***
Чёртово кукурузное бесконечное поле. Оно никогда не заканчивается, лишь повторяя из ряда в ряд одно и то же растение. Они совершенно одинаковы: такие же спелые, с такими же огромными зелёными листьями, под которыми скрываются жёлтые бусины. Это начинает раздражать. Будь бы кто-нибудь другой на месте Пятого, уже непонятно какой десяток минут разгребающий эти лепестки в сторону, у него стопроцентно началась бы паническая атака. Но юноша был весь в раздумьях: почему-то вчерашний разговор со Скарлет не давал ему покоя. В жизни Пятого было мало друзей, но много хороших знакомых, которые при удобной возможности, улыбаясь, хладнокровно воткнут нож в его спину. А Скарлет, хоть и была в его списке подозреваемых сначала, уже на следующий день стало понятно, что угрозы девушка не предоставляет — обычная студентка, которой не хватает острых ощущений. Странно, но они действительно сблизились за такое короткое время. Наверное это из-за её молодой энергии в движениях, словах и взгляде. В юности всё происходит по другому, легче дружить и жить тоже. Поэтому со Скарлет и чувствовать проще. Но есть одна большая сложность в этой дружбе. Что будет, если в конце концов попытка остановить апокалипсис и добраться до девятнадцатого года будет удачной? Что если после она расскажет кому-нибудь? А она расскажет — у женщин нет секретов друг от друга. Это же приведёт к новым парадоксам или чего похуже — апокалипсису! А возможно неприятели амбрелловцев и его отца просто напросто выследят девчонку и убьют её, без сожалений. Пятый, о чём ты думал, когда отвечал ей так? Ваню выследили запросто, что им мешает найти и Скар? Вот только у Вани была сила, а у неё не будет и шанса защититься. Что же с тобой делать? Пятый и так достаточно всего натворил в своей жизни. Может, если он позаботится о её существовании, это послужит искуплением для пары его грехов? По крайней мере, чем меньше Скарлет знает, тем же и лучше для неё. Внезапно пришедшая мысль показалась ему удивительно хорошей — если он поступит так, никаких проблем после того, как они окажутся в своём времени, не будет. Всё вернётся на свои места без каких-либо последствий, переживать будет не о чём. Идеальная, но слишком жестокая идея по отношению к ней. Нет, он не будет так делать. Солнце сегодня ярко светит, как и во все остальные дни. Жарко, тесно, раздражающе. Терпение подходило к концу, поэтому собрав всё своё недовольство, руки стали агрессивнее отбрасывать листья ненавистной кукурузы. И в конце концов он чего-то да добился — просто вывалился в пространство, где эта кукуруза внезапно закончилась. — Боже, — кинул раздражённо тот, поправляя свой пиджак. Взгляд светлых глаз прошёлся по следующим рядам, прикидывая, сколько же ему ещё придётся идти. Но тут он заметил чьё-то лицо, смотрящее на него своими карими очами прямо из кукурузы. Ох, он определённо знает это лицо. Заинтересованный взгляд тут же смягчился, и Пятый понимающе поджал губы. Он тут же подошёл и стал аккуратно разводить растения в сторону. Сколько тонн заботы и нежности скрывалось за этим незначительным движением знает только Бог, возможно даже сам Пятый не догадывается. Он просто делает и всё. Лицо осветляет улыбка с мягкой насмешкой. — Привет, Ваня, — говорит Пятый. Как же он рад видеть свою сестру, самую близкую из всей его чудаковатой семьи. Может, если бы она сейчас поддалась порыву обнять его, Пятый бы обнял её в ответ. Спросил бы в порядке ли она, как жила всё это время, чем занималась. Сказал бы, что теперь они найдут всех остальных братьев и сестру; сказал бы, что скучал. Но этого не происходит. Почему-то девушка ошарашенно встаёт и смотрит на него испуганно. А потом и вовсе выдаёт то, от чего сердце со скоростью света — отрешённо падает. — Кто ты такой? , — в её голосе ярко выражен страх. Как это?.. Почему она так сказала? Неужели любимая сестра решила отказаться от него?.. — Я твой брат, — он непонимающе глядит на неё. — У меня есть брат? Это уже не смешно. Хватит шутить. Хотя возможно, Ваня решила отказаться не только от него, а от всего её прошлого: воспользовалась шансом судьбы и начала всё заново, с чистого листа. А возможно она просто боится. Последствия тяжело легли не только на её плечи, Пятый тоже это ощущал. Но это всё ещё не повод вот так делать