А потом вернулась Маруся...
Увидев эту ужасающую картину...
*** - Это я виноват... - отрешенно шептал Миша, сидя в машине своего мужа, который вез его в больницу. - Михась, я прошу тебя. - Леша, зачем я ее послушал? Зачем привез их всех сюда? Зачем? Господи, солнышко мое маленькое... Что же там произошло то? Он же теперь на всю жизнь может без голоса остаться. - Нет. Так не будет. Я тебе гарантирую. Я что-нибудь придумаю. Можно я за малым съезжу? Они ведь так познакомится хотели. - Боже, Леш, о чем ты?! Как они в такой обстановке знакомиться будут?! - Поздно Михась, Саша уже ждет нас на остановке с Настей. - Ч-чего? Алексей только улыбнулся на это. Он понимал, что сын Михася сейчас может замкнуться в себе из-за своего временного дефекта, поэтому ему нужны друзья, а точнее верный друг. Его Александр был уже довольно взрослым - почти 10 лет, могло показаться, что между ними явная разница и явно разные интересы, но... Тот все время расспрашивал о мальчике и говорил, что очень сильно хочет с ним познакомиться. Миша шокировано сидел пристегнутый, смотря куда-то в пустоту, как вдруг отмечает мальчика со скромненьким букетом ромашек, рядом с которым стояла красивая, темноволосая женщина. - Принимай бойца, - в шутку говорит Настя, широко улыбаясь и сажая мальчика в машину, - Привет, парни. - Привет, котя. Как у тебя дела? - Все замечательно, спасибо. Я уже спешу, если что, звони. Сашу завтра привезешь домой, ладно? - Да, конечно, пока, - попрощался он с Настей и когда та уже скрылась за поворотом, довольно куда-то топая, Леша поворачиваеться к Саше, спрашивая, - Куда там мама собралась? - На свидание с дядей Юрой. - Супер, значить личная жизнь налаживается. Это дядя Миша, ты уже с ним, в принципе, знаком. - Да, здраствуйте. А где Матвийко? - Привет, Сашенька. Матвийко немного заболел, - спокойно ответил Подоляк, хотя в нем сейчас бурлил настоящий котел из чувств: переживания, ожидание неизбежного и ревность...За последнее было вообще стыдно.
- Я буду лечить его! - на полном серьезе говорит Арестович-младший. *** Михаил влетел в больницу, как ужаленный, и сразу же побежал на нужный этаж, не дожидаясь лифта. Отделение интенсивной терапии, Господи, как же он ненавидел эти отделения!!! Сначала он там чуть не потерял Лешеньку, а теперь... Там его папа. На лавке, возле палаты, сидело все его семейство, окружив испуганного Матвийка - у того была перевязана левая ручка и щиколотка внизу. Миша сразу же бросился к нему, осматривая, нет ли на нем еще каких увечий, но тот почему-то спрятался за Машей и не дал советнику себя даже обнять. Кареглазый же думал, что его сейчас будут ругать, ведь он прекрасно понимал, что произошло и где сейчас находиться дедушка... А еще мальчик очень боялся, что теперь папа перестанет его любить из-за всей этой неприятной истории. - Зірочка моя, я тебе прошу, ходи до мене, - просил его Подоляк, - Я ж так злякався, сонечко. Покажи, де тебе болить. - Міш, це все марно. Він... Не хоче він нікого, ховається від всіх, - сказала расстроено Мария. - Що сталось? Де ти була? Де Нестор? - Нестор з дідом в палаті. - Шо?! - не на шутку испугался советник. - Не в тому сенсі. З ним все нормально, ми ж з твоєю мамою в магазин вийшли... А вони двоє в хаті лишились. Був вибух дуже гучний, нам вікна всі повибивало. Коли я прийшла додому, бачу тато твій лежить весь в крові, а під ним синочок наш... - со слезами говорила женщина. - Мама, заберіть малого, будь ласка, - попросил