Круче тебя

Арсений смотрит на биту в руках альфы и автоматически отступает на шаг назад. В своей жизни он много раз сталкивался с дерьмом, но никогда прежде ему не угрожали расправой так открыто. Своего страха он не показывает, хотя внутри весь сжимается. — Мы что, снова в девяностых? — держит он лицо. — Разве нельзя решишь вопрос цивильно? Я сейчас вызову ДПС, и мы составим протокол… Арсений теряет бдительность, ища в кармане брюк телефон. Альфа же быстро сокращает между ними расстояние и хватает его за ворот футболки, резко потянув на себя. — Слушай сюда, куколка, — понизив голос, грубо говорит альфа прямо в лицо Арсению, — ремонт тачки, в которую ты врезался, обойдется мне в круглую сумму. Поэтому я хочу получить свои бабки, а не составлять протокольчики, усек?! Арсений кивает, стараясь даже не дышать. У каждой эмоции есть свой запах, а чужая злость к тому же способна подавлять омегу. Арсений ненавидит это чувство беспомощности, которое чисто на инстинктах присуще ему. — Звони своему ебарю, и чтоб я видел! — альфа отпускает его, при этом грубо толкнув. Арсений пятится назад, но удерживается на ногах. Под внимательным взглядом он достает телефон и набирает Сереже. Атмосфера сгущается после каждого нового гудка. Ну же… возьми трубку! Хотя Арсений знает, что даже пожар не заставит проснуться Сережу в такую рань. Мимо них проносятся другие автомобили, объезжая их дугой. Но никто не останавливается. Арсений думает показать какой-то сигнал, но решает не рисковать. — Ты, блять, мне уже на нервы действуешь! — кричит альфа и со злостью бьет битой по капоту машины. Арсений вздрагивает. Он напуган, но не доставит этому ублюдку удовольствие увидеть страх в своих глазах. — Я уже понял, что вы эмоционально нестабильны — можно и без демонстрации обойтись, — говорит Арсений, повторно набирая Сереже. — Еще раз, сука, что-то не по делу вякнешь, и эта бита пройдется по твоему симпатичному личику, — говорит альфа и хватает Арсения за руку, резко дернув на себя. — Ну, хотя бы симпатичному… — нервно произнес Арсений, натыкаясь на озлобленный взгляд. — Я теряю терпение, — альфа с силой сжал руку Арсения, причиняя тому боль. — Ай! — не выдержал Арсений, вскрикнув. — Понял я. Ситуация накалялась. Теперь он не сомневался — в случае чего этот альфа действительно мог его избить. И что делать? Сережа не брал трубку, а так называемых «ебарей» Арсений не имел. Не Масленникову ведь звонить, в самом деле! — Давайте я просто перечислю вам деньги на счет и мы разбежимся? — просит Арсений, пытаясь вырваться из хватки. Но альфа толкает его к машине и плотно прижимает собой. — А может, мне тебя выебать, чтобы мозги появились? — брызжет слюной альфа, а Арсений брезгливо отворачивается, внутренне сокрушаясь. — Что в слове «наличка» ты, блять, не понял?! Ноги подкашиваются, а к горлу лезет тошнота. Арсений пытается думать, кому может позвонить в этот момент, и на ум приходит Илья. Тот был добряком и навряд ли хоть раз ввязывался с кем-то в конфликты, но выглядел он внушительно и мог вызвать страх у любого альфы. Арсений не хотел признавать, но ему нужна была помощь альфы. Он под четким контролем этого психа набирает Илью. Лишь бы тот принял вызов… Гудок, еще один… — Слушаю, — в своей манере произнес Илья. Арсений аж выдохнул с облегчением. Он хотел было объяснить другу ситуацию, но альфа выхватил из его рук телефон. — Твоя тупорылая омежка въехала в мою тачку. Я готов замять ситуацию и не таскать вас по судам за кругленькую сумму, сечёшь? — Где вы? — без лишних слов спрашивает Илья. — Я скину геолокацию, Илья, приезжай, пожалуйста, — он надеется, что его голос не звучит так просяще. — И с наличкой! — добавляет альфа и сбрасывает вызов. *** Время словно замедляется. Альфа не отводит от него взгляда. Телефон все еще при нем, чтобы Арсений не набрал полицию. Он стоит, прижавшись к боку автомобиля, а альфа рядом и то, как он рвано дышит, заставляет Арсения перематывать в голове не лучшие воспоминания. Альфа заинтересованно обнюхивает его, и Арсений снова делает попытку отойти от него. Тщетно. Он каждый раз оборачивается на звук приближающейся машины, но Илью все еще не видать. А альфа из-за этого злобно пыхтит лишь сильнее. Арсений не знает, сколько прошло времени, пока рядом с ними резко не тормозит знакомый черный внедорожник. Двери с двух сторон одновременно открываются, и из автомобиля выпрыгивают Антон с Ильей. Арсению бы возмутиться, что Илья привел с собой друга, но на деле он безгранично рад. Хочется, чтобы этот кошмар поскорее завершился. Только сейчас альфа