Роковая звезда

Ситуация выглядела очень плохо, практически безнадежно. Их палочки вырвали из рук, их схватили отвратительно пахнущие оборванцы и основательно опутали их призванными веревками. – Ну-ка, давайте посмотрим, кто нам сегодня попался, – предложил Грейбек под хохот своего отряда. Пленников поставили полукругом перед ним и, грубо ухватив за волосы, подняли их головы ровно. – Как замечательно. К отвращению студентов, оборотень кровожадно причмокивал, разглядывая их как гурман – изысканные деликатесы на витрине. – Две юных прелестницы, – Гермиона и Джинни поежились, всеми силами пытаясь увернуться от мерзких желтых длинных ногтей, тянущихся к их лицам. – Закуска, – Колин задрожал в лапах держащего его колдуна, и тот злобно хохотнул. – И гвоздь программы. Драко, и без того бледный, почти позеленел от ужаса, не пытаясь даже дергаться. Про себя он ругался последними словами на свою глупость: почему он не слушал отца, почему вообще покинул замок, – идиот, решил, будто он в безопасности, раз тут авроры, Дамблдор и сама Звезда. Их пленитель словно читал его мысли. – Ты, наверное, думал, что такому богатенькому и чистокровному юному магу ничего не угрожает? Посмотрим, как твой многоуважаемый папаша завертится, чтобы вернуть тебя в целости и сохранности. Грейбек прошептал это ему почти на ухо, наклонившись к нему. Отвратительно пахнущее дыхание почти обожгло ему нос, и Драко непроизвольно вздрогнул. Ужасно. Конечно, он, как слизеринец, ценил разумную осторожность куда больше сомнительной храбрости, но выглядеть перед гриффами обделавшим штаны трусом и ему не хотелось бы. – В-вы вернете меня домой? – его голос звучал совсем по-детски, жалко и тоненько. – Конечно, мой мальчик, – на плечо фамильярно опустилась тяжелая когтистая рука. – Я лично доставлю тебя родителям. Через три недели, на закате. А с утра полюбуюсь на то, что останется от твоей чванливой голубокровной семейки. Как думаешь, парень, Люциус убьет тебя раньше, чем ты разорвешь его и свою мамашу? Планы Грейбека и неприкрытый ужас на лице Драко рассмешил бандитов еще сильнее. Хлопая ладонями по коленям, они сгибались от хохота. И пропустили чью-то уверенную атаку, свалившую одного из них. К их чести, они быстро собрались и обступили собой пленников, чтобы их ненароком не освободили неизвестные, посмевшие на них напасть. Неизвестного поймали как-то уж очень быстро, – таща его за шкирку, как котенка. – Фенрир, тут еще один, – к его ногам уронили совсем крошечного по сравнению с высоким дородным мужиком мальчика с глубоким порезом на виске. – Еще закуска! Живем! – обрадовался маньяк, оглядываясь на своих веселящихся людей. – Деннис! – отчаянно выкрикнул Колин, забившись в крепко удерживающих его руках. Его почти никто не услышал. – Это все, больше никого не будет? – оборотень звучал почти разочарованно. – Ладно, хватаем этих и идем… – Не так быстро, Грейбек. Через всю толпу к ним протолкнулся еще один волшебник, отличавшийся от обросшего грязного отребья с безумными загнанными глазами как небо от земли. Конечно, его глаза тоже таили в себе изрядное безумие, но он казался куда цивилизованнее, чем беглецы и бродяги из банды Грейбека. Этот волшебник в длинном черном пальто, – или мантии, – по-деловому оглядел пойманных учеников, с совсем иного рода жаждой и алчностью. – Я вижу, тебе попалась и мисс Грейнджер? – Гермиона задохнулась, лихорадочно гадая, откуда ее может знать этот псих. – Я забираю ее и мистера Малфоя. Остальных можешь оставить себе. Новоприбывший говорил с такой неоспоримой уверенностью, словно это он был подлинным лидером отряда. И даже не лидером – хозяином. Волшебник смотрел на бродяг, не скрывая своего глубокого отвращения, но никто из них не осмеливался ответить ему, все прятали взгляды. Все, кроме одного. – Черта с два, Крауч, – хрипло рассмеялся оборотень. – Это моя добыча. Крауч? Гермиона дернулась в стискивающих ее руках. Это тот самый мистер Крауч, который похитил Гарри на третьем этапе Турнира? Вот откуда он их знает, – он же, судя по слухам, весь год притворялся профессором Защиты от Темных Искусств. Сразу узнавший этого мага Драко поник, опустив плечи. Даже если они с бандой Грейбека перессорятся и подерутся, перспектива попасть в лапы Барти-младшего была ничуть не лучше, чем остаться в лапах у оборотня. Его семья в любом случае обречена на мучительную смерть, как и он сам, – и ему остается только умереть раньше, до того, как родители снова откроют Барти двери своего дома. Чтобы спасти хотя бы их. – Мы так не договаривались, – с угрозой проговорил Крауч, переведя глаза с детей на собеседника, и сменив выражение с кровожадно-садистского на просто злобное. – Ну значит, наш договор отменяется, – фыркнул тот. – У меня свои счеты к Малфою, мальчишка мне самому нужен. По незаметному жесту Драко швырнули в сторону Грейбека, точно тюк с поклажей. – А остальные – бонус. Особенно юные красотки, – маньяк облизнулся так мерзко, что Гермиона с Джинни передернулись от отвращения. – Ты пожалеешь об этом, оборотень, – прошипел Крауч, наставляя на обидчика палочку. И игнорируя выхваченные палочки всех остальных, направленные на него самого. – И что ты мне сделаешь, парень? – насмешливо поддразнил Грейбек. – Пожалуешься своему Темному Лорду? Только это будет немного