Подоляк, на что бабушка кивнула и пересела с внуком подальше от них обоих. - Міш? - Блять, ви після того, як тато прийде до тями, їдете нахуй звідси, - не сдерживался в выражениях Михаил, - Будете сиділи в Луцьку стільки, скільки треба. Твоя робота зачекає! В мене є достатньо коштів, щоби вас всіх утримувати! Ти мене почула?! - Не треба робити тільки з мене винну! Якби ти був нормальним татом, то не шлявся б і не кувиркався б не ясно з ким, а жив би зі своєю сім'єю! - на эмоциях сказала Мария, а потом как поняла, что сморозила хотела уже извиниться, но Миша не заставил себя ждать: - А хто сказав, що я з себе вину знімаю? Я знаю всі свої гріхи. Але я хоча би їх не приховую і взмозі признатися собі в них. Ти є мати. Твій обов'язок оберігати наших дітей. Зараз йде війна, я в тому офісі днюю і ночую, а з Льошою... - Міша, давай, не будемо вияснювати стосунки зараз, це не на часі. - Мені здається Льоша - це єдина людина в цьому світі, яка мене чує. Не смій говорити про нього погано. Твоїх обиранців, а їх в тебе було багато, я знаю. Я завжди знав... Я ніколи ніяк не принижував і не обзивав. Я поважав твій вибір. Тому прошу поважати і мій. Після війни тиждень діти житимуть в мене, тиждень в тебе. Все. Може, я і не ідеальний батько. Але... Я стараюсь, щоб мої діти не відчули моєї відсутності. - Міш... - но Подоляк ее уже не слушал, он развернулся и пошел в палату к папе. Тем временем они так заговорились-закричались, а бабушка так их заслушалась, что и не заметили, как улизнул Матвийко, маленькими шажками топая навстречу своей судьбе... *** Михаил Григорьевич находился едва в сознании, после того, что произошло. В ушах все еще стоял гул и отголоски взрывов, но его интересовало сейчас только одно - где младший внучек, а все остальное было неважно. Но, слегка приоткрыв глаза, он увидел размытые черты Нестора, а младшенького нигде не было. - Дідусь... Дідусь, ти мене чуєш?"Ти дивись, такий маленький і не забоявся сам сюди прийти.
Точно ж валяюсь в інтенсивці... Певно лежу, як той труп...
Михась точно мене приб'є, як побаче тут..."
- Чую. Ти чого тут сидиш, їдь додому. - Ні, не поїду, я буду за тобою доглядати. - Кошеня, замалий ти, щоб на такі речі дивитись. - Я вже дорослий! Я вам пластир отут сам наклеїв! Отак, як сказала тьотя, в синьому костюмі, - мужчина слабо улыбнулся, увидев у себя на коже руки милый пластырь с цветочным принтом. - Молодець. Дякую, мій маленький. - Дідусь, може, ти щось хочеш, щоб я приніс, зробив? - Ні-ні, сиди. А де всі? - Там, - кивая головой на дверь, сказал светловолосый, - Над Матвійком трясуться. - Як він? - Поранився в ручку і ніжку. В цілому - непогано. Але наляканий дуже. І говорити не хоче. Лікар, той шо молоточок з собою носе, сказав, що то в нього через переляк. "Не зберіг я наше сонечко... І поранився, і голоса втратив. Я собі уявляю, як він налякався. Я сам, мало Богу душу не віддав, коли почув той проклятий вибух, а воно ж ше зовсім маленьке." - Його треба ше раз налякати... - Що? - Клин клином вибивають, кажу... - Мені піти його лякати? - Та тебе він не злякається. То шось друге треба. От вилізу звідси, і шось придумаю... - Тьотя, та що тут тицяла кнопками, сказала, що то ще не скоро буде... Але ж ти точно виздоровієш, правда, дідусь? - Угу. - Тато? - спросил Нестор, когда к ним пришел Михась. - Йди сюди, моя зірочка, - сказал Миша, крепко обнимая мальчика, зарываясь носом в его пушистые, белоснежные волосы."Ну хоч з тобою все в порядку, сонечко."
