"Миша, отъебись, с твоим Лешей все нормально!!!"
- Мишик, малыш, ты чего такой напряженный? - Привет, Жень. Да столько всего накопилось. - Так, давай, я тебе помогу. Евгений Чернышов - еще один внештатный сотрудник, который появился довольно недавно, но Миша не очень тесно с ним общался, в частности после того, как появился Алексей, их общение вообще сократилось до минимума. Сам мужчина с самого первого дня заприметил Мишу и старался привлечь его внимание всеми правдами и неправдами. Но тот даже этого не замечал. Жене очень нравился в интимном плане Подоляк и ему не терпелось заполучить его себе, особенно, после того, как он узнал, что тот стал встречаться с Арестовичем... Всей истории об этих двоих он, естественно, не знал, но даже если бы и доведался о ней, то уже бы вряд ли отступился от своего...Ох Миша еще с ним намучается...
Самооценка у мужчины была явно завышенной, ведь он себя считал чуть ли не Богом - два метра ростом, широк в плечах, натуральный блондин с бездонными голубыми глазами. Богатый, красивый, на престижной работе, ну чем не выгодная пара? У него было много любовников и любовниц, но почему-то именно Михаил порождал в нем очень странные желания.Ему хотелось подчинить его себе!
- Может, кофейку? - Нет, спасибо, не надо. - Мишик, ну ты такой кислый, - пытаясь ущипнуть того за щеку, заливал Чернышов, но советник ловко увернулся. - Жень, я занят, зайди попозже. - А я ведь зайду, - кладя тому руку на плечо, сказал блондин. Михаил даже этого прикосновения старается избежать - не любит, когда к нему так касаются чужие. Так только можно маме, папе, Матвійку, Нестору и Лешеньке. "Льоша, ну куди ти пропав? Чому не відписуєш? Льоша..." *** - Добрий день, пане Єрмак, - поздоровалась смущенно девушка. Честно говоря, она понятия не имела зачем ее к себе позвал глава ОП еще раз. По телефону он сказал, что у него крайне важное дело к ней. Ей не хотелось больше приходить к нему - уж слишком странные чувства этот мужчина вызывал у нее. Еще и вырядилась так - черное вязаное платье, сапоги на длинном каблуке, размалевалась, накрутилась...Словно на свидание.
Самое странное, что она все это сделала неосознанно - ей то по душе удобные ботиночки, узенькие джинсы да толстовки-оверсайз, снятые с плеча отца либо брата. Имелся за ней один грешок - любила таскаться в мужских вещах. - Добрий, Марійко. Ти... Тобто Ви... Виглядаєте просто неперевершено. - Дякую, - сказала брюнетка, затем тихо добавила, - Ви теж нічого. - Сідай... Те, - указал на кресло рядом с собой мужчина. Повисло неловкое молчание. Маша старалась в открытую не пялиться, но все равно, раз за разом кидала взгляд на Андрея - тот же бессовестно рассматривал ее, чуть ли не раздевая глазами. - Так, що за діло у вас до мене? "Бляха, а я так і не придумав! Замотався з тими паперами, зустрічами, з Вовою, що й зовсім забув, що ти до мене мала прийти. Але, яка ж ти красива! Красуня. Просто красуня. Наче ангел зійшов з небес і потрапив прямо сюди, у цей, Богом забутий, кабінет. Що ж то придумати?" - Пане Єрмак? Вам не добре? Ви щось почервоніли, у вас немає температури? - Девушка поднимается, подходит совсем близко, так, что мужчина может ощутить приятный запах ее цитрусового парфюма, и уверенно кладет ладонь на чужой лоб. Брюнет едва сдерживается, чтобы тихо не замычать от удовольствия - рука Маши была прохладной, а кожа на ней - очень нежной, ее касания дарили очень приятные ощущения. - Я вам каву винен, паняночко, - прикрыв глаза и наслаждаясь этим мимолетным касанием, сказал полушепотом Ермак. Барышня издает тихий смешок и убирает свою руку со лба главы ОП. Андрей поднимает свои веки и смотрит прямо в бездонные, темные глаза своей гостьи. И снова молчание, которое, кажется, красноречивее всех слов. Потом они идут вместе к кофейному автомату, Ермак берет ей капучино, а себе терпкий американо и они опять возвращаются в его кабинет. - Пане Єрмак... - Називайте мене просто Андрій. - Ні, я не можу так. - Тут нема нічого складного - Анд-рій, - вымолвив по складам брюнет и девушка от этого засмеялась. "У