Всегда есть что-то еще

      — Ненавижу холод! — шептала я под нос словно мантру и куталась в плащ. Спасал он не до конца: злой ветер и снег иссекли щеки уже до боли, а дороге конца видно пока не было. Немного спасал круп лошади идущей впереди Искательницы: прикрывал от снега и служил ориентиром, без которого я давно заблудилась бы в снегу. Как Кассандра находила дорогу, для меня оставалось загадкой, но разгадывать ее сил не было — спать хотелось неимоверно. В библиотеке я засиделась до рассвета, яхтой потом тоже управляла сама, напившись купленных зелий и кофе, и теперь меня нагоняла расплата за небрежение сном. Холод и сонливость вызывали странные, неприятные ассоциации — кажется, именно так умирали на морозе? — и я разговаривала хотя бы сама с собой, чтобы отвлечься.       Морозные горы встретили нас неласково. Зима вдруг вспомнила, что ее время еще не вышло, и взялась за погоду: температура резко упала, так что подтаявший за время оттепели снег превратился в лед, откуда-то с юга пришел сильный ветер, несущий с собой ледяную крошку и метели. На небо наползли тяжелые тучи, то и дело просыпающиеся вниз мелким колючим снегом и уносящиеся вдаль, куда-то за море. При одном взгляде на скорость, с которой они шли, меня пробирала дрожь: летать в такую погоду было смерти подобно. Поднимешься на крыло в Ферелдене, очнешься где-нибудь в горах Охотничьего рога, на самом западе Орлея.       Когда мы только ехали в Вал Руайо, Джейдер встретил нас шумом, гулом голосов, даже музыкой; подтаявший снег скромно тулился в затененных углах и проулках, оставляя центральные улицы чистыми. Им эта чистота не очень шла: богатая лепнина давно была покрыта патиной и сеткой мелких трещин, в мостовой тут и там виднелись прорехи от выскочивших камней, немногочисленные кусты и деревья беспомощно тянули угольно-черные ветки к синему небу, словно надеялись прикоснуться и снова стать такими же яркими и веселыми. Людей вокруг было достаточно, у многих на лицах даже расцветали улыбки — насквозь фальшивые, как орлесианские маски, прикрывающие страх и неуверенность. Нас они провожали недобрыми взглядами — все-таки два мага и я с шестом, но не трогали; как мне казалось, во многом благодаря Кассандре.       Теперь, когда мы возвращались обратно, город был пуст и снежен. Небо сурово хмурилось, но укрывало голые ветки толстым снежным покровом; и не только их — весь город будто утонул в снегу. Проваливались в этот снег мы едва ли не по колено, так что на спину Сметанке, своей кобыле, я забиралась с невиданным энтузиазмом. Конюх, проследив, чтобы мы забрали своих лошадей, тут же спрятался в недрах конюшни. Похоже, подобным образом поступили и прочие горожане, потому что Джейдер казался вымершим: ни следов на засыпанных дорогах, ни людей, даже занавески на окнах не шевелились, выдавая любопытствующих жителей.       И, к сожалению, эта пустота встречала нас не только в городе. Я помнила, что в Джейдере располагалась одна из баз Серых Стражей, и настояла на посещении крепости. Вот только встретиться ни с кем из Ордена не удалось: ворота оказались заперты, и разведка с воздуха показала, что людей внутри нет. Это взволновало меня едва ли не до нервной дрожи, так что в Убежище я рвалась изо всех сил. Что-то происходило со Стражами, и помочь мне узнать подробности могла только Лелиана.       Остальные ни моих тревог, ни торопливости не разделяли. Максвелл и Вивьен не желали путешествовать в такую погоду — не то чтобы категорически отказывались, но поводов торопиться у нас не было: отчёт о поездке Кассандра отправила ещё из Вал Руайо с одним из агентом нашего тайного канцлера, — так что они предпочли бы переждать непогоду.       Сама Кассандра предпочла выдвинуться в путь сразу — к моей удаче, поскольку иначе мы и впрямь могли бы застрять в Джейдере; ее мнение было решающим и, к счастью, совпадало с моим. Вот только она сочла исчезновение джейдерских Стражей простым совпадением — ведь и ферелденские пропали, как считалось, но в итоге этому нашлось объяснение.       Сэра особенно не переживала из-за погоды, но ей явно не нравилась компания. Как я выяснила за время плавания, магов лучница не любила и не доверяла, а тут два из трёх были ещё и аристократами — все недостатки в одном флаконе. Впрочем, третий маг ей тоже не понравился, и всю дорогу через Недремлющее море эльфийка болтала с Вандой. У нас с Соласом это вызывало усмешку: бояться магии и дружить с демоном! — но Ванда бросала на нас такие многообещающие взгляды, что лично я портить ей игру не решилась. Эльф взглядов не пугался, но предпочитал оставаться на позиции наблюдателя — хотя бы потому, что переглядывались мы через борт: большая часть разросшейся компании в этот раз путешествовала на «Белом Страже».       Единственным, кто готов был на все, что я скажу, оказался Родерик. Мастер успел соскучиться по своей непутевой ученице; к тому же я не стала откладывать разговор в долгий ящик и сразу рассказала ему про портрет и Клаудио, так что теперь художник пылал раскаянием. Он всячески старался отвлечь меня от грустных мыслей, и поначалу ему это удавалось, даже несмотря на спешку.       К сожалению, погода оказалась на стороне магической части нашей компании и мои желания не учитывала совершенно. Едва мы дошли до предгорий, повалил снег, да такой, что вскоре пришлось слезть с лошадей и вести их в поводу: они вязли в мокром снегу, периодически поскальзываясь на спрятанном под ним льду. Наши, подаренные Деннетом, шли еще неплохо, но в Джейдере пришлось покупать местных — и продали нам, похоже, тех, кого не жалко. Они еле поспевали за нами, да и под седлом шли с заметным трудом.       Это путешествие в горы далось настолько тяжело, что я забыла о переживаниях даже без болтовни Родерика — тут бы свои кости наверх дотащить, думать о других времени уже не хватало. Зато снова вспоминалось путешествие десятилетней давности, и я остро пожалела, что в нашей компании нет Стэна — ради того, чтобы не месить снег ногами, я готова была даже снова стать ребенком. Увы, такую возможность никто предоставлять не торопился.       При виде Убежища, когда оно, наконец, появилось в поле зрения, я испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Кажется, даже сил прибавилось, по крайней мере, я смогла испытывать какие-то еще чувства, кроме дикой усталости. После бессонных ночей сонливость начинала одолевать всякий раз, как я останавливалась хоть на минуту, и только тревога за Стражей взбудоражила на время; этой адреналиновый вспышки хватило аккурат до предгорий. Потом я шла уже на чистом упрямстве — и ещё потому, что попроситься на плечо было не к кому. Ванда осталась с яхтой, догнав нас уже в кошачьем облике, а больше я никого не знала достаточно хорошо.       «О, нас ждёт сюрприз», — вдруг возникла в моей голове мысль. На этот раз это точно была демонесса; как я ни пыталась почувствовать снова Веру, ничего не вышло — и это расстраивало, слишком много накопилось у меня вопросов. И поскольку внешние обстоятельства не изменились, а духа я больше не слышала, оставался только один вариант: Вера общаться не хочет.       С некоторым запозданием я сообразила, о чем говорит подруга, и поинтересовалась:       «Какой ещё сюрприз?»       «Увидишь. Приятный», — отозвалась она, спрыгнула с седла и метнулась в сторону деревни первой. Я бы и рада была последовать за ней, благо, здесь снег уже успели утоптать наши войска. Вот только сил не оставалось ни у кого: ну и меня, ни у Сметанки, ни у прочих моих спутников. Только Сэра еще тихонько материлась под нос, остальные даже не разговаривали.       Тем не менее, стоило подойти поближе к деревне, как у меня открылось второе дыхание. Сюрприз и правда был приятный, хоть поверила я своим глазам не сразу.       