сложно, учитывая, что он мертв и все такое. Но мы можем помочь тебе до него добраться, да, ребята? В качестве нашей признательности за все, что ты сделал для нас. Пожиратель неуловимым движением сбил сразу двоих подбиравшихся к нему бандитов смертельной зеленой вспышкой и неестественно ловко взвился в воздух, отскакивая назад из окружения. Подельники Грейбека тут же снова обступили своего лидера, забрасывая атакующего проклятиями. Но одолеть Крауча было совсем не так же просто, как Денниса. В свалке упали под ноги своим товарищам те, кто придерживал Джинни и Колина. Освободившись, студенты вырвали палочки из рук своих похитителей и попытались пробиться к остальным. Точнее, Джинни попыталась, наслав на бандитов свой фирменный “Летучемышиный Сглаз”, в ее ярости похожий на библейскую стаю гигантской саранчи, а Колин бросился к раненому Деннису, стараясь уволочь брата подальше от свары. Отвлекшись на рыжеволосую студентку, люди Грейбека попали под палочку Крауча. Оставшиеся принялись отступать к лесу, волоча с собой Гермиону и Малфоя, – особенно последнего. – Скабиор, ты тащи мальчишку, а я возьму девчонку, – скомандовал оборотень, оценивая ситуацию и быстро стреляя глазами в сражающихся. Битва не выглядела слишком хорошо для его людей. – На кой хрен нам девчонка? – пожаловался подручный, желавший убегать налегке, а не с тяжеловатым парнем почти с себя ростом на плечах. – Девчонка нужна Барти, а значит, он что-нибудь даст за нее, – заметил лидер, и сердце Гермионы упало. – Давай, и не ной. Если она выживет, то больше никогда даже не приблизится к Запретному лесу. Даже в Хогсмид больше не пойдет. Только вряд ли она выживет… И все остальные тоже. Зачем только Деннис вернулся, а не пошел за преподавателями, или хотя бы за Роном? Грейбек издал резкий свист, и часть подчиненных отделилась от тех, кто до сих пор беспорядочно забрасывал Крауча проклятиями. Но он не успел скомандовать им убегать, как их противника свалила на землю чья-то белая вспышка, попавшая прямо в голову. Откатившись от еще одной и трудом поднявшись на ноги, Пожиратель утер кровь с лица, всего рассеченного, будто его сунули носом в гигантскую мясорубку, посмотрел куда-то в сторону от них и изо всех сил побежал в сторону Хогсмида. Пока остальные бандиты радовались бегству опасного врага или порывались догнать его, лидер повернулся лицом к напугавшей Крауча угрозе. – Валим! Угрозой оказались несколько профессоров Хогвартса во главе с самим Дамблдором, но Грейбек и большая часть его людей успели скрыться в Запретном лесу, разбежавшись врассыпную, кто куда, – и только с полдюжины последовало за своим лидером. Благо, промерзшая земля не скользила под ногами, пока они прыгали по кочкам, кручам, через торчащие корни, мимо цепляющихся за одежду острых колючих кустов. Те, кто не успели среагировать, выиграют им время. И трое остальных детишек помогут, – пока профессора будут с ними возиться, их и след простынет. Жаль, правда, такая была бы забава, а этих двоих пока трогать нельзя, чтобы не потеряли свою ценность. Особенно Малфоя, на него особые планы. Правда, с девчонкой можно чуточку поиграться, постращать Барти, чтобы быстрее согласился на сделку. Зачем-то ведь она ему была нужна. Граница антиаппарационных чар все никак не приближалась. Может, стоило последовать примеру Крауча и бежать к Хогсмиду? Грейбек, хорошо знакомый с лесом и этим ощущением, не переставал думать, будто их кто-то преследует. Охотится. Почти звериное чутье заставляло его отклоняться от курса, бежать совсем не вглубь леса, а по краю, – и чутье оправдало себя, когда побежавшего в сторону соратника сразила знакомая ярко-белая звезда. – Вот дерьмо, – в сердцах рыкнул он, понимая, кто за ними гонится. Следующим рухнул отставший под тяжелой ношей Скабиор. – Вот дерьмо! – повторил Грейбек, останавливаясь на миг и встряхивая связанную девчонку на затекших плечах. Малфоя, их ключевую добычу, уже забирал и развязывал – это что, Снейп? Может, это только он один их преследовал, а не Звезда, ведь откуда тут взяться Звезде? Но едва они подсекли Снейпа, она в самом деле появилась, сходу атакуя их целым шквалом чар. Выругавшись, оборотень погнал своих людей дальше, прочь, – чокнутая тварь привыкла всюду летать на своей метле, пешком ей за ними не угнаться. В воспаленном, разбереженном злобой поражения мозгу появилась идея. Раз уж до сыночка Малфоя теперь не добраться, – хотя как знать, еще можно потребовать его у Барти за девчонку, – может, они оторвутся с его племянницей. Ведь не только семейка чистокровных снобов ему задолжала, эта паскудная мстительница тоже его опозорила, принудила бежать, поджав хвост. И она одна следует за ними, – Снейп ранен и отягощен капризным студентом и потенциальным заключенным. А их – их четверо. Кажется, ребята были с ним солидарны. Замедлив бег, они вывели Звезду к лощине, примеченной когда-то знакомыми браконьерами. Там ведьму встретила засада. Сбитая с ног и выронившая палочку ночная мстительница прокатилась по земле, и настало время как следует поглумиться. Проксима не вникала как следует в то, что ей рассказывала МакГонагалл. Вроде бы, к ней явился Рон, расстроенный и обеспокоенный, и заявил о том, что пропала его сестра и пара ее друзей, и, скорее всего, они вне замка. Каким-то непонятным