***
Ливень не прекращался. Не прекращался. Не прекращалась головная боль. Казалось, что в мозгу поселился червь-паразит, который день за днем выедал внутри дыры, оставляя вместо них лишь тупую боль и животные эмоции. Страх. Гнев. Страх. Гнев. Гнев и страх. Анна Либе… Нет, Нина Фортнер не знала, на кого злилась прямо сейчас. На Франца Бонапарту? На Йохана? На мать? Нина не знала. И Анна не знала. Ей хотелось метать — и хотелось спрятаться. Проснуться в доме у Фортнеров от ароматного завтрака, опоздать на лекцию. Нина не просыпалась. Она терла глаза, моргала, мотала головой — пейзаж Руэнхайма и не исчезал. Трупы не исчезали. Ливень не прекращался. Кажется, наоборот, только усилился, холодными каплями приводя Нину в сознание. Она не спит. Она должна найти Йохана. Где-то вдалеке раздался выстрел. Нина вздрогнула и сорвалась с места. Кажется, это было где-то… За домом с выбитыми стеклами. На земле лежал старик. Пальцы его были скрючены, глаза закатились, а по лицу стекала кровь. Кровь. Кровь. Кровь. Нина резко остановилась, подняв воду в луже, и чувствуя, как отвратительно хлюпают ботинки и липнет к коже ткань одежды. Но, пожалуй, это единственное, что напоминало ей о реальности происходящего. И кровь тоже. Франц Бонапарта умер без чести — умер отвратительно, и до отвратительного нелепо валялся в луже. По каменной кладке медленно текла кровь и, кажется, что-то от внутренних органов. — Нина! — из ступора ее вывел голос. Знакомый, сорванный, дрожащий. Тэнма. Нина вздрогнула, бросаясь к нему в намерении не дать выстрелить. Ведь прямо по направлению к дулу стоял Йохан. Йохан Либерт. Его звали Йохан? Он сам называл себя Йохан. Он был ли этот человек Йоханом? Человек, называвший себя Йоханом, держал палец на лбу и пронзительно смотрел вперед. Казалось, он совсем не замечал, что здесь был кто-то кроме него и человека, который должен убить его. А может быть, видел только пистолет. Ты — это я, а я — это ты. Будь Анна на месте Йохана, она бы смотрела только на пистолет. — Пейзаж конца света, — произнес Йохан. Он сказал это совсем тихо, но казалось, словно прогремел самый громкий в мире гром. Поодаль что-то пошатнулось: тучный мужчина буквально вывалился из дверей гостиницы, весь в крови. Он был похож на живой труп и, казалось, на последних жизненных силах подошел к Йохану. Йохан не смотрел на него. Йохан продолжал смотреть в одну точку, не двигаясь. Мужчина едва слышно бормотал что-то, лежа на асфальте, но его голос легко терялся в шуме ливня. Он выглядел слишком инородно, слишком отличался от мертвого тощего старика на асфальте. Мужчина замолчал. — Я прощаю тебя! Прощаю! — выкрикнула Анна, делая шаг к Йохану, но так и не решаясь подойти совсем близко. Сначала, казалось, Йохан совсем не услышал ее. Заторможено он убрал палец со лба и повернулся к ней. В его глазах не было ничего — столько ничего, сколько было во время разговора на заброшенном складе. Глубочайшее ничего. — Вот как… — Йохан тоскливо вздохнул, возвращаясь взглядом к Тэнме. Того потряхивало то ли от дождя, то ли от происходящего. Но он не стрелял. Может, из уважения к Нине, а может, на самом деле его руки не перестали дрожать после первых двух выстрелов. Йохан продолжил: — Некоторые вещи нельзя обратить вспять или вернуть. — Я знаю, — Анна смотрела на него как твердо, как только могла. Но внутри ее трясло. Йохан снова посмотрел на нее. Так, как смотрел когда-то давно, когда они переходили границу, дети без имени, уставшие, голодные и абсолютно потерянные. Не как убийца и не как Монстр, а как брат. Анне показалось, что в его глазах она увидела себя, хотя едва ли она могла разглядеть что-то из-за стены ливня. Нина сделала еще один шаг к нему. Йохан вынул из-за пазухи пистолет. Прогремел гром. Сверкнула молния. Йохан Либерт лежал на земле с пробитой головой. Белые локоны всегда идеальной укладки опали на безжизненное лицо, по камням поползло что-то. Что-то, что составляло Йохана как человека — мертвым он оказался таким же, каким был Франц Бонапарта. Из бледной руки выпал пистолет со слегка дымящимся дулом. Йохан Либерт был мертв — его выстрел себе в голову прозвучал ровно когда прогремел гром. Быть может, он и это подстроил и продумал? Нина резко вздохнула, оглядываясь на доктора