вид, что она не знает его, что может просто так забыть. Он же её брат. Раньше Ваню уже предавали собственные братья. Но её не предал Пятый. Ему она может доверять. Ей нужно доверять. — Слушай, можешь сидеть и ждать, пока «икеевская» мафия вернётся тебя прикончить, — он выбирает сначала запугать, а потом легко добавить выход из этой ситуации. Это же так просто, пойти со мной. Так почему же ты всё ещё стоишь тут? — Или можешь пойти со мной. Он разворачивается и начинает уходить, потому что уверен на все сто —после такого ей хотя бы станет интересно. Всего лишь одна причина из тысячи, чтобы пойти с ним. — Почему они хотят убить меня? , — она всё же идёт за ним. Ну наконец-то. Он как всегда был прав — в груди от этого разливается приятное чувство удовлетворения. — Потому что тебя здесь быть не должно, Ваня, — бросает он легко. — В Далласе? , — кукуруза мешает пройти. — Нет, в 1963-м. И тут растения заканчиваются. Перед ними предстаёт большой круг скошенных злаков неким взрывом. Он не просто большой, он огромный. У Пятого засверкали глаза. А пройдя чуть дальше, у него расползается довольная улыбка. Ему не просто нравится то, на что способна его сестра — он в самом настоящем восторге. Всё же Пять такой мальчишка порой. Он поворачивается к Ване, чтобы застать её реакцию. — О, чёрт… — а она не в восторге. — Ну да, мощно, — он улыбается, — я рад, что твоя сила никуда не делась. Идём. Опять это чёртово кукурузное поле. Но теперь он не один.***
Лучше места для выяснения отношений не нашлось, как небольшое, милое кафе «Candy at Candy's». После того, как Пятый бесцеремонно попросил официантку оставить кофейник, а та, уходя, высказала своё недовольство, можно было спокойно приступать к самой беседе. Наверняка мучительной беседе, ибо как можно вывести сестру на чистую воду и дать понять, что несмотря на произошедшее, она может доверять Пятому, если ей понравилось играть в незнайку? Больше никаких секретов. — Ты расскажешь мне, что происходит? Что ж, игрок под номером семь решила сделать первый ход. Так делают все лжецы, дабы отвести от себя подозрения. Пятый свёл брови к переносице, обдумывая, с чего же лучше начать. Пожалуй, с самого старта. — Когда ты была маленькой, тебя купил один эксцентричный миллиардер. Ты жила, — он чуть наклонил голову, — В академии, вместе с шестью другими детьми с необычными талантами, но в 2019-м, чтобы избежать апокалипсиса, мы прыгнули в воронку, — поджав губы и резко выдохнув, он взмахнул рукой, — И нас раскидало во времени, в Далласе в штате Техас. Повисла неловкая тишина. Пятый переводил взгляд с Вани на стол, со стола на Ваню и раз через раз поджимал губы. — Вопросы есть? , — обеспокоенно спросил тот. Ваня была шокирована. Трижды. Либо она хорошая актриса, либо… — Что значит апокалипсис? , — спросила она. Ладно, хорошо. Пятый чуть качнувшись назад, глубоко вздохнул. — Ну, это значит, что миру пришёл конец. — Да, но как? , — она не унималась. … Да ты шутишь. — Ты чё, правда ничего не помнишь? — Пятый недоумевал. Это не шутка, что ли? — Нет, только последний месяц. Бедная Ваня понять не могла, почему ей так сильно не хотят верить. Разве она похожа на аферистку? — Ну, что именно ты помнишь? — Я оказалась на каком-то заднем дворе, меня сбила машина. Голова гудела, как сумасшедшая, и я понятия не имею, как я туда попала и откуда я, — протараторила она, но внезапно остановилась, — А что вызвало апокалипсис? Не самый лучший вопрос с не самым лучшим ответом. Но Пятый же хороший брат, ведь так? Поэтому и вести себя следует подобающе. Если Ваня действительно ничего не помнит, он не может травмировать её ещё раз; раньше это был отец, но теперь они в разлуке. Пять отвёл от неё взгляд, заметал им по столу. Его губы периодически дёргались, пока ум искал правдоподобную ложь. И когда он её нашёл, Пятый всё же встретился с ней глазами, но тут же их отвёл. Стыдно так откровенно врать. А ведь он хотел, чтобы Ваня ему доверяла как прежде, как в детстве. — Удар астероида, — больше никаких секретов, — большой взрыв и всё закончилось. Как когда вымерли динозавры, только ещё хуже. А теперь ему предстоит рассказать ещё одну правду. Точнее, сообщить о конце света. Опять. — К тому же он последовал за нами сюда. — Пятый взял чашку кофе в руки и вздохнул. Говорить такое