образом к этой компании прибавились Гермиона и Малфой, – одна подруга, пусть и… оставленная и жестоко обманутая Проксимой, а другой – подопечный, по соглашению с его родителями. И некогда гадать, какого черта их понесло куда-то из замка, двоих, казалось бы, осторожных разумных студентов. Искать пропажу долго не пришлось: сражение на границе Запретного леса, у могилы Гарри Поттера, привлекло их внимание почти сразу. Там оказались и потерянные ученики, и Грейбек с бандой, и даже Барти Крауч, словно сегодня был ее день рождения. Последний, правда, побежал, как только увидел их, во главе с самим Дамблдором, разделяя их отряд. Грейбек тоже побежал, но в противоположную сторону, захватив двух заложников и горстку своих людей, а остальные так просто не сдались. Переглянувшись с Минервой, они с Северусом погнались за оборотнем в лес, пока остальные профессора остались разбираться с бандитами на месте. Нельзя было давать им добежать туда, где они смогут спокойно аппарировать с заложниками. И не важно, кого они взяли с собой, – в любом случае, этим детям не жить. Пасти и направлять их, как бордер-колли – овец, не давать повернуть. Они после битвы с полоумным Барти, у них на плечах увесистые студенты, они замедленны, а Проксима с детства умела хорошо бегать. Быстро и очень долго. И Северус не отставал. Вот одним меньше, вот открыты спины “носильщиков”, и еще один валится на землю с придушенным вскриком, роняя застонавшую ношу. Светлые волосы, знакомая прическа, как удачно, – Драко! Пока они пытались убедиться, что тот в порядке, ублюдки тоже остановились, наверное, не желая терять добычу, и атаковали их в ответ. – Северус! – она подбежала было к упавшему магу, но тот лишь встряхнул головой, стискивая зубы. В воздухе пахло кровью, в голове гулко звенело. – Все в порядке, беги за ними, – прорычал Снейп, придерживая свой локоть и закрывая собой связанного Малфоя. Удовлетворясь лишь одним заложником, Грейбек и компания побежали себе дальше, не пытаясь больше свернуть к границе антиаппарационных чар Хогвартса. Они и вовсе двинулись в обратном направлении. Куда они пытались ее вывести, – или они все же заблудились? Загадка разрешилась быстро. Думая, что справятся с ней своими слабыми силами, они заманили ее в ловушку. Сгрузивший поклажу на землю Грейбек посмеивался, играя ее палочкой в своих отвратительных лапах с грязными нестриженными когтями, его люди обступали ее с трех сторон, держа наготове палочки. Проксима нащупала теткин нож и медленно поднялась на ноги. – Знаешь, я так мечтал о нашей встрече, и вот она состоялась… Плотоядная желтозубая улыбка играла на лице оборотня, но его нелюдские глаза все-таки поглядывали куда-то в сторону леса, откуда они прибежали. Боится, гад. Когда профессора закончат упаковывать его банду у кургана, они ведь побегут за ними в лес, искать последнего заложника. Заложницу: вблизи Проксима рассмотрела длинные темные волосы. Не Джинни, значит, Гермиона. – Я бы с таким удовольствием сам порезвился с тобой, полоумная сука, но мне нужно бежать, – вот же трусливый ублюдок. – Надеюсь, ты найдешь компанию моих ребят столь же приятной… “Ребята” скалились, сужая кольцо вокруг нее, пока их лидер снова взваливал себе на плечи связанную девушку, не спеша, не сводя плотоядно-любопытного взгляда с Проксимы и своих людей. Сейчас сбежит отсюда, по пригорку вниз, потом в гору, а оттуда аппарирует, и ищи его. И ищи потом Гермиону. Или то, что от нее осталось… Ближайший к Проксиме колдун ухватил ее за руку, наслаждаясь безоружностью своей жертвы, и она ударила. Обескураженный неожиданной болью, он попытался отступить на шаг, но был перехвачен за кисть, скручен, заломлен и с силой брошен во второго. Третий, не успев осознать, что случилось, получил ножом в живот, еще, и еще, и еще, пока не осел безвольно у Проксимы на руках, словно марионетка с шарнирными конечностями. Второй, отползши из-под первого, выхватил было палочку, но попал лишь в живой, – уже умирающий, – щит. Дальше дело техники: хват за палочку, разворот, его рука теперь прижата к спине; удар под колено, от которого его ноги подогнулись, и нож перерезает его глотку одним молниеносным движением. Бандит падает на колени, булькая и тщетно хватая ртом воздух, никак больше не способный надышаться. Первый, оклемавшись, сперва неловко, на карачках, а потом на ногах бежит следом за предводителем, наблюдавшим за произошедшим лишь несколько мгновений, и бросившийся наутек, не дождавшись даже гибели второго. Проксима швыряет нож вслед, и последний из людей Грейбека падает с хриплым булькающим стоном, хватаясь за горло. Щелчок, черная палочка появляется в руке. На бегу Проксима призывает теткин клинок, на бегу очищает его пальцами от крови и прячет обратно в потайные ножны. Грейбек теперь по-настоящему спасается, точно не волк, а кролик от неутомимой гончей. Зря он с ней связался, – она умеет быстро бегать по пересеченной местности не хуже него, перемахивая через поваленные деревья, не спотыкаясь ни о камни, ни о корни, и ровно дыша. Антиаппарационное проклятие бьет его в спину, заставляя вздрогнуть от неожиданности и поднажать. Неприятный, потенциально смертельный сглаз, словно специально ударившееся о дерево в паре дюймов от его головы, заставляет менять курс, как скотине на