***
Ирина зашла в святая святых врачей своего отделения – ординаторскую, надеясь найти там своего мужа. По последним донесениям, его место дислокации было именно здесь. Кроме этого, заведующая надеялась, что в помещении будет минимум народа, и их беседа не будет передана со скоростью света сотрудникам первой хирургии. Кривицкий сидел в ординаторской в гордом одиночестве и рисовал на бумажных огрызках, оставленных другими врачами, только ему понятные узоры. Она знала: если Гена марает бумагу, это не значит, что он ничего не делает. В голове Кривицкого в этот момент происходят сверхскоростные нейронные импульсы, ведущие к наисложнейшему мыслительному процессу. И даже если внешняя оболочка мужа находиться рядом, вся его внутренняя начинка в этот момент ни с ней и ни здесь. Вот и сейчас он даже не отреагировал на хлопнувшую дверь, продолжая изображать из себя Пикассо. Подойдя ближе, Ирина услышала, что муж что-то бормочет себе под нос, абсолютно не замечая свою вторую половину и по совместительству его непосредственную начальницу. — Вот вы где, Геннадий Ильич! – стараясь не обращать внимание на разрисованную «Снегурку», громко произнесла Ирина. - Угу, - промычал Кривицкий, не отрываясь от увлекательного, на его взгляд, занятия. - Кофе выпьем? – как можно мягче предложила супруга. - Кофе? Можно и кофе, - не поднимая глаз, кивнул он и продолжил свой урок рисования на вольную тему. - Я тебе не мешаю? – Иру начало заполнять волна возмущения, которая граничила с негодованием. «Нет, нормально! Мог бы и оторваться от своих дурацких зарисовок. Тоже мне, непризнанный гений!» Подумала она, но вслух решила этого не произносить. - А нет. Всё нормально, - по-прежнему на автомате ответил муж. - Как операция? – поинтересовалась заведующая. - Недавно вышли. Пациентка стабильна, тяжелая, в реанимации, - спокойно доложил он. - У тебя же пациент был? Ты же сказал, что после операции он чуть ли ни домой пойдёт, – Кривицкая недоуменно посмотрела на мужа. - А этот. Так планового я уже давно в палату отправил. Делов-то было минут на сорок. Я думал, ты про женщину спрашиваешь. Геннадий, наконец, оторвался от своих художеств, в которых Ирина беглым взглядом увидела нереальные вензеля, диковинных птиц и Гималаи. Однажды она видела подобную красоту на картинах Рериха. При виде гор у нее сразу всплыли неприятные воспоминания, и травмированную когда-то в других прекрасных горах ногу свела судорога. - Какую ещё женщину? Где ты её подобрал? – Ирине хотелось ясности. Отбросив ручку и крутанувшись на стуле, Кривицкий скрестил руки на груди и более подробно разъяснил: - Лазарев подошёл после моей операции, попросил быть его ассистентом. Ну, я и пошёл. - И зачем? Заняться нечем было? – с напускной строгостью спросила начальница. - Ир, я был свободен. Тем более я был лишь ассистентом. Всё нормально, - ровным и до тошноты спокойным голосом оповестил подчиненный хирург. - И где Лазарев? – последовал следующий вопрос. - Не знаю. Кажется, в реанимацию спустился, - пожал плечами Геннадий, - я за ним не слежу. - А ты, кажется, вообще ни за чем не следишь. Даже не видишь, что под носом творится, - фыркнула Ирина. - Разве у нас что-то стряслось? – вздернув бровь, усмехнулся Кривицкий. - Стряслось. Время обеда, а ты завтракал в шесть утра, - строго произнесла она, пытаясь скрыть очередной приступ заботы о муже. - А я не хочу есть, - скривился он. - Уже Фаина накормила? – Ирина дёрнула плечом, показывая своё недовольство. - Разве должна была? Насколько я знаю, её сегодня в отделении нет, - усмехнулся Геннадий. - В смысле нет? – спросила она, мало доверяя услышанной информации. - Так её же командировали на конгресс от Склифа. Что-то там про организацию хранения сильнодействующих и наркотических. Она же вчера на пятиминутке тебе говорила, - его улыбка стала ещё шире. - А тебя никто не спрашивает. Марш в кабинет. Кофе хотя бы выпей, - она подтолкнула его в спину, давая понять, что дважды приглашать и искать его по всему отделению она не намерена. - Мне