сахарные мышки зализывают друг другу ранки

Когда они встретились в первый раз, Хенджин подумал, что Феликс слишком мил для парня. И это была не единственная его черта, которую Хван нашёл привлекательной. Средний рост, худощавое телосложение, лучезарная улыбка. Постоянно притягивает к себе людей, а они находят его обаятельным. Новый участник их группы был идеален для всех. Хенджин не исключение. — Хенджин, не стой как вкопанный. Иди познакомься с новеньким, вы теперь работаете вместе. — Бан Чан толкает парня в спину, и вот они уже стоят друг напротив друга. Снова улыбка. Феликс протягивает руку. Его ладошка такая маленькая, по сравнению с Джином. — Рад знакомству, Феликс. — Хенджин, взаимно. Они обмениваются рукопожатиями. На вторую встречу ничего не изменяется. Хван только больше убеждается в своих первых мыслях насчёт Ли. Новый день на репетиции. Каждый старается выложиться и проявить себя с лучшей стороны, как может. Новая хореография как будто составлена для их новичка. Даже костюм у него особенный — больше сетки и цветастых лоскутков, нежели у остальных. Казалось бы, причина для зависти, но Хван и не думал о таком. Феликса ставят на видное место, дают больше ведущих партий. Его занимают больше других, просят повторить ещё и ещё, весь стафф восхищается Феликсом. Хенджин разминается в стороне, наблюдает. Парни неплохо срабатываются. Хенджин - являющийся вижуалом их группы и Феликс, который в лице и навыках не уступает Хенджину. Чем больше парни проводили время вместе, тем больше Хенджин думал, что Феликс нереальный. Ещё одна тренировка. Все собираются, обсуждают планы на предстоящую неделю. Феликса в зале нет. Хенджин идёт его искать. Находит между лестничными пролётами бегающим вверх-вниз. Удивляется. Феликс смеётся, говорит, что было скучно и решил размяться. Тренируется больше всех. Старается изо всех сил влиться в новый коллектив. Хенджин хмыкает. Какой молодец. Очередной день в компании закончен, тренировки тоже. Все без сил, собираются поужинать в ближайшей закусочной и наконец отдохнуть. Только Феликс отказывается. Ссылается на сильную усталость и говорит, что поест взятую с собой еду чуть позже. Все идут есть без Феликса. Хенджин поздно замечает, что тот оставил свой телефон в общем зале. Бежит в гримёрку, чтобы отдать. Феликса нет, еды нет тоже. Наверно поел и ушёл в общежитие, думает Хенджин. Сегодня тренировка с самого утра. Хенджин приезжает раньше других. Хочет прорепетировать новые движения. На его часах 6:30. Феликс здесь уже до него. Выглядит неважно. Немного усталый и кажется рассеянным, но так же приветливо улыбается и машет рукой, когда замечает Хенджина. Наверно мало сегодня спал, заключает в голове Хенджин, пока отсалютывает ему в ответ. — Ли, может позавтракаем вместе? Я всё равно ещё не успел, - хочет провести время вместе и узнать о нём побольше. — Спасибо, Хён, но я не голоден. — Феликс мнётся и прячет лицо от внимательного взгляда Хвана, рассматривающего его. — Наверно выгляжу неважно... не беспокойся, я просто мало спал, вот и аппетита нет. Не удивительно. Младший улыбается и уходит менять промокшую до нитки футболку на свежую. Хенджин провожает его взглядом и идёт в зал к подошедшим уже остальным. На тренировке Феликс выкладывается сильнее всех, хотя все итак довольны его работой. Пристально смотрит в зеркало. Повторяет движения, даже когда партия доходит до движений других участников. Чан объявляет перерыв. Ли не унимается. Остаётся ещё позаниматься. Хван