выпасе. Он тоже умеет бегать, но сколько он так пробежит? Ведь она, в отличие от него, налегке. Он не может этого не понимать. Проксима опасается, что он остановится и использует заложницу, чтобы уйти, но он, кажется, слишком перетрусил, чтобы перестать бежать, и эта мысль наполняет ее странным кровожадным удовлетворением. Почти как когда она выжигала звезду поверх Черной Метки, почти как когда она поняла, что у нее больше нет выбора, кроме как убивать. Всякий раз, когда она заталкивала обидчикам с кладбища обратно в глотки их мерзкий смех. Пусть побегает будущий коврик. На прогалине между высокими древними исполинами Грейбек остановился, то ли все-таки желая дать бой, то ли еще по какой причине. Встал, согнувшись и свесив руки почти до земли, как гоблин, и принялся прислушиваться к чему-то, но Проксиму встретил уверенным проклятием, которое та приняла на щитовые чары. Кажется, оборотень норовил аппарировать, но ничего не выходило, – ее заклинание еще не выветрилось. С неприятной улыбкой Проксима запустила в него “Диффиндо”. Снова сбросив с плеч заложницу, яростно бьющуюся в путах, Грейбек принялся сражаться в полную силу, не давая ей как следует поиздеваться, и сам не испускал больше никаких шуточек, только сжимал зубы. Почуявшая близость свободы Гермиона попыталась отползти подальше, точно гусеница, и ее веревки вдруг исчезли, мгновенно растаяв. – Снейп! Оборотень загнанно и дико блеснул глазами. Проксима повернулась на миг, резко, так что в шее закололо, – Звездочет догнал ее и теперь тоже направлял свою палочку на Грейбека, предварительно прикрыв ученицу щитом. Запыхавшийся, бледный, но вроде бы целый. – Авада Кедавра! – Северус только чудом увернулся, и изумрудная вспышка разбилась о кору огромной секвойи. – Ублюдок, – Проксима занесла свою палочку, чтобы убить оборотня – для этого ей не нужно было Непростительное, и он молил бы ее об “Аваде”. – Стоять, или следующая полетит в пигалицу, – пригрозил Грейбек, наставив оружие на замершую Гермиону. Не сговариваясь, они со Снейпом опустили свои палочки вниз, отведя их от противника. Звериные глаза сверкнули торжеством. – Вот так бы всегда, а то… Договорить ему помешала огромная рука с короткими толстыми пальцами, схватившая его поперек живота и оторвавшая от земли высоко-высоко в воздух. Под треск сломанных веток на прогалину выступил великан, с детской непосредственностью взирающий на находку. Вытаращивший глаза оборотень ворочается было, но грязные пальцы-сосиски сдавливают его с непомерной силой, ломая тело, словно хрупкую бумажную фигурку. Отмерев через секунду, Гермиона пронзительно кричит, не хуже Энн Дэрроу при виде Кинг Конга. Потеряв интерес к неподвижной, безжизненно повисшей в его пальцах жертве, великан обращает внимание на новый источник шума. Не в состоянии подняться на ноги, студентка ползет прочь от чудовища, спиной вперед. Когда тот нагибается, протянув руку с растопыренными пальцами к ней, она снова кричит, наполняя морозный воздух сверлящей вибрацией. Если бы Снейп не применил Манящие чары, Гермиона могла бы повторить судьбу оборотня. Но великан проследил за полетом девушки, и теперь сверлит своими непропорционально маленькими глазками двоих, высокого профессора и вжимающуюся в него упущенную добычу. Шагая вперед, отчего-то натужно и с большим трудом, он опять пытается схватить ее, – или их обоих, – но Северус, не растерявшись, отталкивает студентку подальше, и почти уворачивается от хваткой руки. Задетый, он пролетает пару метров в сторону и падает, ударившись об угловатые корни. От звука его стона Проксима отмирает и выхватывает револьвер. Ее рука так дрожит, – возможно, поэтому пуля пробивает лишь ухо чудовища, а не голову. Схватившись за ухо и жалобно заревев, великан поворачивается к ней, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, как толстый императорский пингвин. Ведьма снова вскидывает оружие, целясь в глаз, чтобы наверняка, но тут великана будто бы что-то рвануло назад, заставив оступиться и припасть на колено. Между ними встает Хагрид и первым делом бьет ее по ладони, выбивая револьвер. – Тише, тише, все хорошо… Вы, это, профессор Блэк, не стреляйте! Все хорошо, Гроупи, все хорошо. Вид лесничего, утешающего и увещевающего великана словно поранившееся дитя, поверг Проксиму почти что в шок. Хагрид все лепетал с ним, пока она смотрела на них, не в силах оторваться, – даже не нагнулась за своим оружием. Великан, заметив серебристый отблеск под ногами, протяжно захныкал, показывая пальцем. – Да спрячьте же эту штуку, – яростно прошептал Хагрид через плечо, теперь совсем повернувшись к своему огромному подопечному. С трудом соображая, она продолжила разглядывать усевшегося на землю гиганта, тихо хнычущего и все еще держащегося за ухо. Грязного зеленоватого цвета кожа, одежда первобытного человека, пропорции горного тролля – разве что рост существенно выше, – плавающий взгляд слабоумного младенца; поперек тела его обхватывала толстенная корабельная веревка, не давая далеко отходить от дерева, к которому была привязана. – Вот же Мерлинова срань, – неожиданно раздалось сзади, отчего Проксима и Хагрид вздрогнули. Предусмотрительно остававшийся в стороне Драко Малфой заметил, что все кончилось, и решил вылезти к ним. Кажется, у Северуса не было времени