Помоги мне.

Целая неделя была предоставлена Аяке для размышлений о своей нынешней жизни. И в каждой мысли появлялся образ светловолосого парня, который, в свою очередь, также думал о директрисе. Представился отличный момент — командировка, в которую она поехала одна в столицу на важные переговоры по поводу расширения кампании и ее выхода на международный рынок. Отдыхать приходилось не часто: постоянные отчеты, создание проектов и подготовка к их презентации. Но это было явно лучше, нежели мучить саму себя чувствами, что внезапно забрались ей прямиком в сердце. Чувства и Аяка? Нет, она точно еще была не готова принимать подобные слова, а тем более в одном предложении. Но мысли так и уносились в те дни, когда она была рядом с Томой. Даже его выходки стали чем-то смешным и весёлым. Но все имеет свойство заканчиваться — она вернулась восвояси. Сегодняшний день еще неизвестно, что предвещал, но Камисато была готова все стойко выдержать. Или она так думала. И также сегодня, порадовав себя обновками будучи в командировке, она надела одну из них. Белое платье, облегающее талию, было весьма к лицу. Довольно быстро собравшись, она поехала на работу. Всю эту неделю Тома тщетно пытался собраться со всеми своими силами и внутренней уверенностью, и все-таки позвонить или написать девушке, но так этого и не сделал. Когда в понедельник, придя на свое рабочее место, он не увидел Аяки, весь в расстроенных чувствах он отправился обратно домой, когда секретарша оповестила о причине отсутствия директрисы, о том, что он может не приходить до ее приезда. Но эта неделя тянулась мучительно долго, особенно без дела. Тома бы никогда не подумал, что сможет всю неделю сидеть дома, ожидая лишь того дня, когда сможет прийти на работу и увидеть её. И, кажется, его молитвы были услышаны. Помощник, со всей своей верностью, уже ожидал директрису в ее кабинете, с любимым кофе, который она точно попросит, дабы избежать разговора. Но сегодня он точно добьется правды. — Утречко, госпожа Камисато, — поздоровался Тома, когда девушка наконец зашла в кабинет. — Ты опять себе позволяешь слишком много, не забывай о субординации, — скорее для себя сказала девушка, опередив некоторый свои желанные действия, которые, впрочем, так неожиданно появились в голове. Соскучилась? — Простите. Только… Мы можем вернуться к нашему разговору? — Нет. Принеси лучше кофе, а не болтай, — отчужденно ответила девушка, включая компьютер. — Он рядом с вами стоит, — Тома чуть заметно ухмыльнулся, — теперь можем поговорить? — Тома… Нет, лучше забыть обо всем. Я… — внезапно перебил довольно важную мысль ворвавшийся в кабинет Аято. — Сестра! Караул! — директор запыхался, видимо бежал. — Проверка! — Госпожа Ёимия…? — обескураженно спросила Аяка, видя шоковое состояние брата. — Нет, госпожа Райден. Проверка качества кампании, документации и прочего вроде бы и обычное дело, однако не в том случае, когда проверяющая Райден Эи. Она со всей присущей ей строгостью и придирчивостью даже к мельчайшим деталям, закрыла уже не одну начинающую кампанию, а парочку и тех, кто был уже давненько на рынке. Среди всех директоров ходили лишь легенды о ее красоте и маразме. До этого кампанию Камисато проверяла Госпожа Ёимия, однако в этот раз было иначе. Конечно, Аято был довольно схож с Райден в работе, но даже он боялся надвигающейся неизвестности. — Тома, теперь ты будешь моим помощником. Пошли, ты нужен, — обратил свой взор на него старший Камисато, — Аяка, подготовь все необходимое, — кинул он и вышел из кабинета. Парень не успел даже ничего ответить, понимал, что грядет что-то важное и, быть может, опасное. — Госпожа Камисато, надеюсь, что мы поговорим об этом позже. Выходя следом за директором, Тома заметил жуткую суматоху по всему офису. «Неужели это так важно?» — промелькнуло в мыслях. Все сотрудники резко перебирали документы или распечатывал, кое-кто их наоборот выкидывал в урну, но были даже и те, кто был на грани истерики, либо же нервного срыва. Пока он не понимал ничего, но пытался вникнуть. Однако его пугал господин Камисато, с которым недавно случился некий конфликт. — В общем, поедешь сейчас за вином, возьми