Белые ночи или свидание на мосту

Первого сентября Мышка насильно встала с кровати, одела новую школьную форму. Лёгким движение разгладила образовавшиеся складки и взглянула в зеркало. На неё смотрела странная неуравновешенная особа. Казалось что даже цвет глаз поменял свой окрас, с ярко изумрудного на тёмно-зелёный. «Болотный» - про себя подумала девушка. Такой болезненный вид был не свойственен Мышке. Да и новая школьная форма уже не греет душу. Когда-то она ей так радовалась. Давно ли? Всего лишь неделю назад. Мышка с большим усилием натянула счастливую улыбку, с особой тщательностью нанесла макияж, в последний раз посмотрела на себя и удивилась. До чего же просто оказалась вернуть румянец на щеках, замаскировать мешки под глазами, но вот только сами глаза изменить не удалось. Они по прежнему были потерянными. - Истинная леди не показывает свои чувства на публику! – попыталась она сама себя настроить на нужный лад и вышла из дома. На душе скребли кошки. Сегодня она вновь его увидит, она очень по нему соскучилась. Всё это время, тайком от всех, и ненавидя саму себя за это, она перечитывала их переписку, пересматривала фотографии. В школе, как всегда, был шум и гам. Школьники, а особенно младшие классы, смеялись, шутили, рассказывали о летних приключениях. С минуту постояв перед дверью, девушка вошла в класс. Её проводили гробовым молчанием и сочувственным взглядом. Даже классная руководительница привычно не сделала замечание по поводу боевого раскраса, а смущённо кивнула на приветствие. «Уже даже и она знает!» - пронеслось в голове девушки, пока она с невозмутимой улыбкой двигалась к своей любимой третьей парте. Она села на своё место и оглядела класс, Стаса ещё не было. Самое сложное ей ещё предстояло - встреча с ним. - Интересно, он сядет рядом? – размышляла девушка, - я так хочу его увидеть, несмотря на то, что мне будет ещё больнее. Уроки тянулись невыносимо долго, а Лоскарёв так и не появился. Учителя почему-то даже не интересовались про его отсутствие, они только жалостливо смотрели на девушку, та из-за всех сил старалась быть прежней, весёлой, общительной, но все прекрасно понимали с каким трудом ей это удаётся. Друзья и даже Света с Серёжей негласно решили не затрагивать эту душераздирающую тему, за это от части Мыша была благодарна. Но и полное неведение её пугала. Мышкина ели дождалась, когда их отпустят с классного часа. Не прощаясь ни с кем, она ушла. Дома забравшись на подоконник она сидела смотря в пустоту, не обращая внимания на все мамины попытки вернуть дочь в реальность. Весь вечер звонила подруга, но девушка замкнулась в своих мыслях и мало с кем разговаривала. На следующий день Стас опять не пришёл. И через два дня не пришёл, и через неделю. Про него все молчали, как будто никогда и не было. Самой спрашивать было стыдно, но и не знать, что с ним, ей было гораздо больнее. Неужели он перешёл в другую школу только из-за того, чтобы не видеть её. Чтобы как-то прояснить ситуацию, она стала снова, мало-помалу, общаться с прежними друзьями. Но и они упорно молчали. Да и к тому же, мама уехала на пару дней в очередную командировку. Как не пыталась Ольга Сергеевна перенести поездку, у неё это не получилось. Обычно в такие дни с Мышкой оставалась Света, но подруги порядком отдалились друг от друга, и девушка наврав маме, что у Светы были какие важные дела и она не сможет прийти, Мышка осталась в доме совсем одна.* Ей это было нужно, подумать, поразмышлять. Прорыдать в конце концов, не расстраивая маму. Та ведь думала, что дочь не так уж и яро пережигает, но это только от того, что девушка умела играть, играть своим поведением, отношением, чувствами. Правду рассказал Марик Савенков, её одноклассник. Он вызвался проводить Мышку домой, а она, сама не зная почему, согласилась. Девушка долго собиралась с мыслями. - Он даже перешёл в другую школу, чтобы меня не видеть, – наконец решилась начать разговор Мышкина. - Мышь, а ты разве не знаешь? - Чего не знаю? Я знаю только лишь то, что Стас меня бросил. – Она больше не могла сдерживать слёзы. - Мыша, он с родителями переехал в Санкт-Петербург. Его отца повысили, он теперь начальник питерского филиала «ДомСтроя». Стас об этом узнал ещё в начале лета. Но всё никак не мог тебе об этом сказать, – его рассказ прерывали истеричные всхлипы девушки. - Он очень тебя любит. Стас всё пытался уговорить родителей оставить его в Москве одного, под присмотром тёти. Но ты же знаешь Кристину Сергеевну, – усмехнулся парень. Мама у Стаса была очень строгой, да и к тому же недолюбливала девушку сына, считала её слишком избалованной, - Стас им наврал, что всё тебе рассказал. А когда ты с его мамой случайно столкнулась, она поняла, что ты ничего не знаешь. Стасяну устроили большую взбучку, – говоря это, Марик как-то нервно хохотнул, но продолжил: – Ему пришлось всё тебе объяснить. Но, как он нам рассказал, ты его слушать и не стала. Поначалу он пытался с тобой поговорить, но потом решил, что так будет лучше. А за два дня до сентября они улетели. Ну, вот и веся история, - парень осторожно посмотрел на зарёванные зелёные глаза. Она молчала. Её как будто снова вывернули наружу и не вернули обратно. Уже дома девушка в очередной раз перекручивала разговор с Марком. Она знала лишь одно. Стас ЕЁ ЛЮБИТ! Любит… Он её не предавал. Он не виноват, вот что пытались до неё донести окружающие, но она не слушала. На душе стало легче, но лишь отчасти. Это ничего не меняет. Он в другом городе. В окружение других девушек, которые гораздо лучше её, проще в общении, и без всяких пунктиков с предрассудками. Его сейчас нет рядом. Через два дня, когда Ольга Сергеевна приехала из командировки, Мышка уговорила маму перевестись в другую школу. Она не могла быть там, где всё напоминает о нём, где все смотрят на неё с сочувствием, а некоторые парни и девушки из других классов даже с плохо скрываемым злорадством. Одноклассники поняли её решение, учителя расстроились, ведь сначала из их школы ушёл один будущий золотой медалист – Стас, а теперь и она - Мышка, тоже отличница.