Тэнму. Тэнма в ступоре опустил пистолет, не сводя глаз с трупа, растерянный не меньше Нины. Нина на ватных ногах шагнула к нему, словно ища спасение от того потрясения, что только что испытала. Йохан Либерт был мертв — и они оба не могли в это поверить. Весь его глубокий внутренний мир, его травма, его ненависть и взгляд на жизнь, хитрый ум и обаяние — все это сейчас неспешно расползалось по камням, смешиваясь с дождевой водой и внутренними мирами других людей. Нине подумалось, что, увидев это со стороны, Йохан бы сказал что-то вроде: «Все равны перед смертью» Обессиленно Нина опустила взгляд вниз. Прямо под ее ногами вместе с водой в швах между камнями текла кровь, и ей показалось, что кто-то встал, что кто-то из мертвых встал и сейчас ее… Нина почувствовала только осторожные объятия. Кажется, ливень стихал. Часы на ратуше пробили четыре. Кажется, теперь всё должно стать хорошо, потому что Йохан мертв — значит, многие останутся живы. Наверное. Откуда-то издалека прозвучал голос Гиллена: видимо, он закончил выводить тех, кто попался ему на пути. Нине подумалось, что ему повезло. Никто не задавал вопросов, они были излишни, потому что ответ на любой из них сейчас лежал на земле и не дышал, не говорил, не думал. Тэнме с ужасом вспомнился день десять лет назад, когда мальчик с пулевым ранением в голову поступил в клинику. Кензо отвернулся, разглядывая стену здания и пытаясь отогнать от себя мысль о том, что как врач он поступает ужасно. Сегодня был важный день, когда десять лет кончились.***
Сегодня был важный для Тэнмы день. Он только на прошлой неделе вернулся из долгого путешествия по Ближнему Востоку — в горячих точках было особенно много людей, нуждающихся во врачебной помощи. Все путешествие он чувствовал себя хорошо, но, только вернувшись домой, почувствовал, как сильно на самом деле устал. Он все еще не отдохнул, все еще хотел заснуть на несколько дней, и все же, долгожданная встреча с близкими давала уставшему организму силы. Дитер приехал пару часов назад: несмотря на юный возраст, приютивший Райхвайн считал его достаточно взрослым, чтобы отпустить в одиночку к Тэнме. Сам доктор, к сожалению, был ужасно занят, но согласился задушевно отобедать белыми сосисками за разговором в другой день. Тэнма немного стыдился этого, но был рад, что сегодня проведет время только с Ниной и Дитером. За их долгое путешествие за Йоханом эти двое стали ему самыми близкими людьми. Семьей. На кухне что-то звякнуло — Тэнма вырвался из своих размышлений, обеспокоенно оглядываясь, но лишь встретился взглядом с Дитером, поднимающим несколько вилок. Он вызывался разложить приборы, но, кажется, поспешил. Как бы сильно Дитер не подрос, многие его повадки остались прежними. — Все в порядке? — все еще с легким беспокойством сказал Тэнма, заходя на кухню. — Ага, — уверенно кивнул Дитер, с усердием ровно кладя вилки на стол. — Просто из рук выскользнули. — Я рад, — мягко улыбнулся Кензо, потрепав мальчика по голове. Всё уже было почти готово. Когда придет Нина, они разогреют еду и будут задушевно болтать о чем угодно, кроме прошлого. Так они «сами создают себе хорошие воспоминания». И чувствуют себя на самом деле комфортно. Пару раз они даже готовили вместе и, пожалуй, такие воспоминания были лекарством в тяжелые моменты вдали друг от друга. Тэнма посмотрел на настенные часы. Стрелка неспешно приближалась к четырем. — Тэнма, — Дитер дернул его за рукав, — а где Нина? Она разве не в городе? — Нет, она была на стажировке. В письме рассказывала, что в одном из дел материалы были ужасно запутаны, и только после приведения всего в порядок все стало ясно. Вернулась она, кажется, пару часов назад. — А-а… — задумчиво покивал Дитер, впрочем, обращая больше внимания на окно. Пока — никого. — Не хочешь пока расставить стаканы и перелить сок в кувшин? Мне понадобится помощь, — Тэнма усмехнулся, переводя тему. Дитер, не отвечая, уже стоял на кухне, подтаскивая еще пустой стеклянный кувшин к общему столу. — Спасибо… Отлично, — Тэнма начал переливать сок, держа банку обеими руками. Приятно запахло яблоками и сахаром. В дверь раздался звонок. — Я открою! — взбудораженно дернулся с места Дитер, едва не роняя кувшин. Несколько капель сока оказалось на скатерти. Тэнма кивнул, поспешив