отпускает его руку, и Арсений облегченно вздыхает, осторожно потирая больное место, что не укрывается от взгляда Антона. — Садись в машину, — строго произносит Антон, указывая на свой внедорожник. — Спасибо, конечно, но я… — В машину, — перебивает его Антон, и Арсений никогда прежде не слышал от него подобного тона голоса, которому не хотелось перечить. Арсений слишком слаб, чтобы спорить, а Илья услужливо открывает ему переднюю дверь пассажирского сиденья. А дальше все происходит слишком стремительно. Арсений удивленно ахает, прикрывая рот рукой, когда Антон наводит кулак, ударяя точно по лицу альфе. Бита падает из его рук, и тот не успевает никак среагировать, а Антон уже хватает его за шею, нагибая. Что он ему говорит, Арсений не слышит, но по испуганному взгляду альфы понимает — ничего хорошего. И тут до его слуха доносятся звуки сирены. Рядом останавливаются две полицейские машины. Антон скрючивает альфу и передает того в руки полицейскому, а Арсений все еще сидит в полном шоке от происходящего. Еще минут через десять все заканчивается. Антон подписывает какие-то бумаги, пожимает ладони полицейским и подходит к своему автомобилю. — Дождешься аварийку? — просит он Илью и, как только тот кивает, запрыгивает на водительское сиденье. Арсений так сильно поражен увиденным, что не находит никаких слов. В голове вертится столько вопросов, но ничего говорить не хочется. А тем временем Антон протягивает ему мобильник. — Он, правда, разбился, но стекло можно поменять, — говорит он. Арсений молча берет телефон двумя руками, неотрывно глядя на альфу. Тот всегда таким был или его изменили пять лет Америки? Антон же никак не обращает внимание на пристальный взгляд. Он спокойно вставляет ключ в замок зажигания и заводит мотор. — Пристегнись, — просит он, разворачивая своего монстра, ошибочно называемого автомобилем, в сторону Москвы. Они едут молча, и постепенно Арсения отпускает. Сердце снова начинает умеренно биться в груди, и нет чувства, будто бы он вот-вот упадет в обморок. Он лишь сейчас понимает, какие колоссальные усилия ему понадобились, чтобы держать марку перед поехавшим на голову альфой. Он сильный, он мужчина, но свою природу не скроешь — омеги очень чувствительные к любой агрессии. — Как ты? — нарушает тишину Антон. Он опускает стекло со своей стороны и, держа руль одной рукой, другой достает из пачки сигарету. Зажимает ее между губ и быстро поджигает с помощью зажигалки, тут же затягиваясь. — Испугался, — Арсений сам не понимает, почему говорит правду. Наверное, устал держать лицо, а еще… перед Антоном не хочется больше красоваться. Пусть видит его таким, какой он есть — напуганной омежкой, не способной самой постоять за себя. — Ублюдок, оказывается, не раз такое уже проворачивал. Если видит, что омега одна за рулем, то подстраивает аварию. Потом запугивает и вымогает деньги. На него даже сводка имелась. Арсений кивает, мысленно сочувствуя всем омегам, которые пережили то же, что и он сегодня. Вот только у них не было рядом Антона… Арсений внимательно изучает его. Мятая толстовка, взъерошенные кудри, а на руках нет привычных украшений. Создается впечатление, что его подняли прямо из постели. Могло бы это быть правдой? Так или иначе, Антон выглядит непринужденно. Не спеша курит сигарету, словно ничего не произошло минутами ранее, но разбитые костяшки пальцев не дают забыть о произошедшем. Антон всегда казался ему милым мальчиком, не способным на насилие, но сегодня он показал себя с новой стороны. Он в целом не перестает удивлять Арсения. — Не знал, что ты можешь… так, — Арсений не мог правильно сформировать предложение. В голове все еще творилась каша. Да и что он хотел сказать? Что в Антоне, оказывается, есть стержень? Что его «садись в машину», произнесенное властным, доминантным голосом до сих пор не укладывается у него в голове? И не на шутку будоражит, если честно… — Я из Воронежа. Там это называется «добрый вечер», — поясняет Антон, снова удивляя Арсения. Получается, он не первый раз дерется? Хотя это объясняет его уверенность. — Не знал, что ты из Воронежа, — признается Арсений. Антон на секунду отвлекается от дороги и смотрит на него. Его взгляд так и говорит: ты никогда мной и не интересовался, чтобы хоть что-то знать. Но вслух Антон произносит другое: — Живешь там же? Арсений кивает, не успевая удивиться, что Антон все еще помнит адрес его дома. Почему-то не хочется даже переспрашивать его и убеждаться в верности знаний. Хочется довериться… Арсений устало прикрывает глаза, вдыхая в себя так успокаивающий сейчас запах мяты.