самое дорогое, какое только есть, — подал Аято стопку банкнот Томе так легко, будто бы они для него ничего не стоят. — только активнее, она скоро должна приехать. — А в чем вся суета? Эта Райден такая ужасная? — Господи, да. Если что-то пойдет не так, то нас быстро закроют. Или такой идиот, как ты, не может это понять? Выполняй приказ, болван! — директор был слишком раздражен, на что парень было хотел возразить, вставить свои пять копеек, но быстро себя остановил от этого, зная, какие могут быть последствия. Тома, взяв деньги и окинув обиженным взором Аято, безмолвно ушел выполнять поручение. Всю дорогу до магазина эксклюзивного алкоголя он представлял, как отвечает мужчине и ставит его на место. Однако он даже не представлял, как тяжело сейчас приходилось Аяке. Мало того, что ее мысли были неизменно заняты тем, что можно было сказать помощнику, дабы избежать и прекратить все возможные расспросы и разговоры о чувствах и о предшествующем поцелуе, который она уже начала проклинать, как и свою дурость, так еще и постоянные сообщения от брата с некими угрозами и колкостями, сформулированными в жёсткие приказы, не давали покоя. Девушка уже не знала, куда ей деться. В ее жизни, на данный момент, было всего два мужчины и оба не давали покоя. Тома приехал как раз к тому времени, когда старший Камисато у входа в офисное здание встречал женщину, по предположению парня это и была та Райден, которую все так боялись. Женщина была одета в официально-деловое черное платье, немного чопорное, но ей под стать. Волосы были собраны в аккуратный пучок, но прядки чёлки спадали на лицо. — Здравствуйте, госпожа Райден! Вы прекрасно выглядите! — успел расслышать Тома, подходя все ближе. — Здравствуйте, спасибо. Но я сюда пришла не комплиментами размениваться. — Да-да, конечно, пройдемте! — неловко улыбнулся Аято. — Здравствуйте, госпожа Райден! — Тома, совершенно не подумав, решил тоже поздороваться, чем обратил внимание женщины на себя. В действительности, в ее глазах читалась такая строгость и ужас, что хотелось забиться в угол и не вылезать, ожидая, когда она отвернётся, лишь бы просто перевести дыхание. Она напомнила парню подобным Аяку, однако, даже не в обиду, взгляд директрисы был на порядок нежнее или же ему так начало казаться. — Это ваш сотрудник? — Да, помощник генеральной директорисы, — голос Камисато дрогнул, но он старался держаться. — В вашей кампании нормально приносить алкоголь на работу? — Райден заметила продолговатый пакет в руках Томы, на котором даже была написана марка алко-маркета, где и была куплена бутылка. Понимая, что уже никак не отвертеться, Тома судорожно соображал, что делать. Он резко откинул от себя пакет на довольно приличное расстояние, однако все равно был слышен треск стекла. Несколько тысяч довольно дорогой валюты была нещадно выкинута и разлита на лужайке рядом со зданием. В глазах Аято можно было явно прочитать: «Идиот». — Ясно. Буду считать это за первый минус, — Эи даже бровью не повела, словно видит подобные приступы неадекватного поведения постоянно, она лишь зашла внутрь здания. — Ты сумасшедший? Нельзя было сказать, что это ей презент? — голос директора как-то странно притих, будто вовсе нет злости, которая на самом дела обуревала его изнутри, — еще один минус, полученный из-за тебя и ты будешь трупиком валяться под землей моего офиса. Даже Яэ Мико тебя не спасет, ты понял? — не дождавшись ответа, он пошёл вслед за женщиной. Тома наказал себя сильнее в тот момент. Сильный удар ладонью по лицу разгорелся по коже. Стыдно было до безумия, а главное страшно. Хотелось не появляться больше на глазах Райден. Но он решил пойти к Аяке, залечить раны. И даже было не очень-то важно, что она до сих пор не знает, что ответить на вопросы парня, он просто хотел оказаться рядом с ней. Стремглав прошмыгнув к лифту, словно все сотрудники, что находились на первом этаже уже знали про казус помощника директрисы, он вызвал лифт. Совсем не замечая никого и ничего вокруг, он и не увидел, как вместе с ним в кабину зашли люди, что были свидетелями его необдуманного действия. — Ну и чем ты занимаешься на своей должности, кроме