«Каждый, кто соблазнён, хочет соблазнять сам» Марлен Дитрих
❃❃❃
Чонгук в руках держит книги и в спешке спускается по лестнице общежития, как вдруг у дверей его останавливает учитель: — Чон Чонгук, стой! — мужчина приближается к нему. — Доброе утро, сонсенним! Что вы делаете тут в такую рань? — поинтересовался он. — Вот принёс документы нового ученика, который перевёлся к нам на днях, и да, он твой новый сосед по комнате. Ты же искал прилежного, умного, приличного, отличника соседа, вот Ким Тэхён подходит по всем критериям. Рекомендация просто само совершенство, он призёр многих городских олимпиад. Так что тебе с ним будет очень интересно. — Ну, раз вы так говорите, значит так и есть, спасибо вам, сонсенним, — Чонгук кланяется в знак уважения, — мне пора, я опаздываю, — после одобрения он уходит. Чон Чонгук, двадцать два года, студент Университета Корё, факультет инженерии, поступил на основании гранта, которой выиграл на городской олимпиаде. Один из лучших студентов этого факультета, гордость преподавателей. Родители просто восторге от него, он единственный ребёнок в семье, и он полностью оправдал их надежды. Чон Чонгук — отличник, гордость семьи, прилежный, симпатичный. Но... всегда есть это «но». Чонгук не был особо популярен среди женского пола, хотя не только у них, и парни не принимали его в свою команду, считая дотошным всезнайкой, а ещё ботаником. Так что он жил один в общаге, никто особо не желал жить с ним в одной комнате, во-первых, были требования, к которым прислушались учителя, а во-вторых, он казался для сверстников слишком скучным. Чонгук не всегда мечтал лишь об учёбе, у него есть один большой секрет, который хранится глубоко в сердце. Это невзаимная любовь. Он со старшей школы влюблён в свою одноклассницу Дженни. Он из-за неё стал даже лучше учиться, решив хоть так быть ближе к ней. Вот и поступил именно в этот университет, чтобы хоть иногда быть ближе. Чонгук много раз делал попытки приблизиться к ней или хоть как-то заговорить, но не мог. Как только он видит её, то превращается в немого глупца, заикается, теряется, а потом вовсе сбегает. Чонгук словно одинокий странник в этом большом университете, его мало кто знает, мало кто замечает, лишь преподаватели знают его в лицо. Вот сейчас он рад тому, что одиночеству длиною в три месяца пришёл конец, и наконец-то будет адекватный сожитель, может, и друг. Чонгук после пар заглянул в библиотеку и по пути захватил нужные книги и направился в общежитие. Его сожитель должен был уже заселиться, и ему не терпелось поскорее познакомиться с ним. Ведь теперь есть, с кем обсудить интересные статьи, скучно не будет за домашними заданиями. Войдя в комнату, он обнаружил, что Тэхён поселился, успел разложить свои вещи и занять стены плакатами девушек. Даже умудрился развесить их и на стене Чонгука: это ему не понравилось, он придерживался личного пространства, а это уже наглое вторжение. Чонгуку послышался шум из ванны – кто-то громко пел песни, это явно тот наглец. Гук положил книги на свою тумбу и хотел сесть на кровать, но сожитель успел занять своими коробками, так что пришлось это всё убирать вниз. Это уже не нравилось Чону. Он только всё убрал вниз, как дверь ванны открылась, и вышел Тэхён, на талии которого обвёрнуто маленькое белое полотенце, что заставило засмущаться Чонгука. Тэхён провёл по мокрым волосам рукой, зачёсывая их назад, а потом большими шагами приблизился к Гуку. Чонгук смотрел на это тело цвета мёда, спортивное телосложение, длинные ноги, выразительный томный взгляд, карие глаза, тонкие губы, язык, который часто их облизывал, ещё привычка прикусывать нижнюю губу казалась странной. В этом Тэхёне всё было странным. Чонгук понял, что завис больше от удивления и наглости соседа. А тот уже стоял напротив с протянутой рукой. Чонгук смотрел то соседу в глаза, то на руку, и не успел понять, когда присел на свою кровать. Он был в лёгком шоке. — Привет, ты же Чонгук, я Тэхён, рад знакомству, — Ким стоял и взглядом изучал Чонгука, а когда заметил его взор на своём теле, то не мог скрыть ухмылку. — Нравится? — подмигнул, намекая на своё тело. Чонгук вздрогнул и отвёл взгляд: — Нет, просто не ожидал увидеть тебя в таком состоянии, — засмущался он. — Ты что у нас, с радужной организацией заднеприводных? — Тэхён всегда был прямолинеен. — Что? — удивился, поднимая на него свои ошарашенные глаза. — Я говорю: ты что, гей? — а что тянуть? Раз, и в лоб. Чонгук смотрел на Тэхена, округлив свои чёрные глаза, рот открывался в немом шоке, хотелось многое сказать, но мозг отказывался собрать мысли воедино. — Ты вообще! Я не такой! Ты с дуба рухнул. Боже… — Успокойся, я просто уточнил, всё-таки нам вместе жить, и не хотелось бы утром проснуться от члена во рту. Это меры предосторожности, — тут Тэхён дёрнулся и хотел сесть рядом, но в это время еле державшееся маленькое полотенце упало на пол, оголяя тэхёнов орган немаленького размера. Чонгук расширил глаза ещё больше, а потом прикрыл их обеими руками. — Ты совсем ненормальный, прикройся, — он опустил одну руку, второй продолжая закрывать глаза, наощупь начал искать полотенце, а найдя его, протянул владельцу. — На, закройся. Тэхён, улыбаясь, взял то, что ему протянули, и завернулся в ответ. — Всё, не смущайся, прикрылся, можешь смотреть, — сказал Ким, отходя назад и плюхаясь на свою кровать, — ну что ж… ты же Чонгук, так? — Да, Чонгук! Твой сосед по комнате, и нам нужно обговорить все условия проживания. Я очень ценю личное пространство, и не смей его нарушать без моего разрешения. А ещё... — не успевает закончить, как его перебивает Тэхён. — Гук, не будь таким дотошным, просто скажи, какой клуб тут самый лучший, я в Тегу был в клубах, но теперь родителей нет, и хочу оторваться по полной, — одеваясь, говорит Тэ. — Но мне сказали, что ты учишься хорошо, – в легком недоумении. — Да, так и есть, зачем ты мне это говоришь? – не оборачиваясь, начинает раздражаться Ким. — Как ты учишься, раз гуляешь по клубам, наверное, ещё и выпиваешь. Мне что, наврали? – уже начинает паниковать. — Чонгук, какой же ты наивный. Да, я гуляю по ночам, отрываюсь по полной, гуляю с девушками, но иногда и с парнями. Не удивляйся сильно, я би. Да, я по мальчикам и девочкам, но тебя не трону. Сосед для меня святой, не хочу, чтобы меня прогнали из-за тебя, а возвращаться в Тегу у меня нет желания. Только иногда освобождай комнату на пару часов, это гарантия безопасности для твоей упругой попки, которая, скажу, не льстя, шикарна. Да не про это, я учусь на отлично. Одно другому не мешает, время не стоит на месте, и я хочу от молодости получить всё. Не только запомнить строки из книг, поэтому не жди меня – буду поздно. Мне нужно изучить территорию Сеула, — поправив волосы и накинув на себя косуху, направился к выходу, — не скучай крольчонок, – ухмыляется напоследок, бросая финальный взгляд. Чонгук остался со своими мыслями наедине. Если бы он встретил Тэхёна на улице, то не сказал бы, что он студент лучшего университета столицы. А что, так можно было? Совмещать учёбу и гулянку в одно время. А ещё так легко сообщил о своей ориентации. А Чонгук столько лет не может признаться