На небольшом свободном пятачке возле ворот стояли, о чем-то разговаривая, трое мужчин. Командор в своих доспехах и меховой накидке на фоне двух других казался выше и массивнее, чем был даже на самом деле; он стоял ровно, едва ли не как на построении, и придерживал рукой меч. Варрик в своей ярко-алой рубахе тоже выделялся издалека: невысокий, коренастый, оживленно жестикулирующий в такт своим словам. Третьего от меня долго скрывал падающий снег, но узнала я его еще до того, как увидела лицо: знакомая свободная поза, чуть развязные движения; я знала, что в любой момент эта расслабленность может смениться молниеносным — и смертоносным — движением.       — Зевран? — не веря себе, пробормотала я. Но пелена снега разошлась, являя мне знакомые светлые волосы и довольную кошку, развалившуюся на руках убийцы, и я радостно завопила: — Зевран!       Сметанка флегматично дернула головой, напоминая, что я вообще-то иду не одна, и я бросила поводья, чтобы не волновать кобылу. Друга я, кажется, не видела не так уж долго — куда меньше, чем бывало раньше, — но это были богатые на события и оттого очень долгие дни. Кажется, считала так не только я, потому что стоило подбежать, как Зевран сам поймал меня в объятия и крепко сжал, наплевав и на разговор, и на погоду, и на свою нелюбовь к излишним нежностям.       «Какая ты ветреная, — насмешливо проговорила подруга, вовремя спрыгнувшая с рук эльфа. — То в одних объятиях тебя застаю, то в других. И, кстати, первые двое тоже здесь».       На этот раз слова демонессы меня ничуть не смутили: я была слишком рада снова — и так скоро! — увидеть лучшего друга и любимого наставника. Но он и сам, наконец, немного отстранился и с укоризной заметил:       — На этот раз тебе удалось всерьез напугать меня, chica. Должен сказать, это было не самое приятное ощущение.       — Прости, — я виновато улыбнулась. — Я сразу же написала вам письмо, даже несколько — и через Мэйварис, и через Антора. Наверно, ты уехал раньше, чем они дошли. А Фенрис тоже здесь?       — Остался гонять работорговцев, — небрежно махнул рукой Ворон. И бросил выразительный взгляд на Китти: — Я слышал, кое-кто решил последовать его примеру?       Ответить мне было нечего: я толком в эту историю не вникала, спасенную эльфийку по имени Иоса пристроила помощницей к Адану — алхимик ворчал, что изготовление лечебных припарок едва ли можно назвать мечтой его жизни, — и выбросила из головы. Так что я только пожала плечами и снова обняла эльфа: радость радостью, но усталость брала свое, а в его руках было тепло и спокойно. Зевран это заметил, на мгновение меня с явным удовольствием прижал, а потом тихо-тихо, на самое ухо, прошептал:       — А еще я слышал, что тренировки наш Белый Страж забросил.       — Ничего подобного! — я тут же вывернулась из объятий и отскочила почти на метр, словно меня укусили за какую-нибудь нежную часть тела. Но зная убийцу — а я очень, очень хорошо его знала, — от объятий он вполне мог перейти к кинжалам у горла. Конечно, убить не убьет, но так глупо попадаться не хотелось.       И в следующее мгновение я поняла, что правильно просчитала любимого наставника. Пришлось хвататься за шест и благодарить Создателя, что встреча наша произошла так удачно на самом краю плаца, а не в каком-нибудь узком проулке или посреди снежной целины. Я не была уверена, что смогу достойно отбиться даже на ровной, утоптанной поверхности; если бы пришлось еще и уворачиваться в тесном пространстве или вязнуть в снегу, то проще было бы сразу сложить лапки.       Вокруг нас уже собирался народ: мои спутники подошли ближе, солдаты чуть потеснились, давая нам место. Кассандра, как я заметила, дернулась было ко мне, но ей заступил дорогу Варрик. А потом стало не до посторонних наблюдений, потому что Зевран на этот раз явно решил загонять меня окончательно. Отбиваться приходилось на пределе своих возможностей, и, к сожалению, за предел мы вышли очень быстро: все-таки я действительно сильно устала. Пару минут я еще уворачивалась и отскакивала, избегая ударов, на несколько пришлось ответить, а потом упала на спину, запнувшись то ли о сугроб, то ли о собственные ноги. Перекатиться я еще успела, но убийца моментально нагнал, так что пришлось снова поздороваться со знакомым лезвием. Секунду я скорбно смотрела на тускло поблескивающий металл практически перед самым своим носом, после чего подняла взгляд на друга, и он со вздохом протянул руку вместо оружия, помогая подняться. Предлагать дважды я не заставила.       — Я разочарован, моя дорогая, — сообщил он, правда, без особого разочарования в голосе. Но я все же поторопилась оправдаться, уже заранее зная, что не выйдет:       — Я несколько суток практически не спала, да и путешествие было не из легких.       — Именно это и напишут на твоем надгробии, — уже откровенно неодобрительно ответил Ворон. Приобнял за талию и подтолкнул в сторону деревни: — Вечером устроим нормальную тренировку, chica, так что рекомендую отдохнуть.       Мы вернулись к Каллену и Варрику, и первый сочувственно заметил:       — Не думаю, что удастся. Слишком много новостей, и большая часть из них требует внимания Вестницы. Боюсь, отдых вам пока что не грозит, Алиена.       Я скорбно глянула на командора, потом еще раз покосилась на убийцу и приуныла. Уговорить бывшего храмовника отложить тренировку можно было бы без проблем: он не воспринимал меня как воина — и правильно делал, — потому и не настаивал. С Зевраном никакие причины важными бы не стали, он относился к своему давнему обещанию научить меня сражаться всерьез.       И сразу же подтвердил эту мысль:       — Значит, тренировка будет очень реалистичной.       — Я в дуэль ввязалась, — кисло сообщила я, понимая, что сейчас лишаю себя последнего шанса на отдых. И на всякий случай чуть ли не повисла на плече друга, в надежде, что он проявит хоть немного сочувствия. Желания эти были прямо противоположными, но рассуждать логически мне сейчас было трудно: хотелось спать, на ручки и чтобы Зевран похвалил. С другой стороны, если Родерик прав и противник мне достался опытный, то лучше уж подтянуть свои шансы до приемлемых, вряд ли в этот раз получится схалтурить как с Уиллемом на корабле.       Сам художник тут же объявился рядом и сдал меня окончательно:       — И маркиз Делафосс известен своими дуэлями. Может быть, ты все-таки откажешься, Алиена?       — И не подумаю, — тут же мрачнея, отрезала я и отклеилась от эльфа. Предложи Родерик это еще раз наедине, я бы, возможно, согласилась — за пару дней гнев выветрился, и я уже пожалела о своем порыве. Но сдаваться на глазах у Зеврана не позволила бы себе ни за что, за это он точно не похвалит. — Тренировка так тренировка.       Ворон посмотрел на меня с теплой усмешкой и покачал головой, но комментировать не стал. Вместо этого приветливо кивнул Родерику и предложил:       — Поделишься своими наблюдениями, maestro? Хочу послушать, что там за дуэлянт. Раз уж наша Вестница будет занята для старых друзей.       Художник неуверенно покосился на меня и кивнул — Зеврана он заметно побаивался, хотя убийца, насколько я знала, никогда ему не угрожал. Сам Ворон только улыбнулся, шепнул «поговорим вечером», и оба моих наставника отправились в сторону таверны. Варрик, на ходу подмигнув мне, поспешил догнать со словами «Не так быстро, Птенчик, у меня к тебе еще есть разговор». Вместо них ближе подошел Максвелл и с усмешкой заметил:       — С такими навыками репутацию Инквизиции вы уроните очень глубоко, моя дорогая. Может, стоит поступиться гордостью?       Дожидаться ответа он не стал, приветственно кивнул командору и отправился в сторону деревни. Мне бы тоже стоило заскочить к себе, оставить вещи и умыться, но я не решилась: боялась присесть на минутку на стул и проснуться только к вечеру — оно бы и неплохо, но сначала надо отчитаться, да и обещанные Калленом новости заинтересовали. Должно же среди них быть что-то хорошее? Оглянувшись на спутников, поняла, что в моей заботе они не нуждаются — Кассандра уже вызвала адъютанта и озаботила его новоприбывшими, — и отправилась в церковь. Лучше уж подождать, пока все соберутся, там: если и усну, кто-нибудь разбудит.       