как швыряешь бутылки с алкоголем на газон? — холодно спросила Эи, тем самым ставя Тому еще в более неловкое положение. — Разным, — только и смог выдавить из себя Тома. — Прошу, госпожа Райден, не стоит на него обращать внимания! — Аято заметно раскраснелся и вспотел, — это мой дальний родственник… понимаете, мой отец всегда был благосклонен к людям… одаренным людям, тем более к родственникам, — прошептал директор, строго смотря на парня. Последний, конечно, все слышал. — Он даун? — так же тихо ответила женщина, пытаясь рассмотреть это в парне напротив. — Мой отец любил говорить: «люди с особенностью». Но, да, вы разве не видите по его помутненному взгляду и близко расположенным глазам? — внутри себя Аято усмехался, пытаясь таким образом немного наказать Тому. Помощник еле дождался, когда лифт доедет до нужного ему этажа, а как только дверцы раскрылись, не придумав ничего лучше, чтобы доказать правдивость слов Аято, он побежал вприпрыжку, крича что-то невнятное, к кабинету директрисы, на что Райден даже немного жалобно посмотрела. Но не расчитав расстояния и собственной скорости, он, будучи с закрытыми глазами, врезался в что-то похожее на живое существо. Открыв глаза, он понял, что это была младшая Камисато. «Сначала брат, потом сестра…» — первое, что пронеслось в голове, пока он не понял, в какой позе они лежат. Одна нога Томы располагалась между бёдрами девушки, а сам он, нависал над ней. Между их устами был всего десяток сантиметров, который он мог бы легко разомкнуть. — Слезь с меня, идиот! — Аяка раскраснелась, как только осознала, что манящие губы совсем близко. Парень резво встал, подавая руку директрисе, за которую она, пускай и не сразу, но молча взялась и встала. — Простите, госпожа Камисато. Мне просто надо было вас срочно увидеть. — И что, ради этого надо было бежать через весь офис? У нас проверка, если ты не забыл! Надеюсь, что ты на глаза госпожи Райден не попался, — отряхиваясь, произнесла Аяка, но позже заметив виноватый взгляд, сразу поняла, что что-то уже произошло, — Уже нашкодил? — Да… Ваш брат сказал съездить за вином… Ну, я приехал, а тут эта Райден… Спросила, зачем мне алкоголь на работе, а я выкинул бутылку на лужайку прямо при ней. Ваш брат в лифте ей сказал, что я даун… И не просто оскорбил, а поставил конкретный диагноз, — промямлил Тома. Младшая Камисато, еле сдержав усмешку, все же сумела ответить: — Иди в мой кабинет и не выходи. — А вы куда? — Иду к ним в компашку, обсуждать твой диагноз и методы его излечения. У Томы чуть не вырвалось: «Так синдром дауна не поддаётся полному лечению», но, к счастью, вовремя остановился. Ему ничего не оставалось, кроме как идти и скучать в одиночестве, ибо даже секретарша, которая оказывала ему ранее неоднозначные знаки внимания, погружена в работу.

********

Время подходило уже ближе к вечеру, а известий от Аяки или ее возвращения все нет. Скоро уже закончится рабочий день, что с одной стороны даже радовало Тому, поскольку парень невероятно устал сидеть на одном месте, но страх и стыд не позволяли ему изменить положение. К тому же, он постоянно прокручивал ту сцену, когда оказался в такой близости с девушкой, от чего все внутри него трепетало, требуя продолжения. Но вдруг в кабинет ворвалась Аяка, а следом за ней зашли Райден и Аято. Тома даже расценивал это как некое предательство, особенно учитывая, что он рассказал директрисе об утренней ситуации. — Можете присаживаться за мое рабочее место. Я вам сейчас покажу те документы, которые обещала. Просто это строго конфиденциальная информация, которую мы вместе с господином Камисато не считаем нужным хранить в печатном виде, — занято проговорила девушка, не особо даже замечая присутствия помощника, которого, впрочем, сама оставила здесь. — Спасибо, — женщина видимо тоже решила не обращать на Тому должного внимания, увлеченно читая документацию, — ваша кампания, даже несмотря на минусы, радует. — Это же прекрасно! Может вы хотите чего-то выпить? — спросил Аято. — Американо без сахара. — Тома, ты слышал? Парень лишь вышел из кабинета и весь трясся. Щеки горели пламенем. Он даже до последнего надеялся, что его так и не