***
Сначала он подумал, что брюнет просто вышел в магазин, ну мало ли, воды захотелось, но Майк не появился ни через пятнадцать минут, ни через пол часа, и когда взглянув на время Уилл понял, что друга нет почти два часа, его душевное состояние достигло своего апогея. Он прокрутил эту ситуацию в своей голове во стольких вариациях, что можно было составить книжку по психологии со всеми возможными расстройствами личности. Начиная от раздвоения этой самой личности и заканчивая параноидальной шизофренией. Может он вообще придумал этот поцелуй?! Может они вообще сейчас не были в одном месте?! Осознавая, что подобными размышлениями он только хуже делает, Байерс решил отвлечься, и он знал только один действенный способ, и схватив альбом с пола он поудобнее устроился на кровати. И пусть это не могло унять всего, что его тревожило, хотя бы чуть-чуть, но становилось легче. Майк появился спустя три часа, когда небо за окном уже сменило свой цвет, сообщая о том, что наступил вечер. Он медленно зашел в номер, но шатен даже на него глаз не поднял, лишь сильнее надавливая на карандаш, почти вдавливая его в бумагу, понимая, как же сильно сейчас нервничает. — Рисуешь?! — Вот просто так, как будто бы ничего не произошло, и от такой наглости шатен чуть не захлебнулся, но все же удержал на своем лице спокойствие, молча кивнув и по прежнему не смотря на Уилера. Правда была в том, что он просто боялся посмотреть на него и понять, что не будет в родных глазах тепла, или что еще хуже, что там будет ненависть. Что Майк жалеет о том, что произошло и обвинит его во всем. Он мог смириться с тем, что его влюбленность в лучшего друга будет невзаимной, у него были долгие месяцы принять этот факт, но если он потеряет его и как лучшего друга — это он не сможет принять никогда. Уилер молча подошел и присел на пол рядом с другом, и поставив подбородок с краю кровати, снизу вверх посмотрел на Уилла, что продолжал заниматься своим делом, но даже кожей чувствуя присутствие Майка. — Ты очень красивый, когда рисуешь. — Байерс готов был завыть от безнадеги после этой фразы, что так легко слетела с губ брюнета, а у него самого мысли в голове сменялись быстрее, чем он вообще успевал осознать. — Вдохновение тебе к лицу. — Майк, что происходит? — Поняв, что он больше не может играть в эти кошки-мышки и ходить вокруг да около, Уилл резко обернулся к другу, что даже немного опешил от такого напора, и неосознанно отодвинулся. — Ты орешь на меня, потом целуешь…сбегаешь, оставляя меня самого, видимо вести диалоги в собственной голове, а теперь появляешься как ни в чем не бывало и говоришь мне, что я красивый. — Прости. — Прощу. Как только пойму за что именно? — Он и сам был шокирован от того, как он разговаривает с Уилером, и глядя в карие глаза в которых была полная растерянность, ведь шатен всегда говорил очень мягко, никогда не переходя в наступление. Но видимо игра вышла на новый уровень. — Мы поцеловались и… — Я растерялся. — Они будто бы поменялись ролями, и в этой пьесе не Майк «балабол» Уилер говорил без умолку, нет, сейчас он не мог подобрать правильные слова. Он шумно выдохнул и опустил голову на руки, слегка оттягивая себя за волосы, а гнев Уилла медленно начал сходит на нет, потому что картина с потерянным и разбитым лучшим другом била под дых, и ему самому становилось больно. — Прости что сбежал, просто я хотел подумать и разобраться, что делать дальше. — Если бы ты не сбежал, то мы могли бы вместе это обсудить. — Его голос уже был не столь злобным, и в нем самом злости как таковой не осталось. Отложив альбом он сел напротив Майка, и легонько притронулся к его колену, от чего тот вздрогнул и неуверенно посмотрел на Уилла. — Ты сказал мне сегодня, что станешь лучшей версией друга, так вот, я тоже хочу этого. Мы же вместе с детского сада и мне кажется, что такие вещи это как раз для обсуждения с лучшими друзьями. — Почему ты это делаешь? — Что именно? — Пытаешься помочь мне?! — Брюнет накрыл руку Байерса, что тот все еще держал на его колене и с полными глазами восхищения посмотрел на лучшего друга. Если в этом мире еще осталась доброта и благородство, то они были сосредоточены в Уилле Байерсе. — Я не могу по другому. — Он пожал плечами и печально улыбнулся. — Я просто знаю, что это все не просто уместить у себя в голове и…у меня тоже на это ушло большое количество времени. — Ты когда-нибудь целовался с парнями? — Помимо сегодняшнего дня? Нет. — Черт, — он так резко вскочил со своего места, что рука Уилла, что до этого была вместе с его, безвольно упала. — Я придурок. Чертов придурок. — Майк, — шатен подошел к другу, что стоял отвернувшись от него и попытался повернуть его, но тот лишь покачал головой. — Ты не придурок. — А как назвать человека, что наорал на тебя из-за того, что не подозревал о твоих чувствах, — он наконец повернулся к нему и говорил так тихо, что