Каллен, похоже, решил прогуляться вместе со мной: его собеседники сбежали, а других дел у него на плацу, видимо, не было; по крайней мере, солдатам хватило одного взгляда, чтобы вернуться к тренировке. Я на них посмотрела с досадой: столько свидетелей моего провала расстраивали неимоверно. Хотелось надеяться, что к вечеру я в себе все-таки найду сколько-нибудь сил — или попрошу у Адана бодрящих зелий, — и смогу на тренировке держаться получше. Зрители все равно будут, может, хоть со второй попытки мне не будет так стыдно.       — Забей, — жизнерадостно бросила Сэра, хлопнув меня по плечу и пробегая мимо. — С прошлого раза ты точно пошустрее стала.       Я хмыкнула — вот уж от кого утешений я не ожидала, — но не ответила. Лучницу поддержала Китти, прижалась к моей ноге и предложила:       «Я могу его отвлечь, и ты победишь. Хочешь?»       — Я справлюсь сама, — хмыкнула я себе под нос. Китти боднула меня под колено, все равно обещая поддержку, а потом припустила в сторону таверны следом за своим любимым Вороном. Командор, видимо, приняв мои слова за начало разговора, поинтересовался:       — Вы часто вместе тренировались?       — Все то время, что мы знакомы, — ответила я ворчливо, но потом все же улыбнулась. — Зевран был первым, кто вообще начал учить меня драться. А за последние три года у нас ни дня без тренировки не проходило. Не скажу, что я его превзошла, но сегодня это и правда было… разочаровывающе. Не ожидала, что устала настолько.       — Вы хорошо двигаетесь, — утешил меня Каллен. — Откровенно говоря, я думал, что ваши слова о тренировках — преувеличение, но теперь вижу, что вам и правда стоит просто отдохнуть.       — И да, и нет, — я вздохнула. — Зевран прав, враги не будут ждать, пока я отдохну. С другой стороны, в реальном бою на мне будет столько слоев защиты, что и дракон устанет пробивать… и все равно это не оправдание.       Спорить со мной бывший храмовник не стал. До ворот церкви мы дошли в молчании, а у входа столкнулись с Лелианой. В руках наш тайный канцлер несла свернутое письмо на дорогой беленой бумаге, в которой я опознала ферелденскую гербовую. Конечно, могла и спутать, но сейчас очень хотелось каких-нибудь вестей из дома, да и старая подруга держала его как-то… заботливо, что ли? Было видно, что письмо для нее важно.       — Какие-нибудь новости? — уточнил Каллен, вежливо придерживая нам дверь. Лел пожала плечами и невозмутимо согласилась:       — У меня всегда есть новости, командор.       В церкви, особенно на контрасте с улицей, оказалось невероятно душно. Горячий, наполненный ароматом масел воздух ударил в грудь, перехватывая дыхание; от запахов резко закружилась голова. Я остановилась на мгновение, чтобы прийти в себя, и даже помотала головой. Навалившаяся за все эти дни усталость проходить отказывалась, но взять себя в руки и хотя бы сделать шаг вперед удалось.       — Алли? — голос Лелианы достиг сознания не сразу. — Что с тобой?       — Недосып, — коротко ответила я, стараясь моргать пореже. Подруга таким ответом, судя по взгляду, не удовлетворилась, но развивать тему не стала — подхватила меня под руку и повела вперед. В кабинете по-прежнему было не слишком много стульев, да и на имеющиеся я садиться не рискнула, боясь банально вырубиться. Прислонилась к стене возле окна: из него тянуло холодным воздухом, хоть немного разгоняя сонливость, и я надеялась, что хотя бы под сквозняком не усну. Надежда была не слишком сильной, потому что глаза закрывались уже буквально, и я периодически проваливалась в дрему, так что реальность отдалялась и начинала мягко покачиваться, словно я уплывала на волнах…       В очередной раз прикрыв глаза, я едва не упала: тело среагировало в последний момент, и я ухватилась за стену.       — Может, вам присесть? — сочувственно поинтересовался Каллен. Я помотала головой и с силой потерла лицо, разгоняя кровь.       — Я совсем усну.       — Откуда ты такая уставшая? — с недоумением спросила Лелиана. Она времени не теряла, ожидая остальных, читала какие-то письма, лежавшие на малом столе. Командор, впрочем, тоже был занят делом: у него тоже были с собой какие-то отчеты, и теперь он сравнивал их с истыканной булавками картой. Одна я не была занята ничем полезным, зато окружающих отвлекала отлично.       — Сначала мы плыли туда, — нехотя ответила я, снова прислонившись к стене. Глаза неумолимо начали закрываться, а язык стал похож на ком ваты, и я еще раз тряхнула головой, стараясь сбросить сонную одурь. — Потом я всю ночь просидела в библиотеке… да, кстати, о ней — Лелиана, напомни мне потом рассказать про Банду трех, а то сейчас я могу забыть что-нибудь… а потом мы плыли обратно.       На середине фразы с едва слышным шорохом открылась дверь и в кабинет вошла Кассандра. Услышав, о чем мы говорим, она недовольно, но с некоторой долей сочувствия проговорила:       — Тебе стоило поспать хотя бы на яхте. Твоя подруга вполне могла постоять у штурвала.       — Я не доверяю «Ястреба» никому, — я невольно зевнула, едва успев прикрыть рот. — Тем более, Ванда не моряк, она не умеет швартоваться, не знает, что делать в экстренной ситуации. Пара часов — это максимум, на который я могу оставить ее за главную на борту.       — Ванда? — переспросил Каллен, и его взгляд стал куда острее. — Леди Ванда, которая была с вами в Киркволле?       Я прикусила язык и поморщилась. Нехотя кивнула и приготовилась сочинять что-нибудь про подругу — или просто молча отбиваться от вопросов, но не пришлось: снова открылась дверь и в кабинет вошли оставшиеся члены нашего маленького совета. Леди Жозефина, как и всегда, сияла нарядным платьем, и я невольно задалась вопросом, где же она их здесь хранит? Максвелл тоже успел переодеться: похоже, он ночью в Вал Руайо, как и я, предпочел не спать, а заниматься какими-то своими делами. Правда, в отличие от моих, они были связаны с магазинами.       С появлением новых лиц вопросы о Ванде, к моему счастью, завяли сами собой.       Большинство наших новостей советникам уже было известно, так что первыми отчитываться начали они. Под спокойный баритон Каллена, рассказывающего о прекрасных лошадях, которых передал нам Деннет, и куда менее прекрасных рекрутах, часть из которых никогда раньше не держала в руках меч, я снова начала засыпать. Честно старалась слушать и даже вникать, но когда мое плечо коснулось не стены, а чего-то теплого, встрепенулась и поняла, что все-таки задремала. Теплым оказалась рука Лелианы: старая подруга встала рядом, видимо, опасаясь, что я упаду; больше на нас никто особого внимания не обращал — Каллен как раз перешел к данным разведки по разрывам, и Максвелл с Кассандрой склонились над картой, что-то там высматривая.       — А вас разрывы больше не интересуют, моя дорогая? — с иронией позвал Тревельян, отрываясь от карты. Я вяло порадовалась, что вовремя открыла глаза, и так же вяло огрызнулась:       — Не «дорогая» и уж тем более не «ваша». Просто задумалась, подкинуть вам еще один или нет?       — Вы знаете о местах разрывов больше, чем наши солдаты? — голос у командора был безупречно вежливым, но легкое сомнение в нем все-таки присутствовало. Я чуть поморщилась и признала:       — Не уверена, но предполагаю. Никто ведь не проверял цитадель Кинлох? А Завеса там была довольно дырявой уже давно, во время восстания через нее всякая дрянь и без всякой Бреши лезла.       — Но это только твои догадки? — Лелиана едва заметно улыбнулась, но я, едва удержав очередной зевок, покачала головой:       — Не совсем. В Вал Руайо всего две библиотеки, о которых я мечтала десять лет, и в одну не обязательно лезть ночью. Я была в Белом Шпиле. Там в подвале был разрыв.       Лел нахмурилась, переглянулась с Кассандрой и Калленом. Максвелл чуть высокомерно поинтересовался:       — Не думаете же вы, что разрывы будут ждать нас в каждом Кругу магов? Это слишком вольное допущение.       