неї такий приємний сміх, а голос так і пестить вуха своїм милим звучанням. Звідкіля ж ти така узялась? Маленька квіточка, не інакше." Они много разговаривают, Маша расспрашивает о жизни в офисе, о том, как он справляются с таким нагрузками, как эмоциональными, так и умственными. Ермак даже на минутку забывается рядом с ней, словно нет никакой войны, нет той черной разрухи в их стране. - Я перепрошую, але мені вже час іти. - І мене вже пан Президент викликає, - грустно протянул мужчина, ведь прощаться с юной особой совсем не хотелось, - Я проведу вас, Марійко. Андрей поднимается и помогает барышне надеть пальто, та благодарно кивает ему за это, а у самой двери поворачивается и так же благодарит за кофе, говоря, что это был самый вкусный капучино в ее жизни. И после этого мужчина не знает, что им движет. Он делает несколько шагов навстречу кареглазой и, как зачарованный, смотрит на нее. - Дякую, пане Єр... Андрій. - Нема за що, красуне. Маша сама не понимает, как так произошло, но ей так захотелось этого! Она встает на цыпочки, тянется к щетинистой щеке и оставляет на ней мягкий поцелуй. А потом... Широкая ладонь на ее талии - спиной она впечатывается в жесткую поверхность деревянной двери, а губы обжигает... Обжигает слишком горячим, слишком неожиданным поцелуем. - Моя маленька дівчинка, - шепчет ей в губы Ермак. - Ваша... *** Миша не мог сомкнуть глаз... От Алексея ни слова, ни буквы, ни смайла. Был в сети 6 дней назад. Мужчина моментами вообще впадал в панику, мол, вдруг ему что-то не договаривают, но потом сразу же успокаивал себя - это же Леша, он со всем справиться. И снова болит голова. Очень болит, а перед глазами пляшут разноцветные точки. Он уже и не помнит, когда в последний раз что-то ел. Совсем запустил себя, Арестович его точно по головке не погладит, когда вернется. - Мишик, я тебе покушать принес, смотри какой вкусный бутерброд, - ворвался без стука Чернышов."Опять этот тип. Что ему от меня надо?
Сегодня уже 4-й раз заходит..."
- Спасибо, я не хочу. У меня есть чай."Лешин, любимый, травяной..."
Подоляк делает глоток и этот вкус абстрагирует его в теплые объятия Арестовича. Он всегда так тесно прижимал его к себе спиной, оставлял такие нежные поцелуе на затылке, шее, за ушком... А потом горячим шепотом ласково называл его котенком. Чернышов же любовался советником, который сейчас выглядел каким-то мечтательным и от этого еще больше милым, он хотел уже было коснутся его щеки, как вдруг его руку сильно перехватили: - Евгений Владимирович, тебе что здесь надо? - Арестович? - Брись отсюда, тебя там Арахамия разыскивает. Блондин скоропостижно сбегает - ну, конечно, ведь боялся Арестовича, как огня - тот был нарванным и жестким, особенно, когда дело касалось его близких. Тем временем Миша поднял свои веки и радостно посмотрел на вошедшего. - Льоша! Де ти так довго був? - кареглазый поднялся из-за стола и хотел уже кинутся с объятиями на военного, но тот его неожиданно оттолкнул, - Льош? - С каких пор тут тусуется Чернышов? - Что? А мне до него какое дело? - Что он делает в нашей комнате? Какого хуя он тебя тут лапает? Какого, блядь, хрена ты с ним чаи распиваешь?! - Льоша, та чого ти? Прийшов бо йому, певно, скучно було... - Очень интересно, чем ты его здесь развлекал, раз он именно к тебе пришел? - Льош, коханий. - Хватит мне ссать в уши! Чем вы тут занимались, признавайся! Миша редко когда ссорился с Алексеем, что тогда, когда они были юными, что сейчас. Но мужчина был сам на себя не похож - так резко разговаривал с ним, еще и смотрел так, словно разорвать на части готов был. - Льоша, та я навіть не знаю чого він чепився до мене. Вчора теж заходив. І позавчора якогось сендвіча приносив, але я не взяв... Нині он знов з якимись бутербродами прийшов, - рассказывал честно Михась. - Какого хуя, блядь?! - Льоша, та перестань кричать на мене, дістав! Я тут місця собі не знаходжу, думав щось сталось, Резнікова вже так довів своїми вічними розпитуваннями про тебе, шо він тепер, як мене баче, в другу сторону тікає. Я хвилювався бо ти