в своих чувствах своему объекту симпатий. Как бы он ни старался, ничего не помогало. Чонгук не был совсем один, у него был единственный друг Чимин. Он тоже был не особо популярен, был серой мышкой так же, как и Чонгук. Но это их и сближало. Приняв душ, Гук лёг в постель и, взяв телефон, позвонил другу. — Мини, как ты? — Хорошо. Ну что, познакомился с новым соседом? И как он тебе? — Чимин действительно переживал за друга. — Да странный какой-то. Вроде адекват, но сходу шокировал меня, признавшись в своей ориентации. Ещё гуляка, не знаю, как он может учиться и тусить в одно время. Сказал, что он би, так сходу и просто в лоб, я просто в шоке. — Ну держись, дружище, сторожи своё сокровище от этого заблудшего странника. Би – это люди между двух миров, так что берегись, сочувствую, мой родной, — но сам смеётся, надо же было такого соседа подселить к нему, — моя чуйка говорит, что тебе не будет с ним скучно. — Вот совсем не смешно, знаешь. Он обещал, что не посягнёт на моё сокровище, и мне, знаешь, не до него сейчас. Завтра у Дженни день рождения, и я наконец-то решил признаться ей в чувствах. Как думаешь, сработает? Я больше не могу видеть её и просто молчать. — Действуй, друг, я только за. Но боюсь, что твоя Дженни больше не та девочка из школы, она популярная черлидерша, за ней бегают чуть ли не все популярные парни университета. Боюсь, она разобьёт тебе сердце. — Давай не будем решать преждевременно, она не такая. Я её знаю долгое время, и знаешь, как влюблён в неё… Но боюсь, — шум в коридоре перебил Чонгука, он посмотрел на время – уже одиннадцать ночи, — Мини, я перезвоню, — Гук только отключил телефон, как тут открылась дверь, и вошли два целующихся парня, одного он точно знал – тот, кто прижимал второго к стене – Ким Тэхён, чёрт возьми, его сосед. Они на ходу просто рвали друг на друге одежду. Чонгук не понимал, как мог Тэхён провести незнакомца через контрольный пункт. Здесь с этим было очень строго, девушек не пускали категорически, но и с парнями было сложно. Чонгук натянул одеяло до глаз и, почти не дыша, наблюдал, как тела уже переместились на кровать, Тэхён подминал под себя стонущего парня, не отрывался от его губ и целовал, как изголодавшийся зверь. Эти стоны и мычание всё больше окутывали комнату. Гук, не выдержав, кашлянул в руку, дабы показать, что они вообще-то тут не одни. Незнакомец резко вздрогнул от постороннего звука и, уложив руки на груди Тэхёна, оттолкнул его. — Ты не один? — спросил тот. — Ой, Чонгук, ты ещё не спишь, — смотря в сторону кровати Чонгука, сказал Тэхён. — Это мой сосед, он сейчас нас оставит и сходит прогуляться, не так ли? — не спрашивает, а утверждает. — Лежи тут, я быстро, — смотря на парня под собой, сказал Тэхён. Встаёт с места, на ходу надевает свою рубашку и подходит к кровати Чонгука. — Эй, я никуда не пойду в такую ночь. Идите сами в другое место, не знаю, снимите себе номер, — прижался к стене Чонгук. — Крольчонок, не будь обломщиком кайфа, дай взрослому дядьке потрахаться, — он поднимает Чонгука на руки вместе с одеялом. — Ты что творишь, Тэхён, пусти, — брыкается в его руках и пытается выбраться. — Крольчонок, подожди немного за дверью, я быстро, хорошо? Я же предупредил, если не будешь мешать взрослому дяденьке получать удовольствие, твоя шикарная попка не пострадает, — он открыл дверь и, опустив его на ноги, закрыл её перед носом. — Вот сука, — пробубнил Гук, когда замок щёлкнул, медленно сел на пол и завернулся в одеяло. Чонгук сидел долго, пока из комнаты доносились приглушённые стоны, он, закрыв уши, не заметил, как уснул. Чонгук проснулся, когда дверь открылась, и этот незнакомец выбежал оттуда в одних трусах, держа свою одежду на руках. Когда взгляды встретились, тот парень сказал: — Он просто изголодавшийся зверь, — придерживая одной рукой попу, направился к лифту. Чонгук решил: раз тот вышел из комнаты до конца не одевшимся, значит, он живёт в этом общежитии. Достав телефон, который все это время был где-то в одеяле, посмотрел на время – было почти пять утра. Чонгук был зол – проспать в коридоре, как бомж, было не лучшим решением. Войдя в комнату, он увидел беспорядок, а ещё этот наглец спал на его кровати. Чонгук подошёл к Тэхену и ногой пнул его в спину. — Эй, бычара, как посмел осквернить мою постель, вставай уже! — крикнул Гук, — я почти утро встретил в коридоре, бездушная скотина, имей совесть. — Отстань, крольчонок, бог секса сегодня сильно утомился, — еле промычал, закрывая голову подушкой. — Ты окончательно охренел, — он убрал подушку, — вставай живо! — О, мой крольчонок знает мат, а я думал, ты весь такой правильный. Сладенький, просто иди на мою постель и дай поспать Пизюсу. — Да ты и там всё осквернил. У тебя что за недотрах такой? Ты не Пизюс, а охреневший пиздюк. — Вот только не нужно мне читать нотации, не будь таким нудным, — он снова закрыл голову подушкой и больше никак не реагировал на слова Чонгука. Чонгук отошёл от него и приблизился к его кровати, сбросил простынь и подушку. Хотел прилечь, но решил принять ванну, а когда вышел оттуда, то увидел, что Тэхён всё ещё спал. Это разозлило его ещё больше, а этот беспорядок вокруг бесил неимоверно. Чонгук открыл шкаф и хотел было достать одежду, как тут увидел вещи Тэхёна, всё было идеально поглажено, повешено на вешалки, аккуратно сложено на полочки. Ну, месть – она всегда сладка, никто её не отменял. Чонгук мысленно решил, что вещи ответят за поступки владельца и, взяв ножницы, начал с особым удовольствием резать всю эту ткань. После всего, как испортил гардероб Тэхёна, оставил лишь джинсовые брюки и одну майку. Но всё-таки он не изверг и решил сжалиться над ним. Но брюки были не совсем цельные, он на них оставил надрезы, сделав модными. Теперь Чонгук был доволен и, спокойно позавтракав и одевшись, ушёл на учёбу, даже не соизволил разбудить Тэхёна, а тот явно опоздает на первую пару. На учёбе встретившись с Чимином, Чонгук рассказал всё, что было. Увидев, что у друга хорошее настроение, Чимин немного успокоился. День прошёл на ура, а вот вернувшись в комнату, Чон обнаружил всё тот же беспорядок и слегка разозлился. Но увидев, что Тэхёна нет, немного успокоился, потом приступил к уборке комнаты. Как только комната стала чистой, вернулся злой Тэхён в ободранных джинсах, в майке, сверху кожаная косуха, по недовольному лицу было видно: у кого-то был плохой день. Чонгук с ухмылкой на лице осматривал его. — Вижу, у кого-то день прошёл не очень, — язвит он. — Это же твоих рук дело, да? Меня сегодня так отругали, и это в мой первый день, а ещё заставили мыть все мужские туалеты в университете. Спасибо тебе за мой новый стиль, — Тэхён недовольно проходит к своей кровати. — Ты сам виноват. Кто тебе сказал заставлять меня спать в коридоре в первый же день. Получил, что заслужил. Я в душ. — Это мы ещё посмотрим, — тихо пробубнил себе под нос Тэхён, — стой, я первый приму душ, от меня всё ещё прёт унитазами, — он входит в ванну и закрывает за собой дверь. Чонгук, довольный, остался в комнате и, взяв книгу, начал её читать. Когда вышел Тэхён, протирая влажные волосы полотенцем, то посмотрел на него: — Можешь войти, я всё. Это