Биография неизвестного демона

Едва мальчика ввели в какую-то комнату, то тут же приказали ему снять повязку. Когда он сделал это, то перед его взором предстали дети, намного старше его, с пустыми глазами и полностью израненными телами в очень грязных одеждах. У одной девочки на ногах виднелись ярко синие синяки, царапины, да и вообще на всём её тельце едва ли было хоть одно живое место. На мальчике подле неё, который был чутка ниже девочки, не было правой кисти руки и одного глаза. Остальные дети были изранены ничуть не хуже. Все они находились в камере из железных прутьев, в глубине же, перегороженный железными прутьями, стоял бассейн с зеленоватого цвета водой, которую пить было явно нельзя, хоть и хотелось. Люди за решеткой о чем-то шептались, восхищались чем-то. Средних лет дамы в масках охали и ахали. Они обсуждали миловидность их новой игрушки. Нигде такого красивого ребенка они еще не видели: чёрные по плечи редкие волосы и такие же черные глаза, в которых так и хотелось утонуть. Вдруг, самый большой и толстый из них, топнув ногой, заставил всех замолчать и громким грозным голосом произнёс: - Открывайте! Рабы в миг начали крутить круговые рычаги и решетки, отгораживающие бассейн, поднялись. Ребятня, не посмотрев на господ, ринулась к воде. Все они были сильно изнемождены и хотели пить, а на то, какая там вода никто не обращал внимание. Мальчик, который до этого стоял за девочкой, сейчас первым же прибежал к воде и, как можно ниже наклонившись, стал одной рукой черпать оттуда воду. Девочка подбежала к нему и случайно столкнула в бассейн, начав пить грязную и противную воду. Бассейн был довольно глубок и мальчик, не умея плавать, сразу же начал тонуть, протягивая руки к другим детям, как бы прося их о помощи, но все попытки были тщетны. Господа смеялись, иногда издавая противное хрюканье или веселые визги. А брюнет просто стоял и наблюдал, всем ястеством чуя подвох. Внезапно для всех, когда девчушка напилась и пришла в сознание, протянув руку брату, тот перестал барахтаться и тяжелым камнем пошёл ко дну. Она, недолго думая, закричала его имя и бросилась вслед за ним. Прошло пару секунд как с середины воды в сторону оставшихся детей поползла багровая, жидкость. Самый старший мальчик из всех заметил что-то в багровой лужице и протянул руку, чтобы достать. Всего мгновение и вся, его рука исчезла. Он закричал от боли и сжал кровоточащее место. Огромный крокодил, немедля ни секунды, взял паренька за ногу и тут же утащил под воду. Дети сразу же побежали спасать своего, так называемого, лидера и начали тянуть его за руку на себя, даже упав в воду. Они тянули до тех пор, пока к действу не подключились другие крокодилы. Комната наполнилась детскими воплями и криками. Кому-то удавалось сбежать, у кого-то и шанса не было, но все они цеплялись за жизнь также сильно, как за прутья клетки, в которую их засунули. Одна девочка, чью ногу уже успел оттяпать огромнейший крокодил, подошла к брюнету и со слезами на глазах оттолкнула его к воде, чтобы вместо неё съели его. Мальчишка испугался. Он мало того, что впервые видел крокодилов, так ещё и впервые кто-то касался его не плетью. Огромный крокодил медленно подплывал, прежде чем напасть в первый раз. Мальчишка впал в ступор, не зная что и делать. Но вдруг другой крокодил, которого он не видел до этого, напал на него первым. Сироту потянули в воду, на дно. Он, как и остальные присутствующие не умел плавать и всё, что мог - барахтаться. Нога невыносимо ныла. Тёмно-красная кровь лила ручьём из наполовину целой ноги. Брюнет, задержав дыхание, начал пинать по морде животное в надежде что то отстанет. Однако, это не помогло и существо лишь начало в разные строны воротить тельце бедного ребенка. Он зажмурился, уже не чувствуя ноги. Он боялся смерти. Боялся, пусть у него и не было причин жить. Он совсем ничего не знал и не было бы кого-то, кто полюбил бы его хоть раз, но всё равно полудемон желал жить. Это жадное желание жить он перенял от матери. И тут вдруг он заплакал. Впервые за всю жизнь он ощутил страх смерти и отчаяно желал жить, но не знал как же выжить. Внезапно он почувствовал, что ноге стало легче и, как оказалось позже, все крокодилы, находившиеся в воде, всплыли брюхом вверх. Брюнет сразу же как мог поплыл