《…Пойте, сестры, о Несущей Мор Лаэрет, творящей поветрие и отраву, Матери нашего рода, превыше всех верной Темному Властелину…》
Утраченные предания Мордора: Агарнайт.
«Песнь о Несущей Мор» (За авторством Балхиар, кровавой ведьмы).
***
Лагерь следопытов в Агарнайте был небольшим, но хорошо оснащённым. Он существовал давно, со времён окончания войны с Темным Властелином. Местность была заражена уже много веков и лагерь являл собой скорее пограничный пост, перекрывающий доступ на территорию бывших владений Лаэрет. О том, какую опасность таили в себе эти места никто толком сказать не мог, но на всякий случай никого не пускали, поэтому Янус потратил уйму времени и сил, чтобы организовать пропуск и проводников. И теперь, два проводника, Фаэрон и Радгор, терпеливо дожидались прибытия русских учёных. На лицах следопытов застыло утомленно-скептическое выражение — опять хилые учёные-ботаны, которых нужно защищать, за которыми нужно следить и постоянно вытаскивать из неприятностей. То, что такое описание не соответствует половине прибывших, стало ясно, как только команда выгрузилась из джипа. Двое из них, блондин с зубочисткой во рту и крепкий брюнет, явно знали, на что идут и вполне соответствовали ситуации. Об этом говорил их вид, подборка снаряжения, обычное оружие и боевые кольца, а главное, взгляд. Взгляд человека, побывавшего на войне и умеющего убивать. Они мгновенно оценили лагерь, выцепили следопытов и направились к ним. А вот ещё двое… Здравствуйте, типичные ботаники! Один, рыжеволосый и голубоглазый симпатяга, тут же рванул к ближайшему ограждению и вцепился в него так, как будто собирался немедленно рвануть по направлению к Серегосту. Глаза сверкали энтузиазмом, а высокий голос звенел от восторга: — Ты только посмотри вокруг, Алтан, это же действительно немыслимо! Второй, высокий черноволосый красавчик с надменным выражением лица, огляделся вокруг: — Ты, как всегда, слишком эмоционален. Я не вижу ничего интересного, кроме Богом забытого лагеря. — Посмотри за ограждения, Алтан. Это же Агарнайт, тот самый. Именно здесь началась самая масштабная за всю историю Средиземья эпидемия чумы. Чумы, созданной Лаэрет. Алтан скептически вздернул бровь: — Никто так и не доказал, что аномалии этой земли плод экспериментов Лаэрет, а не какие-то природные особенности. Анализов брали кучу, а толку ноль. Да и была ли вообще Лаэрет? Пока два ботаника вели горячий спор, двое других подошли к проводникам и представились. Блондина звали Вадим, а брюнета — Олег. Оба были спокойны и немногословны. Без лишней суеты посмотрели карты, обсудили маршрут и ещё раз проверили снаряжение и оборудование, привезённое с собой. Вечерело, и выходить решили на рассвете. Хотелось дойти до Серегоста, побыть один день там и вернуться на вертолёте обратно. Серёжа бы и неделю в Серегосте пробыл, но следопыты утверждали, что, согласно правилам, можно только один день. За ужином завязался разговор о цели путешествия. Солировал, конечно же, Серёжа, а вечно надменный Алтан выступал оппонентом, пытаясь напрочь разрушить все Сережины версии и допущения. Речь шла о том, что, согласно преданию, в незапамятные времена, на территории Агарнайта жила морроваль Лаэрет, верная слуга Тёмного Властелина. Здесь она проводила эксперименты с чёрной магией и создала вирус Чумы. Именно так, с большой буквы. Морроваль вручила чумное зелье летучим мышам, и они разнесли заразу по всему Средиземью. Практически не было областей, которые не затронула болезнь. Люди умирали целыми городами, и, благодаря, эпидемии Тёмный Властелин смог значительно потеснить Гондор, отхватив у него часть земель. Это было много веков назад. Да было ли? Единственным источником информации о Лаэрет была «Песнь о Несущей Мор», древнее предание, пересказаное в более поздних источниках и, несомненно, не раз подвергавшееся обработке и правке. Эпидемия могла возникнуть сама по себе, как это чаще всего и бывает. Но всё аргументы Алтана, такие верные и чётко выверенные, разбивались вдребезги о Сережину веру в правдивость этого предания. Ну, и кроме этого, веру в новую компьютерную программу, которую он самолично написал и просто жаждал проверить в деле. Она определяла уровень и качество магии в данном месте, фиксировала всё колебания и изменения магического фона, а также выявляла скопления магии тёмной. Оборудование было компактным, вполне пригодным для полевых условий и Серёжа просто умирал от желания поскорее пустить его в дело. Нужно было только дождаться утра и двинуться в путь.***