было каждый раз тяжело, но почему-то всем вокруг всегда было легче считать, что это его вина. Он говорит — он виноват. Так ведь намного проще. И Пятому откровенно говоря, на это глубоко плевать: в его жизни было слишком много врагов и просто тех, кто его ненавидел, чтобы принимать чьё-либо мнение о нём. Но дело в другом. Пусть обижаются, пусть игнорируют его, но пожалуйста, пусть они хоть что-то делают для того, чтобы остаться живыми. Они нужны ему. — Что значит последовал?.. — Через восемь дней мир погибнет от ядерной катастрофы. Другая болезнь, но, — ком в горле мешает говорить, — Результат тот же. На лице Вани моргает улыбка: уголки губ то поднимутся, то опустятся. Одна из нервных реакций. — Не может быть. — Я видел это своими глазами, — он больше не может смотреть на неё, сцепляет руки в замок и смотрит на них перед собой. Он чуть взмахивает головой, — Ты была там. Мы все были. Он моргает: раз, два, три, четыре. Одно дело сообщать такую новость фактически незнакомке, девушке, которую он едва знает; девушке, которая, он надеется, не является чьим-то скрытым оружием — пусть хотя бы она будет настоящей в его жизни. Но другое дело сообщать это родной, по душе, сестре. Это больнее. Во всяком случае, Ваня пока не бьется в истерике, как почти реагировала Скарлет. Это уже хорошо, какой-никакой прогресс. — Чёрт, — она оглядывается, — Мне нужно позвонить, —Ваня подскочила и побежала к телефону. — Ваня, — окликивает он её, но позволяет набрать номер. У неё есть кто-то, с кем нужно поговорить в такие моменты. Это… хорошо. Пятый рад за неё, но чувствует себя странно. Когда-то, в далёком прошлом, они были влюблены друг в друга. А потом Пятый совершил то, за что не может простить себя по сей день. Были бы они так же близки, если бы он не исчез тогда? Не то, чтобы есть какие-то глупые надежды, просто ему интересно. Действительно ли он всё испортил. Интересно, было ли ей больно, когда он пропал? Пятый усмехнулся. Конечно было. Она плакала, когда мы давили муравьёв, о чём можно говорить дальше. Юный-юный и очень глупый. Почему же он всегда думает только о себе? Наверное, это причина того, почему Пятый никогда не вступал в серьёзные отношения. С ним любовь зла. Сначала это приятно: чувство падения в сладкий омут, с головой. Но он не может поддаваться таким эмоциям. Как же сильно Номер Пять не стремился бы к стабильности, он всегда будет где угодно, когда угодно в любую минуту его жизни. Странно, но это ранит людей. По крайней мере, сейчас у него есть только одна цель, которой он несомненно будет придерживаться. Но у нас мало времени. Ваня может поболтать потом. Он ставит чашку на стол, а затем идёт к Ване. Сбрасывает звонок. — Ты чего? , — говорит она шокированно. — На это нет времени. — Я с подругой вообще-то говорила! , — она приходит в бешенство. — Послушай меня! , — он хватает её за плечи, — Те люди с поля охотятся за мной, за тобой. Они никогда не остановятся, — Пятый смотрит ей прямо в глаза, пытаясь донести суть, всю важность данных событий, пока Ваня растерянно вздыхает и отводит взгляд, — Ты меня понимаешь? Надо держаться вместе, найти остальных и как-то остановить судный день. С кем бы ты ни говорила, они никак не могут быть важнее конца света, — он наконец отпускает её. — А сейчас нам пора. Ваня чуть закидывает голову и не может решиться, но с последним взором на брата, кладёт трубку.***
Пятого не было весь день. За всё это время Скарлет успела сделать уборку и не одну, и не в одной комнате, и не только уборку. Она готовила на пару с Эллиоттом, пока тот не свёл тему к своему желе, в следствии чего девушка тайком ускользнула от него и принялась жарить панкейки с шоколадом. Они вышли очень вкусными, кстати — это подтвердили все кроме спящего Диего. Кинула пару комплиментов даже Лайла, которая перед своим уходом закинула пару американских блинчиков в рот. Лайла причудливая конечно, но очень заботливая по отношению к Диего — не смотря на время и темень за окном, она пошла за пластырями. Они очень милая пара. Харгривзы бывают милыми. Пятый бывает милым. Глотая чай, Скарлет чуть не поперхнулась, вспомнив вчерашний разговор. Может и хорошо, что Пятого сегодня не было целый день, хотя бы они избежали неловкости. И стыда. Ну как можно было что-то втирать Пятому по поводу