***
Все темней, темнее над землёю
Улетел последний отблеск дня..
Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня..
Ангел мой, где б души ни витали,
Ангел мой, ты видишь ли меня?
— Фёдор Тютчев,
3 августа, 1865 год.
***
в моих глазах, россия отличилась лишь крепкостью алкогольных напитков и необычно цветной архитектурой. и то, говоря об архитектуре, я могла иметь ввиду только те здания, что были видны из окна самолёта — они принадлежали главным достопримечательностям столицы. те места где мне действительно довелось провести время, вовсе не имели особой архитектуры. о чём и речь.. бийск был далёк от культурного центра, да и вообще, являлся почти деревней. будучи совсем откровенной, мне пришлось бы признать, что основные впечатления о моей первой(и, пока что, единственной) поездке складывались, в основном, из неблагоприятных внешних обстоятельств. и вправду, было бы удивительно, если бы мне понравилась страна в которой я разыскивала любимого человека, для того чтобы убить; а так же, столкнулась с парочкой смертельно-опасных ситуаций, похищением, и прочими малоприятными происшествиями. одним из которых, кстати, являлось сообщения семьи дмитрия о его смерти(ну, или, почти..), на тот момент весьма действительной. ранее, я мечтала о том какого это могло бы быть.. естественно, без особого помысла, но всё же. путешествие на родину дмитрия, встреча с его семьёй.. всё это несло весьма завлекательный характер. конечно, я и представить себе не могла, что поеду туда совершенно одна, и наткнусь на его родственников по счастливой случайности. вообщем, поездка была весьма скверная. (некоторые)люди мне очень понравились; понравилось их обращение со мной. в какой-то степени, и в каком-то кошмарном смысле, мне польстило то, что меня восприняли как его вдову. и всё таки, возвращаться туда я больше не планировала. более того, я была вполне уверена, что жизнь больше никогда меня туда не приведёт. да и с чего бы? обернулось всё, конечно же, иначе; в самом необыкновенном смысле. дмитрий выжил. мы с лиссой спасли его. с тех пор, ещё много чего произошло(например, тот факт что меня ошибочно арестовали за убийство королевы, или мою собственную почти-смерть от ранения пулей, пока я заслоняла принцессу.. а, кстати, ещё и становление той самой принцессы, королевой), но это событие -возвращение дмитрия в норму- всё еще казалось мне самым ярким. от одного только сравнения, мурашки ползли по позвоночнику — теперь, я сидела в самолёте что направлялся в россию, полностью целостная. счастливая. мужчина моей жизни сидел от меня по левую руку(кажется, даже дремал), живой и здоровый; моя лучшая подруга, не держала на меня зла, оставалась в безопасности и знала, что я к ней вернусь. сердце моё не рвалось на части, из-за двоих. самых обожаемых мною людей, или же, частей самой себя; раньше, передо мной стоял выбор — долг или честь. я выбрала второе, отправившись на поиски дмитрия. а потом, спустя месяца, выбрала первое — отдав свою жизнь за лиссу. в конечном итоге, правда, жизнь всё равно осталась при мне; но, в момент самого действия, я была в полной уверенности, что этого не должно было произойти. моя совесть была чиста; мой ум, упорядочен. спустя столько лет, эмоции и мысли внутри меня, были лишь моими собственными. они принадлежали мне, и никому другому. безусловно, я любила лиссу(как уже было доказано, в принципе, больше собственной жизни), но иногда.. мне не хватало покоя в собственной голове. я никогда её не винила. да и не посмела бы; я была ей обязана, по гроб жизни. не только службой. так получилось, что фигурального гроба я уже достигла; только вот крышка не захлопнулась. так что, я вернула себе 'личное пространство' — больше не могла слышать и чувствовать подругу. по-началу, было страшновато. а потом, я поняла что всё так же хорошо её знаю.. и, в конечном итоге, мы снова выкрутимся. как и всегда. в салоне самолёта было душновато — основная причина по которой я не сомкнула глаз, не смотря на многочасовой перелёт. другой причиной на то, была эмоциональная нестабильность. что-то в этом роде. я была и напугана, и обрадована, и.. потеряна. если ли бы под железной хваткой моих пальцев не находилась кожаная ткань рукава, принадлежащая неизменному плащу дмитрия, я бы уже давно здесь полезла на стенку. наверное, я была самым нервным пассажиром.. или же, была им, до определённого момента. приближаясь к снижению(как сообщил пилот по громкой связи), самолёт вступил в зону турбулентности. и нет, не просто названием, а