показалось или обед — это только предлог? Кажется, в кабинете меня ждёт что-то ещё, - Кривицкий в очередной раз продемонстрировал свою проницательность. - Конечно, ждёт. Ты как думал? Обед нужно заслужить, - строгим тоном произнесла жена, открывая двери ординаторской и указывая ему на выход. Ей в очередной раз хотелось напустить тумана, но она понимала, что муж вновь просканировал ее. И в отличие от неё, он быстро сообразил, что Кривицкой что-то срочно от него надо, иначе она не пришла бы в ординаторскую. Он-то её понял, а вот ей так и не удалось за его художественной мазней понять, о чём он думал.***
Закрыв за собой дверь кабинета заведующей, Кривицкий оглядел кабинет и, не обнаружив ничего, что могло бы намекнуть на заждавшийся его обед, прислонился к дверному косяку и, сощурившись, поинтересовался: - Я был прав? Просто позвонить нельзя было? - Ну всё, Ген, не начинай. Ты действительно был мне нужен. Вот, полюбуйся, - и Ирина протянула ему скреплённые степлером распечатанные листы. - Что это? – спросил муж, беря протянутые листы, и, не дожидаясь пояснений, углубился в чтение, - шутишь? Доля оперативных вмешательств по экстренным показаниям в зависимости от возрастных групп… за девять месяцев. Сдать сегодня? Ты его хоть начала? - Какой там! Вообще не знаю, как подступиться. Я как какая-то статистка, - пробурчала она, выхватывая из рук Кривицкого запрос министерства на очередной отчёт. - Ни статистка, а статистик. В театр, к счастью, тебя никто не отправляет. У нас самих тут МХТ просто. Сплошные таланты непризнанные, - гоготнул Геннадий. - Ой, Кривицкий, кто бы говорил! - отмахнулась Ирина и, отодвинув со психом стул, села за рабочий стол, на котором горел не выключенный экран ноутбука. — Значит, обеда не будет, - глубокомысленно заметил Гена и, почесав затылок, приблизился к стулу. - Салат и курица в холодильнике. Сам как-нибудь разберись, - она махнула рукой в неопределенном направлении и уставилась в монитор. Уперевшись на спинку стула, Кривицкий навис над супругой, пытаясь вникнуть в графы таблицы, отраженные на экране. - В общем-то всё понятно. Данные из столбца два, три и четыре вывести в процентное соотношение и внести в пятый столбец. Плюс подгруппы. Считать долго будешь. - Сама знаю, - оборвала его Ира. - Так, ну-ка место освободи. Всё-таки дорогая жена, с тебя обед. Я немного поколдую, пока у меня время есть. - Спасибо. Жену не нужно было уговаривать дважды. Ирина мгновенно выскочила из-за стола, освобождая место Геннадию, как будто только и ждала от него именно этого предложения. Почти час пролетел незаметно. Ира старалась не отвлекать мужа и не задавать ему лишних вопросов, понимая, чем меньше она будет ему мешать, тем быстрее он справиться с отчетом в минимум тринадцать страниц. В конце концов Кривицкий откинулся на спинку стула и выдохнул: - Готово! Супруга буквально подпрыгнула на диване и, подскочив к мужу, чмокнула его в макушку, после чего уставилась в экран. - Ты что наделал? – невольный возглас вырвался из её груди, - ты что, весь отчёт в Еxcel перевёл? - Ну да. Мать, также проще. Я тебе всё формулы внёс. Цифры подставишь, и программа автоматом всё подсчитает. Тебе же через три месяца квартальный и годовой делать придётся. Или надеешься соскочить со своего бумажного рая? – он повернулся и задрал голову, чтобы увидеть её лицо и понять степень её изумления. - Да какой там! Отчётов с каждым месяцем всё больше и больше. Это кошмар какой-то! – вздохнула она, - ладно, давай всё-таки поедим, пока тебя никуда не дёрнули. — Вот теперь я готов не только курёнка съесть, - улыбнулся муж и добавил, - сохраненный отчёт на рабочем столе. - А распечатать? – тут же спохватилась она. - Разве там не указано, что на почту отправить? - Я хочу, чтобы у меня и на бумаге было. Мне так удобнее. - Ир, пора уже от этой макулатуры отходить, - он вновь попытался упростить ей жизнь. - Ты же знаешь, эти электронные таблицы не мой конёк. Легче в операционной отстоять. - Я тебе пару месяцев назад предлагал