Три года назад.
— Не торопись, мы же совсем не торопимся, — саркастически комментирует шестнадцатилетний Тэхён, сопровождая взглядом бегающего друга. Чонгук, похоже, собирался пропустить свой первый поход в клуб, ведь готовился неприлично долго. Они с другом договорились встретиться на одной из улиц Сеула, но этот неторопливый настолько задерживался, что второй успел пешком дойти до его дома, выпить чай с его матерью и зависнуть с приставкой в соседней комнате. Наверняка, у входа клуба уже километровая очередь. — Я очень стараюсь! — серьёзно защищает себя, пока на лице вырисовывается улыбка. Не сказать, что ему было очень неловко за своё опоздание. Скорее его смешила и веселила эта ситуация. — Значит плохо стараешься, Бобик. Да. Бобик. Так его прозвал Тэхён из-за того, что его друг всегда по первому зову родителей убегал домой или на благотворительные вечера, как пёс, забивая на планы с другом. У этих двоих родители крупные шишки, а значит подобное происходит крайне часто. Со стороны кажется, будто старший, действительно, зол на друга из-за вечно отменённых планов и сорванных встреч. К сожалению, это не так. Дело в его родителях, которые предпочитали появляться на людях без сына, ведь тот не соответствовал их ожиданиям. Его не звали на ужин по вечерам, как Чонгука, не звали в поездку на выходные, не знакомили с друзьями семьи, хотя это было необходимым, учитывая тот факт, что сын должен унаследовать компанию семьи. Конечно, он уже сомневался в том, что родители подпустят к делам фирмы. Такое разочарование в себе, в столь юном возрасте. Да ещё и беспричинное. Чонгук всё понимал. Не глупый. Потому позволял так надругаться Хёну над собой. Хотя, возможно, и это было жестоко со стороны младшего. — Пару секунд! — Познакомимся с кем-нибудь, — мечтательно заговорил Тэ, сидя на диване в комнате друга. — Прикинь, если перепадёт. — Нам главное, чтобы пустили. — возвращает в реальность друг, напоминая о такой маленькой детали, как возраст. Но Ким явно не сильно переживал на этот счёт. Внешне эти малыши — совсем не малыши. А липовые паспорта были сделаны специально по заказу, где-то в верхушке управления города. Деньги творят чудеса. А у этих бессовестных, точнее их родителей, с этим никаких проблем не было, скорее наоборот. — Всё! Я готов, пошли. — Застёгивает широкий кожаный ремень — это последняя деталь. На обоих чёрные скинни. Чонгук усложнил образ белой футболкой и свободной рубашкой, добавил пирсинг и часы. Когда Тэхён отделался одной чёрной футболкой. — Наконец-то. Идём. В клуб они зашли без проблем. Оба поражены громкостью бьющих битов и количеством людей. В помещении душновато и жарко, но это перестаёт волновать, когда они сами подхватывают толпу в бесконечном танце. Градус повышается, когда подростки добираются до бара. Благо, хотя бы один из них имел слабое представление о том, как пить и не умереть от американских горок смешанных градусов. — Тэ, Тэ, Тэ! , — зовёт младший, — смотри сюда. Младший косится в сторону молодой девушки, что танцевала на танцполе. В белом обтягивающем платье, каблуках. На шее мерцало ожерелье, а длинные волосы развивались в процессе танца. — Хорошенькая, — одобряет Хён, а сам засматривается. Засматривается так, что Чонгук бьёт по локтю. — Эй, я с ней познакомлюсь. — как бы даёт понять, чтобы друг попридержал коней. — Духу хватит? — усмехается пьяный, отворачиваясь обратно к барной стойке, заливая в себя очередной шот. Страсти к алкоголю ему не занимать. Чонгук дуется, но не показывает. Без того проявляется, как ребёнок, часто. Выслушивать новую порцию подстёбов — он не был готов. — Ну ты и гад, Хён. — выпаливает он перед тем, как уйти куда-то в толпу. — Угу, — мычит равнодушно в след, пока внутри становится тошно. Тошно от самого себя и жизни, которую так рано стал скучно проживать. — Здесь свободно? — слышится из-за спины. Тэхён немного разворачивается на