дружбы? Это же Пятый. Как он вообще согласился на её предположение о их дружеских отношениях? Они знакомы всего-то несколько дней, а учитывая его способность наживать себе врагов, крайне удивительна его реакция. В уме явилось воспоминание о их первой встрече: — Не корчи из себя дурочку. — процедил он тихо, приблизившись достаточно, чтобы его было слышно. Надо признать, что было немного глупо в данной ситуации отвечать дерзостью, но чувство отчаяния перевесило. Лучшая защита — это нападение. Она придвинулась к нему настолько, что между ними осталось всего пара сантиметров. — Ты появляешься из неоткуда, а корчу дурочку из себя я? Губы Скарлет одолевает смешок, ибо она прошла определённо не дружелюбно. И нельзя сказать, что их отношения стали крепче или ближе: они по прежнему постоянно ссорятся из-за пустяков, придираются друг к другу. Но появилось что-то ещё между ними, помимо слепой неприязни. Забота? Вы скажете: невозможно за такой короткий срок сначала возненавидеть, затем на пустом месте привязаться. А я скажу вам, что вы никогда не были на грани потери всего. Когда ты осознаёшь, что смерть мира дышит тебе в спину, кожа ощущает это лёгкое, холодное касание, покрываясь мурашками. Страх туманит разум, забывается всё, о чём ты думал до этого момента. Слёзы катятся градом, руки трясутся и голос дрожит… Тогда приходит понимание самой настоящей ценности в жизни, которую зачастую либо отрицают, либо избегают — это люди. Вспоминаются быстротечными мыслями люди из прошлого, но остаются в памяти лишь те, кто окружают тебя сейчас. Казалось, что это произошло так давно. Казалось, что она знает Пятого так давно. В момент пустота этого дома стала ощутимой. Безусловно тут спал ещё Диего с Эллиоттом, но Скарлет стало одиноко — она по-настоящему скучала. И боги, как же не хотелось бы это признавать, как бы сложно это ни было осознавать, но она скучала по Пятому. С навязчивыми мыслями, она собирается на улицу. Этот способ работал всегда, ведь когда находишься на улице, ты буквально выходишь из своей золотой клетки и понимаешь — жизнь идёт своим чередом, а мир всё ещё процветает. Забыть бы ещё пророчества Пятого… Опять он. Почему этот человек витает в её мыслях постоянно? Буквально. Скарлет думала о нём вчера и позавчера, и она уверена, будет думать и завтра. С одной стороны, всё предельно ясно: не каждый день встречаешься с такими персонами, так ещё и словно появившимися из каких-то комиксов научной фантастики. Но с другой стороны, она ведь не думает о его прыжках в пространстве? Или о его словах? Нет, она думает о том уже забытом мозгом чувством спокойствия и безопасности. Чувством… детского любопытства. Он же ведь такой интересный, глупо скрывать своё неравнодушие к его персоне. Пятый откровенно привлекательный человек, всё в его манере притягивает. Отчего так и хочется увидеть этого суетливого юношу опять. Надеюсь, это «опять» состоится скоро. Выход на улицу действительно ощущался, как переход в другую вселенную: небо было настолько тёмным, что казалось чёрным; фонари плохо освещали улицу, а мир и природа замерли. Лишь от слабого ветра, подстриженные деревья слегка колыхали свои листья. Так ощущалась свобода. Или хотя бы её иллюзия. Да, точно иллюзия; настоящая свобода ощущается, как настежь открытые в машине окна, контраст палящего солнца и освежающего ветра от невероятной скорости по трассе. Так ощущался тот день, когда Скарлет уезжала из своего родного города в Даллас. Может когда-нибудь девушка поделится своей историей с кем-то, а может эта тайна останется с ней навсегда. Взгляд пал на небольшой магазинчик со всем необходимым для домашних питомцев. Сквозь прозрачную дверь и окна мерцал светло-голубой свет. А из самой двери выходила Лайла. С ключами в руках. Выйдя оттуда, она направилась ещё дальше, в противоположную сторону от дома Эллиотта. — Куда она? Не понимаю… Проезжающие мимо полицейские машины отвлекли своей шумной сиреной, затем и вовсе подняли клубок пыли с газом. Всего минуту в этой туче были видны только красно-синие мигания, а когда горизонт вновь стал почти чистым — в поле зрения не было никого. Той ночью Лайла вернулась поздно, а Скарлет ещё пару минут оглядывалась, но кроме пустой улицы, с магазинами, дорогой и лёгким туманом, ничего так и не нашла.