Байерсу приходилось прислушиваться к каждому его слову. — А потом сам же все испоганил?! — Крайне не дальновидным?! — Перестань! — Хорошо. Ты придурок, легче? — Уилл скрестил руки на груди и строго посмотрел на брюнета, правда вся эта напускная серьезность немного не совпадала с огоньками, что все равно блестели в глазах шатена. Можно было бы сказать, что он слишком мягок и добр, но правда в том, что Майк Уилер был его чертовой слабостью. — Прости. — Повторяешься. — Наконец ему удалось выбить из брюнета хоть маленький намек на улыбку, и набравшись смелости он потянулся и взял Майка в кольцо своих рук, прижимая к себе. Он отчетливо чувствовал, как дрожит друг всем телом, и как его руки крепко обхватывают его, нуждаясь в нем, ища поддержки в этот момент. Если ему нужна была поддержка, то Уилл даст ее незамедлительно, как бы ему самому не было тяжело в этот момент. — Я тебя не заслужил. — Голос Уилера звучал немного по-детски и от этого в груди все сжималось от нежности. — Нет, правда, ты вообще настоящий? — Ну, ты можешь меня потрогать, чтобы убедиться. Вроде бы обычная фраза, не несущая в себе никакого подтекста, но почему-то у обоих парней одновременно это вызвало флешбек, как они прикасались друг к другу и какие эмоции это вызывало. Они отодвинулись друг от друга одновременно, пряча глаза и тяжело вздыхая. — Наверное нам лучше лечь спать, день был длинным, и еще неизвестно сколько мы проведем в дороге. — Уилл оклемался первым и пошел к своей кровати пока Майк все еще блуждал в собственных мыслях. Знать бы о чем тот думал, но видимо эта загадка останется без ответа. — Спокойной ночи, Уилл. И я еще раз… — Извинишься еще хоть один раз, я тебя подушкой ударю. — Он уже был под одеялом и мечтал лишь о том, чтобы поскорее заснуть, а завтра будет новый день, будут новые силы чтобы переварить и смирится со всем, что произошло. — Спокойной ночи, Майк. Байерс выключил свой ночник и отвернулся от Майка, стараясь выглядеть как можно естественнее и не показать всего того, что он чувствовал, потому что в его планы не входило добивать друга, а если бы брюнет знал сколько боли принес, он бы себя не простил.***
Майк лежал без сна и прислушивался к размеренному дыханию лучшего друга, и в сотый раз, как заезженную пластинку прокручивал события сегодняшнего дня. Уилл влюблен в него, и они целовались. И что самое удивительное, что ему действительно это понравилось, более того он получал неимоверное удовольствие, пока терзал губы лучшего друга и буквально впечатывал его в стенку. А потом пришло осознание и он сбежал, надеялся все разложить по полочкам, но запутался еще больше. Брюнет повернулся на бок и посмотрел на Уилла, что так сладко спал, его лицо было расслабленным, и Майк поймал себя на мысли, что просто любуется этой картиной, и тепло, что разливается в груди, было не просто так. Все было не просто так с первого дня их знакомства и все имело значение, осталось только разобраться какое. Блуждая по собственным воспоминаниям он не заметил, что шатен уже не так безмятежен и что дыхание, еще пару минут спокойное и размеренное, становилось рваным. Уилл что-то шептал во сне и все эти действия вызвали холодок по спине Майка, ведь все это было до боли знакомым. Байерс опять видел кошмары, хотя такое не случалось с ним очень давно. — Уилл, эй, — Майк подскочил к нему и потрогал по плечу, но тот не отзывался, лишь сильнее начиная дрожать, а после и вовсе начал плакать прямо во сне. — Проснись. У Байерса была истерика во сне, а у брюнета наяву, потому что у него не получалось разбудить лучшего друга, что трясся в его руках, и эта беспомощность пугала. — Ну же, — Он сильнее тряхнул его и тогда Уилл открыл глаза с ужасом застывшим в них, и с непониманием уставился на брюнета. — Ох, слава Богу! Ты меня так напугал. Майк крепко прижал его к себе, поглаживая по волосам, пока по щекам Байерса все еще текли слезы, что тот не успевал вытирать. — Я не знал, что тебе снова снятся кошмары. — Давно не было, — он все еще не до конца осознавал реальность. Его тело била мелкая дрожь, а в голове была какая-то каша, но теплые объятия друга успокаивали и ужас постепенно отступал. — Прости, если напугал. — Нет, никогда не прощу, ты же мне сон нарушил, негодяй. — Сейчас, когда Уилл был с ним, и его дыхание было более спокойным, у него даже получилось пошутить, пусть то чувство, когда ты ничем не можешь помочь дорогому человеку, он не хотел бы испытать больше никогда. — Ты как? — Странно, но уже лучше. Можешь идти к себе, все хорошо. — Но не смотря на эти слова, Майк лишь сильнее забрался к нему на кровать, положив голову Уилла к себе на грудь, продолжая легонько гладить его по спине. — Это не обязательно. — И слышать ничего не хочу. Я буду охранять твой сон. — Как дополнение к своим словам, он укрыл их одеялом, удобнее укладываясь и поцеловал Уилла в макушку. — Спи. Я буду рядом.