или желания отвести юношу к краю леса, прежде чем он бросился за ней. Разглядев великана, слизеринец замер с раскрытым ртом, пока не услышал приглушенный стон своего бывшего декана. Подхватив с промерзшего грунта револьвер, ведьма пробежала мимо так и не поднявшейся Гермионы, и присоединилась к кузену, опускаясь на колени перед распростертым на корнях Снейпом. – Кажется, у него сломана нога, – серьезно сдвинув брови, заключил Малфой, проведя палочкой над профессором. Это не считая кучи ушибов. Хотя бы его рана на локте была залечена. – Я как-то сам догадался, – сварливо прошипел профессор, крепко зажмуриваясь. – Ради всего святого, скажи, что у тебя есть обезболивающее, – обратился он к Проксиме. – Есть, но… Ведьма достала пузырек с зельем из кармана на поясе; оно еще старое, сваренное ей для себя, для ее “звездных” миссий, и адаптированное под интенсивность ее обычных травм и ее низкую чувствительность к обезболиванию. Интересно, оно не окажется слишком сильным для Северуса? – Господи, да просто дай мне его, – дрогнувшим голосом простонал Снейп, и она, пожав плечами, помогла ему выпить зелье, поддерживая его голову. Мужчина сразу же расслабился и обмяк в ее руках, блаженно выдыхая. – Ты чудо, Рокс, – пробормотал волшебник, улыбаясь, как в дурмане, и позволяя младшему Малфою проводить манипуляции с его ногой. Следовало заняться и Гермионой, продолжавшей неподвижно полусидеть там, куда она упала, и слепо глядеть прямо перед собой. Жаль, что нет Успокаивающей настойки. Такого зелья она для себя точно не варила, – единственная непреодолимая истерика охватила ее целую вечность назад, после первого осознанного убийства, а все остальные можно было побороть методом напролом. Давать Гермионе пощечины или обливать ее водой после всего с ней сегодня уже произошедшего не хотелось. Проксима осторожно потянула студентку вверх, ставя на ноги, и та подчинилась, вялая, безучастная, как тряпичная кукла, и позволила подвести себя к спасшему ее профессору и усадить рядом, прямо на землю. Проксиме хотелось иметь их всех поблизости, под рукой, чтобы, если что, была возможность защитить от следующей выпрыгнувшей из леса угрозы. – Вот так, все уже хорошо… Она сама едва верила в свои слова. Если представить на минуту, что она – обыкновенный подросток возраста Гермионы, никогда особо не сталкивавшийся со смертью и опасностью лично, то как долго бы она отходила от зрелища, если бы великан прямо у нее на глазах превратил живого человека в свежевыжатый лимон? Да просто увидеть великана вблизи стоило ей самой ранней седины. – Профессор, вы, это, не серчайте, – Хагрид, уже справившийся с первой помощью своему подопечному, повернулся к ним, и непонятно было до конца, к кому он обращается, к Проксиме или к Северусу. – Гроупи не нарочно вас так, он сам не понимает своей силы… Все-таки к Северусу. – Хагрид… это гребаный великан, Хагрид, – устало подал голос Снейп, с трудом поднимая голову. – Он же – братец он мой, младшенький. По матери, – смущенно пряча взгляд, пояснил ему коллега. – Понятно, что не по папеньке, – буркнул Малфой себе под нос, выправляя ногу и при помощи заклинания накладывая шину профессору. Проксима запрокинула голову, чтобы разглядеть похожее на луну глуповатое лицо; пусть великан и казался ей пониже тех, которых она убивала, он все-таки был огромным. Тот уже совсем успокоился и перестал хныкать, и вроде бы даже не связывал свою боль с ней, – только с револьвером, уже благополучно убранным подальше с глаз. Удивительно, но Хагриду как-то удалось его умиротворить. И неужели он не соображает, что он на привязи? Может, он еще маленький ребенок, или просто слегка отсталый? Ведь у великанов ума чуть побольше, чем у троллей. Или он наполовину тролль? А что, мать Хагрида уже однажды связалась с кем-то не своей расы, может, это у нее причуда такая. Гермиона же, услышав признание лесничего, истерически захихикала. Приобняв девушку за плечи, Проксима попыталась успокоить ее. Кажется, ее тоже придется нести в школу, как Северуса. Хорошо, что есть почти вменяемый Драко, – его глаза почти вернулись в орбиты, хотя мальчишку еще трясло, – а то как бы она тащила их одна? А ведь еще надо захватить свежевыжатый труп особо опасного преступника, – пять тысяч галлеонов за его поимку живым или мертвым на дороге не валяются. – И как вам только в голову пришло приволочь сюда великана? – не смогла не спросить Проксима. Он поглядел на нее обреченно, но решительно сжал кулаки. Проксима только теперь заметила на его лице поджившие желтые синяки. Братец у него был с характером… Или просто не любил сидеть на привязи. – Профессор Блэк… Гроуп ведь никого не обидит, – он нервно оглянулся на останки Грейбека. – Ну, то есть, специально… Я знаю, что вы, это самое, профессионал, но, профессор, вы уж, пожалуйста, не трогайте его больше, – взмолился расстроенный Хагрид, прижимая ладони к груди и печально и умоляюще заглядывая ей в глаза. Проксима вздохнула и переглянулась со все еще ошеломленным кузеном, полностью разделяющим ее мысли. Классический Хагрид. Оно огромное, опасное, оно жрет людей, но – “никого не обидит”. Профессору по Уходу за Магическими Существами тоже сообщили о пропаже студентов, но он, не будь дурак, побежал сразу в лес, к братику, – видимо, предчувствуя, что