намочить тряпку, пока сок не слишком въелся в ткань. Дитер распахнул дверь, уже собираясь заключить гостью в крепких объятиях. — Нина! Мы тебя жда… — мальчик застыл в ступоре, вскрикнул, отступил назад, смотря на того, Кто пришел. — Дитер? Что случилось? — Тэнма вышел из кухни и, увидев человека в дверях почувствовал, как ему поплохело. В висках застучало, ребра словно сжались вокруг сердца, руки ослабели и ноги едва держались ровно. Кензо уперся плечом о стену, проморгался и снова посмотрел на двери. Освещаемый позади солнцем, так, что лицо было слегка засвечено, стоял Йохан (Тэнма никогда не матерился, но сука блять) Либерт. Стоял неподвижно, держа руки за спиной и только едва заметное движение грудной клетки выдавало в нем живого человека. Или человека, который умел имитировать дыхание? В глазах поплыло. Это не может быть, это нереально, это не Йохан. Как спустя столько лет Йохан может выглядеть точно также, как и тогда? Почему он здесь? Дитер, кажется, очнулся, отпрянул от двери и спрятался за спиной у Тэнмы. Тэнма судорожно вспоминал, где хранил пистолет. Он не пользовался им с событий в Руэнхайме и чертовски жалел, что прямо сейчас не может схватить и выстрелить. Йохан сделал шаг внутрь. Учтиво и неспешно закрыл дверь за собой. Он показался Тэнме гораздо… ниже, худее и уже в плечах, чем когда они виделись в последний раз. Чем когда он стоял за секунду перед смертью. Волосы в такой же аккуратной укладке казались темнее. Йохан был таким же, но абсолютно другим. Это точно галлюцинация. Почему-то коллективная. Он точно это видит? — Т-ты, — Тэнма словно в тумане схватил Йохана за локоть. Осязаемый. Настоящий. Гладкая ткань бежевого пиджака была настоящей, слишком настоящей для тени прошлого. Кензо показалось, что он вот-от упадет, потеряет связь с реальностью, если отпустит руку. — Уходи! — Дитер стоял в коридоре в какой-то полубойцовской позе. Он очень старался не бояться, но дрожь выдавала его. Йохан покачал головой и наконец-то повернулся к Тэнме, но взгляд его был направлен куда-то вдаль. Их глаза были на примерно одном уровне и к своему ужасу Кензо узнал этот взгляд, но этот взгляд был какой-то другой. Он выглядел естественно на лице, но казался искусственным в целом. Словно кто-то булавками прикрепил уголки глаз к лицу так, чтоб это был Йохан. Было в нем что-то… неправильное. — Почему ты здесь? — Тэнма все же нашел в себе силы заговорить. Казалось, воцарилась гробовая тишина и не было слышно даже собственного дыхания. — Для чего я здесь? — Йохан наконец подал голос. Не его? Он казался выше. Тэнме слегка резанули уши другие интонации, казалось, этот голос не принадлежал этому человеку, он был ненастоящим. — Я здесь, чтобы увидеть вас, доктор Тэнма. Перед концом. С каждой секундой, с каждым взглядом вблизи становилось яснее: это не Йохан. С первого взгляда казалось, что это был он: абсолютно одинаковые черты, одежда, манера речи. Но было и что-то абсолютно непохожее. — Конца мира не будет, Йохан, — голос Тэнмы постепенно креп. Чувство нереальности происходящего только нарастало. Если это не Йохан, то… — Каждый рано или поздно встретит конец. Это будет конец его мира. Конец моего мира вот-вот настанет… Я решил, что будет правильным попрощаться с вами в первую очередь. — Прекрати. Где Нина?! — Ко-нец, — нараспев произнес он. — Я ничего не помню о нескольких годах своей жизни. Я не хочу помнить ничего о нескольких годах своей жизни. Это я был ненужным. Йохан перестал смотреть куда-то сквозь и посмотрел прямо в глаза Тэнме. Тогда-то его брови странно изогнулись, зрачок задрожал и свободной рукой из-за пазухи он вытащил пистолет и направил его вверх. — Вы слишком много знаете обо мне, доктор Тэнма, — Йохан вздохнул с, казалось, всемировой печалью и приставил пистолет ко лбу Кензо, что-то щелкнуло, Тэнма вздрогнул и занес руку, чтоб отвести оружие от себя… Пистолет с ударом выпал из рук Йохана и проскользил по полу. Тэнма повернулся: рядом стоял Дитер, нервно вдыхая. Кивнув, он сделал глубокий вдох и схватил с пола пистолет, прижимая к себе так, словно был готов защищать его ценой своей жизни. — Не подходи, — Дитер пытался выглядеть угрожающе, но был слишком явно напуган происходящим. Йохан резко оглянулся на него и замер.