остаётся с ним. Уверяет Чана, что всё нормально и приносит себе и Феликсу перекус. Хенджин сидит напротив Феликса. Рядом с ним лежат сэндвичи, ждут, когда Ли закончит и присоединится к Хвану. Джин смотрит на Феликса. Тот мокрый как из душа повторяет снова и снова одно и тоже. Хенджин снова думает, что он невероятен. Говорит. — Феликс, ты хочешь упасть от усталости, чтобы я кормил тебя с рук? Неудачный способ подкатить, Хенджин. Но Феликс смеётся и на секунду перестаёт, оборачивается. — Нет, хаха извини, кажется я был в своих мыслях. — О чём-то думал? Поделишься? — Хенджин берёт в руки сэндвич и тянет руку к Феликсу. — О, нет, просто думал над нашей хореографией. Не забивай себе голову Джин. — Феликс делает вид, что не замечает. Но Хенджин не гордый, он если надо и в третий раз предложит. — Феликс. Твой перекус, держи. — О, ты принёс для меня? Спасибо. — неумело изображает удивление Феликс. Хенджин готов поклясться, что тот идеален во всём, кроме очевидного вранья. Феликс берёт сэндвич и садится рядом. Неловкое молчание. Ли начинает разговор первым. Они разговаривают пока едят. Обо всём, о чём угодно. Феликс говорит не закрывая рта, как будто не хочет, чтобы Хенджин вставлял своё слово. Но Джину это нравится. Он и не замечает в какой момент его глаза становятся прикованными к улыбке Феликса и его глазам, бегающим по сторонам. Феликс говорит, что ему нужно отойти. Феликс держит в руках сэндвич пока уходит. Перерыв окончен. Проходит неделя. Ещё, и другая. Хенджин и Феликс становятся ближе. По крайней мере так кажется всем и Хенджину. Феликс стал разговорчивее в его присутствии, всегда приветствует его, говорит с ним на тренировке. Хенджин рад, и по нему это видно. Теперь они часто проводят время вместе. Одеваются, занимаются, едят. Бан Чан и остальные тоже это замечают. Шутят, хихикают, но они рады, что Ли наконец привык. Им дают выходные. Два дня. Чан говорит, чтобы все реально отдохнули, потому как потом им придётся заниматься ещё больше. Все изображают страдальческие лица, кто-то с кем-то спорит, а кто-то уже по тихой ушёл в раздевалку. Хван смотрит в противоположном крае дивана на Феликса. Тот увлечённо сверяет что-то в своём телефоне, не вникая в разговор с другими. И что там такого может быть важного? Лидер объявляет тренировку оконченной. Все собираются и идут в общежитие. Все уже ушли. Хван остаётся наедине с Феликсом. Смотрит как младший собирает вещи уже пятнадцать минут, а тот как будто и не собирается торопиться. — Ли, давай встретимся на выходных. Феликс на секунду теряется. Не ожидал. — Ты говоришь это так неожиданно, — смеётся. — Я не против. Хочешь куда то сходить? — Не думал пока. Как насчёт кафешки? И Хенджина только сейчас озаряет, что он даже не знает, что нравится Феликсу. А что он вообще предпочитает из еды? А ведь он мнил себя его другом и был уверен, что знает того лучше остальных. Надо бы спросить, но Феликс не даёт, быстро перебивает. — Может в парк? Как насчёт совместной пробежки? — Феликс улыбается, и Хенджин не может устоять перед этой чарующей улыбкой. Забывает про свой несказанный вопрос и соглашается. — Пойдём вместе? — идёт за Ликсом Хенджин. — Прости, у меня были ещё дела, иди без меня. Встретимся в общежитии. — Хван понимающе кивает и уходит первым. Хенджин засыпает где-то к полуночи, но не помнит, чтобы соседнюю дверь сегодня открывали. Они встречаются ближе к полудню в парке недалеко от общежития. Хенджин, весь такой красивый, хорошо поспавший и в