произойдет, если их занесет сюда. – Вам стоит увести его подальше в лес. Куда студенты так просто не доберутся, – устало заявила Проксима, и Хагрид энергично закивал. Все, что угодно, лишь бы этого великана тут не было. Но она не могла ему просто это сказать, – они не друзья, она не Гарри Поттер. – Уж непременно. Я ему и пещерку уже присмотрел, там ему будет сухо и тепло… Только вы, это, не говорите никому, что у меня тут – что брат мой тут, я вас прошу. Снова вздыхая, Проксима согласно пожимает плечами. – Я ничего не скажу. Переведя взгляд на Снейпа и не добившись от него никакой реакции, Хагрид обратил свое внимание на студентов. О пребывающей в кататонии Гермионе можно было, наверное, не беспокоиться, но вот Драко Малфой… – Что вы так смотрите? Если я даже и расскажу об этом, мне все равно никто не поверит, – заметив этот взгляд, отозвался слизеринец, и нервно дернул плечом. Его голос был все еще слишком высоковат для спокойного. – Давайте выбираться отсюда, – предложила Проксима, взмахом палочки трансфигурируя тело Грейбека в простенькую шкатулку, подзывая к себе и пряча в карман мантии. – Эннервейт! – Гермиона вздрагивает, когда в ее спину попадает заклинание. – Мисс Грейнджер, вы можете самостоятельно идти? Резко обернувшись на голос, девушка распахивает глаза, словно впервые увидела тут Проксиму, и принимается озираться по сторонам. Запретный лес, нависающий темной громадой, стылый и покрытый инеем, был обманчиво тих, но в его глубинах всегда таился кто-то плотоядный. – Профессор Блэк? Но… О боже, мне так жаль, профессор, простите меня… Что?.. Заметив великана, девушка пискнула, но вовремя зажала свой рот ладонью, чтобы снова не перевозбудить чудовище. Хагрид обеспокоенно подошел к ней, но она от неожиданности отпрянула в сторону, припав к земле, и волшебник отступил, слегка расстроенный такой реакцией. – Ее только что почти похитил огромный волосатый мужик, – тихим голосом успокоила его Проксима, и тот с пониманием кивнул. – Будет лучше, если я ее поведу. Она помогла Гермионе подняться, подхватывая ее за талию и перекидывая ее руку через плечи. – Профессора Снейпа лучше левитировать, – влез Драко. – Вздумаешь меня уронить, я сниму с тебя баллы при всем факультете, – подал голос тот. Возмущенный таким недоверием Малфой вспыхнул, но все-таки поднял палочку и прошептал формулу, поднимая мужчину в воздух, словно на невидимые носилки. Оставалась одна проблема: Проксима понятия не имела, где именно они находятся, и в какой вообще стороне Хогвартс. Хагрид точно знал, но безопасно ли было оставлять великана тут одного? К тому же, раненого и напуганного, как бы странно это ни звучало. – Мы отойдем подальше, и я пошлю Патронуса остальным, и нас найдут. Вам не обязательно оставлять… брата, – кажется, ее участие растрогало лесничего. – Спасибо, – сдавленно прохрипел он им вслед. – Идите туда, замок примерно в том направлении, – Хагрид указал пальцем на едва приметную тропинку, виляющую между высокими деревьями. Через десять минут, на поляне, их встретила бурлящая тщательно подавляемыми чувствами МакГонагалл. Она и беспокоилась за учеников, и раздражалась из-за нарушения правил и опасности, которой подвергли себя дети, и нервно оглядывалась, освещая “Люмосом” мрачные просветы между деревьями. Мало ли что водилось в этом лесу. Знакомая жуткая тварь, появившаяся рядом с ней, этот зловещий черный бык, не поддался никаким чарам и настойчиво повел ее в чащу, напролом сквозь кусты. Когда она предупреждала Филиуса, Помону и Альбуса, поджидающих авроров, бык терпеливо ждал, время от времени громко фыркая и подкапывая острым копытом землю. Его шаги, вопреки ожиданиям, не сотрясали землю, созвездия в недрах его космической черноты неспешно переливались, перемигивались, сверкая то ярче, то тусклее, внушая декану Гриффиндора надежду, что с девицей Блэк еще не все потеряно. Ведьма никогда еще не испытывала такого чувства первобытного ужаса, даже от встречи с боггартом или дементором, – что это за создание, и как Блэк его призывала? И как, черт побери, она умудрилась помириться с Северусом? Конечно, он сам затеял ссору, но как он может продолжать к ней тянуться после такой жесткой взбучки? Мужчины… И словно в подтверждение ее опасений, упрямый слизеринец шел не своими ногами, и на бедре у него белела повязка. Хотя бы оставшихся студентов спасли, и те более-менее целы. И ни одного из преступников не видно, но и черт с ними, главное, дети живы. – Как я понимаю, мы еще увидим мистера Грейбека, – поджав губы и напустив на себя слегка раздраженный вид, спросила Минерва. – Наконец-то нам, простым профессорам Хогвартса, удалось поймать больше бандитов, чем знаменитой охотнице за головами. Она не могла не пустить эту шпильку, и большей частью это предназначалось для Северуса. Это ведь он уверял ее, что без Звезды им не справиться, однако, справились же. И никто не пострадал. Сильно. – Увидите разве что в некрологах, – Блэк похлопала себя по карману мантии, не выпуская из рук едва переставляющую ноги мисс Грейнджер. МакГонагалл чуть побледнела, представив себе, что пришлось пережить детям, которые, теперь, без всякого сомнения будут способны увидеть, кто тянет кареты на станцию. И все из-за этой наемной убийцы… Хотя все же спасибо что сами живы, и в