не писав, не дзвонив... Ти забув мене! - обиженно сказал Подоляк и, увернувшись от рук Алексея, вышел из их комнаты сбегая наверх. Леша устало вздыхает и сбрасывает свой рюкзак под кровать, на которую сразу же садится, чтобы перевести дух. Ноги болят ужасно - на этот раз отчетами и бумажками дело не обошлось. Пришлось немного и отстреливаться. Плечо справа тоже ныло - получил осколочное - теперь шрам тянулся от груди, наверх, к плечу. Он берет сменную одежду и бредет в душ, дабы смыть с себя полевую грязь. Теплые струи обволакивают измученное тело, расслабляя, и Леша блаженно прикрывает глаза. В памяти сплывает образ Мишеньки, он такой милый, когда сердится, но мужчина отмечает, что тот стал выглядеть иначе - исхудал совсем, а лицо такое замученное... Неужели все это время так и ни разу не сомкнул глаз? - Накажу маленького негодника, - с улыбкой прошептал солдат, вытираясь насухо и переодеваясь в чистую одежду. Потом идет на совещание, дабы послушать сводку генштаба. Подоляк сидит напротив него - справа Давид, слева этот, заставляющий дергаться глаз, Евгений. Но его любимый какой-то отрешенный, словно не здесь. Он иногда хлопает себя по щеке, а иногда чуть ли не кладет голову на плечо Арахамии, тот даже шепотом спрашивает все ли хорошо. Потом Миша кидает взгляд на Лешу и слабо ему улыбается. Арестович смотрит на его усталые глаза, поникшие плечи, впалые щечки, запястья вообще, как веточки и миленького пузика уже не было. Зеленая толстовка болталась на нем, как на вешалке. После совещания военный быстренько перехватывает Михаила, берет за руку и тянет на кухню. Там он на скорую руку делает бутерброды, выхватывает какой-то батончик из холодильника и идет в их комнату. - Ти шо тут во з себе зробив, голодовку вирішив влаштувать? - пытаясь насильно покормить кареглазого, спрашивал солдат. - Льоша, я не хочу... - уворачивался тот. От запаха плавленого сыра у Подоляка окончательно закружилась голова и он на мгновение потерял сознание. Алексей сразу же подхватил его, морщась от боли в плече, и положил на кровать. - Михась, сонечко, ну шо ж ти такий впертий! - Льоша, я всьо чую... - устало подняв веки, сказал советник. - Спати. Я сказав: спа-ти. Нічого чути не хочу, давай, маля, а про твою поведінку ми поговоримо завтра. Буду знайомити твою прекрасну дупцю зі своїм ремнем. Миша захихикал на это и стал своей ладонью искать ладонь Леши, тот без слов накрывает его руку своей, затем оставляет на ней мягкий поцелуй. - Я тебе люблю, бяка Арестович. - За бяку теж завтра дістанеш. - Льоша, чого ти такий злий? Постійно кричиш на мене... - надув губки, спрашивал кареглазый. - І то я ше злий? Маля, - потираясь носом о его животик, шепчет Арестович, - Закривай оченята, я нікуди не дінусь. - Льоша, чого ти не кажеш, що теж мене любиш? - Тому що ти й так це знаєш. - Я на тебе образився, - сказал обиженно Миша и развернулся к нему спиной. - Капризулька, - протянул Леша и улегся рядом с мужчиной, прижимая его тесно к себе. - Іди, не хочу тебе, - пытался убрать со своей талии чужую руку Подоляк. - Ну Михайлик, ну чого ти такий вредний? - Арестович, ти - бяка, - советник хотел отодвинутся от него, но случайно задел плечо локтем, услышав сдавленный, болезненный стон, - Льошенька?! Брюнет сразу же подскочил и развернулся к своему любимому, взволнованно смотря на него. Мужчина зажмурил один глаз, держась за раненое плечо, шепча, что ничего не произошло, мол, просто руку потянул. Миша решительно расстегивает его толстовку, а под ней и черную рубашку, с ужасом смотря на повязку, что немного кровила. - Льоша, шо це таке? - Это всего лишь царапина, не бойся, пупсик, все нормально. - Льоша, воно кровить, це ненормально! Знімай, я зараз збігаю в медпункт, візьму все, що треба. - Маленький, не надо, все же хорошо, тебе бы прилечь, смотри, ты побледнел весь. Но Мише сон, как рукой, сняло, он встал с кровати и решительно направился в медпункт, взял там все самое необходимое, под возгласы старой медсестры, на которые вообще не обратил внимания, ведь в вопросах с жизнью Леши он