Я пожала плечами. В каждом, может, и нет, но в Кинлох Завеса и правда была слабой всегда, а находится этот Круг к Бреши ближе других. Логичное предположение, но спорить или что-то доказывать было лень. К счастью, Лелиана приняла мою сторону, возразила:       — Проверить стоит. Самые дальние разрывы, о которых мы на данный момент знаем, находились как раз на местах, где Завеса была тонкой или нестабильной. Вполне вероятно…       Тайный канцлер порывисто шагнула к карте, не заботясь, удержусь ли я на ногах, и я едва не съехала вбок — оказывается, успела прислониться к женщине. Но этого, кажется, никто не заметил, увлеченный обсуждением: Лел в своих предположениях пошла дальше и начала по карте высчитывать, какие еще Круги находятся достаточно близко, чтобы попасть в зону риска с разрывами. Я снова пыталась прислушиваться, но голос у бывшего барда оказался не менее приятным и умиротворяющим, чем у командора, и дрема снова навалилась тяжелым покрывалом. Обрывки фраз до меня еще долетали, но сложить их в цельные фразы не удавалось.       — Алиена!       Я дернулась и поняла, что снова успела задремать.       — Может быть, отпустим Вестницу? — сочувственно произнесла Жозефина. — Ничего настолько срочного, что не дождалось бы вечера, у нас все равно нет.       — Я не сплю! — преувеличенно бодрым голосом отозвалась я. Лелиана по-доброму усмехнулась:       — Мы видим. Может быть…       — Все в порядке, — я помотала головой и отклеилась от излишне гостеприимной стены. Вздохнула: — Просто тут камень такой мягкий, как перина.       Подошла поближе к столу, осмотрела карту, прищурившись — почему-то линии расплывались в глазах, — и вопросительно посмотрела на подругу. Она кивнула на карту и спросила:       — Покажи, где самые большие проблемы с Завесой, и иди спать.       — Все в порядке, — повторила я, еще раз посмотрела на карту и ткнула пальцем в большой зеленый массив на востоке Ферелдена: — Бресилианский лес. Он вообще — одна сплошная проблема. Но посылать туда наших солдат я не рекомендую: даже если там нет разрывов, есть много кого еще.       — Но мы должны проверить, раз уж решили, — хмуро бросила Кассандра. Лелиана неуверенно ответила:       — Возможно, Бресилианский лес и правда не требует такой срочной реакции. Демоны и духи там были всегда, не думаю, что разрыв что-то изменит.       — Ланайю попроси, — посоветовала я и зевнула. — Только пошли к ней кого-нибудь, кто к долийцам нормально относится. Зеврана? Они неплохо знакомы. Еще проблемы с Завесой были в Пике Солдата, это крепость возле Штормового берега, в центре хребта Таркайсн. Про Круг я уже сказала…       Я еще раз окинула взглядом карту, неуверенно предположила и даже пальцем ткнула:       — Джайнен? Там второй Круг, и там же лет десять назад была бойня, причем с участием демонов и магов-отступников.       Палец прополз чуть вверх и замер возле надписи «Киркволл». Я подняла глаза и встретилась взглядом с Калленом. Он отвернулся и сжал губы, словно от боли; я его понимала — все-таки десять лет жизни он отдал этому городу, и в последние годы, возможно, эта фраза много раз могла стать буквальной. Впрочем, и я там едва не погибла… знаковый все-таки город.       — Там Завеса тоже была нестабильной? — вежливо уточнила Жозефина. Вместо меня ответил Каллен:       — Я не удивлюсь, если там откроется вторая Брешь. После всего, что там было…       — Авелин разберется, — попыталась я утешить командора, а потом быстро опустила глаза в карту, чтобы снова не встретиться глазами. — Еще Кайтен, колизей в нем. Там дважды за последние двадцать лет были масштабные битвы с демонами, и пару лет назад нам пришлось столкнуться… дух одной эльфийки сумел вернуться в наш мир, чтобы передать привет своему возлюбленному.       — Ты не рассказывала об этом, — заметила Лелиана. — Вы ведь там были только один раз, с Фергюсом?       — Потом расскажу, это к делу не относится, — взгляд скользнул ниже, и я смогла проснуться окончательно: — А про Редклиф что-нибудь выяснили? К нам подходила Великая Чародейка Фиона в Вал Руайо. Многого она не сказала, но пригласила в Редклиф, вроде как теперь нас пустят внутрь.       — Мои агенты уже сумели проникнуть в деревню, — подруга тоже посмотрела на нижнюю оконечность озера Каленхад на карте. — Там действительно находятся тевинтерские маги. Но, насколько я знаю, Фиона не покидала пределов Редклифа. Ты уверена, что это была она?       — Да, — тут же отозвалась Кассандра. — Я знакома с Великой Чародейкой, и уверена, что с нами разговаривала Фиона.       — Возможно, это ловушка? — предположил Каллен. Максвелл хмыкнул:       — Не доверяете магам, командор?       — Мы никому не доверяем, — невозмутимо ответила Лелиана. — И в этом случае причин даже больше, чем в других. По данным разведки, эти тевинтерцы называют себя «венатори». Насколько я помню, это название мы уже слышали от…       Я не дала ей закончить, расхохотавшись. Облегчение и какая-то истерическая радость накатили волной, и я не смогла ей сопротивляться, смеялась и смеялась — над нашими поисками, над убийствами, над своей неуверенностью… над всей своей поездкой в Тевинтер. Все-таки венатори причастны! Поверить, что они оказались в нескольких десятках километров от корифеевского ритуала случайно, у меня никак не выходило. А значит, их Старший, который так разыскивал амулеты Думата — и есть Корифей или, по крайней мере, его близкий помощник. И я не зря рисковала, не зря подставлялась сама и подставляла друзей под удар, и Корзник умер тоже не зря!       Снег в лицо заставил меня поперхнуться смехом и раскашляться, от второй порции — за шиворот — я выгнулась и даже взвизгнула от неожиданности. Лелиана усмехнулась:       — Легче? Может быть, расскажешь нам, что в этом смешного?       — Ничего, — неуверенно проговорила я и издала какой-то странный то ли всхлип, то ли смешок. — Просто я поняла, что не зря гонялась за химерами три года. Но вы только представьте, какова наглость: Корифей вербовал себе сторонников буквально на улицах — эти венатори просто раздавали листовки прохожим! «Если величие империи для вас не пустой звук, венатори ждут вас»!       Я снова рассмеялась, но уже не так безудержно.       — И как он сумел раздобыть такие силы, чтобы разорвать Завесу? Артефакты, на которые он рассчитывал, мы уничтожали один за другим, а он все равно сумел извернуться!       — Полагаете, это ваш жрец? — со скепсисом уточнил Максвелл. Я подавила очередной смешок и ехидно поинтересовалась:       — А вы думаете, совершенно случайно в тысячах километров от Тевинтера практически одновременно объявились могущественный тевинтерский жрец, разорвавший Завесу, и милитаризованная тевинтерская же секта, которая обещает величие империи? И объявились не где-нибудь — фактически они заблокировали возможность общения и перемещений тем, кто мог бы помочь закрыть Брешь. Совпадение, не иначе.       — Не думаю, что это сейчас важно, — вмешалась Кассандра. Я хотела возразить, но ее поддержала Лелиана:       — Куда интереснее, знают ли они, кто мешал их деятельности в Тевинтере и где этот «кто-то» сейчас.       — Ну, там кто только не мешал, — смутившись, пробормотала я и вздохнула: — Если в принципе интересовались этим вопросом, то знают. Я не слишком скрывалась, так что проследить меня до Вирантиума легко. И везде, где я появлялась, были вскрыты хранилища в храмах Думата.       — Диверсионная деятельность — не ваша сильная сторона, дорогая? — хмыкнул маг. И повернулся к Лелиане: — Полагаю, в нашем дальнейшем совместном путешествии смысла нет: по отдельности мы закроем большее количество разрывов. Заодно я могу съездить к этим… венатори. Они ждут Вестницу, а приду я; вряд ли решат сразу напасть.       — Но… — я от таких новостей окончательно проснулась, но Кассандра мне высказаться не позволила:       — Это хорошая мысль. Даже если они откажутся разговаривать, мы сможем что-то узнать. Для Вестницы наверняка найдется другое задание.       