принципе все равно, каким способом. – Пойдемте скорее, Северуса нужно доставить в Больничное крыло, у него как минимум перелом, – обеспокоенно заговорила младшая ведьма. – У мисс Грейнджер нервный срыв, а у мистера Малфоя скорее всего шок… – Да нет у меня ничего, – обиженно воскликнул студент, залившись краской. – Не спорь, или отправлю домой, – осадила его кузина, и тот моментально замолчал, хотя, кажется, готов был разразиться возмущенной тирадой. – Как там остальные? Растерявшись от ее ровного, совсем не конфликтного тона, Минерва не сразу ответила. – В порядке. Более-менее. Мистер Деннис Криви слегка пострадал, остальные отделались испугом. Думаю, детям стоит провести ночь-две в Больничном крыле. А уже потом держать ответ, что понесло их к кургану Гарри посреди ночи… Насупленного Малфоя, недовольного тем, что его тоже причислили к “детям”, дрожащую Гермиону и Северуса доставили к хлопочущей Помфри. И если первые двое не сопротивлялись, то с последним возникли проблемы. – Боже, Поппи, просто дай мне Костерост и отпусти, не трави душу, – взмолился зельевар, порываясь встать с постели, куда его аккуратно переложили. – В самом деле, мне совершенно недосуг слушать твое нытье, Северус, – раздраженная целительница направила на него палочку. – Петрификус Корпус. Тело крайне раздосадованного волшебника оказалось парализовано ниже шеи. – Мадам Блэк, присмотрите за ним, пока я разберусь со студентами, – пропыхтела целительница, еще одним взмахом палочки отгораживая их от остальной комнаты белой ширмой. – Может, это и к лучшему. Заодно нога лучше заживет, а не как в тот раз с цербером, – тихо усмехнулась Проксима, поправляя подушку возлюбленному. Ей самой отчаянно хотелось оказаться дома, все равно, у себя или у него, вымыться в горячем душе и лечь спать. Вспотевшая от бега и битвы кожа прела под василисковой броней, начали ныть и щипать всевозможные мелкие повреждения, полученные в ходе задержания Грейбека и его веселых парней, и невыносимо запульсировало запястье правой руки, по которому ее от души треснул Хагрид. – Потише, ты же не хочешь, чтобы все узнали, – сердито прошептал он в ответ, сверкая глазами. И тут же прикрыл их в жесте отчаяния. – Как бы я хотел сейчас вернуться в тот момент, на котором нас прервали… Не то чтобы я наслаждался своей должностью, но у меня аж руки чешутся поскорее выйти из отпуска и лишить Гриффиндор всех баллов до последнего. – Не исключить? – Проксима с улыбкой подняла бровь. – Как-то ты подобрел. – Исключение это слишком мягкое наказание для них, – бессильный сделать что-либо еще, Северус недовольно надулся, и она рассмеялась. – Кстати о наказаниях, за что перед тобой извинялась мисс Грейнджер? – полюбопытствовал он. – Кажется, она пыталась еще раньше, сегодня, когда я поймал ее и мистера Малфоя у твоего кабинета… Проксима пожала плечами. У нее была идея, но она почти что забыла об этом, пока Снейп вот сейчас не напомнил. Ее маска и разоблачение ее лица прямо перед всеми, – прямо перед Дамблдором. С иллюзией было сложно разглядеть какое-никакое сходство с Гарри Поттером: если в правой стороне не заметили никаких похожих черт, то и в зеркальной проекции этой половины лица ничего не заметят. А без маски и без иллюзии только шрамы давали какую-то защиту. И не факт, что Дамблдор не мог представить ее без шрамов. Это был ее худший страх, что ее узнают, – а вовсе не то, что ее уродство выставили на всеобщее обозрение. – Полагаю, это как-то связано с тем, что произошло за ужином. С меня сорвали маску, – пояснила она в ответ на нетерпеливый взгляд. Неужели это сделала Гермиона? Она бы скорее подозревала мелкого мстительного Хорька. Впрочем, если Хорек испытывал к ней достаточную симпатию, чтобы делиться планами на будущее, и в принципе опасался, зная о ее недавнем прошлом, то вряд ли он бы стал рисковать. И зачем это было Гермионе? Разве что – разве что Гермиона узнала… Разглядела своим дотошным зрением, со своей фотографической памятью. Это было чертовски хреново, и тем больше, что объясняло, за каким таким чертом их понесло к могиле Гарри Поттера. Хотели откопать и убедиться в сходстве? Или убедиться в обратном? Гермиона бы наверняка тут же поняла, что погребенный не вполне похож на ее друга, которого она видела вблизи и часто на протяжении четырех лет. Успели ли они? Пока все эти мысли проносились у нее в голове, меняя выражение лица с уставшего на очень мрачное, Северус думал о другом. Ее шрамы, – наверняка, Проксима ими тяготилась. Теперь эти несносные дети начнут изводить ее, или, чего доброго, жалеть. Хорошо, что ее срок на этом посту подходит к концу, и ей не придется долго это терпеть. И почему, интересно, у него так и не вышло исцелить эти шрамы? Ему ведь даже следы от когтей оборотня удалось залечить, и от собственного проклятия, а укусы простой собаки никак… – Проксима… – Я – я лучше расскажу свои опасения, когда мы будем одни, – совсем неслышно, практически одними губами проговорила она. – Есть чары, позволяющие заглушить все звуки за пределами выделенной зоны, – предложил разрываемый собственной любознательностью Северус. – Маффлиато из моей – моего учебника по Зельям за шестой курс. – И как их накладывать? – готовая рассказать все прямо сейчас ведьма подняла палочку. – Там такое округлое движение, сперва