- Дідусь прокинувся і він розмовляє зі мною... - Я бачу... - отпуская мальчика и садясь рядом с кушеткой, на которой лежал брюнет, сказал советник. - Ти чого прийшов, в тебе ж там завал в тому офісі, - слабо спросил тот, едва ли перекрикивая своим голосом пищащий аппарат, - От навіть не вздумай мені тут нити! - но Миша уже был на грани, он так успел за них всех испугаться, что больше не мог сдерживаться. - Татууууусь... - Починається... Ну і тобі не соромно? Ти дивись, навіть Нестор не плаче, а він менший! - но кареглазый ничего не слушал, он крепко обнимал своего отца, насколько позволяло положение, и все шептал, что договориться о самом лучшем лечении и уходе, - Прооперують мене ще раз і все буде нормально. То ж вже не ті часи... Сам же пам'ятаєш, як той твій придурок підірвався. - Тато, не кажіть так про нього. Ну він ж теж переживає. А я як боюсь за вас... - Не бійся, я вилізу, я тобі обіцяю, - говорил Михаил Григорьевич, хотя ему самому в это верилось слабо. *** Темноволосый мальчик шел куда-то вперед, рассматривая разные картинки на стенах, и, морща свой носик, от неприятного запаха больницы, как вдруг о кого-то стукнулся. Он поднимает свои огромные черные глазки и видит Сашу. "Бозе, а він тут звідки взявся? Татусь його з собою пливіз? Але насо? Він такий великий... Я боюсь його... Та і виглядаю я смісно... Він тоцно буде сміятись, коли буде знати, со я не можу говолити... Я для всіх поганий... Я дідусю злобив погано, мама з татом посвалилися челез мене. Я поганий, а Сашко холосий. Не тлеба йому таких длузів, як я..." - Привіт, Матвійко. Мені сказали, що ти захворів. Я тобі ромашки нарвав, кажуть, шо то лікувальні квітки. Тримай, - протягивал тот ему цветы, - А чого ти не здороваєшся? Чи тобі ромашки не подобаються? Тоді, я на другий раз інші нарву. Матвійко, та ж не мовчи! Ти не хочеш зі мною дружити? Мальчик растерянно смотрел на сына Арестовича, а потом развернулся и убежал назад, туда, где были мама с бабушкой. Он настолько смутился и испугался встречи с Сашей, что успел забыть о том, что произошло утром. - Матвійко, не бігай! - говорила ему Олеся. - Та хай бігає. Може, хоч трохи забудеться, котик наш маленький. - Матвійко, та ж не втікай від мене! - обе женщины заинтересовано повернули голову вправо, туда, откуда доносился источник звука. - А то ше хто такий? - Єй, а ну віддайте мені його! - капризно сказал Саша, когда того спрятала за спиной бабушка. - Ти хто? - Олександр я. Арестович, - отмахиваясь от вопроса Марии, уверенно сказал мальчик, - Ну Матвійко, я так довго ті ромашки рвав, щоб тобі привезти, а ти так ховаєшся... - Не хотю я твої ломаски! І тебе не хотю! Я поганий, не тлеба зі мною длузити! - выпалил мальчик, а потом, удивленно посмотрев на Сашу, прикрыл рот рукой. - Маленький, ти говориш? - спросила довольно Маруся, - Ану, ще! Ще скажи шось, сонечко! Тем временем Александр, обиженно закусив губу, развернулся и ушел, бросив на землю те самые ромашки. Подоляк как раз вышел из палаты и застал их размолвку с Матвийком. Тот так настойчиво пытался всучить ему цветочки, а его сын смущенно прятался...Настолько засмущался, что аж заговорил...
"То не діло, треба їх мирити. Все-таки Сашко якимось чудом заставив його вийти з трансу і хоч декілька реплік сказати, та й старався бідненький, сам прийшов до нього з квітками. Чудаки..." - подумал Михаил, поднимая маленький букетик с пола и забрасывая его в свой кейс. *** - Ого, ты что-то быстро. Как там Матвийко? Сильно плох? - удивленно сказал Алексей, который остался в машине, приняв решение не лезть в дела Михаила, тем более семейные. Почему-то во всей этой ситуации Леша чувствовал именно себя виноватым, хоть и старался не показывать этого Подоляку. Почему-то сейчас... Алексей чувствовал себя, как никогда, лишним. - Ні, все в порядку. - Він дійсно розмовляти не може? - Спочатку мовчав, потім пару слів сказав. - Супер, Сашко. Я знав, що ти його розговориш. Взяв твої ромашки? - Угу... - как-то невнятно ответил мальчик, а затем повернулся к окну. Мужчина почувствовал неладное. Как-то уж совсем его сынок загрустил, на таких радостях ехал знакомиться с Матвийком, а теперь... Казалось, он сейчас заревет в три ручья. Может, так разволновался за него? - Солдат, в чем дело? - Ни в чем, - ответил Саша, а потом и вовсе спрятал