугасла. – Я просто… – Колись уже, Гарри, – не выдержал Рон, тоже хмурясь и вырывая руку. – Я бы не хотел говорить Дамблдору, где я, – на одном дыхании выпалила Проксима под удивленные взгляды друзей. – Он… я просил его не отправлять меня обратно. Дважды. Гермиона понимающе кивнула, а Рон, подумав с полсекунды, последовал за ней. – Я ничего не хочу сказать о нем плохого, но он… может, он не знал? – Проксима прерывисто вздохнула. – Хотя мое письмо, самое первое, на нем стоял адрес – вплоть до чулана под лестницей. Ахнув, Гермиона прижала ладонь к губам и посмотрела на Рона. Тот только пожал плечами. – Они не прямо от руки пишутся и рассылаются. Типа, адрес сам определяется через Книгу Приема, – в ответ на неверящий взгляд Гермионы он вздохнул и закатил глаза. – Да, я прочитал Историю Хогвартса. После этой змеищи и пауков захотелось знать, что еще нас там ожидает. Рон съежился сильнее, обхватив себя руками, а Проксима неожиданно расхохоталась, разрядив обстановку. – О, тебе смешно, да? – Уизли выглядел таким обиженным, что Гермиона присоединилась к смеху, сперва громко хрюкнув в руку, которую все еще прижимала ко рту. От этого не выдержал и Рон, тоже прыснув от смеха. Все-таки, гигантских пауков нигде не было видно, и он мог расслабиться. – А у вас-то что нового? Как отдохнули? – перевела тему Проксима. Оба выглядели загорелыми и посвежевшими, и она поняла, что… совершенно не завидует. Конечно, она завидовала бы, если бы с ней не случилось кое-что получше путешествия в Египет или во Францию. Гермиона разговорилась, делясь впечатлениями и споря с лениво поедающим мороженое Роном, которому Египет пришелся по душе, но явно не в качестве источника древних знаний. Рон с радостью похвастался новой палочкой, которую ему все-таки купили взамен сломанной. Гермиона с какой-то гордостью и фанатичным блеском в глазах похвалилась переписанным сочинением по Истории Магии – Проксима не видела смысла в том, чтобы стараться впечатлить индифферентного призрака профессора Бинса – и продемонстрировала учебники по всем сразу предметам. Прежде не до конца верившие, что она на это решилась, друзья уставились на нее. – А есть и спать ты когда будешь? Проксима была с Роном солидарна. Смутившись, подруга поубавила пыл, но фанатичное предвкушение в ее глазах никуда не делось. И это уже Проксима вполне понимала. Она рассказала Гермионе, что поменяла Прорицания на два других предмета, и ее глаза загорелись радостью – у них с другом будет больше общих предметов. – Давайте еще куда-нибудь сходим? – предложила Проксима. – Да, давайте пойдем во "Все для квиддича"! – подхватил Рон. Гермиона фыркнула, не разделяя энтузиазма, хотя Проксима оживилась. – Я хочу в магазин волшебных существ, – возразила Гермиона. – У меня день рождения в сентябре, и родители дали мне денег, чтобы я купила себе подарок, и я хочу купить сову. А то у Гарри есть Хедвиг, а у тебя, Рон, Эррол… – Эррол не моя сова, а семейная, – смущенно отозвался Рон. Проксима, как наяву снова увидев беспомощно раскинутые белые крылья, почувствовала, как боль потери сдавила ее горло, и не решилась рассказать. – У меня только Скабберс, правда, его стоит показать ветеринару. По-моему, он в Египте что-то подцепил. Рон достал крысу из-за пазухи. Тот выглядел неважно, похудел, полинял и сдал, что принесло Проксиме некоторое злорадное удовлетворение. При виде крысы она чуть не запорола весь план и прикрытие, скрипнув зубами и скорчив лицо Гарри Поттера в такой злобной гримасе, что если бы ее друзья это увидели, то несомненно заподозрили бы в ней Пожирателя Смерти под Оборотным зельем. Крыса, к счастью, тоже ничего не заметила, так как крутилась в руке своего хозяина, пытаясь устроиться поудобнее. В зоомагазине их ждало неожиданное нападение чего-то огромного, рыжего и утробно воющего. Заморенная