Лелиана чуть приподняла свиток, который до сих пор держала в руках:       — Тэйрн Фергюс Кусланд собирается устроить обряд прощания с погибшими на Конклаве и приглашает представителей Инквизиции посетить это мероприятие. Думаю, визит Вестницы будет уместным.       — Тем более что Фергюс скорее всего меня и ждет, — вздохнула я. Возмущаться таким заданием не получалось, слишком соблазнительной была перспектива съездить домой, повидать Джоселин и будущего племянника или племянницу. Хотя и отдавать проблемы Редклифа в руки постороннего человека не хотелось, я ведь обещала разобраться сама.       Лелиана довольно улыбнулась — еще бы, обошлись без споров, — и продолжила:       — А после обряда проедешься вдоль побережья, закроешь разрывы там, заодно поищешь наших людей. Мы получали доклады со Штормового берега, там видели порождений тьмы. Хардинг, которую я отправила разобраться, последний доклад отправляла с первой стоянки, с тех пор от ее отряда никаких вестей. Поскольку Серых Стражей у нас нет, а Белый — единственный, кто видит скверну… Аль? Тебе нехорошо?       — Все нормально, — накатившая паника отхлынула так же быстро, как и появилась, оставив неприятную дрожь в пальцах. Наверно, я побледнела, потому что иначе никто бы ничего не заметил; как бы то ни было, взять себя в руки удалось. Хотя при мысли о порождениях тьмы язык словно отнимался, отказываясь говорить. — Я разберусь. Порождения тьмы точно по моей части. Заодно в Пик солдата заскочу, туда все равно без меня никто не дойдет.       — Хорошо, — подруга осмотрела меня довольно острым взглядом, от которого захотелось поежиться, но продолжила: — В Хайевере с тобой встретится мой человек и расскажет подробности.       — Полагаю, Штормовой берег — место нашего общего интереса, — перехватила инициативу леди Жозефина, до сих пор в основном молчавшая. — Мне написал один знакомый, граф Жерар Джейдерский. Сейчас он занят проблемой контрабанды лириума, и, по его словам, расцветает она как раз на ферелденском берегу. Инквизиция обещала ему помощь…       Она вопросительно глянула на Кассандру, но ответила снова я:       — Это я обещала. Мы столкнулись в Джейдере, он уговаривал сэра Оливера, капитана «Белого Стража», помочь с этим расследованием, а у того полномочий нет. Поэтому я и предложила обратиться к Инквизиции.       — Понятно, — леди-посол кивнула и улыбнулась: — Если мы сумеем разобраться с его делами, это даст нам хороший рычаг давления в Орлее. Джейдер — крупный город, его правительница, леди Серил, имеет вес в политике. К тому же она поддерживает императрицу, полагаю, это означает, что и Селина поддержит верную подданную — и нас.       — Сумеем, — пообещала я. — К тому же речь опять о контрабанде лириума, а я еду в дом главного следователя Ферелдена. Фергюс на этой контрабанде собаку съел. И мой дед — банн Штормового берега, я поговорю и с ним тоже.       — Особенно не увлекайся, — посоветовала Лелиана. — Твое дело — закрыть разрывы и поддержать нашу репутацию, для боевых задач у нас есть солдаты.       Я кивнула, а потом спохватилась:       — Кстати, о контрабанде. Помнишь ту историю с тевинтерскими работорговцами десять лет назад? Венатори то ли привлекли на свою сторону Харадра, то ли забрали его исследования, но мы столкнулись с похожими амулетами, только немного доработанными.       — Плохая новость, — нахмурилась подруга. Максвелл поинтересовался:       — О чем речь?       — Один магистр хотел провернуть диверсию в наших землях, — пояснила Лел. — Для этого он придумал амулеты, подчиняющие волю.       — Составные, — перебила я. — Сами амулеты имели слабое расслабляющее воздействие на разум, подчиняли сознание они только при воздействии дополнительного порошка. Венатори немного доработали их… Я отдам вам записи и о старых амулетах, и о новых. К нашей удаче, я столкнулась с ними вовремя, так что моя… их успели исследовать и найти способ противодействовать. Насколько я знаю, не слишком удобный, надо пить зелье-нейтрализатор.       — Полагаю, теперь у нас есть весомая причина обратиться за разъяснениями к архонту, — улыбнулась Жозефина. Улыбка у нее была по-прежнему милой и резко контрастировала с тоном: для дипломата он был весьма угрожающим. — Возможно, ваша знакомая сумела доработать защиту.       — Она достаточно умела? — уточнил маг. Хоть лицо у него оставалось невозмутимым, мы почудилась насмешка, и я отрезала:       — Достаточно. Глава самой престижной академии Тевинтера вас устроит?       — Похоже, вам и правда пора спать, дорогая, — теперь он усмехался уже откровенно. — Контроль над эмоциями все хуже.       Отвечать я не стала, боясь, что самоконтроль и правда откажет. Вместо этого отвернулась опять к Лелиане и попросила, вспомнив об еще одной проблеме:       — Лел, найди кого-нибудь из Стражей. Мы были в Джейдере в их крепости — ворота заперты, внутри никого нет. Я боюсь, что это все-таки происки Корифея.       Она отвела глаза и кивнула:       — Я не хотела тебя расстраивать, пока до конца не проверю… Орлейские стражи тоже пропали. По крайней мере, в Монтсиммаре и Вал Шевине мои люди никого не застали. Но я слышала, в Орлее есть базы где-то на западе, возможно, они ушли туда после предупреждений Айдана?       — Где-то в болотах Нахашин и в Западном пределе, — пробормотала я, прикрывая глаза. Верилось в отступление Стражей с трудом, и я все-таки боялась, что Корифей прибрал их к рукам. — Я уточню потом.       Она положила руку на плечо и попыталась утешить:       — Наши разведчики доносят об одиноком Сером Страже, который путешествует во Внутренних Землях…       Я вздрогнула от такой новости и резко развернулась к Максвеллу и чуть ли не с мольбой попросила:       — Приведите его сюда. Вы ведь будете в тех краях!       — А если он не захочет? — вскинул брови Тревельян. Но Лелиана снова меня поддержала:       — Значит, приведите силой. Нам нужно знать, что происходит с Орденом, в котором собираются лучшие воины и с которым не решается спорить даже Церковь. Кроме того, где-то на юге эрлинга Редклиф образовалась новая секта, считающая, что Брешь послал нам Создатель… откровенно говоря, я не вникала. Будет неплохо, если вы с ними разберетесь: пусть или помогают нам, или не смущают разумы окрестных жителей.       — Приложу все усилия, леди тайный канцлер.       На Лелиану Тревельян смотрел без усмешки, и мне стало немного обидно. Наскоро рассказав про Сэру, ее находку и друзей Рыжей Дженни, я распрощалась: рассказывать лично мне было больше нечего, вопросы в голову никакие не приходили, а оставаться безмолвным слушателем у меня все равно не получалось, сразу закрывались глаза. Останавливать меня никто не стал, но провожали больше сочувствующими взглядами, нежели раздраженными.       Проснулась я резко, словно вынырнула из черного омута. Рука скользнула в поисках шеста, но нащупала пустоту: уже давно я убирала Enansal от кровати, а привычка после жизни в Клоаке все еще оставалась. Рядом лежали кинжалы, но схватиться за них я не успела, поняв, от чего проснулась: в выделенный мне домик вошел — нормально, через дверь, — Зевран, и следом за ним проскользнула Китти. Едва дверь закрылась, отрезая нас от возможных свидетелей, как подруга сменила облик и плюхнулась ко мне на кровать уже в человеческом виде.       — Просыпайся! — велела демонесса с предвкушением. — Уже вечер!       Последнее я успела заметить и сама: свет сквозь окна пробивался тусклый и желтоватый, от костров, что жгли на улицах. В полумраке и тенях лица моих друзей казались какими-то особенно красивыми и загадочными: по губам Зеврана блуждала мечтательная улыбка, Ванда восторженно блестела глазами, словно была не демоном, а юной наивной девушкой. Эта картина немного примирила меня с необходимостью пробуждения, но только немного: поспать удалось всего несколько часов, и голова казалась тяжелой как гиря. Откинувшись обратно на подушку, я прикрыла глаза и пробормотала:       — Я уже не сплю.       