В следующий раз

Очередное собрание Джоишиши подошло к концу, и бòльшую его часть члены террористической организации спорили о том, с кем по итогу должна остаться главная героиня нового популярного сериала: с харизматичным, но отстранённым главным героем, или с милым и преданным другом детства. Кацура яростно отстаивал кандидатуру друга детства, аргументируя свою позицию с точки зрения здоровых отношений. Котаро в целом считал, что здоровые отношения — залог мира во всём мире. Но парадокс вот в чём: самого Кацуру всю жизнь преследует лишь насилие. Ноги сами понесли его в «Хокутошинкен». В последнее время лидер Джой зачастил в раменную, однако никто не знал, почему: из-за вкуснейшей лапши или из-за хозяйки заведения? Вопреки всем чувствам, его это особо и не волновало. Он мог и вкусно поесть, и выпроводить буйных клиентов, и получить необходимую ему поддержку, а девушка, слушая его несуразную болтовню, тихо улыбалась и готовила очередную порцию собы, добавленную в меню специально для таких же назойливых посетителей, как и Котаро. Когда Кацура добрёл до уютного заведения, Икумацу Нишики не оказалось на месте, а в маленьком помещении творился хаос: вся мебель разнесена в щепки, кухонные принадлежности непривычно разбросаны на полу, и кровь окрасила помещение в алый цвет. Сердце замерло, когда он заметил воткнутый в стену нож вместе с запиской, написанной отвратительно корявым почерком.

«Приходи один, иначе она лишится не только пальца».