спокойствие чуть напрягло Чонгука, но он не стал обращать на это внимания и, взяв своё полотенце, вошёл в ванную. Он начал принимать душ и только начал мыть голову, как заметил, что руки окрасились в фиолетовый цвет, и ужаснулся. Промыв голову, встал у зеркала и заорал во весь голос: его блондинистые пряди окрасились в фиолетовый цвет. Он так старательно добивался этого оттенка, не успев насладиться цветом, как тут такое случилось. Чонгук обернулся полотенцем и вышел из ванны, он зло осмотрелся вокруг, но Тэхёна не было на месте, что, можно сказать, спасло ему жизнь. Он вернулся обратно в ванную и, встав под душем, начал тщательно мыть голову, но всё было тщетно. Потом, после неудачных попыток, пришлось выйти с ванны. Чонгук зло ждал Тэхёна, мысленно убив его несколько раз самыми мучительными пытками. Тэхён вернулся лишь под вечер, спокойно вошёл в комнату с кучей пакетов в руках. Чонгук сидел на своей кровати и, скрестив руки на груди, зло прожигал его взглядом. Уголки губ Кима невольно поднялись, фиолетовый цвет ему очень шел, но Тэхён старался не подавать виду. Он спокойно начал распаковывать свои новые вещи и периодически поглядывать на Чонгука. Но язык мой - враг мой, всё-таки он не выдержал первым. — Вижу, тебе идёт этот цвет, крольчонок! — прикусывает нижнюю губу, дабы скрыть улыбку. — Тебе весело? Спасибо, теперь живи и бойся. Я могу отомстить в любое время, и месть моя будет страшной, — Чонгук двумя пальцами указал на соседа, словно этим старался напугать. — Жду не дождусь, крольчонок, — после этих слов в него прилетела большая подушка.❃❃❃
Дни шли чередом. Чонгук сходил в салон и чуть подкорректировал этот цвет, он ему постепенно начал нравиться. Чимин тоже поддержал его и сказал не менять цвет. А вот любовное признание отложилось на неопределенный срок. Вот и сейчас они с Чимином сидят в столовой универа, внезапно Дженни со своими подругами проходят мимо них. Чонгук снова зависает, смотря на неё. Чимин видит такого откровенно влюбленного друга и толкает его в плечо. — Закрой рот, иначе муха залетит, — добро смеётся Пак. — Да прекрати уже издеваться надо мной, — опускает взгляд Чонгук. — Тогда иди и признайся уже, хватит мучить себя неизвестностью. Или слабо? — Чимин старается спровоцировать друга на подвиг. Чонгук сжимает руки и зло смотрит на друга. Не сказать, что он такой весь крутой мачо. Но и девушки за ним не бегают, одевается Чонгук не так стильно, как остальные. Повседневный гардероб не отличается от многих: простые джинсы, оверсайз футболка и белые кроссовки. Вот и всё. Но он больше не в силах жить так, и хочет избавиться от душевных терзаний, Чимин в этом прав. Чонгук встаёт с места и, набравшись решительности, шагает в сторону стола Дженни. Подойдя к ним, останавливается и, протирая руки друг о друга, смотрит на девушку и, вздохнув глубоко, решает уже признаться. — Дженни, привет! Я бы хотел поговорить с тобой, мы можем отойти на минутку? Она в ответ смотрит на Гука пристально и изучает его с ног до головы, а потом говорит: — Мы знакомы? Чонгук такого не ожидал, они учились в одном классе, на протяжении долгого времени, она либо его забыла, либо притворяется. — Я Чонгук, твой одноклассник, можем поговорить? — Если хочешь что-то сказать, то говори тут, мне нечего скрывать от подруг, — Дженни пристально смотрела на него. — Ты мне давно нравишься, Дженни, — быстро сказал Чонгук, он понимал, что тянуть нет смысла, если отступит сейчас, то не сможет снова решиться, — я бы хотел с тобой встречаться, дай мне шанс. Я влюблён в тебя со школы и поэтому даже решил учиться здесь. Девушка молча смотрела на него, а потом, откинувшись на спинку стула, начала говорить: — Знаешь что, Чонгук, ты, конечно, симпатичен, но такие серые мышки, как ты, не в моём вкусе, поэтому sorry, но нам не по пути. Найди какую-нибудь, не знаю, похожую на тебя ботаничку и встречайся с ней, — тут все они засмеялись. — Дженни, мальчик захотел коснуться звёзд, ужас, — сказала одна из подруг, — мальчик, иди, поиграй в песочнице, — проронив эти едкие слова, они ушли, оставив Чонгука одного. Чонгук всё так же стоял, как вкопанный, не мог двинуться с места. Его словно облили помоями, хотелось провалиться сквозь землю, но, как назло, этого не происходило. Чимин подошёл к нему и, приобняв за плечи, вывел из столовой. Все студенты смотрели на них, эти девушки так громко говорили, что, наверное, все услышали об их разговоре. Чонгук был совсем разбитым, когда Чим вывел его на улицу. А когда сели на скамейку, то Чонгук, закрыв лицо, заплакал, не выдержав нахлынувших чувств и позора, на который обрекла его любовь. Чимин обнял друга и поглаживал по спине, стараясь успокоить. — Поплачь, Гуки. Она просто стерва. Не стоит тебя, солнце моё. Прости, это я виноват, мне не стоило тебя заставлять. Лучше бы ты никогда и не признавался. — За что она так со мной? Неужели она так изменилась. В чём моя вина? Что, сейчас судят по одежке? По тому, сколько денег в кармане, — он не понимал таких перемен в Дженни, в школьные годы они часто общались, хоть и было мало общего. Делали вместе уроки, но потом как-то отдалились. Чимин долго успокаивал Чонгука, они не заметили, как на улице стемнело. Друг проводил Чонгука до общежития, он не понял, как поднялся до своего этажа и, войдя в комнату, просто лёг на кровать в вещах. Смотрел в одну точку, как тут открылась дверь, и тихо вошёл Тэхён. — Крольчонок, ты в порядке? — он сел перед ним на корточки и посмотрел в эти глаза, полные боли, — не пугай меня. — Что тебе нужно? — наконец, посмотрев на него, сказал Чонгук. — Я всё видел сегодня. Тебе очень тяжело? Она не стоит всего того, что ты сейчас переживаешь, прекрати убиваться из-за глупых слов. Ты самый красивый крольчонок из всех, кого я видел, самый добрый, несмотря на всё, что сделал мне. Я благодаря тебе обновил гардероб, стал чутко спать, перестал ходить по клубам и водить к нам разных незнакомцев, помнишь, что ты сказал тогда? Если ещё один такой приход в нашу комнату, то вышвырнешь нас обоих, взяв за шкирку, тогда я так испугался твоего гнева. Впервые видел злого кролика, — он медленно убрал пряди с лица, открывая мокрые от слёз глаза, — не плачь, тебе совсем не идёт. Давай лучше подерёмся, как тогда, с подушками. Можешь отлупить меня, как вчера, я ничего не скажу. Только не грусти, мне такой ты совсем не нравишься. Эти слова, словно бальзам на сердце, но Дженни всё ещё крутилась в голове. — Что мне делать теперь, Тэхён? Я же жил до этого, оберегая свои чувства в сердце, надеялся на совместное будущее. Я ведь ради неё поступил сюда, чтобы видеть и дать себе шанс на признание. А она... она меня даже не узнала. — Успокойся. Пожалуйста. Чонгук снова заплакал, утыкаясь лицом в подушку, желая этим скрыть свою боль. Тэхён не вынес этого всего и, встав с места, потянул его на себя и заставил сесть. — Смотри, теперь будем играть по моим правилам, — он выпрямляется, — я научу тебя соблазнять девушек, и эта твоя Дженни прибежит к тебе сама, и тогда решишь лично, хочешь быть с ней или нет, хорошо? — Тэхён говорил на полном серьёзе. — Зачем тебе это? Хочешь возиться с таким, как я. — С каким