на поверхность и вышел из воды. Нога его была цела, без единой царапинки. Все господа встали, зашептались и, главный из всех, произнёс: - Я покупаю этого мальца! Вслед за ним раздались другие голоса, мужские и женские, молодые и уже в возрасте. Абсолютно все хотели купить этого необычного, но, определённо, ценного мальчишку. Как жаль только, что это желание обладать им не было связано с жалостью к нему, иначе у этой истории был бы хороший конец. - Пятьсот тысяч золотых После данной суммы все обернулись на человека, который был готов заплатить данную сумму за какого-то жалкого раба. То был мужчина со смуглой кожой, каштановвми волосами и темно-карими глазами, одет он был в лёгкие красные с оранжевым одежды. Статная фигура мужчины мелькнула меж рядами и устремилась к аукционисту. За ним шло трое мужчин в таких же одеждах. Они положили мешочки с золотом на стол прямо перед аукционистом. Едва человек вышел в свет все находящиеся там заохали и зашептались. Вновь начался шум, но в этот раз едва ли можно было разобрать о чем шепталась знать. Мужчина встал прямо напротив мальчика. Единственное, что их отделяло друг от друга, были прутья клетки. Черные глаза устремились на незнакомого доселе мужчину. Незнакомец же пробежался по мальчишке оценивающим взглядом и внезапно хмыкнул, обнажив белоснежные клыки. - Я забираю его Он сделал жест рукой и двое мужчин, до этого следовавших за ним попятам, открыли клетку, предварительно забрав у слуг ключ, и заковали брюнета в тяжелые чёрные кандалы, сделанные из железа. Тощий и ослабевший от недавней драки юнец, почувствовав тяжесть на запястьях, не смог даже немного поднять свои руки, а уж тем более встать. Двоим мужчинам пришлось взять его под руки и понести до выхода. Всё остальное малец помнил и ощущал очень смутно. Ему опять завязали глаза, а голова жутко кружилась из-за недавнего боя за собственную жизнь. Он всем своим ястеством чувствовал, что сейчас что-то произойдёт, что сейчас его накажут: заставят сидеть на горохе, гречке, изобьют розгами или применят куда более жуткое наказание. Однако время шло и ничего не происходило. Его посадили куда-то и повезли. На улице стоял смрад, накрапывал дождик, стучась в окна новой дорогостоящей кареты. Мальчишка впервые был не на полу, а на мягком сидении кареты, но тем не менее чувствовал каждый толчок и камешек из-за которого карета слегка подрагивала, мчась по безлюдным удицам ночного городка. Наконец она остановилась. Люди внутри и снаружи начали копошиться. Его вновь взяли под руки и выволокли из повозки. Его долгое время несли двое мужиков, пока оба не зашли в подвал какого-то здания. Легкие заполонил свежий запах крови и рвоты. Юнец поморщился и его затошнило, но он сдержал подступающий к горлу комок и сжал губы в тонкую линию. Его опустили на холодный пол, сняли наручники и перевернули на спину, лицом к потолку. Малец мысленно прикинул чего ожидать и лишь сощурился из-за мурашек, бежавших по коже. Здешний запах был куда более противен, чем запах отходов на улицах города. Здесь пахло смертью и людским отчаянием. Внезапно из-за двери послышались голоса и в комнату зашёл тот самый мужчина. Он сразу же снял с раба глазную повязку и ухмыльнулся. Брюнет поморщился. Запахло раскаленным железом. Чёрные глаза устремились к единственному источнику света - камину - и тут же сузились. Мальчик сразу всё понял и начал яростно вырываться, однако двое здоровенных мужиков навалились на него своими телами. Грудь так сильно сдавило, что он не мог не то, что кричать, даже двшать было трудно. Смуглый мужчина посмеялся и вытащил из камина раскаленный инструмент, подойдя к рабу. Он осмотрел его полуобнаженное тельце и, выбрав, пожалуй, самое болючее место, со всей силы прижал железо к телу. Из горла мальчишки раздался истошный вопль, эхом раздавшийся по всему зданию. Боль была настолько сильна, что лишь второй раз за несколько лет его жалкой жизни из его глаз потекли слёзы. Он чувствовал это так отчетливо. Боль в нижней части живота отдавалась во всём теле, даже когда с него убрали железный инструмент. Чувство, будто сам огонь проникал через тонкую белоснежную кожу, разъедая её до мяса и оставляя яркое клеймо в виде цветка жасмина. Этот день ему запомнился навечно. Эту боль он не забудет никогда.