𝐄𝐧𝐝 𝐨𝐟 𝐭𝐡𝐞 𝐰𝐨𝐫𝐥𝐝

Мир рушится. Как всегда. Бронвин (да и не только ей) казалось что Мир по другому и не может, потому что он словно ребёнок, который попадает в проблемы и всякие передряги, стоит девушке лишь на секунду отвернуться. Хотя, скорее было немного по-другому: стоит Бронвин и Харгривзам помочь миру выбраться из проблемы, как они создают новую, но в несколько раз маштабнее. Раньше они были повинны только в разрушении их планеты, но теперь пострадает сама вселенная. Новое их перемещение во времени порождает новую катострофу — это Харгривзы давно уяснили и прекратили попытки спасти мир, а за одно и себя. К огромному сожалению Бронвин — Пятый тоже. Он всё повторял и повторял, что его старая версия запретила ему этого делать, а потом — старику он не доверял и был уверен, что тот просто грёбанный психопат и садист, которому абсолютно плевать на детей. С последней частью Бронвин была полностью солидарна, но идея отдатся смерти и пустить всё на самотёк ей совершенно не нравилась. Она не сможет смотреть на смерть людей, которых Бронвин уже давно не стыдилась называть своими друзьями и даже семьёй. И она не сможет находится в небытие, или что там после смерти, зная что существовал крохотный шанс того, что она могла всё исправить и продолжить жизнь со своими стремлениями, в кругу любимых ей людей и... С Пятым. Она боялась смерти. Боялась, что не сможет иметь покоя с мыслью, что она слишком молода чтобы умирать. И она сделает всё чтобы выжить. Её пугала такая спокойная реакция Харгривзов на эту ситуацию. Может это они пока не бояться смерти, это словно перед важным выступлением, когда ты вообще не боишься выходить на сцену, но это только до того момента, когда до концерта остаётся меньше двух минут. Да ещё эта идея со свадьбой. Она понимала почему они решили это устроить именно сейчас, но до Бронвин вообще не доходило почему они даже не хотят попытаться продлить своё счастье, а не закончить всё на положительной ноте. Серьёзно? Свадьба! Бронвин сидела в отеле «Obsidian» за столом, склонившись над листками бумаги с ручкой и нашёптывая себе под нос числа. Этот отель остался единственным местом, которое пока уцелело, и Бронвин молилась, чтобы так и оставалось хотя бы до того момента, пока Харгривзы не решат бороться с Апокалипсисом. — ...Шестьдесят-пять целых и три двадцатых... —бормотала Бронвин, судорожно чиркая чёрной ручкой цифры и символы на листке. Возможно вычисления сейчас и не помогут, но Бронвин себя тешила тем, что она хоть что-то делает, а не подбирает наряд к вечернему торжеству, как другие. Она так не чувствовала себя виноватой. — Бронвин? —послышался сзади беспокойный голос Пятого. Девушка в ответ что-то невнятное промычала и продолжила выводить цифры на листке, даже не обернувшись к другу возлюбленному. — Давно ты тут сидишь так? — Не знаю, —отрезала Бронвин и её почерк, одновременно с тоном голоса, стал резче. — Минут десять? Голос сзади грустно усмехнулся и Бронвин буквально спиной почувствовала этот полный печали взгляд. — Ты всегда очень быстро писала, но в этот раз ты меня удивила, —насмешливым голосом сказал Пятый, с громким скрипом подвигая к себе стул и садясь сзади Бронвин. Девушка наконец оторвалась от листка и осмотрела стол: куча исписанных листков; четыри опустошённых бокалов из под безалкогольной Пинаколады; большие чёрные пятна, словно девушка передвигалась по всему столу во время письма; конфетные фантики. Она явно находилась тут больше десяти минут и не заметила этого. Бронвин то-ли задумчиво, то-ли вымученно уставилась в одну точку, пока Пятый сзади стиснул её талию в объятиях и уткнулся лицом в