будут замечать, но, к сожалению, его желания не всегда превращаются в быль. — А его разве можно…? — недоуменно спросила Райден, когда Тома уже вышел из кабинета. — Можно, не беспокойтесь. Его… недомогание иногда поддаётся контролю. Налив кофе, он понес его обратно в кабинет. Стояла гробовая тишина, пока Райден читала документ, брат и сестра уселись друг напротив друга, нервно ожидая вердикта от женщины. Конечно, ее предыдущие слова уже дали некую надежду, но волнение все еще оставалось. Отдав женщине ее кофе, помощник сел рядом с Аякой, иногда поглядывая на нее и находя успокоение лишь в ее чертах. Он все больше и больше понимал, что ему нужно больше времени наедине с ней. Пускай это будут лишь разговоры, пускай они будут ни о чем, но ему слишком хотелось слышать ее голос, видеть почаще улыбку, которую она тщательно скрывает, но он смог ее увидеть и теперь не может просто так выкинуть из памяти. — Ну что ж, вы прошли проверку. Были, конечно, и явные минусы, но я могу закрыть на них глаза, если пообещаете исправиться к моему следующему визиту, — наконец отозвалась Райден, отрывая взгляд от монитора. — через несколько дней должна будет прийти лицензия и несколько документов, подтверждающие мой вердикт. — Безусловно! Позвольте вас проводить! — произнес Аято, видя как Эи встает с места. Обменявшись прощальными фразами, Аяка громко и облегчённо выдохнула, потерев переносицу. — Странный день, — подытожил парень. — Но у нас с вами есть теперь время, чтобы поговорить. А еще, наверное, стоит отпраздновать то, что меня не уволил ваш брат. Может поужинаем? — Тома, хватит, — устало ответила Камисато. — я не хочу иметь с тобой ничего, кроме работы. Но, знаешь, я даже не понимаю, зачем ты за нее держишься. У тебя довольно обеспеченный семья, ты сынок богатых родителей, и, наверное, видишь во мне, если и интерес, то только на время. Перестань делать вид, что я значу для тебя что-то больше, чем «очередная в списке достигнутых». Я не очередная, я не позволю играться с моими чувствами. Надеюсь, что ты уяснил. — Вы действительно обо мне такого мнения? — чуть грустно произнёс Тома, пытаясь найти ответ заранее в глазах Аяки. — А разве не так? — Нет же! Не так! — резко воскликнул парень, встав с места. — С детства на меня не обращали никакого внимания. Да, у меня всегда был материальный достаток, но я не был любим. Я долгое время не мог полюбить кого-то, а даже, если и чувствовал какую-то симпатию понимал, что это не то. Но вы… Даже сейчас, я понимаю, что мне для полного счастья нужен всего-то ваш взгляд… Я боюсь называть это громким словом, боюсь обжечься, наверное, так же, как и вы, но… Разве нельзя попробовать? Нель… — Перестань! — Аяка оборвала его тираду, она не хотела открывать свое сердце, не хотела довериться и поверить его словам, в действительности, боялась обжечься, — Мы закончим эту тему раз и навсегда. Иначе будешь уволен. Меня никто не остановит, — забрав сумку, Аяка вышла из кабинета. Она пыталась быстрее дойти до машины, и уже там дала волю чувствам. Речь Томы тронула ее, но весь предыдущий опыт доказывал, что она почти не создана для отношений, а привязанность всегда приравнивается к боли. Камисато не хотела принимать своих чувств, думая, что это только временно. Резко кто-то садится в машину, Аяка совсем забыла про то, что даже не отъехала от парковки, и, возможно, ее кто-то увидел. Но этим кем-то оказался Тома. — Я не могу так больше. Нежные руки парня обхватили щеки, по которым стекали слёзы. Он быстрым движением притянул девушку к себе и едва прикоснулся легким поцелуем к ее губам, боясь сделать еще шаг, который должен был усилить поцелуй. Но его внезапно сделала девушка, чуть властно переминая губы Томы. Однако из глаз так и не прекращали течь солёные слезы, которые сливались в поцелуе, оставаясь также на устах парня. Он изо всех сил пытался показать правильность и искренность ранее сказанных слов, что он готов подарить и принять все чувства, что они могут обрести на своем пути, при совместных усилиях. — Уходи, — тихо произнесла Аяка, отпрянув. Тома уходит, пересиливая себя, чтобы не остаться, особенно видя пустые глаза Камисато.