таким, Чонгук? Ты нормальный, поверь, очень красивый, а я много видел парней – есть, с чем сравнить. А это – пустая болтовня, я бы честно не хотел менять тебя, но слегка позволю, мы же хотим отомстить и показать той Дженни, кого она потеряла. — Я не хочу мстить ей, а всё ещё хочу быть с ней, — тихим голосом ответил Чонгук. — Хорошо, раз ты этого хочешь, то так и будет. Слушай, у меня есть три стратегии, которых будем придерживаться. Первая – наступление, вторая – соблазнение и третья – захват заложника. Будешь придерживаться моих указаний и покоришь сердце своей Дженни, хотя не стал бы советовать, она слишком эгоистична и поступила с тобой ужасно. Она не должна была так реагировать на признание и оскорблять твои чувства на глазах у всех, но если твоё сердце всё ещё отчаянно стремится к ней, то твой купидон в твоём распоряжении. — Спасибо тебе, Тэ. Ты последний, от кого я ожидал хоть какого-либо содействия в моём горе, так что помоги мне, если можешь. — Конечно, только позволь всегда звать тебя крольчонком. — Почему именно крольчонок? Ты странный, я же просил меня так не называть. — Потому что ты похож на пушистую белую зайку. Знаешь, когда тебя впервые увидел, ты так красиво засмущался, вот тогда и в голове появилась картинка кролика из мультфильма «Тайная жизнь домашних животных», ты точно похож на него. — Ну ладно, только помоги мне.❃❃❃
На следующий день как раз был выходной, и парни решились прогуляться по магазинам и прикупить новые вещи для Чонгука. Тэхён выбрал идеальный стиль для него, что аж, не успев выйти из торгового центра, две девушки дали свой номер Чонгуку. Тэхён был доволен таким результатом, осталось лишь слегка добавить уверенности в походке, харизму и брутальность. Вернувшись в комнату, Чонгук был рад результату и доверился полностью в руки своего учителя. Разложив все вещи по полкам, Тэхён перешёл к главному. — Ну что ж, мой крольчонок, теперь займёмся самым главным, а именно – твоим характером. Слушай меня внимательно, в мужчине всегда главное – это его уверенность в себе. Ты должен стать завоевателем и покорить Эверест. Для этого твой сэнсэй приложит максимум усилий. Так, перейдём к делу, когда общаешься с девушкой, ты должен максимально быть уверен в себе, не только в голосе, но и в словах, говори чётко и по делу. Не спорю, девушкам нравятся весёлые парни, но в чувствах они предпочитают серьёзных мужчин. Знаешь, в чём разница между мужчиной и парнем? Парень это друг, знакомый, весёлая компания, а вот мужчина – это каменная стена, уверенность, доверие и прочие девичьи заморочки. А доверие в любви играет огромную роль. Боже, мне нужно стать психологом по дамским сердцам. Так о чём я? — он посмотрел на Чонгука, который писал все его слова в свой блокнот, — Чонгук, ты что делаешь? — удивился Тэхён. — Я записываю ваши слова, сэнсэй. — Ну почему ты такой а? Крольчонок, практика – лучший способ усвоить урок, писанина – это пустая трата времени. В таких делах мямлить нельзя, наступление и только наступление, мой наивный ангелочек, как же ты без меня выживешь в этом жестоком мире по покорению дамских сердец? Ох, как же мне тебя испортить, моё наивное дитя, греха будет за плечами достаточно, но что поделать, участь твоя такая, искусить ангела. Да, дьявол Тэхён, так держать, — он смотрит в большое зеркало посередине комнаты и восхищается собой. — Сэнсэй, вы в порядке? — А, что, прости? Аха, да, мы слегка ушли от темы, так, возвращаемся к делу, иди сюда, мой крольчонок, — он тянет руку в сторону Чонгука, тот встаёт и приближается к нему, — слушай сюда, ты должен завтра уверенно подойти к своей Дженни и слегка соблазнить её. Смотри, что делаешь: например, она идёт по коридору одна или сидит в библиотеке, ты хватаешь её за руку и прислоняешь к стене. А потом укладываешь обе руки по сторонам и слегка грубым баритоном говоришь: «детка, ты тогда меня поняла не так, я думаю, у меня есть, чем тебя заинтересовать». Я изучил наш объект и ей нравятся плохие мальчики, так что, да простит меня бог, будем из тебя чёртика лепить. Можешь купить одну розу и слегка пройтись ею по лицу, дать акцент губам, а дальше шее, ниже не спускаться, иначе получишь по физиономии. С девушками нужно знать границу, но и отступать нельзя, не всегда слово «нет» означает прямой смысл. Ты меня понял? — Ну вроде да, — неуверенно ответил Чонгук. Тэхён глубоко вдохнул и, потянув того к стене, плотно прижав его к стене, сам уложил обе руки по сторонам, смотрел своими карими глазами, пристально изучал черты лица. Взгляд Тэхёна изменился, он, словно змей искуситель, ловко обольщал свою добычу. У Чонгука сердце в груди гулко забилось, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди, он часто задышал, почему-то кислорода стало категорически не хватать. Тэхён понял, что зайка заволновалась в его руках, будто оказалась в лапах волка. Но этот страх ему нравился, его харизма, которая била наповал, ещё ни разу не подводила своего владельца. Он одной рукой коснулся красных щёк, которые пылали от его прикосновений ещё больше. — Крольчонок, ты же теперь понимаешь, что должен сделать завтра? Настойчивость – главное, ты такой красивый сегодня, особенно когда смущаешься в моих руках, мне нравится видеть тебя таким беспомощным, таким нуждающимся, твоё сердце так предательски бьётся в груди, что я чувствую каждый удар, а твои губы так красиво дрожат, а этот страх в чёрных глазах манит меня, словно магнит. Ты меня сводишь с ума, ты так красив, что, мне кажется, ещё немного и я растворюсь в тебе навсегда, — Тэхён смотрит на эти розовые губы и облизывает свои, потом кусает нижнюю губу и поднимает свой пылающий взгляд на Чонгука. Тот совершенно потерялся в пространстве и смотрел на него, не отрываясь, — крольчонок, ты вот это всё должен повторить завтра с ней, — он медленно отстраняется от него, хотя сердце просит об обратном. Что это было? Тэхён раньше никогда не терялся в чужом взгляде, он заставлял других дрожать под пылающим взором, но Чонгук творит с ним нечто иное, ранее неизведанное для него. Чонгук всё так же стоит, прислонившись к стене и дыша часто, пытается привести своё дыхание в норму. Тэхён видит это и пытается оправдаться, только за что – и сам не знает. — Гуки, я всё тебе наглядно показал, а всё остальное завтра зависит лишь от тебя самого, поэтому делай, как я сказал, но не переборщи, хорошо? — Тэхён лёг в постель и, отвернувшись к стене, притворился спящим. Сердце всё ещё часто билось в груди и как-то больно сжималось, этот невинный взгляд, эти губы цвета малины действовали на него как магнит. Но почему-то стало больно, всё это завтра он попробует на Дженни и результат будет, только рад ли этому Тэхён? Он точно не знал.❃❃❃