Ворон рассмеялся негромко и присел в кресло, стоявшее у камина; судя по звукам, сначала он развернул его лицом ко мне. Теперь камин подогревал спину Зеврану, но его это, похоже, не слишком беспокоило.       — Иногда мне кажется, chica, что ты никогда не спишь. Всегда в центре событий.       — Как говорила Вера, меня ведет Создатель, так что я не виновата, — тут же открестилась я со вздохом. Поинтересовалась, задержав дыхание: — Ты не сердишься, что я так сбежала?       — Я же им все объяснила, — надула губки Ванда. Убийца покачал головой:       — Разве я когда-то сердился? Дело есть дело. Но все-таки будь осторожнее, у Воронов…       — …не так много друзей, — закончила я за него и открыла глаза. Зевран и правда сидел лицом ко мне и довольно близко, но выражение его глаз прочесть было сложно. Пообещала: — Я постараюсь. Жаль, сбежать отсюда не выйдет, Варрик уже предлагал.       — Ты бы не сбежала, — эльф рассмеялся, а потом взял меня за руку, с интересом разглядывая метку. Мимоходом «сдал» Варрика: — Твой amigo astuto сегодня высказывал мне претензии о развращении невинных девиц. Я даже почти проникся. Болит?       — Дергает иногда, но не очень сильно. Резать не дам, — ладонь Зевран поглаживал, и неприятные ощущения спрятались, словно их и не было. — Надеюсь, высказывал наедине? Не хотелось бы, чтобы история о том, как ты меня развращал, ушла в народ.       Друг рассмеялся и кивнул. Потом посоветовал:       — Если начнет болеть, вызови свою наставницу или ту гномку, чьими зельями ты так любишь травиться, chica. У нас боль снимают эльфийским корнем, а он вызывает привыкание. Не так, как лириум, но ты ведь не любишь никакие воздействия на разум.       Я кивнула и все-таки встала с кровати. Зеврана я не стеснялась — за три года пришлось в его присутствии переодеваться уже не раз, — а время шло, и тренировка неумолимо приближалась. Демонесса, воспользовавшись возможностью, тут же растянулась на кровати и довольно потянулась. Эльф с усмешкой пощекотал ее по обнажившейся коже на животе, и Ванда безуспешно попыталась перетянуть его к себе. Несколько минут они возились, и я с улыбкой за этим наблюдала, а потом Зевран сел поудобнее, зафиксировав подругу, и поинтересовался:       — Ты доверяешь своему… напарнику?       — Если ты про лорда Тревельяна, то он мне не напарник, — проворчала я, тут же прогоняя улыбку. — Скорее, конкурент за внимание Лелианы. Я ему не доверяю и он мне не нравится, так что можешь не переживать. И Шартер говорила, что он какой-то подозрительный. Шартер — лучшая разведчица Лел.       — Я с ней уже познакомился, — подмигнул эльф. — Хорошо. Мне он тоже показался… сомнительным.       — Он не похож на Корифея.       — Нет, — приятель дотянулся до моей руки и подтащил поближе. Я послушно присела на подлокотник кресла. — Дорогая, тебе стоит расслабиться. Ты видишь Корифея даже там, где его нет.       — Венатори и правда оказались его помощниками, — возразила я. Конечно, стопроцентных доказательств этого у меня не было, но в совпадения я по-прежнему не верила. Спорить со мной Зевран не стал, пожал плечами и обнял за талию:       — Возможно, и так, но все же не думаю, что он причастен к любому происшествию в мире. Для этого надо иметь слишком много времени, денег, помощников… И что касается этого Тревельяна, думаю, он чей-то шпион, но не Корифея. Такое ваша Шартер не пропустила бы.       — Я за ним присмотрю, — пообещала леди Ванда с кровати. — И за вторым тоже.       — Кто? — коротко уточнил убийца, повернувшись к демонессе. Улыбка чуть изменилась и стала жесткой — такую я видела в Антиве, когда он в полной мере отдавался роли Ворона. Поэтому и поспешила ответить сама:       — Солас. Он Ванде тоже чем-то не понравился.       — Он скрытный, — тут же заявила она, защищая свое мнение. — Он эльф и маг, но не малефикар, и при этом согласился меня не сдавать. Эльфы не любят демонов! Вспомни ту противную тетку, которая выгнала Мерриль из клана! И он очень сильный. Что он тут забыл?       — Я бы не сказала, что он прям очень сильный, — с сомнением возразила я. — Я смотрела, сила у него не слишком отличается от других. Правда, очень умелый — это точно.       — Нет, он сильный, — возразила демонесса. И наморщила нос: — Я не могу объяснить. Он должен быть сильный. Я… словно должна помнить его, но не помню.       — Вообще-то странности в нем и правда есть, — все-таки признала я, припоминая и его знание этикета, и невозмутимость, и обширные — слишком обширные — знания. — Но я уверена, сейчас мы на одной стороне. Во всяком случае, Брешь ему тоже явно не нравится.       — Надеюсь, что так, — согласился Зевран. Он переводил взгляд с меня на Ванду и обратно, внимательно выслушивая наш спор, и о чем-то думал, но озвучивать итог размышлений не стал. Я с надеждой поинтересовалась:       — Ты ведь останешься? Поможешь мне?       — Наш самый очаровательный бард уже пристроил меня к делу, chica, — с сожалением покачал головой Ворон. — Так что я помогу, но не останусь.       — Жаль, — я вздохнула и улыбнулась. — Мне все время кажется, что я словно на десять лет назад вернулась. Снова поздняя зима, смертельные проблемы и все очарование южного Ферелдена пополам с Морозным горами, даже Лелиана здесь и Каллен вот тоже. Не хватает только тебя, Морриган и Айдана. Еще сегодня очень скучала по Стэну.       — Неужели среди твоих спутников не нашлось желающих носить тебя на руках? — подмигнул приятель и поднялся с кресла. — Ну что, muchachas, пришло время немного потренироваться?       От своих друзей я отстала: Зевран в компании Китти, снова вернувшейся в кошачий облик и оттого недовольной, отправился на плац, я же побежала к Адану. Нескольких часов сна оказалось мало, прийти в себя удалось с трудом, а голова все еще побаливала — и это точно скажется на моих боевых навыках. Вся ситуация заставила задуматься, насколько я плоха по сравнению с профессиональными воинами: можно было сколько угодно гордиться количеством тренировок и мастерством наставников, но хорошо сражаться удавалось только в идеальных условиях — выспавшейся, отдохнувшей, желательно в теплом помещении и со знакомыми противниками. Реальная жизнь такие роскошные условия предоставляла редко, и я дала себе зарок впредь хотя бы вовремя отдыхать.       А потом вдруг вспомнилось, как я десять лет назад точно так же рассуждала насчет скалолазания — причем здесь же, на склонах Морозных гор. Слишком часто я в последнее время отчего-то вспоминала то, самое первое, путешествие, и от этого отчего-то становилось не по себе.       Адан бодрящим зельем поделился, хоть и ворчал при этом. Но едва в голове прояснилось, как я вспомнила, что все мои запасы подошли к концу, так что стоит озадачить алхимика и зельями, и бомбами. При виде рецептов, которые давала мне Дагна, и моих собственных схем взрывчатки он резко перестал ворчать, вчитался, а потом едва ли не выгнал меня из лаборатории. Удержать внимание мне удалось с трудом.       — У меня есть еще один рецепт, который является тайной Серых Стражей, — едва ли не шепотом поведала я. Эта фраза заставила Адана отвлечься от новообретенных сокровищ, и я продолжила ковать железо, пока он снова не отвлекся: — Мне нужно будет зелье по этому рецепту, и как можно больше. Ингредиенты редкие и дорогие, сделать нужно быстро. Денег я дам, но с остальным разбираться тебе и агентам Лелианы. Сможешь?       — Ну, если тайный канцлер поможет достать нужное, то почему нет? — хмыкнул он.       Этим пришлось удовлетвориться, взять с него клятву о неразглашении и бежать на плац: наверняка меня уже заждались.       На улице стемнело окончательно, даже звезд видно не было: по небу бродили тяжелые, низкие тучи. Но в деревне полной темноты не оставалось, кажется, даже в подвалах: повсюду горели костры, вдоль тропинок кое-где стояли воткнутые в снег факелы — помешать тренировке время суток точно не могло. Как и погода — снег кончился, да и ветер притих до вполне приемлемого, так что я, подумав, плащ вернула обратно в свой домик.       