разобраться с Excel, - напомнил он ей о предложенной услуги, от которой жена просто отмахнулась, - упрямая же ты, Ирка. - Ой, ну всё! Ешь лучше. На сегодня моя проблема закрыта. Может теперь твою попробуем решить? – подавая мужу вилку, Ирина попробовала прозондировать почву. - А у меня нет никаких проблем, - хмыкнул Геннадий и воткнул вилку в салат. - Уверен? – поинтересовалась Кривицкая. - Если только обед, который мне обещают и до которого я никак не могу добраться, - жуя первую порцию слоеного салата, оповестил муж. - Хорошо, давай поедим спокойно. Все вопросы позже. Я что-то тоже проголодалась, - она уселась напротив и протянула ему кусочек тонко нарезанного хлеба. Поблагодарив за хлеб и подтягивая к себе контейнер с курицей, Кривицкий принялся быстро уничтожать птицу, чувствуя, что в любой момент в кабинет может ворваться кто угодно, чтобы сообщить о том, что его присутствие необходимо в операционной. К удивлению пары, за время обеда их никто не потревожил. И удобно расположившись на диване, они пили долгожданный кофе и перебрасываясь ничего не значащими шуточками.***
- Ну, так что у нас стряслось? – неожиданно спросила Ирина и Кривицкий поперхнулся отпитым кофе. - Мы же договорились после обеда, - он уставился на супругу невинным взглядом, показывая всем своим видом, что на данный момент беспокоиться ей не о чем. - Хорошо, давай еще потяни до нашествия татаро-монгол, - поддела она Геннадия, давая понять, что чем раньше он поделиться с ней своей проблемой, тем быстрее покинет стены её кабинета. - Я под иго не подписывался, - подвел итог подчиненный и, медленно допив остатки кофе, выдал, - вообще-то я думал, тебе уже всё известно. Разговор был при свидетелях. - И мне должны были уже доложить? – усомнилась Кривицкая. - Зная, с какой скоростью у нас в отделении распространяется информация, я удивлен, что ты ещё не в курсе того, что мне сделали предложение. - Руки и сердца? Фаина? – съязвила Ирина. Кривицкий прыснул и, отставив чашку, раскололся: — Это было бы вполне решаемо. Двоеженство запрещено законом, поэтому ты бы продолжила мучиться со мной и дальше. Но моё предложение можно назвать идеальным. Я действительно не знаю, что с ним делать. - Идеальное предложение? Интересно…, - недоверчиво спросила Ира, ожидая продолжения повествования. Он не спешил раскрыть ей все карты, лишь запустив руку в карман халата, достал визитку и протянул жене. - Что это? – она взяла небольшой кусочек пластика и повертела его в руке, - «Идеал». Клиника пластической хирургии. - Мне предлагают заведывание этого «Идеала», - наконец оповестил Геннадий. - На каких условиях? – начинался допрос с пристрастием. - Я же говорю, условия идеальные. - И что же там идеального? Парниковые, что ли? – не унималась жена. - Практически. Ставка заведующего оператора с двумя помощниками. Рабочий день нормированный, строго до восемнадцати часов. Выходные и праздники - отдыхаю. Личный транспорт с водителем. Раз в два года полностью оплачиваемый отпуск. И зарплата…, - Кривицкий встал с дивана и, подойдя к столу, взяв стикноут и ручку, что-то быстро нацарапал на листке и показал Ирине. От количества нулей в её глазах зарябило, лицо вытянулось в нескрываемом удивлении: - Ты не потерялся в нулях? - Нет, - Геннадий скомкал листок и бросил его в мусорное ведро. Затем он вновь сел на диван и, придвинувшись поближе к жене, задумчиво пробормотал: - И я не знаю, что мне делать. - Слушай, Ген, вот как так. Ты в России всего ничего, а за последние полгода это уже второе предложение. Почему мне ничего подобного за тридцать лет не предлагали? - Тебе предложили Склиф, где ты теперь как рыба в воде. Разве плохо? – развёл руки муж и, хлопнув в ладони, сцепил пальцы в замок. - Но не такие условия, как тебе обещают, - справедливо заметила Ира, - и что тебя смущает? Дураком будешь полным, если откажешься. - Ты так считаешь? – почесывая лоб, усомнился он. - Если бы мне такое предложили, я бы скачками поскакала или ты ещё что-то не сказал? - Да нет. Только то, что