женский голос, пытаясь понять, кто спрашивает. Длинноволосая девушка, та, с танцпола, игриво улыбаясь, ждала ответа. Брюнет мельком осматривается вокруг, ища взглядом друга, но безуспешно. — Свободно, — почему-то тянет он, хотя не то чтобы горит желанием общаться. — Видела, как ты на меня смотрел, — продолжает девушка с внешностью айдола, пока тот не особо смотрит в её сторону. — Предложишь познакомиться? — но не успел он и слова вставить, как та уже тянет руку для рукопожатия, — Джинна. — Тэхён. — смотрит на неё, отвечая рукопожатием. Взгляд проходит по её волосам, глазам, задерживается на губах. Она игриво улыбается, наслаждаясь вниманием парня. Дверь мужского туалета громко хлопает. Они закрываются в одной из кабинок. Тэхён грубо припечатывает девушку к стенке. Горячие губы впиваются в чужие. Бордовая помада пачкается, размазывается. Девушка издаёт громкий стон, когда он спускается ниже, к шее. Слабый, но неожиданный укус вынуждает прогнуться в спине, крепче прижимаясь к его ширинке. Он не долго возится с ней. Отрывается, переключая внимание на свой ремень. Не отходя, прижимает девчонку к стенке. Её руки уже тянутся к пряжке, когда он слегка их отбрасывает, самостоятельно опуская посадку джинс. — У тебя есть? — спрашивает о контрацептивах, готовясь задрать юбку для него. Не реагирует. Лишь опускает руки на худые плечи, слегка надавливая. Она опускается вниз, уже понимая, чего он хочет. Тэхён приспускает боксёры. Не оголяется дальше, только высвобождает твёрдый орган. Джинна на коленях, а член прямо перед её лицом. Не медля, она вбирает чувствительную головку, пока Ким откидывает голову назад, шумно выдыхая. Мужская ладонь опустилась на голову, направляя, надавливая. Она послушно заглатывает глубже, пока не начинает слабо кашлять. Пошлые звуки добавляли масла в огонь. Тэхён с ещё большим нажимом трахал её рот. Скрасив вечер ярким оргазмом, он моет руки, готовясь вернуться к бару. Девушка рядом полощет рот и поправляет причёску. — Оставишь номер? — просит она, готовясь идти за ним. — Меня друг ждёт. — спокойно отвечает, уже замечая недовольное лицо красавицы. В знак благодарности целует её в последний раз. Нежнее и мягче, от чего та ещё больше растекается. — Увидимся. — заканчивает Ким, заранее зная, что нет, не увидятся. Её пропускает первую. Парни возле уборной буквально пожирали взглядом девушку, а после замечали спутника и бесились. Чонгук был одним из тех, кто увидел выходящую пару, ведь по «счастливой случайности» сам направлялся в туалет, не находя друга возле бара. — Какого чёрта, Тэхён? — всё моментально понимает Гук, разочарованно смотря на него. Джинна уже уходит на поиски нового спутника, не обращая и мимолётного внимания в сторону Чона. У Тэхёна одна реакция — равнодушие. Хотя внутри понимает: поступил мерзко, низко и совсем не по дружески. Страшно то, что он хотел этого. Хотел получить внимание девушки, что приглянулась другу. Хотел получить хоть что-то, что не имел Чонгук, но то, что было бы у него. От этих мыслей больно. Больно, от осознания своей испорченности и обиды. А ведь Чонгук не виноват в чувстве обделённости старшего. — Она шлюха, тебе такая не нужна, — не справляется, когда видит эти разочарованные глаза. Человек, что всегда оставался на его стороне, что старался поддерживать. Да, он не мучился так, как Тэхён, не понимал всей боли. Ему повезло с семьёй и обстановкой дома. Но ему хватило мудрости, чтобы ценить это и не превратиться в богатенького засранца. По крайней мере, сейчас. — Мне похуй, кто она, понял?! Какого чёрта ты так поступаешь? — переходит на крик, но в клубе слишком громко и это не производит нужного эффекта. Понимая, что ответа не будет, Чонгук срывается с места, направляясь к выходу. Тэхён за ним. Громкий разговор продолжается на улице, а после перерастает в ссору, которой приходит конец только спустя месяц после случившегося.Один год назад.
