Мой милый убийца

После ухода Достоевского Гончаров тупо сидел на кровати и смотрел в стену, размышляя о завтрашнем дне. Он знал о предательстве Фёдора. Как обычно Иван восхищался гениальностью своего господина. Белые стены, красный ковёр, тусклая лампа, свисающая с потолка, чёрные занавески - всё это создавало свою особенную атмосферу. Она же вскоре поглотила Ваню с ног до головы, потому он даже не заметил нежданного гостя в данном помещении. Лязг метала, и вот перед горлом Гончарова оказался раскладной нож. - А теперь выкладывай истинные планы Достоевского, если жить хочется. - угрожающе произнёс Тацухико. Гончаров посмотрел на него со своей фирменной улыбкой. Как же она раздражает Шибусаву. Как будто больной и безмозлый человек сидит сейчас перед ним. Хотя в чём-то он прав. Куска мозга и, вправду, нет. - Шибусава-сан, не поймите неправильно. Но мне рассказывать вам нечего. Да даже если бы и было что, я все равно вам не сказал. Тем более. Не думали ли Вы, что господин расстроится если узнает о смерти своего подчинённого. - Совершенно спокойно ответил Иван. Никаких признаков страха в этих грязно-голубых глазах. В знак угрозы Тацухико резко отрезал пуговицу на воротнике Вани, но это лишь заставило его рефлекторно моргнуть, не более. Гончаров думает, что теперь он совершенен. Ни к чему не привязан и больше не чувствует отрицательных эмоций. Достоевский сделал его таким. Потому следующие слова Шибусавы звучали для Ивана как молния средь ясного неба. - Ты ужасен. Совершенно не интересный. Тебя слишком просто раскусить. - Иван не заметил даже как изменился в лице. Тот крайне поражён, а Шибусава ушёл, с презрением взглянув на последок. Всю ночь Ивана мучали мысли столь странные и непривычные для него: "А что если Фёдор обманул? Если я правда всё ещё могу испытывать грусть? Не последний ли отброс я тогда? Тогда я никому не буду нужен...". Однако закончить каким-то выводом свои размышления парню не удалось, так как, чуть за полночь, его настиг сладкий и крепкий сон. Он проспал. Впервые за долгое время он правда проспал. На целых два часа. Гончаров уже представлял гнев своего божества и корил себя за столь грешное действие. Ваня быстро расчесал свои волосы, чтобы хоть немного выглядеть приличнее, а передними прядями скрыть мешки под глазами и небольшие синяки. - Утречка, спящая принцесска. - послышался голос шатена. Да, Дазай уже был тут. Фёдор послал скумбрию за своей прислугой, проверить, не убил ли его там Шибусава за ночь. - И вам доброго... - Иван посмотрел на время. Двенадцать часов дня. Он в жопе. - дня. Всё верно. Прошу прощения, что проспал. - Не у меня его просить надо. На тебя мне полностью наплевать. - После этих слов Осаму покинул дверной проём, захлопнув дверь так, что даже Гончаров вздрогнул. Хотя.... Сейчас он и вправду был на нервах. Руки тряслись, как будто он совсем не проспал, а убил человека. Но, поборов все свои страхи Иван пошёл, дабы искупить все свои грехи перед личным богом, что является демоном во плоти. Пришлось идти сразу в коллеционный зал. Столь заманчиво блестел каждый кристалл, словно целая страна самоцветов открывалась перед каждым входящим в данное помещение. За каждым камушком скрывалась своя, неповторимая способность. Но по мнению Шибусавы они все скучны и он не мог никак найти тот самый, отражающий стремление к жизни. Как же приятно будет потом потушить этот свет, что кажется лучиком надежды в пучине отчаяния. Когда Гончаров только зашёл, Достоевский объяснял Дазаю всю суть плана, всю коварность предательства. Конечно, Фёдор, заметил, что пришёл его подчинённый, но в наказание проигнорировал. - О! И снова здравствуй, спящая красавица! - Издевательски произнёс Осаму, чем вызвал очень сильное раздражение Гончарова. Сейчас Дазай смотрел прямо на него. Как же это было не вовремя, ведь нож, который должен был попасть в спину, попал в бок, причиняя огромную боль. Тацухико недовольно цыкнул, смотря на упавшего Дазая. Фёдор же с презрением посмотрел на Ивана ... "Что?... Я? Противен господину?" - Гончаров был в шоке. Нет, не его вина в том, что Дазай посмотрел на него, не его вина, что он проспал из-за слов Тацухико, не его вина, что он не смог стать идеальным для своего господина. Так ведь? Но вот он замечает на себе более приятный взгляд. Им... Гордятся? Да, такой расклад, при котором Осаму умирает, даже больше нравился Тацухико. Беловолосый подумал, что Иван специально привлёк внимание, чтобы Шибу смог нанести смертельный удар. Гончарову улыбнулись. Вот тёплое чувство полилось от груди по всему телу, чувство удовлетворения от принятия его таким, какой он есть, что он не идеальный. - Ты напортачил, Иван, испортив весь план. Я очень разочарован в тебе. После ты понесёшь наказание. - Голос Дьявола трактовал, что Гончаров не достоин данных чувств. Поэтому стоит их отнять и отрезать корень зарождения. Снова противный звук раскладного ножа...