свое лицо у себя на коленях. - Понятно. Что там у вас случилось? Не успели нормально познакомиться и уже поругались? - У. Нас. Все. Нормально. - отчеканил светловолосый и уткнулся в телефон, тем самым показывая, что больше на эту тему разговаривать не намерен. Алексей хотел еще что-то спросить, но его перервал телефонный звонок - звонил Михасик. Тот незамедлительно принял вызов и стал его расспрашивать, все ли там в порядке, на что Подоляк попросил его ехать без него домой, а к вечеру он приедет, потому что еще были дела в офисе. Но Леша знал, что никаких дел там на сегодня нету, поэтому расстроился только больше и уже накрутил себя, что им придется расходиться. - Эх, едем домой. Или хочешь в кафешку? - Лучше сразу домой и с доставкой что-то заказать, а то опять тебя окружат всякие тети, дабы пофоткаться. - И то правда... Ладно, что-нибудь придумаем, - заводя машину, отрешенно сказал военный. *** Михась забрал из больницы Матвийка вместе с собой. Он хотел еще и Нестора брать, но тот сказал, что хочет остаться с Марусей и дедушкой. Мише всегда казалось, что старший сын как-то все время сторониться его и не очень идет с ним на контакт, наверное, из-за того, что ложно полагает, что тот больше любит младшего мальчика. Но советник любил обоих поровну - так же сильно и так же трепетно дорожил каждой из своих маленьких звездочек. Он не мог ни в чем обделять своих малышей, которые всегда залечивали его не раз разбитое сердечко. - Зірочка, ти засмучений дуже. Йдем по магазинчикам походимо, я тобі іграшку якусь куплю. - Я не заслузив іглашку, - сипло сказал мальчик, понуро опустив свою голову вниз, - Я дузе поганий... Я тебе лозізлив... - Ходи на ручки, - брюнет сразу же поднял того на руки, крепко-крепко прижимая к себе, - Що ти там собі вже понавидумував? Я перелякався, а не розізлився, це різні речі, манюнь. - Ти мене більсе не будес любити, бо челез мене дідусеві погано. - Сонечко, від того, що сталось, сьогодні ніхто не застрахований, розумієш? Ти ні в чому не винен, ти не є поганий. Матвійко, золотко, я дуже люблю тебе. Дуже-дуже. Якби з тобою щось сталось, я би не витримав цього. - Цесно? - Чесно, зірочка. Але все-таки, дещо я би хотів з тобою обговорити. Але йдем в якусь кафешку, я тебе чимсь гарним нагодую, - на что Матвийко мило кивнул и сильно прижался к папе. Они зашли в первую пиццерию, которая встретилась им по пути, Миша на радостях поназаказывал столько для мальчика, что тот удивленно смотрел на все это и спрашивал папу как же все это в него влезет, на что Подоляк улыбался и сам кормил из рук мальчика гавайской пиццей. Одновременно он с сыном разговаривал и о Сашеньке, говоря, что тому не следовало так отказываться от его дружеского внимания. Матвей с ним был согласен, и сказал, что хотел бы извиниться. - Він такі ломаски галні плиніс... Я так їх взять хотів... Сашко облазився. Я не хотів його облазати... - Я думаю, що якщо ти з ним зустрінешся і все поясниш, то він більше ображатись не буде. - А де я його тепел знайду? Він зиве далеко десь... А мозе він більсе не захоце зі мною бавитись? - Він сьогодні в нас в гостях з дядьою Льошою, йдем миритись? - улыбнувшись и потрепав мальчика по здоровой щечке, спросил Михаил, на что тот активно закивал и сказал, что они должны выбрать ему какую-то игрушку. Матвийко так умаял мужчину в магазине, что тот уже амебой плелся за ним по игрушечным стеллажам, ноя о том, что его болят ноги, но ребенок был на диво очень активным и здоровой ручкой искал подходящий подарок для своего друга. - Не то, і не то... Тц, нема тут ніцого файного... - перебирая машинки на нижней полке, говорил задумчиво брюнет, - Татусик, на луці, - потянув руки к замаханному Подоляку, сказал мальчик, - я до голи хотю, там є такі масинки, яких Сашко се немає. - А ти пам'ятаєш, які він має? - Угу, я бацив, мені Сашко по телефону показував. Миша только удивленно качает головой и, взяв сына на руки, подошел к тем стеллажам, что тот просил. Кареглазый пробежался взглядом по машинкам и выбрал ту, что была в самом дальнем углу - голубая, спортивная, на пульте. Такой у Александра точно не было. - Белемо осьо цю. Післи на касу. - А тобі? - А я не заслузив. Обійдуся, - расстроено сказал брюнет. - О'кей. Михаил хитро сузил глаза и все-таки взял и для малыша игрушку - он