Чонгук уверенно шёл к своей цели, но, конечно, не без помощи Тэхёна. Дженни постепенно привязывалась к нему, а Чонгук словно был на седьмом небе от счастья. После того случая в библиотеке, когда Чон прижал её к стене, она пала под его чары. Вот Чонгук после двухнедельного общения решился пригласить её на свидание. Он в спешке забежал в комнату и начал искать Тэхёна, а тот, как назло, был в душе, но это не стало для него препятствием. Чонгук открыл дверь и вошёл внутрь, а Тэхён уже успел выйти из кабинки и начать сушить волосы. — Тэ, мне срочно нужна твоя помощь. — Что случилось снова, м? — Я пригласил её на свидание, но не знаю – как вести себя с ней? — он снова покраснел. — Крольчонок, придерживайся того, чему я тебя учил, и всё у тебя будет хорошо. Только в этот раз ты должен проявить инициативу и уже поцеловать её, а не лишь обнимать. — Ну, я это... — начал заикаться Чонгук. — Да не может быть, мой крольчонок ещё не тронутый цветочек, — Тэхён игриво изучал смущённого парнишку напротив, потом приблизился к нему в два шага. — А... — Чонгук снова округлил свои оленьи глазки. — Ты ни разу не целовался, — Тэхён встал совсем рядом, руками коснулся пылающих щёк, — ты такой милый, когда смущаешься, — он большим пальцем невесомо коснулся влажных губ, чуть нажал на нижнюю, от этих манипуляций Чонгук прикрыл глаза. — Ты такое чудо, — он взглядом изучал черты лица и не мог скрыть своего восхищения, потом, чуть нагнувшись, коснулся губ напротив своими. Чонгук не отвечал на этот поцелуй, но губы так приятно ласкали его, что он не выдержал и неумело начал отвечать на эту нежность. Тэхён руками обвёл тонкую талию и прижал к себе. Чонгук неуверенно положил руки на крепкие плечи, руку пустил в чёрные пряди и сжал их между пальцами. А Тэхёну от такого ответа с его стороны срывало все тормоза, он сильнее прижал его к себе, проталкивая свой язык между расслабленных губ, начав изучать каждый миллиметр, проходясь по небу, сплетая жаркие языки воедино. Чонгук невольно начал стонать во время поцелуя, жар проходился по телу, внизу живота скручивалось в узел. Эти чувства были ранее неизведанными, совсем неизученными - новое, и такая реакция его пугала. Тело не должно так реагировать, это же Тэхён, а не Дженни. Что за наважденье? Тэхён и сам не понимает такого напора, он целуется не впервые, но тело так бурно реагировало. Дыхание всё больше спирает, по телу толпами пробегают мурашки, ладони медленно скользят по футболке. А Чонгук руками цепляется за предплечья, будто за спасательный круг, ведь ноги предательски задрожали от такого напора. Поцелуй стал мокрым, страстным, таким глубоким, жарким. Чонгук совсем не шевелится в его руках, пытаясь собраться с мыслями, но это даётся всё труднее. Чонгук отдаётся чувствам, которые переполняют его изнутри, делает судорожный вздох, на что Тэхён ухмыляется сквозь страстный поцелуй. Когда из лёгких выжали весь кислород, оба отстраняются друг от друга. Тэхён опьяняющим взглядом изучает припухшие губы и просто не может свести глаз от этой красоты. Чонгук, собрав себя по кусочкам, прояснив свои мысли, понимает, что случилось, и такая реакция тела его пугает. Он отстраняется от Тэхена, отпускает руки и отходит на два шага. Смотрит на Тэ, не отрываясь, в груди сердце часто бьётся от этого пронзительного взгляда напротив. — Ты что сделал? Ты... ты... — пытается унять бурю внутри и высказать, что чувствует, но выходит иначе: наружу выходит злость, — ты украл мой первый поцелуй, как посмел? Я отложил его для своей Дженни. Тэхёну стало больно от таких признаний, ведь тело явно говорило о другом, или ему показалось? — Крольчонок... — он делает к нему неуверенные шаги, — я просто хотел научить тебя целоваться, но... — Не смей, — он протягивает руки вперёд, — не трогай больше меня никогда, лучше просто исчезни из моей жизни, — Чонгук отходит в сторону двери и только хочет выйти, как его берут за запястье. — Я уйду, крольчонок, только навсегда. Прости меня. — Мне всё равно, — он резко вытягивает руку и выходит из ванны, оставляя Тэхёна со своей совестью наедине. Чонгук быстро надевает свой пепельный костюм, чёрную рубашку и, уложив волосы, выбегает из комнаты, там, в ресторане, его уже ожидает Дженни. Выйдя из здания общежития, он просто бежит в сторону дороги, ловит такси, садится, называет адрес и просто смотрит в окно, а в голове, как на повторе, крутятся слова Тэхёна: «я уйду, крольчонок, только навсегда». «Может ли быть так, что если я вернусь, тебя уже не будет? Или ты сказал это неосознанно...» Эти догадки крутились одна за другой. Он даже не заметил, как уже прибыл к ресторану. Чонгук вылез из машины и медленно вошёл внутрь, настроения совсем не было, хотя этого дня он ждал так долго. Когда подошёл нужному столу, Дженни уже ожидала его там, как всегда была самой красивой девушкой, какую он когда-либо видел. Чонгук поздоровался с ней и сел напротив, тут Дженни начала говорить: — Ты сегодня выглядишь шикарно, этот костюм тебе так идёт. Я бы хотела поговорить с тобой на одну тему, которая меня так волнует. — Говори, Дженни, я весь внимание, — сказал Чонгук, всё ещё смотря вниз. — Я хотела поговорить о твоём друге, Ким Тэхёне, — тут Чонгук поднял свой взгляд, и от знакомого имени прошлась мелкая дрожь по телу, — он мне не нравится, и я хочу, чтобы ты прекратил общаться с ним. Он бабник и в будущем может испортить тебя. Ты должен соответствовать моей семье, моим требованиям. Чонгук слушает эти слова и не верит своим ушам, к этому он столько стремился, об этом мечтал, чтобы жить по другим правилам, по указам других? Эта не та Дженни из школы, она стала другой, совсем иной. У него настолько затуманился разум, что он не увидел истину, лишь мечта указывала путь и, когда она сбылась, иллюзия обмана сменилась на адекватное мышление. — Ты про что говоришь, Джен? Я тебя не узнаю! Я должен соответствовать твоей семье, а что мне ещё сделать? Тот самый Ким Тэхён, которого ты назвала бабником, он сделал из меня нынешнего Чон Чонгука, которого ты изволила заметить. Если я сниму этот костюм и верну свой прежний стиль, надену свои старые джинсы и ту мятую серую футболку, когда впервые признался тебе в чувствах, ты будешь так же смотреть на меня, как сейчас? — Ты не посмеешь. Не смей позорить меня возле моих друзей, у нас всё так хорошо, не порть это, любимый, — она кладёт руку на его, а потом, чуть встав, приближается и касается губ напротив. Она целует. Но Чонгук ничего не чувствует, не испытывает того, что испытывал с Тэхёном. Что за вожделение было тогда и что за пустота исходит сейчас? Неужели он перепутал симпатию с любовью? Желание к Джен затмила влюблённость к Тэхёну. А ведь он за этот месяц был самым счастливым человеком на планете, пока эти уроки проводил Тэхён и учил чему-то: они шутили, радовались и были просто рядом. Вот какого элемента не хватало для счастья, ему нужен Ким Тэхён. Чонгук отстраняется и руками вытирает губы, а потом резко встаёт с места, смотрит на неё и говорит: — Джен, ты сильно изменилась. Я больше не узнаю тебя. Ещё есть время – верни себя, не нужно кому-то соответствовать, будь собой. Я желаю тебе счастья, но больше нет никаких нас. — Ну и вали, кусок дерьма, — кричит ему напоследок. Чонгук выбегает на улицу и ловит такси, спешит в общагу, боится, что не успеет. Как только машина остановилась у здания, он быстро забежал внутрь. А когда уже стоял у своих дверей, то сердце сжималось. Он, открыв дверь, вошёл внутрь, и эта темнота и тишина пугали его до дрожи в теле, хотелось взвыть от боли. Включив свет, заметил, что кровать идеально заправлена, открыв