удобной для бега одежде, и Феликс. Феликс в прочем не сильно отличался по красоте от Джина. Его вид выглядел разве что немного вымотанным. Тональник едва скрывал синяки под глазами. Но улыбался он всё так же лучезарно. Заезжено. Хенджин подумал, что тот снова мало спал. — Привет Ликси, ты сегодня прекрасен. Феликс удивляется, смущается и отводит взгляд продолжая улыбаться. Хенджину нравится его улыбка. Вот такая, слегка удивлённая, когда тот не ожидает комплимента, и искренняя. — Спасибо, твои слова льстят, хоть ты и выглядишь в разы прекрасней. Комплиментом на комплимент. Интересно. Они болтают, пока бегают. Хван разглядывает Феликса. Он только сейчас замечает, что тот одет в кофту с рукавами до самых кистей, хоть они и встретились для бега, а волосы у него очень сухие, но меньше касаться их от этого не хочется. У него впалые скулы. Хван не обращал на это внимания раньше. Они всегда были такими? Они разговаривают, и в основном о Хёнджине. О других, о ком угодно. Ликс никогда не говорит о себе. И ничего не рассказывает. Это слегка задевает. Но Хван не расспрашивает. — Я знаю одно хорошее место, мы можем там отдохнуть. Думаю тебе там понравится. Я хотел туда с тобой сходить. Хенджин отводит их в кафе. Ему кажется, что Феликс этому не рад. Они садятся за столик, Джин берёт меню. — Что будешь? Я угощаю. — Спасибо, я не голоден. — улыбка, немного кривая. Молчание. — Но мы же не завтракали и даже не ужинали вчера. Снова молчание. Феликс теребит подвеску на шее. Джин смотрит. Следующий вопрос слегка отпускает Феликса. — Ты что на диете? Вздох. Он попал в точку? — Да, немного. Подумал, будет неплохо перед выступлением. Ты прости, что не сказал. Неловко вышло. Хенджин выдыхает. Это всё объясняет. Наверное. — Что ж ты не сказал. А я думал, почему ты так мало ешь. Ликс, тебе ни к чему никакие диеты. Ты самый прекрасный из всех кого я знаю! Хван улыбается. Феликс вроде бы тоже. Это можно было бы охарактеризовать улыбкой человека, который знает, что похвала не принадлежит ему. Но Ли сам этого не замечает. Хван заказывает порцию салата на двоих. Разговаривает, пока её не приносят. Хенджин ест. Феликс мнёт в руках вилку. Ест. Феликс пьёт воду из стакана. Ест. Феликс наконец поддевает пару овощей вилкой и отправляет в рот, под взгляд Хвана. Жуёт. Хенджин рассказывает, как Чанбин съел целого цыплёнка в ресторане. Ли ёрзает на месте, морщится, но пережевывает. Хенджин начинает говорить о Феликсе. Как разговор перешёл на него? Тот не замечает этого, жуёт всё тот же кусок. Джин говорит, что восхищается упорством Феликса на тренировках. Восхищается? Им? Дурнее глупости Ли кажется в жизни не слышал, и потому делает вид, что действительно не слышал его. — Джин, я отойду в уборную. — тянет он улыбку и спешно встаёт. — Конечно. Я подожду. Ли закрывается в уборной. Хван остаётся один. Хван всё ещё один. Феликса нет слишком долго. Хенджин нервно постукивает пальцем по столу. Почему его нет так долго? На столе вибрирует телефон. Феликс забыл его взять с собой. Хван не справляется с любопытством, лезет посмотреть. На главном экране напоминание о тренировке. У него есть даже напоминания для этого, удивляется Хенджин. Нажимает. Из выпадающей строки напоминаний он видит двадцать четыре. Нет, возможно их даже больше, но это первые, которые попадаются на глаза. Напоминание о расписании тренировок на каждый час… Хван хмурится. Он не дурак, знает к чему может привести такое переутомление вкупе с чрезмерными