Морозное утро… Крик тела о жуткой боли прерывался шумом сломанного динамика в голове… Тело будто было куском пластилина в форме человечка… Холодно… Глаза… Веки… Веки тяжёлые… Как будто их нашпиговали свинцом… Укол в руку…
Боль
Соник заорал от жуткой боли, что как бурная река начала разливаться по всему телу, по всему кровотоку, впиваясь в стенки сосудов и будто пытаясь их прожечь, и дёрганье и судорожные попытки избавиться от боли хоть как-то ни к чему хорошему не приводили, лишь ускоряя поток и вызывая большую боль. Синий ничего кроме боли и жжения не чувствовал, ничего не слышал кроме своего крика и ничего не видел — красноту и только.Кажется это не прекращается, кровь жжёт свой же дом, свое же тело, все причиняет боль, все заставляет кричать и реветь.
Отступает… Тело понемногу успокаивается, больше не пытается убить и сломать себя само, красный цвет уходит с глаз, а разум начинает проясняться. Синий поворачивает голову влево — белый халат, те ежи-соседи, ящер… Речь начинает становится разборчивой… — Как же долго он орал… — зелёный еж с заебанным взглядом, прижатыми ушами и бутылкой водки недовольно смотрел на него. — А ты почти каждый вечер так орёшь, только про то, что хочешь заказать свою мать, — фыркнул Шедоу, держа в руках достаточно большого черного пса, что напугано смотрел на синего. — Моя мать наркоша, а не шлюха! Хотя одному другое не мешает… Ну я не поклонник инцеста! Если хочешь ебаться с папашей или мамашей, братом, сестрой, дедом, бабкой — меня не втягивай! Я не особо хочу знать твои фетиши! Уяснил?! — зелёный серьезно посмотрел на соседа и ушел, вливая в себя бухло, остальные проводили его взглядами. — Док, он нормально? Эта хрень ведь уже убивала до этого, он то жив после неё или мы только что были свидетелями казни? — ящер тыкнул в руку синего, и тот ее дёрнул к себе, — Хм… Двигается… Живой… — Значит на этом моя работа окончена, я к себе в кабинет… — доктор просто взял свой уже собранный чемодан и тоже покинул комнату. Синий не понимал что вообще происходит, что было пару минут назад и зачем это было. — Шед, это что за пытка была? Вы так всех будите? — язык Соника еле шевелился, а горло горело от криков. — Ты спал три дня, тебя даже Джаюто не разбудил, — пёсик на руках черныша гавкнул и попытался слезть с рук, что ему позволили, и он подошел к кровати Мориса. Пёс радостно смотрел на синего, казалось он улыбается ему. — Джаюто? Интересное имечко… Это так зовут этого крепыша? — еж пальцем указал на пёсика и тот снова гавкнул. — Да, ты ему нравишься… Сразу как тебя увидел оживился, последние три дня не отходил от тебя. Почти скакал на тебе, — спокойно ответил Шедоу. — Ха, понятно почему мне кажется будто мне органы придавило наковальней… — Соник начал подниматься, все ещё подрагивая после такого пробуждения. Сев, он заметил повязки на своей левой ноге. — О, и как мне теперь ходить? Все так же с костылём? — синий был раздосадован, все же костыль… — Из квартиры тебе пока нельзя выходить, но можешь перемещаться по комнатам, с тростью своей конечно. Только не заходи в чужие комнаты, особенно в комнату Скорджа, ты там задохнешься от запаха алкоголя… Алкаш блять… Сакир, мне принести ему что-нибудь поесть? — полосатый посмотрел на ящера, что лениво сидел на стуле и ждал, когда про него вспомнят. — Да, наверное, но лучше попить, хотя и поесть надо, но такое… Чтоб ему потом хуже не стало, я не хочу чтоб мне влетело снова… А я пока схожу остальные квартиры проверю, у меня помимо этого калеки ещё есть куча особых подопечных… Ты уж о нем позаботься, на алкоголика рассчитывать не стоит, завтра принесу твоему сабакену что-нибудь вкусного, — ящер встал со стула и, потрепав Джаюто по голове, не спешно направился вон из квартиры, оставляя ежей одних. — Предлагаю минеральную воду и похлёбку принести, — Шедоу безразлично, даже с каплей презрения посмотрел на синего, или ему показалось… В общем синий просто кивнул и еж ушел, но пёсик нет. Пёсик сразу как хозяин ушел, полез вылизывать нового друга, чему друг, Соник, был не против, собак, да и в принципе животных он любил. — Тише, мальчик, тише! Я тоже рад знакомству! Пожалуйста, успокойся, — синий гладил Джаюта, пытаясь успокоить его немного, пока он не вылизал синему все лицо и голову. Ещё немного полизав, собакен наконец-то посчитал, что достаточно показал как он рад, что друг очнулся, и лег рядом с синим, высунув язык и громко дыша ртом. «Какой дружелюбный… А Шедоу точно его хозяин? Совсем не похожи. Джаюто… Видимо что-то из родного языка Шеда, никогда таких слов или имён не слышал…» — задумался синий. Обычная серая комната, кровать стояла в углу, справа от окна, а слева от него угловой стол и полками и шкафом. Напротив окна же ничего не было, дверь была напротив шкафа, отделяла их ширма из белой ткани на сером дереве. Рюкзак синего, как и одежда были аккуратно сложены на столе с краю. — Как же хочется пить… — невольно вырвалось с уст Соника, пока он осматривал комнату. Тут же входит Шедоу, с подносом еды и воды, ставит на стол и открывает окно, впуская холодный ветер в комнату. — Спасибо, Шед! Твой пёсик такой милый и добрый, даже не верится, что он твой, только не обижайся, ладно? — язык синего снова развязался сам собой, даже сам он не знал почему. — Джаюто не мой — он свой. Просто предпочитает за мной ходить, но если ты его обидишь… — внезапно Шедоу одарил его жутким пустым взглядом и все стало ясно. — Ага… Понял… Я… Я… М… — Морис пытался подобрать слова, но не выходило. — Главное, что ты понял. Иди ешь. Джаюто! Пойдём, не будем ему мешать, — черныш быстро направился из комнаты, а пёсик, грустно посмотрев на синего, пошел за ним. Сам же Соник молча с костылём дотопал до стола и начал нервно есть и пить, хотя не чувствовал, что ему так уж нужно, наверное из-за стресса…