»… Наша владычица Лаэрет упорно трудилась в Серегосте и бродила по лесам Расколотой юдоли, сея чуму и пожиная миазмы, поветрия и смертоносные яды. Медленно и чудно земля переменилась. Деревья пошли нарывами и всплакнули, ручьи потемнели, а затем покраснели и прочее сущее здесь захворало и исстрадалось. Перестала она быть Расколотой юдолью, став Агарнайтом, Кровавой землёю… »
На рассвете, наскоро позавтракав, четвёрка исследователей во главе с проводниками пустилась в путь. Серёжа включил своё оборудование и теперь шёл с планшетом в руках, поминутно в него заглядывая. Олег тяжело вздыхал и шёл рядом, подстраховывая Разумовского от падения. Чуть сбоку двигались Алтан с Вадимом, неся специальные чемоданчики для всевозможных проб и образцов. Фаэрон шёл впереди, а Радгор замыкал группу. Чем дальше углублялись в Агарнайт, тем загадочнее и трагичнее выглядело всё вокруг. Агарнайт представлял собой овальную долину, окружённую горами со всех сторон и нужно было пройти её всю, чтобы добраться до Серегоста. Сейчас вся земля вокруг была подтоплена водой, как будто несколько дней шёл сильный дождь, но вода была кровавого цвета, как будто кто-то промывал ею сильные раны. Трава бурая, с красноватым оттенком, не усохшая, но и не сочная. Деревья полумертвые, с порослями серого мха, свисающего с веток длинными плетями. По веткам, взвизгивая и стрекоча, пробегают толстые древесные крысы. Где-то, ближе к горам, раздаётся заунывный вой и снова тишина. Как будто это место ждёт. Ожидание давит на плечи идущих людей, вынуждая оглядываться по сторонам. Напряжение не нарастает, просто незримо присутствует в каждом шаге. Через несколько часов остановились на обед и отдых, потом двинулись дальше. Два ботаника оказались крепкими ребятами, поэтому отряд двигался в хорошем темпе и мог достичь Серегоста раньше запланированного времени. Деревьев стало меньше, но стали появляться высокие каменные валуны. У одного из них и решили остановиться на ночлег. Разбили лагерь, поужинали и собрались было лечь спать, разделив дежурства, как вдруг один из приборов Серёжи громко запищал, сообщая о повышении тёмной магии. В тот же момент на вершине валуна, в свете мутной луны появился морвул. До сих пор никому из команды, кроме проводников, не доводилось видеть вживую этих легендарных созданий Тьмы. Серёжа почувствовал, как завихрилась магия вокруг Олега с Вадимом — они срочно усилили защиту. А Разумовский просто смотрел на морвула, желая запомнить его навсегда. То ли зверь, то ли человек. Высокий, с тёмной, какой-то землистой кожей, с чёрными спутанными волосами. Ноги похожи на задние лапы зверя, но заканчиваются птичьими лапами. Перепончатые, как у летучей мыши, крылья растут на предплечьях, изгибаясь на манер ятагана. Выгнутая часть крыла острая и поблескивает даже в слабом лунном свете. Нос, напоминающий птичий клюв, злые глаза и острые зубы. Постояв на валуне с полминуты, морвул хрипло взвыл и исчез. Прибор успокоился. — Когда-то, — тихо начал Радгор, глядя на костер, — морвулы охотились на людей. Теперь наборот, люди охотятся на морвулов, если выпадает такая возможность. Увидеть морвула — большое везение. — Их мало осталось? — так же тихо спросил Серёжа. — Очень мало. И хотя они и дети Лаэрет, создания Тьмы, но тоже имеют право на жизнь. Я думаю так. Ещё немного помолчав у костра ребята распределили ночные дежурства и легли спать. Утром предстоял долгий путь. С каждым пройденым километром местность менялась всё сильнее. Валуны снова исчезли, деревьев стало больше. Некоторые из них раньше могли ходить, но теперь задеревенели от старости и лишь качались, как при сильном ветре, иногда сдвигаясь на пару метров и вновь замирая. Между ними бродили кочумы — странные создания странной природы — отдалённо напоминающие страусов, но перья мощнее и между ними торчат извивающиеся корни, шеи нет вовсе и маленькая голова растёт как-будто прямо из тела. В сумерках они начали светиться, будто в них находятся тлеющие угли. Лес внезапно окончился прямо перед высокой чёрной стеной, сложений из больших камней, обросших мхом. Радгор повёл всех вдоль стены до ниши, в которой стояла статуя пугающего вида — то ли змей, то ли дракон, с оскаленной пастью. В центре постамента мутно светил красный камень. Следопыт нажал на него и шёпотом произнёс какое-то заклинание. За статуей открылся проход и путники вошли в Серегост.***