два месяца - испытательный срок на голом окладе. Но это не проблема в принципе, - теперь он сказал ей всё, что до него донесли два представителя клиники, приходившие сегодня в отделение с самого утра. Этот разговор слышала недремлющая и вездесущая Дубровская. Именно поэтому Геннадий решил, что Ирина Алексеевна в курсе предложения. Но почему-то Ниночка не поспешила доложить заведующей о визитерах её мужа. - И когда они хотят тебя видеть? – постукивая визиткой по большому пальцу левой руки, как бы невзначай поинтересовалась она. - Вчера, - отфутболил вопрос он. - Замечательно! А ты тут полдня сидишь и ерундой маешься. Даже заявление об увольнении не написал, - Ирина была настроена решительно. - Ириш, я даже еще не знаю, как там двери открываются. Какое заявление? – опешил Гена от такого напора своей второй половины. - Прекрасно. Завтра у тебя ночная. С утра поедешь и всё разузнаешь. Понял? – она включила начальственный тон и выдвинула указания, не требующие возражений. - Хорошо, как скажешь, - быстро согласился он и, помолчав, добавил, - и ты так легко меня отпускаешь из Склифа? - Нет, не легко, но разве я могу тебе здесь такие условия предложить? А там и профиль клиники твой, и работа не пыльная. Ты же об этом мечтал. Если я тебя сейчас не поддержу, ты потом мне всю жизнь это будешь припоминать. Разве нет? Не обращая внимания на её вопрос, Кривицкий продолжил рассуждать: - А ты не думаешь, что в этом идеальном предложении есть какой-то подвох. Всё слишком идеально. Я не верю, что так бывает. Они явно что-то не договаривают. — С чего взял? Оставь свою подозрительность хотя бы до момента, когда сам познакомишься с клиникой, - за супругой осталось последнее слово. «В чём-то она действительно была права. Пока не войдёшь в реку, не узнаешь её глубину. Возможно, у меня паранойя и не нужно подозревать всех во вселенском заговоре. Нужно просто съездить и всё узнать, чтобы развеять все сомнения». Подумал Кривицкий и подарив жене привычный поцелуй в щеку, быстро согласился с предложением жены. Всё ради того, чтобы закончить затянувшийся допрос.***
Прошла неделя испытательного срока на новом рабочем месте Кривицкого. Но, будучи человеком умудренным жизненным опытом и, по сути, евреем, он, несмотря на уговоры жены, не сжёг за собой все мосты, а лишь взял отпуск за свой счёт с открытой датой в родном Склифе. На все вопросы Ирины, как дела на новом месте, у мужа был один ответ: «Все нормально. Осваиваюсь». - Ген, а ты что подорвался ни свет, ни заря? Тебе же к десяти… Заспанная супруга выползла на кухню, услышав из спальни шум, доносящийся с кухни и такие знакомые запахи, под которые невозможно было спать. Слишком они волновали сознание и проснувшийся аппетит. - Доброе утро! Проснулась? – оторвавшись на мгновение от сковородки, муж обернулся и сверкнул своей милой улыбкой, - завтрак почти готов. Давай в душ. Почувствовав трущегося о штанину кота, Кривицкий усмехнулся: «И тебе, Кот, доброе утро! Блинов не получишь, сметаны тоже нет. Сейчас рыбу дам. Потерпи». Поедая блинчики с мёдом и запивая кулинарный подвиг мужа кофе, Ира пыталась понять, что происходит. Конечно, ей было приятно, что муж подскочил раньше нее, приготовил завтрак, но складывалось впечатление, что он сам куда-то опаздывает, и если не опаздывает, то точно куда-то собирается. Причем путь его следования Ирине не известен. - У тебя сегодня что-то срочное? – Ира ещё раз попыталась выведать у мужа причину его раннего подъема, наблюдая, как Кривицкий заправляет рубашку в брюки и застёгивает ремень. - Да нет. На работу еду, - расчесывая и без только аккуратно уложенные волосы, оповестил её супруг. - Что-то случилось? – быстро переодеваясь в любимый деловой костюм, задала вопрос она. - Все в порядке. Я не в «Идеал». Я в Склиф на работу еду, - он достал свои ботинки и отполировал их губкой для обуви. Следом последовали полусапожки Иры. - В смысле? – растерялась жена. - Я ушел из клиники. Эти парниковые условия не для меня, - сказал он абсолютно бесцветным