Знакомься, это... Твой старший брат

      Олег замер, когда услышал, что Оля покинула свою комнату. Вместо лицо Окси, её разметавшихся волос на подушке он увидел Олю, вытворявшую безумие: — Эй, что случилось? — Окси ласково погладила его по щеке, заметив неладное. — Оля… — Ты меня расстраиваешь, засранец! — Окси попыталась вернуть настрой, но ощущала, как сильно опал член историка внутри неё. Девушка выкарабкалась, тяжело дыша, историк будто завис. — Ты не понимаешь… Сексом мы всегда успеем заняться снова!       Окси понимающе смотрела, взяла халат и ушла в ванную: — Что ты предлагаешь? Я уверена, с ней ничего не случится, — сказала она из ванной, после её слова заглушал плеск воды. — Я сказала Диме, чтобы подождал на лавочке около дома, вдруг что, он её остановит. — Диме? — Олег стоял у окна, натягивая на себя трусы, потом он постучался в ванную. — Да, не волнуйся, всё в порядке. Если что, она с ним, — Окси набирала воду в ванной, она налила два колпачка пены в воду, по ванной разлился запах персиков с дыней. «Любимый запах Оли», — подумал Олег. «Нет, лучше не думай о ней… Это невозможно». — С чего ты взяла, что она сейчас с ним? — спросил Олег, подойдя к Окси со спины. Её округлые ягодицы привлекали взгляд, как и тонкая талия. От неё всегда пахло собаками, джинсы всегда были в белой шерсти, а глаза ярко блестели от счастья. Она находила счастье там, где его не должно было быть и в помине. Действия Окси поразили Олега: она всё предусмотрела, она внимательна, заботлива… И почему тогда они расстались? — Я так чувствую, — заметила Окси, развернувшись к историку и коснувшись пальчиком его нижней губы. — Моя интуиция всегда права, — Окси поцеловала историка, Олег ответил на поцелуй, прижал её к себе. Он не хотел, чтобы его сестра проводила время с качком. Они слишком часто стали видеться, а историк стал упускать Олю из рук. Это проблематично. Даже потенциально проблематично. Тело Окси отзывалось на ласки, она готова ответить на всё. Но историк выпускает её, отходит: — Ты знаешь, я не могу её постоянно оставлять качку, — неожиданно выдал Олег. — Он меня пугает, — историк вспомнил, как Оля рассказала ему о трахе с Димой, и поморщился, как если бы вдруг рядом неприятно запахло. Эмоции вылезали на лицо, заполняли его, заливали своим разнообразием. Стало видно первые мимические морщины и складки на приятном лице. — По мне, так он самый нормальный парень. Заботливый, внимательный, Оля его волнует. Он позаботится о ней, — Окси спешно пыталась оправдать Диму, но вряд ли она понимала хоть тысячную мыслей из того, что появлялись в голове историка. — Это тоже тебе сказала твоя интуиция? — почти прошипел Олег, сурово и злобно посмотрел на Окси, отстраняясь ещё больше. — Нет, мы же общались с ним, — девушка оставалась спокойной, смахнув чёлку со лба и проверив воду в ванной, будто бы ничего не произошло. Её спокойствие бесило Олега, он потерял хладнокровие, и ему не нравилось то, что он один так эмоционально реагирует. Остановиться всё равно не сумеет, никто не имеет права быть спокойным, когда не спокоен он сам. — Послушай, я не хочу ни с кем делить свою сестру, — он стал трясти Окси за плечи, когда она выпрямилась. — Я люблю её, но не как сестру, а как женщину. Ты понимаешь это, нет? — историк не слышал себя, он перешёл на крик, его руки сжимались, Окси тихо вскрикнула от боли. Её глаза широко раскрылись, но в них не появилось страха. А вопрос: что случилось с историком? Человеком, который всегда был спокоен.       Олега трясло, он умылся ледяной водой, вышел из ванной, быстро оделся и вышел на улицу, набирая номер Оли: — Ответь же мне… Давай… Пожалуйста.       Ответа не было, лишь долгие гудки. Олег позвонил снова: — Я не отдам тебя этому качку… Ни за что.       