***
Уже давно ставший родным кабинет встретил привычным полумраком и прохладой. На секунду задумавшись, Эрвин подошел к камину и занялся розжигом. Пусть ему самому сейчас не холодно, дополнительное тепло явно не помешает Леви. Словно только сейчас вспомнив о нём, капитан бросил взгляд на подчинённого: тот стоял столбом в дверях, словно не зная, что он вообще тут забыл и что делать дальше. Эрвин постарался спрятать улыбку и сказал: — Диван полностью в твоём распоряжении, прошу, проходи. Заканчивая с растопкой небольшого камина, он незаметно наблюдал, как колеблется Леви: ему одновременно претило воспользоваться чужой помощью и в то же время было слишком плохо, чтобы еще куда-то идти. В конце концов, ярко запылавший камин стал финальным аргументом. Парень немного нерешительно прошел вглубь комнаты и присел на диван, гораздо менее самоуверенный, чем обычно. Еще с минуту он сидел не шевелясь, будто окаменевший, но постепенно начал расслабляться, убедившись, что Смит ничем ему не угрожает сейчас и не собирается насмехаться. А Эрвин молчал и сам почти не шевелился, чтобы не спугнуть и не оттолкнуть. Когда он понял, что невольный гость не собирается никуда сбегать, то аккуратно встал, разминая затекшие колени, и подошел к своему столу, зажигая свечи и готовясь снова нырнуть с головой в бесконечный ворох бумажек. Однако одна шальная мысль заставила его притормозить и бросить очередной взгляд на Леви. — Ты же любишь чай, да? Едва заметная искра мелькнула во взгляде рядового. — Не представляю, на кой черт тебе эта информация, но да, я люблю чай. — Голос Леви звучал еще тише и глуше, чем раньше. Похоже, атмосфера полумрака и горящего камина успокаивала и расслабляла его, заставляя глаза слипаться. — Тогда погоди немного. На кухне уже давно привыкли к тому, что капитан Смит частенько заглядывает на ночь глядя за чаем, так что без вопросов быстренько соорудили поднос с травяным чаем, щедро сдобрив его мятой и имбирем по просьбе Эрвина. Добрая кухарка, видимо, решила, что молодой красавец-капитан приболел, поэтому положила еще дольки лимона и пару печенек. Тот с улыбкой поблагодарил и быстро ушел к себе, стараясь нести небольшой поднос максимально аккуратно. Дверь в кабинет пришлось открывать локтем, но открывшийся сразу за ней вид определенно стоил легкого неудобства: Леви сидел на диване, разувшись и подтянув ноги к груди, уткнувшись в колени нижней частью лица, так что видно было только полуприкрытые глаза, сонно глядевшие в огонь камина. Эрвин не ожидал, что этот наглец и грубиян, заработавший себе репутацию исключительно жёсткого и всегда собранного человека, может быть вот таким: расслабленным, спокойным... домашним. Странно было относить это слово к Леви, но так и было на самом деле: он выглядел очень уютным. Увидев хозяина кабинета, он сразу же нацепил свою обычную маску спокойной отчужденности, которая, впрочем, почти сразу треснула, обнажая его истинные эмоции: свежий горячий чай парня явно порадовал. Он потёр глаз ("Очаровательно" — пронеслось в голове Эрвина), сел ровно и передвинул пару-тройку книжек, лежавших на столике перед диваном. Эрвин аккуратно поставил поднос на стол и взял из шкафа пару кружек, после чего сел рядом с Леви на диван. Не слишком близко, чтобы не вторгаться в его личное пространство, но и не слишком далеко, чтобы не казалось, что ему неприятно или неуютно находиться с ним рядом. Судя по косому взгляду Леви, он это оценил, и тут же ловко разлил горячий чай по кружкам, не пролив ни капли. Это был один из лучших вечеров в жизни Эрвина за последние годы. Он в кои-то веки не думал о титанах, смертях и бесконечных документах, а просто растворился в неторопливой беседе с самым неожиданным собеседником во всей разведке. Леви отвечал редко, больше слушал болтовню обо всякой ерунде, но почему-то это льстило, ведь Эрвин видел, что ему и правда интересно. Когда он закончил рассказывать об одной из отличных книг, которую прочитал недавно, то заметил, что время на часах приближается к двум ночи, а тень от камина особенно ярко выстветила круги под глазами собеседника. — Прости, что-то я совсем заболтался. Ты, наверное, хочешь спать, а я не даю. — Ничего, я мало сплю. Да и язык у тебя подвешен что надо, слушать было... неплохо. — Леви будто и сам себе удивился, что сказал такое, и почти сразу за этим зевнул. Эрвин усмехнулся и поднялся с уютного дивана, сладко потянувшись и бросая обреченный взгляд на стол. Он и не планировал спать сегодня, слишком много было бумаг, но такое приятное отвлечение от них было просто необходимо. — Спасибо. Это прозвучало так тихо и нерешительно, что сперва Эрвину показалось, что ему послышалось. Но хмурый и смущенный вид Леви подтверждал, что всё взаправду. — Не за что. — В этот раз Эрвин широко и искренне улыбнулся, положив ладонь ему на плечо и легко сжав. — Поправляйся, тебе нужен сон. Спокойной ночи. У Леви уже, видимо, не было сил на какие-то еще слова или действия, поскольку он лишь кивнул и сразу лёг на диван, укладываясь поудобнее и сквозь полуприкрытые глаза наблюдая за тем, как Эрвин садится за стол и с тихим вздохом берет в руки первый документ. Когда через десять минут Смит посмотрел на Леви, тот уже крепко спал, чуть приоткрыв рот и подтянув колени к груди.***
Леви проснулся с легкой головой и приятным чувством выздоровления. Видимо, пряный горячий чай и лимон сделали своё дело, не позволив разболеться еще сильнее. Он немного просто полежал, и вдруг осознал, что укрыт большим пледом. "Чертов Смит, снова меня чем-то накрыл, что за бзик у него такой?" — подумалось ему, но не раздраженно, а скорее смущенно. Он совершенно не привык к вниманию и заботе со стороны, и вдвойне странно было получать их от человека, которого он мечтал убить несколько месяцев. Кстати о нём — кабинет был пуст, поднос с чайником исчез, кипа документов на столе заметно уменьшилась. Леви такой расклад вполне устраивал, он не хотел, чтобы Смит видел его сейчас, в настолько уязвимом состоянии. Он быстро поднялся, обулся, аккуратно сложил плед и выскользнул из кабинета в утреннюю тишину. Побудку еще не объявили, но до неё вряд ли осталось много времени. Нужно было вернуться в казармы незамеченным и наконец умыться, день вступал в свои права. Впрочем, осталось еще кое-что... Когда через двадцать минут Эрвин вернулся в свой кабинет, ночного гостя там уже не было, только педантично, уголок к уголку сложенный плед лежал на краю дивана. Но когда капитан подошел к нему, то увидел, что на диване лежит еще что-то. При взгляде на эту вещь губы Эрвина тронула едва заметная мягкая улыбка: это был его плащ, выглаженный и сложенный не менее аккуратно.