»… Веками и эпохами Лаэрет служила и не отступалась, и в награду за это Тёмный Властелин построил среди деревьев Расколотой юдоли Серегост, Крепость крови… »
Тишина нарушалась лишь гулким эхом шагов, свет фонарей выхватывал из темноты каменные цветники с давно засохшими кустами и каменный парапет. Кругом царил чёрный камень, чёрный как ночь, казалось, впитывающий в себя свет. Стоянка следопытов находилась в левом внутреннем дворе. Небольшой плотный навес, место для костра, а неподалёку, неожиданно, невысокий обелиск. Подойдя к нему, ребята прочли скромную надпись на камне: «Баратрон, следопыт Итилиена. Уснувший здесь, будет спать вечно». — Что это значит? — спросил Олег. — Есть какая-то опасность? Серёжа уставился в свои приборы — тёмная магия была, но немного и фон был ровным, без всплесков. — Вы всё поймете утром, — Фаэрон не торопясь готовил быстрый перекус, — а если не поймете, мы объясним. Всё прибывшие легли спать, дежурить остались Фаэрон с Радгором. … Серёжа шёл по внутреннему двору крепости, отвечая на поклоны морровалей и кивая салютующим урук-хаям. Крепость жила, высокие готические окна светились кровавым светом, немного мутным и слабым, как от свечей. Деревья трепетали ветвями и трава шелестела под мощными когтями, ступающими по ней. Его охватывало чувство мощи, власти и он упивался каждым почтительным взглядом. Он — Лаэрет, Несущая Мор, и это было так правильно и хорошо, так восхитительно, что просыпаться не хотелось. Хотелось быть здесь, в такой мощной и живой крепости, хотелось работать со своими соратниками во славу Тёмного Властелина, разрушать и уничтожать, изменять и ломать во славу Тьмы. Самое прекрасное место на земле, где всё подчиняется твоей воле… Просыпался Серёжа с трудом, против воли, он не хотел покидать такой манящий сон, и очнулся только от мощного удара в челюсть. Сонно хлопая глазами, он огляделся вокруг и увидел, что Вад и Олег тоже потирают челюсти, а следопыты трясут Алтана, который тоже сопротивляется пробуждению. Очухавшись и приведя себя в порядок, всё сели завтракать. Первым начал разговор Фаэрон: — Каждый уснувший здесь, во сне становится жителем крепости. И этот сон так хорош, что просыпаться не хочется. Баратрон был следопытом — одиночкой, первым дошедшим до Серегоста. Когда его нашли, он был ещё жив, но спал буквально беспробудным сном. Так во сне и умер. — Мда, — пробормотал Вад, — а как же вы ухитрились не спать? — Специальные зелья из итилиенских трав. Но и они действуют пару ночей, поэтому здесь никто и не остаётся надолго. — Кто-нибудь пытался выяснить, что происходит, почему и как с этим бороться? — в Серёже проснулся учёный. — Ведь наследия Тьмы изучают много веков, и никто ничего не обнаружил? — Исследуют, изучают и строят теории, — Радгор задумчиво помолчал и продолжил. — Но лично я верю в теорию старенького гоблина Визнака, живущего в этих краях много-много лет. — И что говорит гоблин? — Серёжа даже подался вперёд, настолько интересно ему было. — Гоблин говорит, что сама крепость скучает по прежним временам, когда в ней бурлила жизнь. Стоит человеку расслабиться и уснуть, как магия крепости проникает в его мозг, очаровывает и расслабляет. В эти ночи крепость живёт как прежде. И чем больше людей спит, тем насыщеннее жизнь, тем больше крепость не хочет отпускать своих жертв. — А вы тоже были Лаэрет? — поинтересовался Серёжа. — Лично я был каким-то могучим магом по имени Дулгаберт и приходил к Лаэрет с предложением брака. Но она, ну, то есть, видимо ты, превратила меня в умертвие, могучего защитника крепости. — А я был кровавой ведьмой Балхаир и помогал Лаэрет в создании Чумы, — отрапортовал Алтан. — Вад, а ты? — Я тут, видимо, самый простецкий человек, — обиженно насупился Дракон, — Всего лишь урук-хай Роск, командир гарнизона Серегоста. — Да ладно, — заулыбался Олег, — видимо, крепости ты больше всех понравился, раз она доверила тебе свою охрану. День для Серёжи прошёл быстро и как в тумане. Они бродили по крепости, точнее, по её руинам, и Разумовский всё, время вспоминал свой сон — вот здесь был Главный зал, здесь лаборатория. Здесь темницы, а там караульная. Хотелось уснуть ещё раз, чтобы внимательно на всё посмотреть. Но приблизился вечер и прилетел вертолёт. Глядя из вертолёта на удаляющийся Серегост, Серёжа испытывал щемящее чувство тоски. Остальные, видимо, тоже. В вертолёте царило молчание, которое нарушил Радгор. Он тихо, нараспев прошептал строки из древней рукописи: " Пойте о любимой нашей матери Лаэрет, Несущей Мор, истиннейшей, смертоноснейшей и первой из всех них «.