В нём проснулся собственник, наглый и дерзкий. Пришлось вернуться домой, сесть за руль, ехать в ресторан, Оля могла оказаться там. — Доброе утро, Олег Сергеевич, — улыбается швейцар. Глядя на него, историк вспомнил, как Оля тащилась за Олегом по полу. Слабо улыбнулся в ответ: — Оля не появлялась? — Нет, Олег Сергеевич, Вы сами просили звонить Вам, если она неожиданно нагрянет и снова попытается оккупировать бар, называя себя Германией-захватчицей, — швейцар как всегда был навеселе, грех ему было не оставить чаевых. Олег Сергеевич вытянул из кошелька купюру в размере тысячи рублей. — На чай.       Швейцар улыбнулся, поблагодарил босса, убрал аккуратно купюру в нагрудный карман. Олег Сергеевич вышел на улицу, снова набрал Олю, прижал трубку к уху: — Да, алло?.. — но в трубке были лишь гудки, он так взволновался, что принял гудки за голос Оли. Телефон… Что он может?.. Где искать Олю? Влад… Чёрт побери…       Замёрзшие пальцы набирают Влада: — Да, Влад… Привет, можешь говорить? — Да, привет, Олег, что стряслось?.. — Помнишь, я просил тебя встроить в телефон моей сестры следящее устройство? — Да, помню. — Ты можешь активировать его? — Погоди секунду… Сделано. — Отлично. Что делать? — Тебе на телефон придёт СМС, где будет сказано о её местоположении. Включи моё приложение и увидишь её передвижение на карте. — Спасибо, Влад. — Не вопрос, удачи.       Олег ничего не сказал, получил СМС, прочитал, включил приложение. Она точно с Димой. Окси позаботилась… Но почему? Она, видимо, ещё и предсказала то, что случится секс между Олегом и ней самой… Олег чувствовал себя полным дураком, он сел в машину и сложил руки на руль: что ему делать? Он любит Олю, но… Она больна. Но Дима… Неужели ему безразлична её болезнь? Как такое возможно?.. Дима вернулся из-за неё, бросил карьеру в Москве. Влюблённый придурок, прибежал по первому зову как щенок.       Историк совсем растерялся, поехал домой, он хотел увидеть Олю, поговорить ней, прижать её к себе.       Дом казался без неё пустым, мёртвым, напоминал череп. Огромный череп с пустыми и тёмными глазницами, вытянутым ртом в виде двери. Сосульки на козырьке напоминали острые зубы, а крыльцо — вывалившийся язык. Мерзость… Пустой дом, его внутренности слишком много видели, слышали, от этого будет стоять звон в ушах. Воздух марта был стылым, промозглым, Олег Сергеевич вошёл в дом, к его ногам прибежал Латук. Пушистый белый пискун, любитель ластиться к хозяевам, ходячий моток шерсти. Он стал выгибать спину, тереться головой с мягкими ушами о ноги историка. Тот присел и стал ласкать пса, чёрные блестящие глаза выражали искреннюю любовь к хозяину, но менее крепкую, чем к Оле. Розовый нос тыкался в шею историка, в его ладони, а шершавый язык ласково облизывал щёки: — Да, да, грязный я… Понял уже, понял, — историк смеялся, Латук вовсе уронил его на лестницу, стал вылизывать его лицо, пищать, ластиться. Историк уснул прямо на лестнице, компанию ему составил Латук, уснувший рядом.       Лицо историка стали мягко целовать и гладить: — Вставай, — тихо прошептал голос Оли, а после мягкий и влажный язык коснулся ушной раковины. Олег гладил сестру по волосам, открыл глаза, ощутив то, что она реальна. Оля стояла над ним на четвереньках: — С добрым утром… — прошептала Оля, поцеловав историка в губы, он ответил на поцелуй, до сих пор думая, что это всё ему снится. Поцеловал сам, пока не почувствовал лёгкое головокружение. — С добрым утром… — ответил он, глядя сестре в глаза. — Будь добра, буди меня так почаще. — Я знаю много других способов, как интересно тебя разбудить… — Заинтриговала… — пропел историк, обнимая её и прижимая к себе. — Мы сейчас грохнемся с лестницы, — с улыбкой подметила Оля, упираясь локтями в края ступеньки. — Чёрт с ним, — Олег гладил её по спине. — Хочешь иметь свёрнутую шею… Гроб заказывать придётся. Тебе бархатом внутри обить? — Оля нависала над ним, её волосы торчали кверху. — Китайским шёлком, — учёл Олег, улыбаясь нахально. — Разоримся… — Оля закатила глаза. — Ладно, краской внутри покрасим, тебе и так сойдёт, — она села рядом.       Историк рассмеялся и спросил: — О чём мы говорим?.. — Почти о любви, — Оля снова поцеловала его.