Воздух холодный. Стоять на балконе без верхней одежды практически невозможно. Совсем скоро наступит зима, накрывая серой пеленой город. Внутреннее напряжение не исчезло. Тоска, страх и тревога стали обыденным состоянием. Теперь с тяжестью обстоятельств помогают справиться сигареты. Вредная привычка не радовала ни его друзей, ни его самого. Бросить хотелось, но не получалось. Жертвуя здоровьем, он получал те заветные секунды расслабления, что дарил никотин. — Ух, — Чонгук выходит на балкон, активно растирая предплечья руками, — заболеешь, дружище, — и правда. Второй был в одной футболке. — Сегодня мне сделали первую выплату, — начинает старший, не реагируя на замечание, — я смог снять квартиру. Чон меняется в лице, становится серьёзнее и сосредоточеннее. — Будешь уходить? — Да. — ещё одна затяжка. Выходит, он решился. Чонгук знал, что решение принято, а значит нет смысла пытаться его переубедить. Сегодня он уйдёт из дома, где его не любили и всячески унижали. Тэхён знал, что родители продолжат оплачивать обучение в школе, иначе, это плохо скажется на их репутации. И он этим воспользуется. Воспользуется всем, чтобы стать достойным человеком, но никаким образом не связанным с этой семьёй позже. — Ты понимаешь, что нельзя рассчитывать на такой заработок всегда? Знаешь, что я не одобряю. Не втягивайся в это, друг. — Это временно. Мне нужно избавиться от присутствия этих людей в моей жизни. — Понимаю. — становится рядом, приобнимая того за плечо. От объятий становится теплее и спокойнее. Тэхен принимает заботу и доброту от него, ведь он стал единственным, кто близок. За эти годы парень отчаянно старается стать такой же опорой для Чонгука. Прошлые обиды остаются в прошлом, а их связь крепнет. К дружбе присоединяется Чимин. Тэ не смог открыться для нового знакомого, не рассказал своей истории, но принял. Младший стал общительнее и инициативнее. Знакомых вокруг становилось всё больше. Появление нового друга вполне предсказуемо. Время идёт, оба растут. Лучше идут на уступки, лучше слушают, вовремя приходят на помощь. Однако, случается тот раз, когда Тэхён вновь ошибается. Когда он теряется в своих мыслях. Когда он не говорит другу, что знаком с Юной. Когда он не говорит, что хочет быть рядом с ней. Когда не признаётся в своих намерениях не только другу, но и самому себе.Наше время.
Несколько часов трое друзей заседали у Чонгука. Как всегда Чимин упорно старался залить алкоголь в себя и своих друзей. Те же не сдавались, оставались трезвыми, но не менее весёлыми. Забавно наблюдать за другом, что со словами: «Один я пить не буду! Я не алкоголик!», наливает кружку пива. Время близится к полуночи. Как правило, в это время никто не торопиться расходиться. — Ладно, я пойду, — неожиданно для каждого в этой комнате, сообщает Тэхён. Осматривает диван, в поисках телефона. Сказать, что остальные в тупике всё равно, что ничего не сказать. — Что уставились? Я устал. — Стареешь, — ржёт Чимин, пока Чонгук присматривается, стараясь разгадать причину. Знает его, видит, что не в усталости дело. — Ты к кому-то? — предполагает. А пьяница щуриться, играет бровками, услышав предположение, которое явно приходится по душе. — Ой, брат, если ты к девчонкам, то я с тобой! — Аж поднимается, — давно мы не развлекались. — Не к бабам я, — отмахивается. Сам понимает — ложь к хорошему итогу не приведёт. Но не может рассказать, почему-то не может. Возможно, он сможет сблизиться с ней за то время, что молчит? Бессознательно конкурирует с другом. Понимает, что сам не лучший вариант для неё, будь выбор — выберет не его. — Мда, — уже взгрустнул блондин, выпивая пиво теперь из горла бутылки. — Ладно, до скорого. Жмут коротко руки, похлопывая друг друга по спине. Тэхён раньше возвращается домой, думая о Принцессе, что сейчас явно переживает сложный период. Он знает. Сам проходил через похожее.***
