***
Карен отчаянно бежала по улицам, спотыкаясь и задыхаясь морозным воздухом. Время от времени она останавливалась, чтобы перевести дыхание. Она хотела быть в этот момент рядом с Лео, ведь Карен не верила, что он мог спровоцировать драку, а следовательно он — жертва. «Должно быть ему сейчас очень гадко» — подумала Маккормик. Наконец-то девочка добежала до дома Стотча. Постаралась успокоиться, но ее раскресневшееся лицо выдавало спешку. Маккормик нажала на звонок и скоро в дверном проеме показалась мать Леопольда. — Здравствуйте, я подруга Баттерса, можно к нему зайти ненадолго? — сказала Карен, тяжело дыша. — Эм... — Линда замялась, но глава семейства, ранее смотрящий телевизор, заметил что кто-то наведался, и подошёл к Линде, — Это подруга нашего Баттерса, хочет навестить его. Старший Стотч оценивающе оглядел Карен, затем дружелюбно улыбнулся и пригласил девочку войти: — Конечно, почему бы и нет! Как тебя зовут, милая? — Меня зовут Карен, — выпалила девочка, когда сбрасывала с ног уличные ботинки и куртку, — а где комната Баттерса? — Наверх и налево, — любезно ответила Линда, и когда девочка ушла на второй этаж, тихо спросила у Стивена, — а разве Карен не сестра Кенни Маккормика?***
Баттерс сидел на полу своей комнаты и обрабатывал раны, большую часть которых он получил после взбучки отца. Видите-ли, где это видано, чтобы культурный человек лез в драку. Лучше б об учебе думал. А может быть отец и прав. Поток мыслей прервал стук в дверь, от которого Леопольд поёжился, а по спине пробежали мурашки. Но когда увидел ту, кто вошла, напряжение ушло и осталось лишь недоумение. — Карен? Ты что тут делаешь? — спросил парень. — Ты мне не рад? — Карен закрыла за собой дверь, села рядом с Лео и с грустью посмотрела на лицо юноши. — Просто неожиданно, — Баттерс опустил глаза в пол, — тебя что, Кенни подослал? Передай ему, что между нами всё кончено. Сердце Карен йокнуло. Неужели это то, о чем она подумала? — В смысле – между вами? — её глаза округлились. — Что? То есть ты не знала? И тебя не Кенни подослал? — растерянно произнес Лео. — Нет. Я сама пришла. Баттерс сглотнул, и посмотрел в глаза юной Маккормик. — Забудь. Подростки сидели в неловкой тишине несколько минут, а затем Карен взяла чистую ватку из аптечки, которая лежала рядом с парнем. — Я могу помочь тебе? В голове Лео промелькнула мысль: уже второй член семьи Маккормиков проявляет желание залатать раны парня, и он сам себе еле заметно усмехнулся. — Если хочешь. Карен налила немного перекиси водорода на ватку, села поближе напротив Баттерса и аккуратно касалась ран на лице парня. Её щеки слегка порозовели, когда настала очередь обработать рану на губе. И тут из её уст сами по себе вырвались слова, которые если не сейчас, то никогда бы и не были сказаны вслух. — Баттерс, я должна тебе кое-что сказать,— Карен сглотнула, и ее рука замерла в воздухе в нескольких сантиметрах от раны,— ты мне нравишься,— Баттерс тихо зашипел когда перекись вновь обожгла поврежденный участок кожи,— я не жду взаимности, просто хочу чтобы ты знал. Леопольд сдвинул брови, и серьёзно посмотрел в голубые глаза Маккормик, она напоминала Кенни. — Раз уж ты не ждёшь взаимности, мне не придётся тебя разочаровывать. Но кое-что ты обязана знать,— Стотч еще пару секунд думал, нужно ли об этом рассказывать Карен,— У нас с Кенни особые взаимоотношения. Не дружеские... Были. Сердце Карен пропустило удар. — Сейчас же нет? — дрожащими губами молвила Маккормик, отложила ватку и положила руки на колени. — Не знаю, всё