старая крыса тут же оживилась, выскользнула из рук Рона словно кусок мыла и припустила куда-то на улицу. Рон погнался за питомцем, и кот последовал бы за ними, если бы его не перехватили. Проксима, поразмыслив, отправилась помогать другу ловить крысу. Еще не хватало чтобы Петтигрю снова сбежал. Но опасения не оправдались – крыса нашлась довольно скоро, и грязно ругающийся Уизли понес ее обратно в магазин. На пороге их встретила Гермиона с каком-то рыжим котом на руках. Приплюснутая морда выдавала в нем "персидские" корни, но слишком разумный взгляд желтых глаз и едва заметная на пышном хвосте кисточка говорили скорее о низле. Рон застонал. – Зачем ты взяла этого психованного кота? – Он не психованный, – Гермиона чуть только не ворковала с благосклонно взирающим на нее довольным котом. – Вот, ты забыл крысиную микстуру. Она передала пузырек, который предложил Рону продавец зоомагазина, и Проксима мысленно захихикала. Интересно, каково будет анимагу принимать лекарство для настоящих крыс? Во всей истории сбежавшего от правосудия и вендетты Петтигрю ее радовало только то, что проклятый предатель жил в клетке, мирился с крысиным кормом и гадил на старые газеты. – И все же я не понимаю, – не унимался Рон. – Да, ты же хотела сову, – встрял поддельный Гарри. – Да, хотела… Но потом увидела Крукшанкса, и решила взять его вместо совы. Представляете, продавец сказал, что его целую вечность никто не хотел покупать. Гермиона утешительно засюсюкала с котом, пропустив мимо ушей бормотание Рона "Интересно, почему." Друзья предложили Гарри остановиться с ними в "Дырявом котле". – Не ехать же по домам, если завтра все равно возвращаться в Лондон, на поезд? Проксима согласилась, так как Гарри Поттер бы согласился, и, старательно пряча тоскливую мину, договорилась с Томом-трактирщиком о комнате. К счастью, в гостинице имелись почтовые совы, и Проксиме удалось послать весточку домой. Похоже, ехать в Хогвартс ей придется отсюда, так как Уизли ни за что ее не отпустят неизвестно куда. А неизвестно им должно быть: даже лучшим друзьям Проксима не решалась поведать такую тайну, пока Петтигрю разгуливал на свободе. Прямо у них под носом. Ответная сова принесла уменьшенные заклинанием вещи: старый сундук с "бомжатной" одеждой, метлой и Сквозным Зеркалом с инструкцией. Мантию-невидимку с самого ее вызволения Проксима не вытаскивала из потайного кармана, благо невесомая ткань легко складывалась в крошечный комок. Лежа на относительно чистой кровати в своем номере, Проксима развлекалась тем, что по щелчку пальцев призывала свою эбеновую палочку. Та, казалось, умела аппарировать, так как хозяйка абсолютно точно помнила, что оставила ее дома. По второму щелчку палочка послушно исчезала, и судя по ощущениям, совсем недалеко, куда-то за пазуху, к мантии-невидимке. Проксима нашла эту черту довольно полезной, хотя все еще боялась брать палочку с собой в Хогвартс, где ее могли обнаружить, но та обнадеживающе холодила ей руки. Абсолютная верность раскрывала всю силу палочки, превращая ее в довольно могущественный инструмент, на первый взгляд куда сильнее строптивой остролистовой. Отношения с последней изрядно испортились, словно палочка с пером феникса обижалась и ревновала. Не участвовать в шумном веселье не удалось. Вскоре уединение наследницы нарушил настойчивый стук в дверь, и все пространство заполнили многочисленные братья Уизли. На самом деле только трое, Рон и близнецы, но последних было слишком много. Они утащили Проксиму вниз, в компанию Перси и своих родителей, и та постаралась сделать растроганное и немного грустное лицо. У Гарри Поттера, в отличие от нее, родителей не было. Миссис Уизли, как всегда, до хруста обняла предполагаемую сироту, с радостью предоставляя суррогат материнской заботы, и отчитала за исчезновение