голосом. - И чем там тебе не угодили? – недоумение заполняло её сознание, но, помня о том, что ей тоже нужно на работу, она попросила, - сумку из гостиной принеси, пожалуйста. Он, улыбнувшись, кивнул и отправился в указанном направлении, отвечая на ходу на её вопрос: - Напротив, только и делают, что пытаются угодить, чтобы я угождал другим. Я так не могу. - С этого места по подробнее, - она присела на диванчик в прихожей. - Хорошо. Мне толстосумы в Израиле надоели, а здесь они вообще берегов не видят. Думают, что они хирурги, а не я. Я хочу обычным людям помогать. Я вижу, что в Склифе я полезен. - Тебе там такие деньги платят именно благодаря толстосумам. И вообще, Кривицкий, деньги не пахнут, - она чувствовала, что он уже принял решение. Но до конца не понимала, почему он сделал выбор в пользу Склифа. Конечно, его решение расстроило её. - Они не пахнут. Они смердят. Я лучше за сто рублей в Склифе работать буду. Ты бы видела эти довольные сытые рожи, - он оставался предельно спокойным, но было видно, что это даётся ему с трудом. Клиентура «Идеала» явно не была идеальной, несмотря на сумасшедшие деньги, которые они платили. - Не смотри, - попыталась дать совет Ира. — Вот и не буду, - быстро согласился Геннадий, подавая жене пальто и помогая одеться. - Знаешь, это не повод терять такое место, - она попыталась объяснить ему, что не стоит пороть горячку и рубить с плеча. - Повода хочешь? Хорошо. У тебя, если я не ошибаюсь, на Фаину идиосинкразия? Ну, а у меня на мою секретаршу Дашеньку. Фаины пирожки — это просто невинный пустячок на фоне массажа Дашутки. - Что-о? – глаза Кривицкой от такого откровения мужа буквально полезли на лоб. - Приятный бонус к полному пакету услуг. Да-да, Егорова, придётся тебе с этим смириться. Ведь мне это, в конце концов, может понравиться! Столько ласки и внимания я от тебя за год не получал, сколько за пять дней от своей молоденькой, хорошенькой до жути Дашутки. Примилейшее создание, надо признаться, хотя и неимоверно глупа. Но в постели разве это важно? Я же не собираюсь с ней о высших философских материях говорить. Там дела поинтересней найдутся, - еле сдерживая улыбку, поведал Кривицкий. - Ты с ума сошёл? Какая секретарша? Какая Дашутка? Ноги твоей больше не будет в этом вертепе, - возмущение Иры разрасталось, и ревность начала заполнять каждую её клетку. - О, ты еще не видела какие там красотки на входе стоят. Просто с подиума! Никакой мужик не устоит, – подлил масла в огонь Гена, — это тебе не Дубровская, замученная детьми и бытом, и не Успенская, которая с гор спустилась. - Так всё, Кривицкий, заткнись. Тебя на километр от дома страшно отпускать. Старый дурак, а туда же. Мне молочных сестер не надо! Ясно тебе? – взревела Ирина. - Да и я люблю тебя, - губы мужа растянулась в счастливой улыбке, а в глазах запрыгали озорные огоньки, - ну что, в Склиф? - Куда же ещё! Давай, пошевеливайся, - она всучила ему портфель и выскочила из квартиры, - ключи не забудь. Быстро спускаясь по лестнице и стараясь не отставать от жены, Гена без умолку тараторил: - Ир, я больше не хочу идеальных предложений, я больше не хочу частных клиник. Можно я лучше в Склифе буду около тебя и Фаины? - Так и быть, Кривицкий. Пирожки разрешаю, если тебе без них невмоготу. Но больше ни-ни. Неожиданно она резко развернулась, и Геннадий, не успевший остановиться, налетел на нее. Отступив на ступеньку назад, Кривицкой удалось задержать мужа, который обняв ее и прижав к подъездной стене, прошептал: - Ир, да не важно мне, где работать. Главное, чтобы ты рядом была. Скучаю я без тебя. - Склиф тоже без тебя скучает, - в унисон ему ответила она. - А ты? – поправив непослушную прядь, тихо спросил он. - А я тебя удавить готова, но… - Но…, - его голос перешёл практически на едва заметное движение губ. - Я просто не могу без тебя, Кривицкий, - она прижалась к его груди, вдохнула такой родной и любимый запах, и почувствовала прикосновение его губ на своем лице. Так можно было бы стоять вечность, но… …Их ждал Склиф.