очень сложно. Но послушай, у нас не может быть ничего. Я не монстр, чтобы растлевать младшую сестру своего близкого человека. Хоть Карен и говорила, что не ждет взаимности, девочка всё-таки надеялась на это, и поэтому сейчас ее юное сердце рвалось в клочья. Всё это звучало для неё абсурдно: неужели Маккормик настолько плоха, чтобы заслужить такой жестокий отказ? С каждой секундой грусть и обида начинали превращаться в злость и ревность. – Вот как, – Карен натянула улыбку, на удивление она получилась очень уж правдоподобной и Лео тоже через силу смог улыбнуться ей, искренне. Затем голубые глаза девушки уставились в глаза напротив и последовал вопрос, – а твои родители знали о том, какая связь между тобой и Кенни? Баттерса словно ледяной водой окатило и мурашки вновь вернулись. Он не умел скрывать свои эмоции и держать лицо, поэтому Карен сразу распознала страх в его глазах. Глаза, которые она так полюбила сейчас смотрели на нее, как на страшного зверя, который в любую секунду нанесет ранение не совместимое с жизнью. Это льстило, но и немного огорчало, он ведь сам не оставил ей выбора. – Родители ведь не должны знать все о своем ребенке. Личную жизнь никто не отменял, – ответил парень, отводя взгляд, боясь взглянуть на девушку. Сейчас от нее веет угрозой и подвохом, будто пару минут назад не она принялась обрабатывать раны. – Не должны, верно... Но не твои, Лео. Ты думаешь я не знаю какие у тебя родители? – ее голос поменялся и она к чему-то хотела подвести парня, к самой главной мысли за этот диалог. Лео не был готов к этому. – Давай узнаем, что они думают о том, что их единственный сын гомосексуал. Карен поднялась с пола и развернулась к двери. Ее шаги не были медленными, а наоборот, она стремительно оказалась подле выхода из комнаты подростка. Лео не мог поверить в то, что с ним вновь поступают таким образом. Ни один человек видимо не оставит его в покое. Неужели все в семействе Маккормиков такие мрази, которые горазды только что жизни другим портить? Даже подрастающая девушка Карен не стала исключением, сменив облик на тот, который он бы никогда не подумал увидеть. Неужели сейчас его наконец добьет отец? Как только он узнает о том, что он вовсе не интересуется девушками, он тут же с ума сойдёт. И вправду, единственный сын оказался гомиком, с какой-то стороны даже жаль его. И себя. Но себя больше, он не хочет так рано прощаться с жизнью. – Карен, постой! – Баттерс чуть ли не за несколько секунд оказался возле Маккормик и схватил ее за запястье. Было желание очень сильно сдавить его, чтобы она почувствовала то, что Лео чувствовал на протяжении всей жизни, но он не стал. Вероятно, она и сама уже через это проходила, но ей наплевать, если кто-то ещё почувствует ту боль, которую чувствовала она. Неужели Карен должна одна страдать? Другая ее рука была на ручке двери. – Пожалуйста, не говори им. – Не говорить? Когда-то всем придется достать скелеты из шкафа, Лео. А сейчас самое подходящее время, ты так не думаешь? – она словно хищница не показывала эмоций, ее лицо продолжало выражать спокойствие, а глаза почти не моргали. – Боже, Карен, не говори им! – тело начало трясти, а пот выделяться. Сиблинги Маккормик когда-нибудь его в могилу сведут, однако это может произойти в ближайшие минуты. Он не должен этого допустить. – Тогда ты должен кое-что сделать для меня, – ответила девушка, все ещё держа ручку двери, но и не выдергивая запястье другой. Лео был готов заплакать от счастья, неужели все обойдется. – Что мне сделать? – Поцелуй меня.