Энтропия во Вселенной не уменьшается

Противоположные заряды притягиваются, разноименные отталкиваются. Казалось бы, что сложного? Школьная программа, восьмой класс. Опыты с электроскопом, шёлк, бумага, стекло, эбонитовая палочка, название которой всегда вызывает у четырнадцатилетних недорослей неуемный смех. Плюс от плюса. Плюс к минусу. Минус от минуса. Прасковья и Шилов — два стопроцентных "минуса". Первая — мрачная, безжалостная, избалованная, с детства привыкшая к жестокости и насилию, готовая идти к своей цели по головам. Второй — угрюмый, суровый, с детства учившийся выживать, скрываться и убивать. Нервный до паранойи, циничный до безнравственности, беспощадный до дикости. Оба — упрямые, целеустремлённые, гордые. Эгоистичные. Одинокие. Несчастные. Такие разные и такие одинаковые. По всем законам физики, логики и здравого смысла они должны были друг от друга оттолкнуться. Разбежаться в разные стороны, едва встретившись. Не стоять на пути друг у друга. Избегать встреч и столкновений. И тем более длительного пребывания... вдвоём вместе рядом наедине длительного пребывания без посторонних. Но почему-то они живут вдвоём — Зигя и гриф всё же не в счёт — уже больше полугода, и ничего, вроде как живы-здоровы. Почему-то им легче держаться вместе. Вместе сражаться, вместе задирать светлых идиотов, вместе высмеивать "телячьи нежности", вместе заботиться о Никите, вместе жить. Почему-то в нужный момент они всегда оказываются рядом. Когда ей грозит опасность, он всегда успевает её спасти. Когда он ввязывается в неприятности, она всегда успевает его оттуда вытащить. Когда она обрабатывает его очередные раны, им обоим одновременно приходит в голову мысль, что они находятся слишком близко, слишком рядом. Когда Шилов встряхивает Прасковью за плечи, выдёргивая из очередного кошмара, их лица так близки друг к другу, что он видит в её бессмысленных зрачках своё отражение. Когда Прасковья вечером подходит сзади и кладёт острый подбородок ему на плечо, они рядом настолько, что она слышит его дыхание, и даже может, повернув голову, коснуться губами его шеи, что она делать, конечно же, ни за что не будет. Почему-то, чем больше они живут в уединении, тем сложнее им быть наедине, и тем сильнее их притягивает друг к другу. Притягивает, хотя минусы должны отталкиваться. Не потому ли, что царица наук всё же математика, а не физика? А в математике минус на минус даёт плюс.