заметил, как тот задержал свой взгляд на маленьком крохотном котике - это даже была не игрушка, а брелочек, но видно было, что это именно то, что заинтересовало маленького Матвийка. - Зірочка, це тобі! - советник протянул ребенку котенка и тот, радостно запищав, обнял его счастливо за одну ногу. - Дякую, татусь, а тепел побігли до Сашка. Я хотю встигнути. - Я для тебе ще дещо маю, - остановил его Михась и протянул ему чуть помятые ромашки. *** Сашенька валялся в гостиной на диване, одним глазком смотря мультики на плазме, вторым копошась в телефоне, пересматривая записи экрана - когда они говорили по ватс апу с Матвийком, тот сделал несколько записей и скриншотов. - Саша, ты рыбку будешь? - донесся к нему голос папы из спальни. - Пап, ну пожалуйста, только не сушы! - А что хочет мой маленький солдатик? - Пиццу хочу. Гавайскую. С ананасиками. - С каких это пор ты ешь пиццу с ананасиками? - удивился военный, поскольку, до недавнего времени, тот терпеть их не мог! - Такая Матвийку нравиться. - Ладно, понял, О! - услышав звонок в дверь, сказал Алексей, - Иди открой, это Михасик вернулся. Александр плавно поднялся с уютного диванчика и двинулся в сторону коридора. Он одним ловким движением открыл входную дверь и расплылся в довольной улыбке, видя, что дядя Михась принес с собой и Матвийка. - Добрий вечір. - Добрий, Сашко, бачились, - с улыбкой сказал Подоляк и погладил его по волосам, а затем подтолкнув своего мальчика навстречу Лешкиному сыну, - Вы общайтесь, а мне с Алексеем переговорить надо. Кареглазый смущенно топтался в коридоре, держа в одной руке большую коробку с машинкой, а второй, замотанной, прижимал к себе ромашки, что подарил ему Арестович-младший. Он не знал, как начать разговор, наверное, для начала нужно бы извиниться. Но Александр сделал шаг к нему навстречу и обнял. - Мир? - Угу-сь. Я більсе не буду так себе поводити. І я купив тобі масинку. Ти такої тоцно не маєс... - А я нам замовив піцу з ананасіками ти ж їх любиш, правда? - Угу... Татусь тез годував сьогодні мене нею... Але залади тебе я з'їм се один кусоцок. Кажется, общение между мальчиками наладилось окончательно. Они сидели в гостиной на том удобном диване, разбираясь, что к чему, в той навороченной машинке, смотрели мультики про Шрека и кота в сапогах, а так же жевали, как хомячки, пиццу, которую им недавно доставил курьер. Миша же принял душ, переоделся в домашнюю одежду и скромно сидел на кухне с ногами на стуле, попивая горячий чаек с мято,й который ему любезно заварил Арестович, еще и подсовывая его любимую филадельфию, но тот лишь качал головой, молча думая о чем-то своем. - Что такое? Ты совсем расстроен. Как папа? - Плохо папа. Но, кажется, не все так критично. Однако все равно жизнь уже не будет прежней. - Все будет нормально. Михаил Григорьевич мужик сильный. Он выкарабкается. Мишенька, я же вижу ты мне что-то сказать хочешь, - советник уже давно собрался с мыслями и был почти готов к предстоящему разговору. Почти. - Просто... Леш, обними меня, пожалуйста. - Кошечка, что такое? Маленькой мой. Алексей сразу же мягко обнял своего мужа, ласково поглаживая по спине. Он целовал его в макушку и шептал всякие успокаивающие фразочки, говорил, как любит его, как дорожит им, а Миша все никак не мог забыть разговора с Машей - ведь та была права - он действительно просто ужасный отец. - Кошеня, тебе хтось образив? - Я сьогодні з Марійкою посварився... - ответил честно Подоляк. - Буває, тобі нерви здали, ти працюєш багато, та фігня з тими аналізами, потім маленький твій з батьою потрапили в лікарню через обстріл... Сонце, ти ж не залізний. Я ще й постійно тобі по голові топчуся зі своїми цілунками, сексами, викрутасами, ревнощами... Ти просто замучився, бо дуже багато береш на себе. Мені ще й Андрій дзвонив, сказав що ми через два дні в бік Херсону їдем. - Знову відрядження... Ну хоча би разом. Я вже просто не витримую це все. Мені соромно дуже. - Тут нема чого соромитись, Михасик, ти теж жива людина. Ти теж втомлюєшся. - Льоша, я зовсім не приділяю уваги своїм дітям. Марійка права, я - поганий тато. - С чего это ты вдруг плохой? - отстранившись и взяв за руки Мишу, потянул на себя, заставляя его подняться, - Не слушай ты ее, она ничего о тебе не знает. О тебе настоящем.Алексей был готов сгореть от ревности...