доверял только себе. - Михасик, ну дивись, як тяжко дихаєш, не метушись так! - говорил Алексей, когда тот прибежал. - Мені потрібно, щоб ти сів отут, Льош, будь ласка. - Ладно. Подоляк снял старую повязку и с болью во взгляде стал рассматривать рану - шрам был не очень глубоким, но довольно длинным. Кареглазый притуляется к тому месту и мягко целует, проходясь губами по всей длине раны. Алексей прикрывает свои глаза, наслаждаясь этим мягкими, немного щекочущими, прикосновениями. - Льоша, чого ти мовчав? Льошенька, тобі болить? Давай, я буду дути? - говорили мужчина, обрабатывая шрам. - Не болить, маленький, не болить, - но Миша все равно дует на рану, как маленькому ребенку, и накладывает повязку. - Більше нема поранень? Тільки чесно! - Нема, кошеня, не хвилюйся. - Покажи ноги, - недоверчиво сказал кареглазый. - Міш... - Я сказав: зняв бігом взуття! Арестович закатывает глаза и все же снимает свою обувь, Миша же становится на колени и цепляет пальцами черные носки, а там... Натоптыши да мозоли. - Ну от чого ти мовчиш! Арестович, ну воно ж тобі болить, а ти, дурачок, мовчиш! Але ти зараз получиш від мене! - Подоляк его легонько шлепнул по бедру, от чего солдат тихо засмеялся. - Маленький, мне не привыкать к такому. - Я намажу ступни кремом и сделаю массаж. - Мишенька... - Цыц! Ложись. Леше ничего не оставалось, как послушаться своего любимого. Что не говори, а руки Миши творили чудеса - они нежно проходились по ступням, надавливая на разные точечки, расслабляя. Крем приятно холодил кожу и действительно натоптыши да мозоли больше так сильно не чувствовались. И вдруг мужчина ощущает мягкий поцелуй на одной из своих щиколоток. "Його ступні так жахливо виглядають... Я й ніколи не задумувався, як йому тяжко ходить в тих берцях... Хочеться полегшити його біль, хочеться губами пройтись по кожному сантиметру почервонілої шкіри." - Дякую, сонечко, - шепчет Алексей, тем временем Подоляк забирается к нему на кровать и прижимается всем телом, неуверенно проведя рукой от плеча, по руке, до талии и назад. - Льошенька, не роби так більше. Добре, коханий? - Добре, зайченятко, давай вже спати, - Арестович целует Мишу в бровь, обнимает и сразу же засыпает, убаюканный тихим сопением. *** - Л-Леша, ты чего? - спрашивал Подоляк, который не понимал, что его любимый задумал. Тот после тяжелого рабочего дня сидел по серди их комнаты на стуле, закинув ногу на ногу, и крутил в руках черный ремень, иногда звякая пряжкой. Самое странное то, что на Леше были, разве что, его армейские, камуфляжные брюки. Но советник солжет если скажет, что его не завел такой Арестович. - Раздевайся, кошечка, - а у кареглазого мурашки пробежали по телу от этого строгого тона. Он сбрасывает все документы на стол и без промедлений снимает с себя толстовку, футболку и брюки. Когда он хочет снять белье, Алексей останавливает его и призывает жестом ладони подойти к себе. Он разглядывал это соблазнительное тело и не удержался - коснулся ладонью округлой ягодицы, сжимая ее сквозь ткань боксеров. Миша прикрывает глаза, когда чувствует мягкие поцелуи внизу живота, и невольно начинает возбуждаться. Военный краем глаза отмечает бугорок внушительных размеров и хитро улыбается. Он касается сквозь черную ткань возбужденной плоти, мучительно-медленно ее поглаживая, зная, что его мальчик хочет большего, особенно после долгого воздержания. - Леш-Лешенька... - на что Арестович одним резким движением заставляет его опустится вниз - на колени. - Лапки за спину, котенок, - брюнет покорно заводит руки назад, ощущая, как змейкой окутывает его запястья ремень. Он вскидывает голову вверх и смотрит на Алексея затуманенным взглядом - происходящее ему безусловно нравилось. Тот водит большим пальцем по его губам, остальными цепляясь за острый подбородок, второй рукой расстегивает свои брюки и Миша все понимает без слов - он тут же обхватывает губами возбужденный член, языком дразня головку. - Ммм! О да... Аах! - военному уже самому не терпелось испустить пар после своего недельного "отгула", а тут еще и Миша так ловко