их общий шкаф, увидел, что одежды Тэхёна нет. «Как же ты быстро исполнил своё обещание. Бросил, не дав время на то, чтобы я мог осознать свои чувства. Чёртов эгоист». Чонгук от злости и обиды разбросал всё в этой комнате, устроил беспорядок, но боль от этого не уменьшилась. Чонгук лишь сомкнул глаза под утро, а открыл, когда дверь отворилась, тело ныло от сидячего положения. Руками он протёр переносицу и, округлив глаза, смотрел в сторону двери и не верил своим глазам. Там стоял Тэхён. Его вид был очень усталым: синяки под глазами, побледневшая кожа говорили о состоянии владельца. — Я тут забыл свою книгу и пришёл за ней, — оправдывается Тэхён. — Она тебе прям так срочно нужна, что заявился в шесть утра, — язвит Чонгук, а потом встаёт с места и направляется в его сторону. — Да, она мне жизненно необходима, — он осматривает книги в поисках своей. Чонгук принюхался к нему – ещё футболка на нём незнакомая – от него прёт чужими духами, и это взбесило Чонгука. Он развернул его к себе. — Вижу, у кого-то была бурная ночка, кобелина. Как же я ненавижу тебя, — он в истерике бьёт его в грудь, — ненавижу тебя, бабник. Тэхён притягивает его к себе, держит за запястья и смотрит на него, не отрываясь. — И это мне говорит человек, который вчера меня прогнал и убежал на свидание. — Я расстался с ней вчера, понял, что мне это было не нужно. — А что тебе нужно? — Тэхён не может скрыть свою радость. — Ты был нужен, кобелина ненасытная, — всё ещё едко говорит, пытаясь задеть его. — Так, слушай сюда, крольчонок, — он прижимает его к себе и не даёт отстраниться, — я ни с кем не был, просто ушёл к другу и мы выпили с ним. Я, как проснулся, понял, что хочу увидеть тебя, меня хватило всего на одну ночь. Накинув на себя его футболку, примчался сюда, знаешь, как мне тяжело это далось, ведь ты мог быть не один. Переборов себя и свой страх, пришёл к тебе. Как я был рад, увидев тебя одного, сердце всё ещё готово выпрыгнуть из груди от радости. Я могу доказать свои слова - мой друг подтвердит. Мне нужен только ты, крольчонок. Это чистая правда. После этих признаний Чонгук даётся вперёд и целует губы напротив. Оба целуются жадно, будто хотят утонуть друг в друге. Тэхён шарит руками по родному телу, сжимает талию, потом касается ягодиц и сжимает их в ладонях, чем заставляет застонать Чонгука прямо в губы. Подняв Чона, кладёт его на стол, раздвигает ноги в стороны и пристраивается между ними. Прижимает его к себе, жадно сжимает в своих руках, эта разлука, длиною в одну ночь, чуть не свела его с ума. Поэтому он совсем не хочет отпускать его из объятий. Отпустив губы, даёт время на то, чтобы Чонгук мог набраться кислорода в лёгкие, он мажет по бархатной шее, целует и губами затягивает кожу, этим оставляя свои следы. Свои отметины. Показывая всему миру, кому принадлежит этот крольчонок. Руки своевольничают по хрупкому телу, заставляя Чонгука задыхаться в собственном стоне. Когда руки касаются бёдер, сминая их в крепких руках, а потом поднимаются выше и сжимают головку члена, то Чонгук упирается руками в сильную грудь и слегка толкает. — Что-то не так, крольчонок? — удивлённо спросил Тэхён. — Я пока не готов, Тэ. Прости меня! Ты же не бросишь меня? — пряча свой взгляд в плече напротив. — Ты чего, маленький? — он гладит по волосам и не может сдержать улыбки на лице, — ты такой наивный, но мой. Это неизменно, теперь придётся смириться с этой участью. Чонгук лишь улыбается, прикусывает шею и обвивает обеими руками, прижимается к этому властному телу и теряет себя, но он не против раствориться в Ким Тэхёне навсегда.❃❃❃
— Так вы реально встречаетесь? — Чимин охренел от признаний своего друга. — Да, мы уже вместе, как больше недели, — краснея, отвечает Чонгук. Чимин первый, кому он открылся, он знал, что друг будет в шоке, но это и было ожидаемо. — Боже, как же тебя засосало в радужную организацию? Признаков никаких не было, симптомов не наблюдал, а ты являешься с таким признанием, меня чуть инфаркт не прихватил. Я же говорил держаться подальше от этого заблудшего странника, он осквернил моего ангелочка. Я устрою ему, — Чимин зол и это страшнее апокалипсиса, — что он сделал с тобой? Пытал, изнасиловал – говори, не бойся. — Минни, успокойся. Он ничего не делал. Я люблю его, во всем виновато это глупое сердце, не устояло против чар Ким Тэхёна. — А он что ответил? — Мы вместе, Чимин. Он тоже признался мне в этом. — И? Не томи уже. Переходи к сути, у вас было того? Он уже пометил своё? — Вот что за лексикон такой? Нет, у нас пока ничего не было. Тэхён не напирает, не заставляет, я всего раз сказал, что боюсь и он больше не намекал, — как-то грустно сказал Чонгук. — В чём проблема, понять не могу? Раз не заставляет, значит любит. — В этом и проблема, а вдруг ничего так и не будет. Мы же должны преодолеть этот барьер и пойти уже на серьёзный шаг. — Ах, ты мой испорченный ангелочек. Хочешь его, не так ли? — Очень... — не задумываясь, отвечает Чонгук. — Так, вставай, сегодня взрослый дяденька Чимин покажет тебе мир разврата и пошлости. Откроет двери в страстный мир соблазна. Пошли, — Чимин встал с места и протянул ему руку. — Куда? — В секс-шоп, потом заедем в магазин нижнего белья, будем соблазнять твоего альфу тяжёлой артиллерией. Он у тебя крепкий орешек, поэтому без боя не сдастся. Но мои уроки повалят даже самого стойкого волка. Я само искушение, я сам дьявол искуситель. — А вдруг будет больно? — говорит Чонгук. — Родной, с любимыми больно не бывает, — сказав это, тянет за собой. Чонгук возвращается в общежитие лишь спустя два часа. Чимин его сильно утомил. Но это того стоило. Друг многому его научил, прикупил, а ещё скинул пару видео для наглядного примера. Хорошо, что Тэхён сегодня задерживается в библиотеке, у Чонгука будет время подготовить всё, что они планировали вместе с Чимином. Чонгук первым делом украшает комнату лепестками роз и свечами, может банально, но ему так нравится. Потом, просмотрев все видео, входит в душ и начинает готовить себя, это казалось легко, но практике было больно. Но он терпел ради Тэхёна. Сделав всё как надо и растянув себя, он вышел из душевой. Встал у зеркала и, взяв смазку, обмазав пальцы, начал снова растягивать себя, для анальной пробки с кроличьим хвостиком. Чонгук сам выбрал это, надеясь на то, что его мужчине это понравится. Вставив в себя её, постарался двигаться, хотя она была не такой большой, но всё же было непривычно. Открыв пакет, достал чёрные портупеи и надел их на тело, они так изящно выделяли грудь, талию, а ещё шею. Потом взял чёрные кружевные чулки и натянул их до бёдер. Следом надел красивые кружевные стринги, которые придавали пикантности к этому образу. Всю красоту он укрепил чёрной рубашкой, которая скрывала эту красоту за плотной тканью. Потом надел на голову чёрные заячьи ушки – всё, его образ полностью готов. Теперь осталось дождаться прихода Тэхёна. Чонгук вышел из ванны, чуть нанёс на себя лёгкий макияж, давая акцент глазам и губам. Зажёг свечи, когда на телефон пришло смс от Тэхёна о том, что он уже возле общежития. Чонгук выключил свет и включил музыку на телефоне, когда дверь открылась. Тэхён вошёл и пока плохо