Включается свет в прихожей. В квартире тихо. Пока снимает ботинки, всматривается в щель снизу от двери. Свет у Юны не горит. Возможно, уже легла спать? Что-то внутри подсказывает, что это не так. Старается тихо пройти в соседнюю комнату, чтобы оставить вещи и переодеться в домашнее. Сразу заглядывает в ванную, чтобы освежиться. Натянув свободные шорты и футболку, выходит в коридор. Можно ложиться спать, но необъяснимое беспокойство засело внутри. Проходя мимо комнаты, на пути в гостиную, он тормозит напротив её двери. Рука замахивается в готовности тихо постучать в дверь, пока в голове пелена. Стоит оставить это. Оставить Юну и заняться своими проблемами, а не переживать о самочувствии малознакомой девушки, которая так быстро захватила мысли столь отстранённого в обычной жизни человека. Он стучит. Стучит, потому что это всё, что сейчас заботит. Ведь это та, из-за кого он убежал от друзей раньше. — Юна? — Тихим и низким голосом с хрипотцой, зовёт парень. Прислушивается. Слабозаметный шорох. Она молчит. «Вот я идиота кусок. Конечно блин не ответит. Кто я такой, чтобы отвечать. Сука…» — Мысленно уже уничтожает себя, разворачивается, чтобы уйти. — Тэхён? — Наконец ответ с той стороны двери. Голос тусклый и слабый. — Могу зайти? — Да. Медленно опускает ручку. Она сидит на кровати, вся сжалась. Укрыла поджатые ноги одеялом, а сама вытирает лицо салфетками. Спешит, не хочет, чтобы он видел её такой. Но ещё меньше хотелось оставаться в одиночестве. — Эй, — старается крайне мягко. И у него получается. Этот голос согревает и пробирает до мурашек. Он подходит к кровати, закрывая за собой дверь. Садится на край, наблюдая за девушкой. — Я… Я… Прости, что так себя веду, — сразу оправдывается, будто не имеет права на эти эмоции. — Ты как? Совсем хреново? Тебе принести что-нибудь? — Нет, я в норме, — пару секунд молчит, отводит взгляд, всматриваясь в точку. Вновь этот удар, вновь эти мысли. Горько и больно, слезы накрывают. — Так, тише, тише, — подскакивает с места, обходя кровать, чтобы оказаться ближе. Не спрашивает, ведь оно и не нужно. Наклоняясь, приобнимает её, прикладывая голову к груди. Садится рядом, а она зарывается в это укрытие, пряча слёзы от всего мира. Взрывается ещё сильнее, когда тепло другого человека оказывается чем-то реальным. Он гладит её по голове, обнимает другой рукой, прижимает так, чтобы она могла расслабиться в этой хватке и не тратить силы на контроль своего тела. — Прости, чёрт, я не должна… — неправильно это… Свалилась на его голову. Чувство вины съедало. Но одновременно благодарность прорастала. Сейчас эти объятия — то, что необходимо больше всего на свете. — Всё нормально, не думай об этом. Всё хорошо. — второй раз становится тем, кто видит слёзы такой сильной и уверенной девушки. Но это не отталкивает, это сближает. Спустя время получается успокоиться, получается выплеснуть накопившееся. Они сидят обнявшись и молчат. В момент она понимает, что он может отстраниться, но так не хочется. Так не хочется, чтобы он уходил. Чёрт, возможно, он просто не может оставить её в слезах. — Я всё-таки принесу чай. Поможет. — и он отстраняется. Внутри всё сжимается. Вновь чувство незащищённости и пустоты. Пока кипятился чайник, у Тэхёна было время подумать. В квартире совсем тихо, оба в своих громких мыслях. Но главное, что они могут поговорить. Могут разрушить тишину реальности, отвлекаясь от бури внутри. Со временем буря может поутихнуть.