без предупреждения. Потом Проксиме еще раз рассказали все подробности путешествия в Египет, покрывшие те скудные крохи информации, которые выдал невнимательный Рональд, а также с гордостью поведали о назначении Перси Старостой школы. Завершение вечера слегка смазалось очередным нападением милого Крукшанкса на крысу-Петтигрю и громкой ссорой Гермионы и Рона по этому поводу, прерванная ссорой Рона с Перси, потерявшего свой новый значок. Истинные похитители значка – близнецы – радостно поделились с Проксимой подробностями своего преступления, тихонько посмеиваясь над старшим братом. На следующий день ожидалось возвращение в Хогвартс, а утренняя почта порадовала весточкой из дома с наказом миссис Блэк – бабушки – хорошо учиться и не влипать в неприятности, и сообщением отца о том, что он проберется в окраины Хогвартса следом за ней в качестве пса. Проксима изрядно волновалась за него, и в то же время была уверена, что у них все получится. На полпути "Хогвартс-экспресс" изрядно удивил друзей, а все дело в том, что он сделал неожиданную остановку. Раньше такого не было. Поезд путешествовал между двумя станциями, и ни о каких других детям не было известно. Вторым неприятным сюрпризом был внезапно погасший везде свет. За окном уже стемнело, не говоря уже о черных тучах, затянувших небо, так что в купе было не видно ни зги. Дети испуганно переглядывались, достав палочки, несмотря на запрет колдовать вне школы, а в их купе стянулись остальные друзья, Невилл и Джинни, тоже обеспокоенные происходящим. Внезапно Проксима ощутила дикий холод. И боль, разрастающуюся изнутри. Заныл шрам от клыка василиска, раньше никак не дававший о себе знать, и следы от собачьих зубов на лице и руках, и поврежденный глаз. В ушах раздалось грозное рычание бульдога тетушки Мардж, и темнота застила глаза, но в груди вопреки всему все еще теплилось что-то родное, надежное. "У меня теперь есть семья. У меня есть отец. Меня больше никто не посмеет тронуть." Мысль согрела еще сильнее, и Проксима решилась открыть глаза. Только чтобы увидеть невероятно мерзкую тварь, парящую над полом. Дементор – прямо как отец и описывал, но Проксима совсем не ожидала такого однажды встретить. Покрытая струпьями рука тянулась к ним из-под рваного плаща, а невидимый рот со свистом втягивал в себя воздух. Внезапная серебристая вспышка из-за спины дементора ослепила их; когда глаза – единственный зрячий глаз – попривык, Проксиме удалось рассмотреть смертельно бледные лица друзей. Позади дементора раздался решительный голос, а свет разгорелся ярче. – Тут нет Сириуса Блэка. Уходи. Тварь метнулась прочь, словно сама желала уйти от слепящего света, и мужчина, до того спавший в выбранном ими купе, погасил палочку. Ему, возможно, было за тридцать, а то и за сорок, а еще казалось, будто он пару десятков лет провел на каторге. Оборванный и изможденный, он смотрелся не лучше Гарри, когда тот только сбежал из дома. Что-то треснуло, и все вздрогнули. – Шоколад, – мужчина принялся раздавать сладость все еще дрожащим детям. Проксима поспешила запихнуть кусок шоколада в рот. Несмотря на хорошее воспоминание о том, что у нее есть семья, дементор не скоро изгладится из ее памяти. Она внутренне содрогнулась, понимая теперь в полной мере, через что прошел отец. Они увидели дементора практически мельком, а тот провел в их компании добрый десяток лет. В темноте, холоде и отчаянии. Если бы не анимагия, он бы сошел с ума, но разум собаки и зов мести не позволили последней здравой мысли покинуть его голову, прикрывая собой от дементоров. – А кто вы? – робко, с дрожью в голосе поинтересовалась Гермиона. Имя она прочитала на стареньком саквояже, но профессия этого человека была только ее предположением. С нее станется так быстро прийти в себя. Дементорам практически нечем было поживиться