действительной турбулентностью. кабину начало неистово трясти, в связи с чем дмитрий буквально подскочил в своём кресле; моментально выходя из бессознательного состояния. из-за его роста, он чуть было не ударился головой о потолок; это меня смешило и умиляло, ровно так же сильно, как волновала сама тряска. прийдя в себя ожидаемо быстро(для бога), дмитрий накрыл мою руку поверх его рукава, своей. только с этим движением, я заметила что ранее беспощадно сжимала ткань между пальцами. одарив его извиняющейся полуулыбкой, я ослабила хватку на коже; вскоре, и вовсе отпуская грубый материал. развернув свою руку ладонью вверх, я теперь держала его. "так и не поспала?" — очевидный вопрос, с не менее очевидным ответом. наверное, я выглядела не очень презентабельно. слегка прикусив нижнюю губу, я помотала головой. "ничего. ещё успеется." — после перелёта, нам ещё предстояла поездка на машине до нужного города. там должно было трясти ничуть не меньше, но отсутсвие посторонних и хорошая вентиляция, меня очень привлекали. и всё же, он улавливал мою нервозность лучше кого-либо другого. дмитрий нагнулся чуть ближе ко мне, легко касаясь моего лба губами, в такт с очередным толчком самолёта. я заметила его несколько рассеянный взгляд, когда он снова отдалился. "а ты? выглядел немного беспокойно.." — желая перевести тему с моих собственных переживаний, я задала ему встречный вопрос; большим пальцем очерчивая линии его вен, на руке что держала в своей. кажется, мой вопрос пришёлся к стати; дмитрий поджал губы, и скованно передернул плечами. из-за турбулентности, было сложно разобрать точные эмоции на его лице. но, одно я знала точно — его что-то беспокоило. вряд ли, это было связано с моими собственными переживаниями.. хотя, наши кошмары часто совпадали. "жду реакций.." — он был немногословен, и я слегка нахмурилась. каких реакций он ждал? и почему в таком негативном ключе? неужели он думал, что.. самолёт дёрнулся особо сильно, а затем полностью успокоился. я выдохнула. "если ты о своей семье.. тут и думать не о чем. они по тебе всегда скучали, даже до.." вместо уточнения, я сглотнула; отводя глаза в сторону окна, прежде чем вернуться взглядом к его лицу. да, это всё ещё была деликатная тема. возможно, даже равно ужасающая, для нас обоих. "так что, они будут рады тебя видеть, в добром здравии." я подкрепила эти слова ещё одной ободряющей улыбкой, слегка сжимая его руку в своей. ответ дмитрия последовал не сразу; его взгляд был устремлён на наши сплетенные руки, а затем, куда-то вперёд. в пустоту. "не знаю.. ты ведь сама говорила, они меня похоронили." в груди больно кольнуло. я знала, что он имел ввиду. я, кажется, оставалась единственной, кто до последнего отказывался верить в неизбежное. хотелось ответить какую-нибудь шутку в моей привычной манере, что-то вроде 'как закопали, так и откопают' — но я не могла. только не с ним. мы давно уже продвинулись от защитного юмора, до душе-щемящей откровенности. "дмитрий.. они будут тебе рады." я почти повторила слова, произнесённые собой ранее, но чуть более уверено. я надеялась, что он вновь посмотрит на меня; не отводила глаз от его выражения лица, что плавало между облегчением и сомнением. хотелось избавить его от второго. "знаешь, я никогда ещё не видела таких похорон. от части, было такое ощущение, что праздновали не смерть, а рождение. тебя праздновали. там было столько людей.. незнакомых, наверное, только мне. тебе дали добрую память. им всем было что вспомнить, о тебе. эти люди будут счастливы, что им больше не понадобится тебя оплакивать." он всё ещё не смотрел на меня, но я видела, что его губы растянулись в искренней улыбке. это было большой редкостью; когда-то прошлой осенью, я начинала день с мечтой увидеть подобную улыбку на нём, хотя бы случайно. теперь же, я была способна её вызвать. "ты едешь домой! смотри в окно, и рассказывай мне про те странные здания.." дабы не дав паузе затянуться, я надавила на его плечо своим собственным; побуждая к действию. он повиновался. поднимая наши руки с подлокотника, поднёс сформировавшийся 'замок' ближе к своему лицу; оставляя невесомый поцелуй на моей коже, а затем устремляя взгляд к окну. "вот те купола.. это храм василия блаженного." я смотрела не на купола, а на него. теперь уже на моих губах играла чистая улыбка. кто бы мог подумать? он назвал меня дикой, в нашу первую встречу. всё своё время в академии, я слыла 'безответственной', даже будучи под его учениями. я была ученицей; а он, моим учителем. наставником.