Плац тоже освещался факелами, и до моего прихода не пустовал — тренировки, кажется, шли до отбоя. Возможно, это было правильно, раз уж наши новобранцы не умеют сражаться, но я все равно прониклась к ним сочувствием. Правда, ровно до того момента, как поняла, что большинство здесь не ради занятий, а просто пришли поглазеть, как их Вестницу будет валять по сугробам Антиванский Ворон. И поделать с этим ничего нельзя: Зеврану не пожалуешься, он только на смех подымет, а самой разгонять зрителей не позволяла гордость. Пришлось собрать волю в кулак и настроиться на победу — или хотя бы долгий бой, чтобы потом было не так стыдно.       Сам Ворон ждал меня там же, где и утром — и даже в той же компании. Наличие Каллена меня не слишком удивило: все-таки он согласился дать мне пару уроков, надо же ему представлять, что я умею. Но Варрик… А потом я заметила Кассандру, которая вроде как была здесь по своим делам, Лелиану, просто проходившую мимо, и даже Сэру, которая, не скрываясь, сидела на заборе и лузгала семечки, болтая с Мариден.       — Я не совсем поняла, на какую тренировку ты меня звал, — мрачно проговорила я, подходя ближе к мужчинам. — Пока что это похоже на бесплатное представление.       — Предлагаешь брать деньги, Перчинка? — весело поинтересовался Варрик. Я бросила на него недовольный взгляд, но отвечать не стала. Зевран рассмеялся:       — Брось, chica, неужели не хочешь реабилитироваться после утреннего провала? Пусть посмотрят, как их Вестница сражается.       — Как огребает от наемного убийцы, ты хотел сказать? — не повелась я на подначку. Эльф щелкнул меня по носу и с улыбкой поправил:       — Лучшего наемного убийцы, дорогая. Готова?       Я неопределенно пожала плечами, сняла со спины шест и отправилась в центр плаца, намеренно подставляя спину приятелю. Он снова рассмеялся, но догонять не стал.       Чувство, что я снова вернулась на сцену, не проходило. Ужасно захотелось танцевать, даже музыка словно бы пробежала между пальцев, заставляя пытаться поймать ритм, что определенно не пошло бы на пользу в бою. К счастью, времени мне Зевран не дал; и все же его первую атаку я едва не пропустила. Но — не пропустила, а дальше было уже проще, хотя бы не приходилось угадывать, откуда на меня свалится любимый наставник.       Темп он взвинтил сразу такой, что пришлось выбрасывать из головы все лишние мысли. Но на этот раз я смогла собраться и более-менее достойно ответить. Или хотя бы вовремя уклониться — если уж честно, то хорошо у меня получалось бегать и уворачиваться. Но Зевран вытащил меня на такое прилюдное избиение совсем не для игр в догонялки, так что пространство для маневра мне отрезал регулярно. Везло хотя бы в том, что Enansal был куда длиннее его кинжалов, так что определенное преимущество у меня все же было. Жаль, воспользоваться им в полной мере не позволяла разница в навыках.       А потом Зевран вдруг отступил, от чего я только насторожилась — тренировки у нас заканчивались только с моим поражением, и обычно не первым, — и подмигнул. Долго гадать, в чем подвох, не пришлось: с двух сторон на меня налетели бронированные рыцари, попытавшись взять в клещи. Я первым делом ушла перекатом, оставляя обоих за спиной, а потом накинула щит — натравливать на меня сразу двух противников нечестно, а значит, и мне самой придерживаться правил необязательно. И только после этого разглядела новых врагов — один и правда был рыцарем, даже доспех храмовника присутствовал, второй таковым только казался — его латы едва заметно мерцали сине-фиолетовым цветом и опознавательных знаков не имели. А вот щиты вокруг обоих мерцали откровенно магические.       Мне захотелось рассмеяться: по близнецам я соскучилась и давно хотела их увидеть, но они отвлечься не позволили. Впрочем, в бой с ними я включилась с внезапно проснувшимся энтузиазмом — раньше я эти тренировки воспринимала больше как игру, навыками до Антиванского Ворона оба не дотягивали. Правда, это было уже года четыре назад, если не больше, и с тех пор наверняка многое изменилось. Очень хотелось оценить эти изменения.       Раньше бой против двух противников представлялся мне более легким, чем против одного — во всяком случае, если сравнивать Зеврана и Брайана с Дэрреком. В этот раз я попыталась провернуть старый трюк и запутать близнецов, чтобы они мешали друг другу, но не вышло — прошедшие годы давали о себе знать. Правда, мне все еще удавалось быть более маневренной, благо, мне лишние железяки бегать не мешали, и пришлось делать ставку на это. Раньше мой темп парни выдерживали только пару минут, теперь же мы сравнялись — я не могла победить их при помощи шеста, они не могли меня поймать. Дэррека мне однажды даже удалось сбить с ног, но обрадоваться я не успела, пришлось уворачиваться от его брата. Зато отлично удавалось блокировать магические атаки, да и щиты мальчишек я убрала первым же делом. Не сказать, что это сильно помогло, правда…       Бегали друг за другом мы минут пятнадцать. Отступать ни одна сторона не желала, хотя лично у меня дыхание сбилось уже давно. Стоило бы гордиться за своих учеников, которые явно многого достигли, но сейчас мне больше хотелось нырнуть в какой-нибудь сугроб и не вылезать. Азарт сменился упрямством: в другой ситуации я бы давно сдалась, но только не на глазах чуть ли не всей Инквизиции. В итоге исход боя решил Зевран — отбиваясь от близнецов, я просто не заметила очередной его атаки.       — Знаешь, chica, это даже немного льстит, — с усмешкой негромко заметил он, помогая подняться. — Ты настолько веришь в мои навыки, что заранее смиряешься с поражением.       — Жаль, о нас такого не скажешь, — Брайан снял шлем и подошел поближе. Дэррек отставать не стал, без лишних предисловий стиснул меня в объятиях, так что я только пискнула, и рассмеялся:       — Все еще думаешь, что дерешься лучше нас?       — Задушишь, — с трудом просипела я, но на этот раз предлог вывернуться не помог, даже наоборот: к одним закованным в железо рукам добавились вторые. Едва касаясь разума, порочно рассмеялась Китти, но говорить ничего не стала — да и не надо было, я и так уловила намек на очередные объятия.       Отпустили меня оба одновременно и оба придирчиво осмотрели практически одинаковыми взглядами. Сейчас отличить братьев можно было только по доспехам, выражения лиц их больше не выдавали. Зевран, предвосхищая любые вопросы, с усмешкой подтолкнул меня к выходу с площадки:       — Иди передохни, chica. Тренироваться перед твоей дуэлью мы будем не здесь, но сегодня, пока я не уехал.       Я только кивнула и поспешила воспользоваться предложением. Возможность поболтать с приятелями мне еще выдастся, а вот перевести дух лучше сразу, а то до дуэли можно и не дожить. Махнув рукой своим недавним противникам, я неторопливо двинулась в указанном направлении.       Варрик, хлопнув по плечу, тут же протянул флягу, и я с подозрением принюхалась, прежде чем отпить, а потом оглянулась по сторонам. Гном с укоризной покачал головой на мое недоверие, но говорить ничего не стал.       Сейчас на меня уже никто не глазел, хотя я готова была поспорить, что еще пару минут назад смотрели все и очень внимательно. Но теперь зрители распались на группки и больше были заняты своими делами: Сэра рассказывала какую-то байку и смеялась при этом так, что я испугалась — свалится с забора. Мариден успела уйти, Лелианы тоже видно не было, а Кассандра разговаривала о чем-то с Вивьен и Максвеллом — они-то когда успели подойти? Солдаты болтали между собой, что-то пили, но в меру, бросая опасливые взгляды на командора. Похоже, Каллен успел за пару дней построить всех новобранцев.       Особенно выделялся на общем фоне Родерик: он вообще смотрел не на плац, а в небо. В руках у художника был верный альбом для набросков, и сегодняшней его музой явно выступала Брешь. Этому я порадовалась — за последнее время было уже достаточно картин с моим участием. А я ведь еще не спрашивала, не успел ли мастер меня еще где-нибудь изобразить…       — Не ожидал, что ваши тренировки проходят так активно, — заметил Каллен. Я оторвалась от горлышка — во фляге оказалось что-то фруктовое и безалкогольное, — и выдохнула:       — Так — очень редко, обычно противников у меня поменьше. Но в принципе и одного Зеврана хватает.       