Немая ярость охватила самурая. Все посторонние мысли, занимавшие его голову последние несколько часов, в мгновение ока исчезли, не оставив и следа за собой. Он метнул взгляд на пол рядом с плитой и с ужасом заметил валяющийся тонкий пальчик: изящный мизинчик с идеальным маникюром. Словно обезумевший, он вылетел из здания и помчался на назначенное место. Им нужен был Кацура. Они знали, что он часто захаживает в это заведение. Они знали. Котаро вновь разразился вспышкой гнева, на этот раз уже на себя самого. Он потерял бдительность и позволил посторонним выследить несчастную раменную, завсегдатаем которой являлся. Из-за него Икумацу-доно в опасности, из-за него она снова страдает. Был ли на свете человек, которого Кацура ненавидит больше, чем самого себя? Всю жизнь он убегал, всю жизнь он прятался. Он не смог никого удержать, не смог никого уберечь: ни друга, ни учителя, ни возлюбленную. Имел ли Котаро право так беззаботно жить, когда Смерть наступала ему на пятки? Имел ли он право сближаться с Икумацу Нишики, которая уже достаточно настрадалась? Имеет ли он право думать, что на этот раз она его простит? Поглощённый мыслями самурай не заметил, как приблизился к месту назначения, и его сразу же встретили оглушительным взрывом. Однако они не учли, что взрывы — прерогатива лидера Джоишиши. Ответная атака не заставила себя ждать: Кацура вывалил на них пять бомб, оглушив заодно и весь Эдо. Шинсенгуми наверняка хорошенько встряхнуло, так как их штаб находится относительно недалеко от места встречи. Это Котаро лишь на руку, ведь главное — успеть спасти Икумацу-доно, а как именно — это уже другой разговор. На Шинсенгуми можно положиться, когда дело касается защиты граждан. Конечно, они все поголовно дураки, которые так и не смогли поймать Кацуру, однако это лишь доказывает, насколько лидер Джой хорош в салках на выживание: его не догонит даже смерть. Избежав косы Костлявой и на этот раз, самурай помчался дальше к месту назначения. Он вихрем влетел в огромное заброшенное здание, которое Кацура когда-то использовал в качестве штаба, попутно вынимая катану из ножен. В помещении оказалось пусто, поэтому он поднялся вверх по лестнице. На втором и третьем этажах его ждала засада, с которой Котаро справился парой взмахов меча — слишком легко, он даже немного разочарован. Но времени на сражения у него не было, поэтому, отбросив эту мимолётную мысль, он продолжил свой путь. Поднявшись на четвёртый этаж, самурай обнаружил следы крови, ведущие в одну из комнат. Он бесшумно проследовал по «дорожке», найдя в себе крохотную веру в то, что кровь принадлежала бандитам. Распахнув дверь в помещение, он осторожно оглянулся и обнаружил связанную Икумацу, безвольно лежащую в луже собственной крови. — Я ждал тебя, Кацура! — неподалёку от девушки стоял высокий мужчина в чёрном кимоно с золотисто-красным узором и отвратительной причёской, словно кто-то одновременно наблевал и насрал ему на голову. Он грязно ухмыльнулся, считая, что загнал знаменитого Беглеца Котаро в угол. — С тобой я позже разберусь, — Кацура удостоил его мимолётным взглядом и тут же подбежал к лежащей девушке, проверяя её пульс. — Ах, ты ж сукин сын, — мужчина успел двинуться лишь на шаг, как вдруг к его горлу была приставлена катана. — Пытаешься меня запугать? Стал бы я идти против тебя, если бы боялся? — он усмехнулся, нервно размахивая руками. — Все в Джой слепо следуют за тобой, не видя, какой ты трус на самом деле. Считают тебя лидером, способным свергнуть правительство и привнести мир в страну. Я тоже когда-то был таким. Думал, ты великий человек, а на деле оказался обычным клоуном, — мужчина тяжело задышал, наконец, выплеснув в лицо Котаро всё, что он о нём думает. — Я не клоун, я Кацура! Удостоверившись, что Икумацу-доно всё ещё дышит, он поднялся, переключив всё своё внимание на оппонента. Сейчас, детальнее разглядев его лицо, Кацура, наконец, понял, с кем имеет дело. — Так это ты… — Значит, ты всё же помнишь меня, Кацура. Не все мозги ещё растерял? — на его лице растянулась горделивая ухмылка. Он вспомнил, какое грандиозное шоу устроил, покидая ряды Джоишиши — даже Кацура не смог забыть, как его любимую Элизабет взяли в заложники и почти лишили жизни. — Эта убогая причёска до сих пор мне в самых жутких снах видится, — Котаро грустно покачал головой, прикрыв глаза, — думал, ты погиб в тот день, — он ненадолго задумался, — как тебя там звали? Обанай? — Хёринмару я! — Послушай, Хяккимару, — он крепче сжал катану в руке, — самураи не… — Кхм-кхм, один, два, три, Хиджиката, умри! Вслед за рупором, разнёсшим голос капитана первого отряда Шинсенгуми по всей территории здания, раздался взрыв, отвлекая внимание Кацуры от своего оппонента. Тот, приготовившись прочитать лекцию о бушидо, которому должны следовать все самураи, не ожидал настолько вероломного вмешательства со стороны Шинсенгуми. Его противник же, воспользовавшись секундным замешательством, быстро достал два пистолета из бездонных рукавов кимоно и отпрыгнул на достаточное расстояние, вне радиуса катаны. — Сого, ублюдок, ты куда целишься? — злобный крик дьявольского замкома разнёсся по всему Эдо. — Мы знаем, что ты там, Кацура! Сдавайся! Мы уже окружили здание, тебе некуда бежать! — полиция зря время не теряла. Хёринмару давно надоел весь этот цирк, поэтому, не желая упускать возможность прикончить Кацуру, он начал палить во все стороны, прекрасно зная, какой лидер Джой проворный. Котаро кинулся защищать всё ещё лежащую без сознания девушку от пуль, попутно отбивая их катаной. Одна пуля всё же его достала, задев левое плечо. Заметив это, Хёринмару перестал палить куда глаза глядят, сосредоточившись лишь на одной цели. — Попрощайся с жизнью, — Хёринмару расхохотался, заранее предсказывая свою победу, — строишь из себя важного, прикрываешься идеей свержения правительства и изгнания всех аманто с Земли, но на деле ты лишь мелкий проказник, иногда подкладывающий свинью бакуфу, за которой они в итоге наблюдают под шатром цирка. Ты смешон, и вся твоя шайка — такие же клоуны, как и ты! — Если наши действия видятся как очередное представление — значит, мы справляемся со своей задачей. Никогда не знаешь, что скрывается за маской шута и гримом никчёмности. Есть работа, которая под силу только циркачам вроде нас, — лидер Джоишиши сменил стойку и ухватился за рукоять меча обеими руками. Лицо Хёринмару исказилось злостью, когда Кацура резко рванул прямо к нему, не давая вставить и слова, и дважды взмахнул мечом: первым взмахом разрезая пистолеты на половинки, а вторым — рассекая грудь бывшего Джой. В это время уже чётче слышались шаги приближающихся Шинсенгуми, попутно арестовывающих оставшихся сообщников Хёринмару. — Я слышала крики Шинсенгуми, циркачам вроде тебя не следует находиться в таком месте, могут и обвинить напрасно, — хрипловатый голос девушки, пришедшей в себя несколькими минутами ранее, тихо пронёсся по комнате. — Икумацу-доно! — Котаро быстро убрал катану в ножны и бросился помогать ей принять сидячее положение. Он судорожно пытался рассмотреть раны на теле девушки, коря себя за неосмотрительность, которая и вовлекла её в акт мести Кацуре Котаро. Не впервые его пытались убить и не впервые использовали других в этих целях, однако то были Ёрозуя или члены Джой, которые могли за себя постоять. До этих пор он не придавал значения нависшей над ним угрозе. Данный инцидент отрезвил его. Больше Кацура не позволит страдать невинным. — Я буду в порядке, — она взглядом указала на выход, агитируя самурая бежать, пока полиция не добралась до четвёртого этажа. Котаро замешкал, не желая бросать девушку, и осторожными движениями поглаживал её скулу, на которой стал проявляться синяк. Что ж, зря он так быстро покончил с Хёринмару, его следовало хорошенько помучить и отдать на растерзание Элизабет. Он оценил ситуацию и пришёл к выводу, что разумнее будет оставить её на попечение Шинсенгуми. Они как минимум смогут оказать первую помощь, увеличив шансы на спасение. — Мне не нужен мизинец, чтобы готовить рамен, — тихо произнесла Икумацу, уловив на своих пальцах взгляд, полный сожаления. — И ваши извинения мне тоже не нужны. — Тогда в следующий раз я приду отведать вашей собы, — Кацура чуть наклонился вперёд, сталкивая их лбы, и его губы расплылись в мягкой улыбке. Груз вины на его плечах лишь потяжелел, и вряд ли Котаро когда-нибудь избавится от него. Однако где-то глубоко, в самых потаённых уголках его души, послышались звуки ослабевающей цепи, так давно охватившей его сердце, и дышать стало чуточку легче. Когда Шинсенгуми, наконец, добрались до нужной комнаты, лидера Джоишиши уже и след простыл, а сидящая в луже собственной крови заложница умиротворённо любовалась первыми лучами утреннего солнца и гадала, когда же наступит «следующий раз».