различал фигуру в тусклом свете свеч. — Крольчонок, я включу свет, — сказал Тэхён. — Нет, — резко отрезал Чонгук и приблизился к нему. Когда перед глазами встал этот умопомрачительный вид возлюбленного, то он гулко вдохнул, и глаза стали вдвойне больше. Тэхён почти не моргал, изучая своего крольчонка с ног до головы. Его язык прошёлся по верхней губе, а потом по нижней. Он, как хищник, смотрел на свою добычу. Как волк, который готов наброситься на этого беззащитного чёрного кролика. Стук сердца было слышно, несмотря на музыку, каждый глоток воздуха застревал в горле. — Что... что это? — еле выговорил, хищно смотря на Чонгука. — Мой волчонок, я хочу тебя... — не стал томить своего мужчину и, взяв за руку, усадил на кровать, а сам, сделав музыку погромче, начал плавные движения под знакомый ритм, — мой папочка, наслаждайся. Сиди покорно, — приказным тоном сказал Чонгук, прозвучало как-то грубо, но шоу этого стоило. Чонгук под пристально-хищным взглядом начал свой танец, руками проходился по телу, лаская себя, потом поднялся наверх и зачесал волосы назад. Рука медленно спускалась к шее, открывая прекрасный вид портупей, когда руки дошли до пуговиц рубашек, он развернулся к нему спиной и начал по одному их расстегивать. Когда закончил, то сел на корточки, движение были медленными, он, взяв за ворот рубашки, открыл вид на свои плечи, где уже были видны чёрные портупеи. Чонгук встал с места и развернулся к Тэхёну спиной, и, сняв рубашку, кинул на него. Тэхён рыкнул нечеловеческим голосом, убрал рубашку с лица и ахнул, увидев такой вид: портупеи так изящно выделяли грациозную фигуру, что хотелось сию секунду прикоснуться. Этот запрет бесил его, что хотелось взвыть от этого. Член, который наливался кровью и твердел в джинсах, больно упирался в ширинку и дёргался от такой грации напротив. Чонгук гладил своё тело, чуть тянул чёрные ремешки и, закрыв глаза, наслаждался музыкой, и желанием, которое окутывало всё больше. Он чувствовал тяжёлый и возбуждённый взгляд на своём теле, и это доставляло удовольствие. Член стоял по стойке смирно, слегка давили кружева от трусиков, хотя, пока Тэхён ласкал его взглядом, и это хватило для возбуждения. Что же будет, когда он коснётся его? Чонгук опустился на колени, развёл их по сторонам, а затем руками коснулся пола, как кошечка прогнулся в спине и начал медленно приближаться к нему. Когда руками коснулся ног, Тэхён дёрнулся вперёд и хотел коснуться, но Чонгук упёрся руками в грудь, возвращая на своё место, и пальцем указал, что нельзя. Тэхён, прикусив губы и сжав одеяло, вернулся на место. Продолжая взглядом пожирать свою жертву. Хотя хищник тут явно не он. Чонгук выпрямился в спине и, развернувшись к нему, хвостиком протёрся по крепким бёдрам. Когда Тэхён понял, что что-то пушистое ласкает его бёдра, то опустил взгляд и жадно застонал. Руки больше не могли сжимать одеяло, они крепко захватили талию и потянули на себя, крепко сжимая Чонгука в объятиях. Он говорит хриплым возбужденным голосом: — Что ж ты творишь, негодник? Я же чуть не умер от твоей красоты, — он опускает одну руку, хватается за хвостик и пару раз толкает её глубже, — какой плохой крольчонок, довёл своего волка до передоза возбуждения, что мне сделать с ним? — он прикусил за мочку и потянул на себя серёжку, потом языком лизнул ухо. — Накажи крольчонка, папочка, — простонал Чонгук, глаза прикрыты, а член вовсю дёргается от предвкушения и желания. — Накажу со всей строгостью. Разве законно так совращать послушного гражданина, разве законно так горячо выглядеть? — руки переместились к розовым соскам и начали играться с бусинками, сжимая между подушечек пальцев. На это Чонгук прогибался в спине и скулил во весь голос. Тэхён целует нежную шею, кусает, метит засосами, а Чонгук лишь вытягивает шею вбок, открывая больше пространства горячим губам, жар которого отдаёт прямо в сердце. Тэхён языком вырисовывает на плечах и шее узоры, потом резко укладывает на мягкий ковёр и нависает сверху, протирается о бёдра своим стояком. Руками тянет портупею и наслаждается картиной под собой, как эти ремешки оставляют после себя красный след. Губы блуждают по горячему телу, а Чонгук откидывает голову назад, и в большом зеркале видит их отражение, и этот зверь ему нравится. Когда Тэхён поднимает свой пылающий взгляд, он там видит столько желания, что член сильнее дёргается, прося внимания. Тэхён руками гладит бёдра поверх кружева, а потом ладонью шлёпает по голой ягодице. От этого Чонгук выгибается, ведь пробка давит на простату. Тэхён закидывает одну ногу на плечо, а потом губами проходит по внутренней стороне, кусает чулки, целует, лижет, затем убирает пробку из ануса. Просто срывает с него это бельё, которое и так еле держалось на нём. Ким медленно водит кончиком языка по ложбинке между упругих половинок, проходит по колечку входа и слышит сдавленный чонгуков стон, что неимоверно самая лучшая мелодия для его ушей. Отпустив ногу и открыв Чонгука полностью, языком снова мажет по анусу, пускает язык в уже сжимающуюся дырочку и начинает тщательно вылизывать своего крольчонка. Чонгук вплетает пальцы в чёрные волосы и плотнее прижимает к себе, желая получить больше, глубже. Тэхён принимается остервенело ласкать сжимающееся колечко мышц, проникая всё глубже и пошло причмокивая, язык раздвигает тугие стенки, что заставляет член Чонгука течь ещё больше. Он одной рукой касается припухший головки и растирает предэякулят по длине, начинает дрочить в такт своему языку. И, когда Чонгук не выдерживает и обильно кончает на свой живот, Тэхён отпускает член и отстраняется от дрожащего в оргазме тела. Сам начинает в спешке избавлять себя от одежды и уже нагой стоит перед ним. Когда Чонгук смотрит на него туманными от наслаждения глазами, то залипает от этой красоты. — Где смазка, малыш? — просит Тэхён. Когда Чонгук указывает на подушку, он быстро достаёт её и снова нависает над ним. Тэхён наливает на руки лубрикант, приставляет два пальца к колечку и медленно вводит их, а сам губами касается члена и слизывает всю сперму с живота и с головки. Чонгуку от такого движения срывает крышу. Собрав белую субстанцию, Тэхён пошло смотрит на него, пуская пальцы до костяшек. — Самый сладкий крольчонок, — он языком собирает сперму с губ, берёт в рот опавший член и начинает на манер ножниц раздвигать тугие стенки. Минет и пальцы внутри творят чудо, Чонгук снова возбуждается. Тэхён, хорошо разработав своего мальчика, поднимает по голому торсу, языком лижет пупок, целует рёбра, засасывает соски, которые стали твёрдыми от возбуждения. Три пальца в анусе всё ещё толкаются, но этого мало, хочется большего. Чонгук резко тянет Тэхёна на себя и начинает мокро и томно целовать, сплетая языки. Член Кима проезжается головкой по чувствительному колечку сфинктера, заставляя Чонгука прижаться к нему вплотную. Чон короткими ноготками с нажимом проводит по вспотевшей спине. — Папочка, войди, — просит он, почти плача, слезы собираются в уголках глаз. Тэхён делает толчок и медленно входит, останавливается, давая время, чтобы тот привык к размеру. Чонгук закатывает глаза от лёгкого дискомфорта, но чувство горячей