Командор слегка смутился:       — Я имел в виду… не думал, что вас настолько хорошо учили.       — Вряд ли я смогу стать для вас серьезным противником, — я усмехнулась. В бою я видела Каллена всего пару раз, но впечатлить он меня успел. Настолько, что выбирая между нашим командором и моим Вороном, я бы не решилась назвать возможного победителя. Правда, только если говорить о честном бое, на который Зевран и сам бы вряд ли согласился.       Последний как раз подошел ближе после короткого разговора с близнецами — они были знакомы после пары тренировок в Круге. Как-то внезапно я сообразила, что Зевран знаком, кажется, со всеми, кто мне дорог — за исключением разве что одного из жителей Вейсхаупта, — да и вообще знал обо мне едва ли не больше, чем я сама. От этой мысли сердце трепыхнулось от внезапного приступа нежности, и я улыбнулась Ворону. Он насмешливо выгнул бровь в ответ и обнял за талию.       — С образом жизни Алиены гонять ее надо втрое активнее, — ответил он Каллену, а потом попенял мне: — Ты снова заранее принижаешь себя, chica. Так не победить.       — То есть ты всерьез думаешь, что я могу выиграть у командора? — я насмешливо вскинула брови. Убийца рассмеялся и не ответил, а Каллен улыбнулся:       — Вы и впрямь слишком мало верите в себя, Алиена.       «Интересно посмотреть, как они сражаются друг с другом, — вдруг промурлыкала Китти. — Двое таких соблазнительных мужчин, ночь, огонь и сталь… Будет красиво».       «Двое?» — чуть рассеянно переспросила я, разглядывая обоих с этой новой мыслью. Раньше демонессе Каллен не нравился, слишком он был предан Церкви. Почему сейчас она сменила гнев на милость, было непонятно, но подкинутая ею мысль определенно требовала внимания — красоту Ворона стал бы отрицать только слепой, привлекательность бывшего храмовника я тоже оценить успела.       Зевран перехватил мой взгляд, и я смущенно закусила губу. Просить их подраться было как-то неловко… а все Китти! Если бы не она, я бы думала о боевых навыках, а не внешней привлекательности, тогда и не стеснялась бы. Но эльф действительно знал меня отлично: оценил выражение лицо, кинул взгляд на кошку и насмешливо предложил:       — Может, продемонстрируем вашей Вестнице, что такое вера в себя, а, comandante?       — Сейчас? — удивился Каллен, осмотревшись по сторонам. На секунду задержался взглядом на мне и с улыбкой кивнул: — Впрочем, почему нет?       — Эх, надо было все-таки продавать билеты, — пробормотал Варрик, усаживаясь на забор. Доски жалобно заскрипели, но выдержали. — Иди сюда, Перчинка, отсюда вид отличный.       Зевран рассмеялся, Каллен с заметным сомнением нахмурился, но отказываться от своих слов не стал. Оба отправились в центр плаца, и разговоры вокруг смолкали. Китти вспрыгнула Варрику на колени и прошептала:       — Еще не поздно содрать с окружающих денег, особенно с женщин. Хороши же, посмотри.       — Ривейни бы душу продала, чтобы здесь оказаться, — тихо рассмеялся гном. Демонесса томно протянула:       — А если бы они еще и разделись… я бы тоже душу продала. И не одну!       Я смущенно отвернулась — фантазии подруги принимали какой-то горизонтальный оборот, и поддерживать эту тему не хотелось. Тем более что посмотреть и без того было на что: пока воин и убийца больше примеривались друг к другу, оценивая скорость и пластику движений, но уже было видно, что бой выйдет красивым.       Зевран, гибкий и ловкий, походил на крупного кота — дикого, из джунглей Пар Воллена. Драться он явно собирался всерьез, хоть и не до смерти; взгляд убийцы из насмешливого стал кинжально-острым и даже словно поблескивал расплавленным золотом алой стали. Я даже забеспокоилась за Каллена — Антиванский Ворон и бывший гильдмастер в ранге Восьмого Когтя вызывал у меня естественные опасения, и сейчас на плацу был явно он, а не мой любимый друг и наставник.       Но потом я посмотрела на Каллена и волноваться начала уже за обоих. Бывший храмовник сдаваться убийце тоже явно не собирался; движения, и так обычно вполне уверенные, сейчас стали резче и словно сильнее. В отличие от Зеврана, он предпочитал меч и щит двум клинкам и сейчас негромко постукивал гардой меча о металлическую оковку щита — не то отвлекал внимание противника, не то сосредотачивался на схватке. Его взгляд тоже растерял все тепло, да и лицо стало жестче. Если эльф выглядел гибким кошаком, то человек походил на красного льва — обитали такие твари в Морозных горах, огромные, мощные и смертельно опасные. Внезапно я опознала мех накидки, который мне так понравился — кажется, это и был красный лев, очень уж характерный бурый цвет с серыми полосками.       Испугавшись, я едва не ринулась на плац — в Бездну эту дуэль, они мне дороги оба, живыми и целыми. Но меня перехватила Китти, вытянув лапу и зацепив отросшим когтем пояс.       — Куда? — прошипела она. — Испортишь зрелище!       И я опомнилась. На зрелище мне было уже наплевать, но выслушивать насмешки Зеврана потом не хотелось, да и Каллен вряд ли обрадуется такому вмешательству.       И в этот момент мужчины как-то одновременно, словно договорились заранее, перешли в наступление. Скорость у обоих была такая, что я испуганно прижала руки к груди и прикрыла рот, опасаясь невовремя вскрикнуть. Китти притянула меня ближе и прижалась к боку, шепнула:       — Ты можешь и быстрее, когда танцуешь. У тебя ведь разная музыка.       Эта фраза немного успокоила: если пытаться наложить скорость боя на музыкальный темп, то выходило и правда не так страшно. Но при каждом звуке удара я вздрагивала, словно один из этих клинков бил меня; а когда Каллен отбросил Зеврана щитом, и вовсе не удержала испуганного возгласа. Но эльф тут же вскочил на ноги и вернулся в битву.       Оторваться от разворачивающейся картины я не могла: почему-то нелогично боялась, что стоит мне на мгновение отвернуться, как кто-нибудь пострадает, и сейчас я не могла сказать, за кого переживаю больше. Красота в схватке и правда присутствовала — хищная, жестокая красота боя, — но я не могла в полной мере ее оценить.       Разошлись мужчины без какой-то видимой причины, просто после очередного удара опустили оружие и едва ли не синхронно отступили на шаг. Потом командор уважительно поклонился, как это делали храмовники, Ворон отсалютовал и протянул руку для пожатия. А после этого отправились обратно к нам — Зевран сразу, а Каллен задержался, чтобы вернуть щит одному из солдат. Тот что-то спросил, и командор чуть нахмурился. Но я не стала следить за ним, едва эльф подошел, взволнованно осмотрела его — не ранен — и обняла.       — Chica, неужели ты настолько в меня не верила? — насмешливо поинтересовался он. Я не ответила: к нам как раз вернулся Каллен, и я осмотрела и обняла и его. Чувствуя живое, разгоряченное тело руками, было проще поверить, что все обошлось и никто не пострадал.       — Все в порядке, Алиена, — смущенно проговорил командор в ответ на мои объятия. Я выпустила обоих и велела:       — Никогда! Никогда я больше не хочу видеть, как мои друзья дерутся! Иначе я поседею окончательно.       — Chica… — удивленно начал Зевран. Я наставила на него палец и повторила:       — Никогда!       — Так может, подеретесь сами? — раздался насмешливый голос прямо у меня над плечом. Я обернулась и увидела Максвелла. Он играючи покачивал посохом и смотрел на меня с различимой насмешкой. — Раз уж у нас сегодня вечер, когда все хвастаются навыками… Окажете мне честь, леди Кусланд?       Руки у меня от волнения немного подрагивали, но в шест я вцепилась твердо. Отвлечься сейчас и заодно немного сбить высокомерие с Максвелла было отличной идеей. Так что ответила тоже твердо:       — С удовольствием. Без ограничений, лорд Тревельян?