тренировками. Откладывает телефон на место. Решает поговорить с Ли об этом позже. Феликса всё ещё нет. Случилось что? Он нервничает. Не дожидается и идёт проверить. Заходит в уборную. До его ушей доносятся режущие горло звуки. Харканье и драние горла. Всхлипы, сменяющиеся кашлем. Хван не думая хватается за ручку. — Феликс, ты что.... Твою мать. Ли вздрагивает и отворачивает мокрое лицо. Глаза мечутся по всем сторонам, лишь бы не встретиться с чужими глазами. Судорожно вытирает рот, смаргивает, приводит себя в порядок. Ноги слегка трясутся. Или это у Хвана сейчас перед глазами плывёт? Блять. —Х-хён, прости за увиденное.. мне просто стало нехорошо. Кажется я съел что-то не то. Не волнуйся, мне уже лучше, — и снова лыбится. Даже близко не поднимает глаза на таращащегося Хвана. Подходит к раковине больше ничего не говоря, умывает лицо и рот. Кажется это был сегодняшний салат. Он точно блевал. Эта мысль такая же ясная, как то, что сейчас видел Хёнджин. — Ликс, ты точно в порядке? Может на сегодня закончим? Тебе бы к врачу зайти, хочешь я могу с тобой… — Хван волнуется. Смотрит на Феликса, так трепетно, как будто, если будет нужно, он понесёт его в общежитие на руках. Феликс отмахивается, умывается, говорит, что всё в норме. Но Хван настырнее, потому заканчивает их «свиданку» и ведёт Ли домой. Они не видятся оставшийся день, другой. Хенджин решает не докучать младшему и надеется, что тот отдохнёт. Их выходные заканчиваются. Хван сказал Чану, что Феликс неважно себя чувствует и тот дал ему ещё выходной. Хенджин беспокоится. Тревожить Феликса не хотелось, но и не видеть его тоже давалось трудно. Поздно вечером, когда все собираются спать, Хенджин приоткрывает дверь в спальню Ли. Его не слышат. Свет приглушён. С пола доносятся тихие, тяжелые вздохи. Девяносто восемь. Девяносто девять. Хван замирает. Сто. Тихо прикрывает дверь. Тогда Хенджин в первый раз понимает, что, на первый взгляд, идеальный мальчик не так уж и идеален. Они больше не пересекались. Хван молча переваривает увиденное в голове. Что-то не складывалось. Все эти дни он места себе не находил. Был нервный, на тренировках путал хореографии и ошибался. Друзья сразу заметили, как на нём сказалось отсутствие Феликса. В следующий день Феликс внезапно заявился на тренировку. Все беспокоились о его состоянии, но он отшучивался, заверяя, что уже в порядке. Хенджин тогда опоздал. Когда он увидел Феликса, то чуть с ног не сбился кидаясь к нему. Он стал худее, кажется только Хенджин это сразу заметил. Джин стал расспрашивать, как он себя чувствует. А Феликс только улыбался, гладил его по голове и говорил что чувствует себя прекрасно. Хенджин так и не спросил о том, что видел. Феликс коснулся ладонью его лица. У него были такие холодные руки и бледные губы. Стоило заметить раньше. Он начал ломаться. Сегодня Чан решил закончить репетицию раньше. Все единогласно согласились. Все, кроме Феликса. Он единственный продолжал тренировался, пока все собирались. — Феликс, хватит на сегодня. — Чан выглядел серьёзным в такие моменты. Феликс только поправился, а уже занимался больше остальных. Ничего. — Феликс, я отстраню тебя от репетиций, если ты не прекратишь. Тяжело дающийся кивок головой. Феликс прекращает. Чан заметно успокаивается. Оставляет его Хенджину и уходит последним. Такое долгое и неловкое молчание. Никто не решает заговорить, как будто каждый знает, какой будет разговор. Начинает Хенджин. — Ты, кажется, исхудал. — нет, Хенджин, тебе блять не кажется. — Ты