Он так ревновал Михася к этой Маше!!!
- Льоша? Що ти робиш? - непонимающе спросил Подоляк, когда почувствовал проворные пальчики под своей пижамной рубашкой и горячие губы на своей шее. - Тебя люблю, - опуская одну руку к паху и сквозь ткань, обхватывая, пока еще вялую плоть, прошептал соблазнительно Алексей. - Там ж наші діти...- растерянно говорит Миша. - Они с машинкой новой играются, им сейчас не до нас, моя кошечка, - мужчина быстро расстегнул рубашку и приспустил пижамные штаны с бельем вниз, мягко касаясь ладонью полувозбужденного члена, дразня прикасаясь к розовому соску языком. - Льошенька... Ммм... - Тише, зайка, ты же не хочешь, чтобы нас услышали? - с хитрой улыбкой спрашивал военный, продолжая еще интенсивней ласкать кареглазого. - Льо... Мамочкі! Льошааа... - чувствуя дразнящие касание на головке, никак не мог сдержаться советник. Алексей разворачивает Михася к столу, заставляя его выгнуться в пояснице, крепко держа его за ягодици, дабы тот не вздумал крутиться и вырываться. Миша готов сгореть со стыда, когда ощущает теплый язык на колечке мышц, боязно поглядывая на дверь, что была слегка приоткрыта. Он обеими руками затыкает себе рот, когда Леша только сильнее проводит языком по тугому колечку, иногда вводя в него палец, мягко и невесомо касаясь чувствительной точки. Член был напряжен до предела и прижат к животу, требуя должного внимания, головка уже во всю истекала смазкой. Но Миша знал, что Арестович не позволит ему касаться себя, поэтому покорно стоял, наслаждаясь этими сладкими пытками, что ему дарили язык и пальцы мужчины. - Льоша... Будь ласка, я не можу більше... - срывающимся голосом шептал Подоляк. Алексей же поднимается наверх, прижимает к себе Михася и, отрывая его руки от рта, страстно впивается в пухлые губы, входя в него сзади одним, резким движением, четко попадая по простате. - Ммммммм!!! - застонал кареглазый в поцелуй, крепко хватаясь одной рукой за край стола. Военный быстро толкался, все время попадая по чувствительному бугорку. Он крепко держал Михася поперек груди и размашисто с ним целовался, наслаждаясь жалобным скулежом своего супруга, который просто уже не знал куда деться - и стыдно, и приятно, и просто незабываемо ахуенно. - Льоша... Ааах, перестань... Я не витримуююю вжеее... - задыхаясь, шептал Михайлик, - Я кричати зараз будууу... Божеее, як же менііі з тобоююю добреее... - Не будешь, - горячо шепнул ему на ухо солдат и мягко толкнул его к столу. Он зажал ему губы рукой и затолкался еще сильнее. Советник хныкал в его ладонь, чувствуя, что долго не продержится, ведь внизу живота накапливалось приятное, тягучее, чуть с болезненными нотками тепло. - Если бы ты только знал... Как мне мало тебя... Ммм! Как я хочу растянуть секунды на минуты, минуты на дни, а дни на вечность... Аааах! Вечность с тобой, любовь моя... Каждая реплика Леши сопровождалась резким, рваным толчком, от чего Подоляк зажмурив глаза и вскрикнув, в зажимающую его рот, ладонь, обильно излился, запачкав стол своей же спермой. Через несколько секунд он ощутил, как в него кончил Леша с гортанным рыком, зубами впиваясь в шею лежащего под ним Михаила.Останется след...