ласкал его! Он зарывается пальцами в лохматую макушку и откидывает голову назад - Михаил заглатывает все глубже и глубже, быстро двигая головой. Иногда он почти отстраняется до конца - но только для того, чтобы посильнее зажать головку между губами, имитируя вакуум. - Михася! - вскрикнул солдат, сжимая сильнее каштановые пряди, изливаясь в податливый рот своего возлюбленного. - Ммм... Льош, розвяжи... - Ты смотри, какой хитрый зайка, не-а, ты наказан. - Леша, ты - садист! - Ммм, да? - вскинув бровь, спросил советник, затем поднялся со стула, обошел, стоявшего на коленях, мужчину и, схватив легонько за тонкую шею, поднял, чтобы прижать к себе, - Ты сам напросился, котенок, - оставляя яркий засос на хрупком плече, горячо прошептал брюнет. Миша удивленно ахает, когда оказывается всем телом прижатый к скрипучему столу - а ручки все так же зафиксированы надежно узлом. Он ощущает легкие шлепки у себя на ягодицах и заводиться только больше от этого. Затем в него проникают скользкие пальчики, один за другим нажимая на простату и тут же пропадая. - Льоша! - "Леша - садист", я помню... - со смешком сказал солдат, на этот раз посильнее надавливая на простату несколько раз и винимая пальцы. - Льоша!!! - Да, моя кошечка? - забираясь ниже рукой и дразня указательным пальцем розовую головку, спрашивал Арестович. - Мммм! - Боже, як же я обожнюю твій тоненький голосочок, Михасику, - наклоняясь и целуя его за ухом, прошептал брюнет, - Хочу чути твої стогони, хочу чути твої "будь ласка" і "не зупиняйся". Мишу вело от этого пошлого шепота, ему уже было плевать на затекшие руки, хотелось почувствовать в себе горячую плоть своего любимого... И Алексей входит в него одним движением, замирая. Подоляк скулит под ним и пытается податься бедрами назад, но солдат крепко держит его, не давая сдвинутся ни на сантиметр. - Льошенька, будь ласочка! Арестович прикрывает глаза и начинает быстро двигаться, перемещая свои руки на тонкую талию, сильнее насаживая на себя кареглазого, тот не стесняясь скулил и шептал о том, лишь бы его любимый не останавливался. А Леша и не думал останавливаться, он все сильнее наращивал темп, а в какой-то момент перехватил мужчину поперек груди притягивая к себе. - Льошенька, не зупиняйся, Льоша!!! Аааах! Миша откинул свою голову на крепкое плечо и почувствовал поцелуи-укусы на своей шее... Проскользнула мысль о том, что ему снова придется одевать водолазки, но он готов носить их вечно, лишь бы Арестович двигался быстрее! Их накрывает одновременно - Леша крепко впечатывается своими бедрами в Мишу, с громким стоном изливаясь, Подоляк же звонко хнычет, забрызгивая стол белесыми каплями. - Моя детка, - шепчет, загнанно дыша, советник, оставляя поцелуй на затылке и развязывая петлю на тонких запястьях. Миша томно стонет, разминая свои затекшие руки, Алексей же покрывает его плечи невесомыми поцелуями и мягко прижимает к себе. Он водит ладонями по напряженному животику, успокаивающе поглаживая, брюнет поворачивает свою голову и встречается с губами своего любимого, тот бережно и ласково, словно извиняясь за эту мимолетную грубость, целует его. - Арестович... - смотря внимательно на бумаги, что были на столе, угрожающе тихо протянул Михаил, - Я из-за тебя переговорные документы запачкал! С чем ты мне прикажешь ехать в Стамбул, со своим биоматериалом?! - Извини, - пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, сказал Леша, - Я помогу тебе, наберем все самое необходимое в четыре руки. - Иди на хер! - Ну не дуйся, кошенятко, - поворачивая к себе советника, прошептал солдат, - Ми-ха-ся, - мужчина целует его в кончик носа, - Не злись, ходи в душ, а після будем чаклувать над тими папірцями. - І за шо я тебе тільки люблю? - мило закатывая свои черные глаза, спросил Подоляк. - Напевно, за те, що я - садист, - шутя и ржа на всю комнату, сказал Алексей. - Ай, та, ну тебе! - прошептал Миша, затягивая своего любимого в горячий поцелуй.Миша знал. Он всегда знал,
за что любит этого мужчину.
Просто за то, что он у него есть.
Его Лешенька, его Арестович...