плоти возбуждает ещё больше. И хочется чувствовать, как эта плоть будет раздвигать его стенки, хочется быть заполненным до самых краёв. — Двигайся, мой волчонок, — умоляет Чон. Тэхён начинает плавные толчки, чуть крутит член вокруг и, найдя нужный угол, проезжает головкой по бугорку простаты, с каждым входом этим посылая по телу Чонгука разряды тока и наслаждения. Ким целует плечи и продолжает вколачиваться в него, а потом переворачивает его на живот и входит одним резким движением. — Раздвинь попку, крольчонок, — приказывает Тэхён. Чонгук пускает руку за спину, и обеими руками держит свои ягодицы, раздвигая по сторонам, открывая больше доступа к горячему члену. Ким придерживает его за шею и заставляет посмотреть в зеркало напротив. — Смотри, крольчонок, как я хочу тебя, смотри, как ты станешь моим, смотри, как я беру тебя, смотри, как ты медленно будешь растворяться во мне, смотри, и не смей закрывать глаза. Мы сегодня принадлежим друг другу, — он кусает за плечо, дабы привести в чувства. Чонгук ахает и смотрит в их отражение. Тэхён грудью упирается в чонгукову спину и начинает свой быстрый темп, выбивая остатки кислорода из груди. В комнате стало ужасно жарко и душно, запах пота и страсти окутывает их полностью, раздаётся лишь звук шлепков бёдер об ягодицы и стоны обоих парней. На лбу и висках обоих собрались капли пота, из-за этого волосы прилипают к коже. Тэхён резко выходит и снова до конца вгоняет член. Когда Тэхён чувствует, что оргазм близок, то сильней сжимает тонкую талию Чона, замирает громким стоном и именем на устах, изливается в узкое нутро. Чонгук от такой вспышки кончает на ковёр, издавая финальный громкий стон. Тэхён окончательно ложится на расслабленное тело под собой и совсем не собирается выходить. Они лежат так минуту, часто дышат и тут Чонгук чувствует, как внутри что-то твердеет. — Тэ... — на одном вдохе говорит он, — ты не выйдешь из меня, мне кажется, или он снова встаёт? — Хочу, — хриплым голосом говорит он, — я куплю мазь, крольчонок, буду ухаживать за тобой. Только не прогоняй меня, я снова хочу тебя, — и начинает снова двигаться в нём. — Мой ненасытный, — он гладит его по голове, пока тот расцеловывает его шею, — мой ручной волк. Толчки ускоряются всё больше, и головка проходится по набухшему бугорку простаты. Чонгук протяжно высоко стонет. От этих стонов Ким срывается на бешеный темп. Он до синяков сжимает бёдра, поворачивает его голову и припадает губами, ловя высокие стоны удовольствия своими губами, переплетая горячие языки. Чонгука выгибает, когда Тэхён выходит из него полностью и резко толкается обратно. Чонгук снова возбуждён, и член больно трётся по мягкому ковру, но их надолго не хватает. Тэхён опускает бёдра и продолжает вбиваться в податливое тело, кончая с рыком на устах, спермой заполняя любимого. Тут и Чон кончает с низким протяжным стоном, он посадил голос и от боли в горле шипит. Тэхён медленно выходит, стараясь причинить меньше боли расслабленному телу под собой, потом встаёт и, взяв телефон Чона, снова нависает над ним. Поднимает любимого и укладывает к себе на бёдра, потом включает камеру: — Крольчонок, смотри в зеркало, — он одной рукой держит его за талию. Чонгук поднимает свой усталый взгляд и смотрит в зеркало, а там видит себя на бёдрах любимого: волосы растрёпанные, некоторые пряди прилипли к лицу. Вид совсем расслабленный, может, даже усталый, щечки розовые, губы слегка припухли от укусов тэхёновых зубов, он доволен собой. Этот вид его возбуждает, расслабляет, а вот то, что снова упирается твёрдая плоть любимого между ягодиц, слегка ставит в ступор, и он переводит свой взгляд на его отражение. Тэхён смотрит на него с вожделением, искушением и полной страстью в глазах. Он как волк, глаза блестят от возбуждения, эта хитрая улыбка просто сводит с ума. — Что ты делаешь, Тэ? — говорит он, часто дыша, руки его мужчины снова касаются запретных мест, гладят и заставляют возбуждаться вновь. — Что же ты делаешь со мной, Тэхён~и? — Хочу запечатлеть этот момент навсегда. Ты теперь мой, Ким Чонгук, — он целует шею, которая вся в засосах и метках от его зубов, но это лишь забавляет и заставляет утробно рычать. Он пометил своё, раньше никого так не желал сделать своим, раньше никого так не метил, — я снова хочу тебя, — это вожделение, ранее неизданное для него. Чтобы так три раза подряд, он от себя такого не ожидал. Хотя Тэхён не принимал виагру, а может и принял: и это таблетка по имени Чонгук сейчас плавится, как воск в его горячих объятиях. Руки, которые гладили плоский животик, медленно переместились к полувставшему члену, и длинные пальцы начали массировать розовую головку. А вторая рука держала телефон, снимая каждую реакцию на камеру, желая запечатлеть этот момент навсегда. Только для двоих. Тэхён, убрав руки от вставшей плоти Чонгука, перемещает руку к ягодицам и, раздвинув их, пускает член в узкое, но расслабленное нутро. Смазки и спермы достаточно, поэтому движение не доставляет боли обоим. Убрав руку с попки, он перемещает её к яичкам Чонгука и начинает играть ими, слегка сжимает, отчего он выгибается и предсеменная жидкость выделяется больше, и головка начинает блестеть. Тэхён убирает руку и спускается к шовчику, пальчиками гладит ровные границы и спускается ниже. Чонгук, максимально раскрыв ноги, не стесняясь ни камер, ни зеркала, просто утопает в этом блаженстве. Тэхён пускает один палец и продолжает свои поступательные толчки. Чонгук скулит хриплым голосом, руками окольцевав его шею. Спиной упирается часто вздымающий груди, низ живота тянет сладкими судорогами, хриплый стон нескончаемо звучит из его уст. Тэхён продолжает вбиваться в жаркую узость, проходясь головкой по набухшему комочку. Их надолго не хватило, кульминации оба пришли одновременно. Обоих затянуло словно в черную бездну сладостной неги. Один силой сжал шею возлюбленного, а второй пустил один палец до костяшек, чувствуя как внутри всё сжимается, как кончает, как дёргается его головка. А Чонгук громким всхлипом кончил почти насухую, он стал, как выжатый лимон. Тэхён испил его до самого конца. Его мужчина кончил громким вскриком и рычанием на устах. Тэхён снова тянет персиковые губки и целует их, собирая, как пчела любимый нектар. А потом, отпустив, целует розовые щеки и говорит: — Я куплю мазь, мой крольчонок, буду ухаживать за тобой, прости меня, я сорвался, — он делает пару снимков, поднимает расслабленное тело на руки и кладёт на постель. Тэхён снимает чулки, потом портупеи. Коленки натёрлись, но он всё исправит. Взяв его на руки, относит в душ и начинает мыть любимого. Тот стоит, прислонившись руками к холодной плитке. Приняв водные процедуры, они выходят из кабинки, Тэхён протирает взмокшее тело, и, взяв на руки, относит обратно в постель. Чонгук настолько устал, что не может открыть глаза, но руками ищет его, и это так забавляет Тэхёна, что тот быстро пробирается к нему и, обняв, прижимает к себе. — Мой крольчонок, люблю тебя! Ты сделал меня самым счастливым на земле, ты мой, только мой. — Твой крольчонок, мой волчонок. Люблю тебя, спасибо тебе, Ким Тэхён, — поцеловавшись в губы, они медленно заснули крепким сном.