Отдышавшись, Алексей быстренько помог брюнету дойти до душа, там же с ним и заперся, закинув их одежду на стиральную машинку. Он включил теплую воду, становясь рядом со своим супругом, под теплые, медленно ползущие струйки, крепко прижимая того к себе. - Кошечка моя, перестань придумывать всякую чушь. Ты великолепный папа. Тебе не чего стыдиться. Ты же все время был рядом с Нестором, Матвийком, просто началась война и нам сейчас очень сложно уделять должное внимание своим близким. - Это меня не оправдывает. - На тебе висит огромная ответственность... Когда-то это все закончится. Закончиться и я понимаю, что ты, мой маленький, выберешь своих детей, а не меня. Потому что у тебя не выйдет все время объяснять им, куда ты исчезаешь, находясь в то время со мной, а не с ними... Я все это понимаю. - мягко касаясь влажных волос на затылке кареглазого, говорил солдат, - Я люблю тебя. Очень-очень люблю, поэтому готов на все ради тебя. Я все пойму, даже если ты вернешься к ним, я приму это... Даже если ты больше не станешь жить со мной. - Льошенька, та що ти таке кажеш? Я нікуди не піду від тебе. Льоша, я не залишу тебе. Я так довго чекав на тебе... Я так довго бажав, щоб ми жили разом... Я не хочу повертатись до Маші і бавитись в "лже-семью". Це занадто жорстоко по відношенню до моїх синів. Я не хочу, щоб вони думали, коли виростуть, що ми "зійшлися" тільки через них. - Михась... - Не треба їх обманювати. Я розкажу їм все так, як є. А після війни хлопці тиждень будуть жити з Машою, а тиждень у нас з тобою, от і все. У мене є своя кохана людина, у Маши - своя. Ми заслуговуємо на кохання і бути коханими. Тому... Навіть не кажи мені такого більше. Я ж без тебе здурію... - Михаил обхватывает обеими ладонями лицо своего мужа и, привстав на носочки, тянется к его губам за поцелуем.Вода смоет и грязь, и усталость, и плохие мысли...
Уже позже, выйдя из душа, и, переодевшись, они застали своих малышей спящими в обнимку на диване. На плазме уже шла третяя часть Шрека, машинка стояла на столе, возле полупустой коробкой пиццы, а рядом... Те чуть помятые ромашки. - Принеси коцик, накрию їх, - прошептал, умиленно улыбаясь, Михась. "Які ж вони лапочки. Так горнуться один до одного, наче кошенята маленькі. Завтра треба буде подякувати Сашку за те, що трохи відволік Матвійка від того всього жаху. У мене б точно так не вийшло." Арестович возвращается с пледом в руках и, на пару с Мишей, аккуратно укрывает им малышей, которые уже видели десятый сон... - Йдемо теж спатки, бо завтра повно роботи, - обнимая сзади Подоляка, и, целуя его в шею, тихо сказал солдат. - Йдем-йдем, бо мене вже ноги не держать...- зевнул брюнет, откинув голову на плечо своего супруга, тот же без слов одним движением подхватил его на руки, - Ну я ж тяжкий, Льошенька. - Я тепер так часто робитиму, - кратко чмокнув брюнета в губы, говорит Алексей, - Буду при кожній нагоді брати тебе на ручки. Ти ж такий маленький у мене... Ти ж такий тендітний і ніжненький. Нікому тебе не віддам. Ти тільки мій. - Ми обидва такі дурні з тобою, - прижался головой к Лешиному плечу Миша, кайфуя от того, как крепко держали его, руки мужа, - Ми постійно робимо одні і ті самі помилки - ти приймаєш за нас обох рішення, а я роблю неправильні, передчасні висновки... - Я більше так не буду, маля моє. - Я теж, солдате мій коханий. Они еще долго разговаривали, когда добрались до постели, прижимаясь и ластясь друг к другу, как только было возможно. Они старались урвать, как можно больше времени у судьбы, ради таких моментов - когда можно просто вместе насладиться присутствием друг друга... Но бояться не стоит. У них еще все впереди. Они наверстают упущенное после войны. И больше никогда не оставят друг друга. Ведь...Судьба свела их однажды для того,
чтобы они остались вместе навсегда.