плечо. — Который час? —невозмутимо спросила Бронвин, как будто вообще не почувствовала, как Пятый зарывается лицом ей в плечо и шею. — Три тридцать где-то, —с громким и усталым вздохом ответил Пятый, после чувственно чмокнув девушку в плечо. Такие приливы нежности со стороны Пятого были частыми, что заставляло раньше Бронвин впадать в ступор, потому то каждый раз, когда такое происходило, она вспоминала как они познакомились в Комиссии. Будто она только вчера видела перед собой сморщенное то-ли от старости, то-ли от недовольства и раздражение, лицо. Со временем Бронвин привыкла к этому, потому что успела изучить старика парня и понять, что он очень ласково и нежно относится к тем, к кому у него особые чувства. Так же было и с тем маникеном — Долорес, о котором Бронвин было очень тревожно вспоминать. — Три тридцать. —безэмоционально и тихо повторила Бронвин, уставившись вдаль отеля, словно размышляя над смысом этих слов. Пятый снова поцеловал её в шею. — Знаешь что это значит? — Значит, что тебе пора закругляться? —предположил Пятый и вдохнул аромат шеи Бронвин. — Это означает, что я пять часов потратила в пустую! —яростно вскрикнула Бронвин и вскочила со стула, вырываясь из объятий Пятого. Номер Пять снова тяжело вздохнул, будто видеть Бронвин такой помешанной на спасении мира предоставляло ему глубокую боль, а то и понятно — он сам помнил, как он находился в таком же состоянии очень долгое время. — Бронвин... —промолвил Пятый, вскинув голову к потолку, но девушка его уже не слушала. — Я только теряю время, делая это! —взвыла Бронвин, срывая клоки волос со своей головы и расхаживая взад и в перёд, будто энергия, которая накопилась в ней за эти просиженные часы вырывалась наружу. — Нам нужно что-то делать! Тут мир рушится, а они о какой-то идиотской свадьбе! — Бронвин. —уже более нетерпеливо повторил Пятый. — Надо пригвоздить Реджинальда. Я ему не доверяю, но у меня кажется нет выбора... —говорила Бронвин, но как будто не Пятому, а самой себе — действительно жалкое зрелище. — Бронвин! —закричал Пятый и телепортировался к девушке, вцепившись грубой хваткой ей в плечи. Она ни чуть не испугалась, а только гневно покосилась на Пятого своими безумными от недосыпа глазами. Она точно помешалась. — Что?! —заорала она, злобно скрежетая зубами, что она делала в последнее время очень часто. Ему было непривычно видеть Бронвин такой ещё потому, что та была в обычном состоянии очень холодна и не бесилась из-за любого повода. — Ты кажется не поняла, Бронвин! Всё катится к чертям и мы не можем, то есть не должны, на это как-то влиять! Старый я сказал... — Да, я помню, что он сказал! —перебила его Бронвин, стряхивая руки Пятого со своих плеч грубым движением. Её лицо от гнева и чувства того, что они теряют время, сильно покраснело. — «Не спасайте мир» и бла-бла-бла-бла-бла! Я миллиард раз прокрутила эти слова в своей голове и знаешь что я думаю?! Что это полный бред! Я не собираюсь подыхать и вам этого не позволю! Старик ваш.... — Наш старик психопат! Даже если у него и есть план, в чём я сильно сомневаюсь, то наверняка он воплотится только при нашей смерти! — Да мы и так умрём! Есть у нас выбор?! — Выбор у нас есть, и я советую тебе выбрать тоже, что и другие! Тоже, что и я! Я верю словам своей старой версии и поверь мне!!!! ЭТО УЖАСНАЯ ИДЕЯ!!!!! —с каждым словом Пятый яростно тыкал пальцем в грудь Бронвин, словно эти удары могли достучаться до этой девчонки. — Я ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ТЫ РАЗДЕЛИЛА СО МНОЙ! ЧТОБЫ ТЫ ПОШЛА СО МНОЙ НА СВАДЬБУ И ПОВЕСЕЛИЛАСЬ! Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ПОСЛЕДНИЕ СУТКИ СВОЕЙ ЖИЗНИ ТЫ ПРОВЕЛА В ПОЛУБЕЗУМ... СКОРЕЕ В БЕЗУМНОМ СОСТОЯНИИ! И КАК ОДЕРЖИМАЯ ПЫТАЛАСЬ НАЙТИ ВЫХОД! —от такого крика Пятому казалось, что он сорвёт голос, или пульсирующая вена на лбу лопнет. Бронвин в этот момент только злобно раздувала ноздри и до побеления костяшек сжимала кулаки, сдерживая себя от убийства Харгривза. —Хватит, Бронвин! Мы... Ты сделала всё, что могла! Пожалуйста! Бывают вещи и похуже смерти! — Я... Не смогу смотреть, как вы... Как ты умрёшь. Не смогу простить себе вашей смерти! —всхлипнула Бронвин, сдерживая поступающие слёзы безысходности. Лицо Пятого смягчилось, и он, всё ещё громко дыша, нервно закусил губу. — Видя старого тебя там...*всхлип*... Не мог даже самостоятельно дышать!... *всхлип* Такой жалкий и одинокий! И так умер! Мне так ужасно было видеть тебя таким беспомощным! Я не хочу видеть, как ты умрёшь... Не хочу... О чёрт, не могу нормально формулировать! И тут Бронвин зарыдала и закрыла своё лицо руками, громко завывая, словно волк на полную луну. Всю жизнь, до тринадцати лет, когда она встретила Пятого, Бронвин чувствовала себя такой одинокой, и теперь когда она выросла и заполучила самую настоящую семью, у неё её отбирают. — Бронвин, —твёрдо сказал Пятый и убрал руки с лица девушки, чтобы вглядется в красные глаза Бронвин. Он не позволит себе запомнить её лицо, полное печали и страха. — Может моя жизнь была не самой простой, но знай, ―Пятый начал нежно вытирать пальцами слёзы с лица девушки. — Я не боюсь смерти, потому что сейчас я точно понимаю, что счастлив. Я счастлив, что пять лет назад познакомился с тобой. Хоть ты и бываешь часто засранкой, я всё равно люблю тебя. Мы пережили с тобой многое и я... Я счастлив, что ты есть у меня. —говорил Пятый, пока Бронвин взирала на него красными и безумными глазами. Он повторял много раз, что он счастлив что-бы это отпечаталось в её мозгу и она поверила. Тут Пятый взял руками мокрые от слёз щёки Бронвин и прильнул к её губам. Он вложил в этот поцелуй столько нежности, сколько не вкладывал в любой другой его поцелуй никогда. Такие искренние чувства всегда действовали на девушку лечебным образом, так и случилось в этот раз, потому что это безумие и рыдание, как рукой сняло и Бронвин уверенно обхватила шею Пятого и ответила на поцелуй. Пятому всегда нравилось как целуется Бронвин. Её поцелуи всегда такие страстные, уверенные и заставляли напряжение в штанах наростать, разум туманится, а ноги подкашиваться. Ему не хотелось признавать, но именно по части поцелуев — Бронвин всегда доминировала. Но этот поцелуй был совершенно иным, но не менее великолепным. Она нежно тёрлась кончиком носа о его и даже не отрывалась от его губ, чтобы подразнить его или привести дыхание в норму. Пятый отпустил её щёки и крепко прижал Бронвин за талию к себе, желая поглотить своим телом и губами. Прошло несколько долгих мгновений, может быть, час, а то и несколько дней, прежде чем они оторвались друг от друга. Пятый последний раз чмокнул Бронвин в губы и крепко обнял, да и так, словно желал больше никогда не отпускать её. — Ты не будешь пытаться спасти мир? —спросил Пятый, снова чмокнув Бронвин, но только уже в лоб, где оставил ей приятное жжение. — Не буду. —коротко ответила Бронвин. В её голосе слышалась улыбка, и от этого Пятый облегчённо вздохнул. — Соизволишь ли ты тогда пойти на свадьбу к моему бестолковому брату? — Ну как я могу отказать человеку, который любит меня? —усмехнулась в ответ Бронвин и громко айкнула, когда Пятый ущипнул её за руку. — Заткнись и не заставь меня пожалеть о том, что сказал это, —прошипел Пятый. — Пятый? — Мм? — Я тебя тоже люблю.