плавно, потом резкий угол, а потом снова плавно, – мужчина силился описать или изобразить, но его руки тоже не двигались – для верности, чтобы не освободился. – Вот так? – Проксима показала. – Нет, в другую сторону… Нет. Представь, как будто рисуешь ухо, только с углом посередине. Он буквально изводился невозможностью двигаться. – Надеюсь, я наложила их правильно, – серьезно сказала она, поглядывая на белую больничную ширму. – Тогда рассказывай тихо, – понукает он. – Хорошо. Меня – меня пугает, что Дамблдор мог меня узнать. Или – или сама Гермиона. Заинтересованный взгляд Снейпа сменился скептическим. – Откуда они могут тебя узнать? Дамблдор видел тебя – его, – он произнес это слово едва слышным шепотом, – от силы раз в год. Может, два. А Грейнджер видела тебя только под иллюзиями, и я тебе скажу, это были качественные иллюзии. Если даже я не подозревал, что он и ты это одно и то же, то откуда бы им? – Ты в конце-концов догадался, разве нет? – прошипела она. – Потому что я видел и тебя, и его, – Северус раздраженно закатил глаза. – И я узнал твою манеру драться. И – и я напоил тебя Веритасерумом. – То есть, ты не был уверен? – Я не хотел быть уверен, – поморщился он, и, спохватившись, исправил выражение лица на нейтральное. – К тому же – твои шрамы. Они делают твое лицо совершенно ни на что не похожим. Тебя скорее примут, я не знаю, за Милисент Багнолд, чем – чем за кого-то еще… Ох. Кажется, он понял. Кажется, он только что совершил открытие, практически прорыв… – Вот почему я не смог заставить их исчезнуть, – протянул волшебник. – Ты этому сопротивлялась! Он повернулся к ней, изогнув шею. – Все это время ты подавляла любые исцеляющие чары, направленные на избавление тебя от этих отметин, потому что – потому что решила, что они нужны тебе. Проксима… Она сглотнула и отвела взгляд. Неужели это так? В каком-то смысле, – наверное это так. Шрамы ей нужны. Если они мешают волшебному миру разглядеть в ее чертах покойного, и черт с ним, Гарри Поттера, то – то они должны остаться. – Проксима, они тебе не нужны. Тебя мать родная не узнала бы, – мужчина сам поморщился от упоминания о подруге детства. – Ты не похожа больше на… Ты – ты похожа только на себя. – Ты этого не знаешь, – тихо ответила она, невольно стиснув в пальцах край его одеяла. – Ты никогда не видел меня с полностью чистым лицом, проекция правой части на левую это совсем не то… Вдруг – вдруг я… Даже несмотря на заглушающие чары, она не осмеливалась это озвучивать. И к счастью, – буквально в следующую же секунду их грубо прервала ворвавшаяся за ширму мадам Помфри с подносом, на котором стояла солидная бутыль Костероста и шесть дымящихся стаканов. – Воркуете тут? – бесцеремонно и без всякого любопытства поинтересовалась она, отгоняя Проксиму от постели больного. – Твой Костерост, Северус. Последний полный стакан отлевитировал к его губам, а подушка сама собой приподняла ему голову. – Пожелайте ему спокойной ночи, мадам Блэк, – велела целительница. – К утру я его выпущу. – Погоди, Поппи, а ее ты не хочешь обследовать? – не имея возможности указать рукой, Северус просто кивнул в сторону готовой уйти Проксимы. – Невнимательность к пациентам… – Меня-то зачем, – возразила было младшая ведьма, тут же сраженная диагностическим заклинанием. – Так-так, трещина в ладьевидной кости, ушибы, обморожение, переутомление, – а ну-ка марш в постель, юная леди. Так уж и быть, можете лечь рядом, но обоим спать. Мадам Помфри подтолкнула ошеломленную ее покровительственной речью Проксиму к соседней койке и не отошла, пока охотница за головами не начала выпутываться из василисковой брони, смущенно отгородившись еще одной ширмой. Словно опасаясь, что и эта пациентка попытается сбежать, целительница призвала к себе флакон с Рябиновым отваром, и дала его Проксиме вместе с порцией Костероста. – Я все же не понимаю, зачем оставлять меня тут на ночь, – неубедительно спорила она. – Мои повреждения совсем незначительные по сравнению с остальными… С одной стороны, ей чудовищно хотелось просто лечь и уснуть, и мягкая постель так и манила к себе, а с другой – она успешно избегала этого места много лет подряд и не собиралась вот так сразу прерывать свой рекорд. – Ну-ну, не ной, а то будет только хуже, – несколько злорадно оскалился Северус со своей койки. Теперь, когда он понял, как решить одну из своих непреодолимых загадок, остальные казались проще пареной репы. Он убедит Проксиму, что ей необходимо исцелиться, и избавит ее от этих шрамов, – и наконец-то посмотрит в ее настоящее полноценное лицо. Если она и правда окажется слишком похожей на Гарри Поттера, всегда же есть маска. А потом они оба подналягут на их лечение от ликантропии. Скоро уже эта “предрождественская” вечеринка Слагхорна, на которой они с Проксимой так или иначе убедят старого упрямца Белби поделиться своими записями. А потом – потом он напросится к Проксиме в гости, узнает, каким зельем ее напоили, и займется созданием нового человека! В совсем только чуточку нетрадиционном смысле… В конце-концов, магглы это делают уже двадцать лет, чем маги хуже. Грейбек сдох, Барти возможно истекает кровью из располосованной им лично наглой морды, они с Проксимой снова вместе… Впервые за много лет будущее наполнено одним только радостным предвкушением.