в ее памяти: судя по ее родителям, у Гермионы было практически нормальное счастливое детство. Пока она не связалась с Поттером, конечно, вот тогда пошли тролли да василиски. – Ремус Люпин, ваш новый профессор Защиты от Темных Искусств. Ешьте шоколад, он не отравлен, – мужчина усмехнулся. Ремус Люпин. Имя заставило Проксиму встрепенуться и окинуть пришельца внимательным взглядом. Это был тот самый оборотень, который когда-то гулял в компании так называемых "Мародеров", в число которых входил предатель-крыса, ее отец, и конечно же, незабвенный Джеймс Поттер. Порой, вспоминая рассказ Сириуса об их проделках, Проксима начинала злиться на бывшего отца. И заодно на профессора Снейпа. Да, Джеймс не был таким уж хорошим человеком в юности, но разве Гарри Поттер поступает также? Она за собой такого не замечала. Проксима добиралась до школы в относительно комфортабельных условиях. В кои-то веки не по бурному озеру на утлой лодочке, не на летающей машине, а на безлошадной карете, как все. Быть как все для разнообразия было приятно. Кареты, которые двигались сами по себе, везли их прямо к главному входу, а за окном все так же хлестал дождь. Казалось, он только усилился. Дементоры у ворот веселья не добавляли, но пробирающий до костей холод не успел ничего с ними сделать – карета быстро промчалась мимо стражей Азкабана. Что они тут делали – другой вопрос. Еще на станции мистер Уизли осторожно отвел Проксиму в сторонку и рассказал ей страшную тайну: беглый преступник Сириус Блэк охотится за ним. Благоговейного ужаса на лице с трудом сдерживающего смех подростка мистер Уизли так и не дождался. Наоборот, предупрежденный им мальчишка улыбнулся ему, пообещав быть осторожнее и не искать Блэка самому. Почему бы Гарри Поттер стал сам искать Блэка, после откровений последнего не было тайной, но искать уже было незачем. Сириус Блэк сам уже его нашел, и ничего плохого не случилось. Насчет дементоров надо было предупредить отца, пока он еще не добрался сюда, но вот как? Тот скорее всего пробирался на север в облике Бродяги и не мог заглянуть в выданное дочери Сквозное Зеркало. В раздумьях Проксима даже не заметила, как со всей компанией добралась до Большого Зала, и невидящими глазами уставилась в шеренгу не рассортированных первокурсников. С появлением на тарелках еды за столами разговорились. Проксима не вслушивалась, пока ее не пихнули в бок. – Гарри, а твои… родичи подписали разрешение на Хогсмид? Черт. А ведь она совершенно забыла об этой бумажке, прибывшей на тринадцатый день рождения Гарри Поттера вместе с прочими письмами и подарками. Она тогда просто заныкала ее куда-то не глядя, и теперь даже не была уверена, что не забыла ее еще в старом доме. Не давать же ее, право, на подпись Сириусу, беглому преступнику. – Нет, – вздохнула она, чуть не издав разочарованный стон следом за друзьями. Это сильно ограничивало ее свободу передвижения. Визиты в магическую деревню были бы кстати – ее периметр вряд ли был так же надежно оцеплен, как школа. Ну что ж. – Давай я их подпись подделаю, – тихонько предложил Дин Томас, перегнувшись через своего закадычного друга Шеймаса. На это предложение Проксима только вздохнула. – Не получится. Я даже эту форму потерял. Смысл… – Не переживай, Гарри, подумаешь, Хогсмид, – попытался приободрить его Рон. Их подруга только грустно и сочувственно смотрела, и разговоры о Хогсмиде в их части стола деликатно прекратились. А ведь если б Проксиме позволили посещать деревню, она могла бы арендовать там независимую неотслеживаемую сову для письма с предупреждением… В спальне Проксима старательно занавесила плотный полог на кровати и достала из потайного кармана за пазухой Сквозное Зеркало, но Сириус, видимо, был еще в пути: сколько бы она ни всматривалась и ни шептала имя отца, ей никто не ответил.