хорошо питаешься? — Нормально — цедит сквозь зубы Феликс, собирая свои вещи. Он не любит разговоры, начинающиеся, как этот. Они всегда заканчиваются одинаково. Хенджин нервничает. Чувствует с какой стремительной скоростью меняется настроение Феликса. — И что ты ел сегодня? Вопрос срабатывает, как триггер. Феликс дергается. Теребит замок сумки, пока тот не заедает окончательно. Он так и не придумывает правдоподобного ответа для Хвана. Он не умеет врать. — Салат, сэндвич, фрукты... — Перестань мне врать. Феликс нервничает, злится, кусает щёки, на лице проступает пот. Словно если его раскроют, то отругают, накричат, как на глупого, несамостоятельного ребёнка. Бросает сумку и идёт к зеркалу приводить себя в порядок. Хван не говорит Ли, что уже был в его гримёрной, что видел заплесневелый сэндвич в мусорном баке. Что уже понял, почему тот всегда уходит переодеваться в другую комнату. Понял, но не знал как спросить. Феликс был слишком дорог, чтобы допустить неверный шаг. И всё же он уже его допустил. Бездействие. Худшее из всего, что он мог сделать. — Феликс, стой, посмотри на меня. Хван идёт к Феликсу. Тот отступает, отворачивается, зажимается в угол и сползает на пол. Мечется, борется с собой. Его раскрыли. Всё, что он может, «всё, что он умеет», это закрываться и врать до самого конца. Хенджин садится перед ним на корточки, берёт за руки, разворачивает к себе. Феликс сильный, но руки предательски трясутся. — Посмотри на меня, Ликс. Пожалуйста. Хван просит. Трепетно, нежно. Феликсу от этого спокойней не становится. Он знает, лучшее, что все могут, это просто жалеть, а это никому, никогда не помогало. Но он смотрит. Поднимает глаза на Хвана и смотрит. Глаза Ликса, сейчас и всегда, выглядят такими добрыми, но такими пустыми. Будто бы он прожил так много лет, что устал уже от этой жизни. Его глаза не выражают ничего. Всё всегда делали губы. С самой их первой встречи. Они придавали лицу живой вид, смеялись, улыбались, каждый раз когда Хван смотрел на них. И сейчас. Они снова улыбались для него своей печальной улыбкой. Хвана рвало от неё на куски. — Я знаю всё, Феликс. — он сжимается. — Я уже всё понял. — Ли пытается вырвать руки. Уже не улыбается. Снова подступает паника. Хенджин торопится его успокоить. — Подожди, погоди, Ликс, тебе не о чем волноваться. Я с тобой, ты можешь быть спокоен обо всём. Я не могу быть спокоен — бьёт в виски мысль Феликса. Хван осторожен с ним, осторожен со словами. Он знает, что если оступится ещё раз, то точно потеряет Феликса. Но Феликс снова улыбается. Это режет больнее ножа. — Я в порядке, Джинни. Хенджин сжимает его руки сильней. Целует. От этого жеста больно обоим. Феликс не выложит всё просто так. Это так никогда не было. — Я заставил тебя волноваться, прости. Если это из-за тренировок, то я буду работать меньше.. — Феликс осекается и с трудом выдавливает. — или хочешь, мы можем поесть вместе? — бездумные идеи и методы. Лишь бы внимание Хвана было рассеяно, лишь бы он решил, что всё в порядке, лишь бы притворился, что ничего не было. Феликс и сам пытается притвориться, что ничего не было. Хенджин так не может, встаёт, тянет за собой Феликса. Ему надо всё обдумать. Шепчет с хрипотцой. — Не причиняй себе боль. Дай мне немного времени. — Что? — переспрашивает Феликс, расширяя глаза. Не расслышал? Нет, он не хочет посвещать в это Хвана и никогда не хотел. — Уже поздно, идём, нас наверняка заждались. Не разжимая руки Хван выходит из зала вместе с Феликсом.