Всегда есть что-то еще

      — А когда я открыла глаза, оказалось, что мы уже снова в нашем Редклифе, — закончила я, но Дориан тут же запротестовал:       — Это ещё совершенно не конец! Едва снова оказавшись в привычном времени, Алиена от души съездила по физиономии Алексиусу! У него синяк потом почти неделю не проходил, да и челюсть вправлять пришлось.       — Ха, наша девка! — отозвался Огрен и хлопнул меня по плечу. Остальные засмеялись, и мой отряд, и Стражи. Айдан смотрел на меня с теплой улыбкой, молча слушая байки, и от этого периодически начинало щипать в носу — едва представлялось, что я могла больше никогда его не увидеть…       После зелья Авернуса Серые Стражи оживились: перспектива скорой смерти отступила, помощь пришла, в жизни снова появлялся какой-то смысл. Харриет даже снова взялась за старое, только теперь объектом ее зубоскальства выступил Дориан — мужчина, маг, да ещё и тевинтерец. Он в перепалку ввязался с охотой, то ли желая помочь мне отвлечь почти родню от мрачных мыслей, то ли и впрямь получая удовольствие от спора — или и то, и другое вместе.       Жаль, участие в беседе принимали не все: Сигрун и Сверр по-прежнему мрачно отмалчивались — оба переживали смерть Нолана куда глубже, чем остальные. То, что гномка общается с бывшим контрабандистом близко, я знала и раньше; Сверру, как оказалось, за три года блужданий он успел несколько раз спасти жизнь. Но, кроме них, оставались та же Харриет, Огрен, запивший зелье своей жуткой брагой и признавший его «повкуснее той дряни, что на Посвящении наливали», Йован, оставивший ненадолго пациента под присмотром Коула и Ванды, Каттрин… авварка, всегда равнодушно меня игнорировавшая, теперь смотрела с уважением. Натаниэль и Айдан, явно начавшие обдумывать свои дальнейшие шаги — Страж-командор и Страж-констебль отвыкли отдыхать, похоже… Мне хотелось позволить им расслабиться хотя бы ненадолго.       Рассказывать о том, что творится сверху, так сразу не хотелось — для дурных новостей время еще наступит. Пока мы травили байки — в основном, Варрик, но периодически к нему подключались и я, и Дориан, и Железный Бык. Жаль, провести так все время, пока Андерс восстанавливался, было нельзя: Валта прямо на глазах впадала в задумчивость, прислушиваясь к чему-то, что больше никто не слышал. Меня это тревожило, и чем дальше, тем сильнее. Я даже пыталась уловить то, что овладело разумом нашей сопровождающей, — вдруг на этот раз таинственные голоса посетят и меня, — но тщетно: секреты таинственный Камень доверял только своим детям. За пределами нашего маленького лагеря был слышен только далекий плеск воды и гул лириума, ставший, как мне показалось, еще громче.       Айдан явно заметил мой интерес к девушке, потому что, поймав мой взгляд, жестом предложил отойти от общей компании, и я сразу кивнула. Поначалу он дернулся было к краю карниза, откуда лился лазурный лириумный свет, но, видимо, быстро вспомнил, что в моей компании это не лучшее решение. Пришлось отойти вглубь — мы расположились где-то между единственным больным и отсевшими Сигрун со Сверром.       — Ну что, теперь мне расскажешь что-нибудь менее веселое и более правдивое? — поинтересовался брат. Я улыбнулась:       — Правдивым было все, не преувеличивай. А о плохом ещё успеется. Айдан, вы сможете продержаться здесь несколько дней в одиночку?       — Куда ты собралась? — чуть нахмурился Страж-командор. Но потом бросил взгляд на Валту, на светящийся лириумом выход, к которому я старалась лицом не поворачиваться, и обреченно уточнил: — Из-за нее?       — Не только, — я опустилась на землю, предчувствуя, что разговор коротким не будет. Брат последовал за мной, присаживаясь напротив, и серьезно посмотрел мне в глаза. — Мой хороший друг Белен просил выяснить, что это за подземные толчки, которые угрожают добыче лириума. Я сейчас не в том положении, чтобы его дружбу терять. Но и из-за Валты тоже. Она Летописец Орзаммара, где-то в их Хрониках откопала, что эти толчки мог устроить титан… кем бы он ни был. И, похоже, этот титан с ней как-то разговаривает, ты же видишь…       — Мы пойдём с вами, — предложил Айдан. Голос его звучал не слишком уверенно, словно брат еще не решил, хорошая ли это идея.       — И бросите тут Андерса? — возмущенно прошипела Ванда. Она сидела достаточно близко, чтобы слышать наш разговор, но до этого момента предпочитала не вмешиваться. Теперь же вступилась за мага, которого раньше демонстративно недолюбливала: — Или он, по-твоему, через часик здоровым встанет?       — Вам лучше остаться тут, — согласилась я с подругой. — Присмотрите за Андерсом, долечитесь сами, нам же еще возвращаться потом.       — Алли…       — Айдан, — я сразу перебила возможные возражения, — я ведь слушалась тебя, когда ты командовал. Теперь, уж извини, командую я, это операция Инквизиции. Вы подождете нас здесь, подготовите Андерса к обратной дороге.       Пару мгновений брат молча меня разглядывал, потом улыбнулся:       — Как скажешь, леди Инквизитор. Может, заодно расскажешь, как тебя угораздило?       — Если вкратце… — я протянула ему руку с якорем, который теперь почти не искрил, только едва заметно поблескивал изумрудной прожилкой. — Корифей сумел разорвать Завесу так, что разрыв едва не начал весь мир поглощать, а я оказалась в эпицентре и получила эту метку. Она латает Завесу… Лелиана и еще одна женщина, Правая рука Верховной Жрицы, организовали Инквизицию, а я вот вляпалась в руководство. Я потом подробнее расскажу, там очень много всего произошло. Кстати, о Лелиане…       Я замолчала, не уверенная, что сейчас подходящий момент. С другой стороны, какой смысл откладывать? Менее демоном Ванда за это время не станет. Она и сама, почувствовав мои сомнения, отошла от Андерса и присела рядом с нами. Айдан на нее покосился и поторопил:       — Что с Лел?       — С ней все в порядке, — заверила я, а демонесса хмыкнула:       — Кроме того, что эта драная курица теперь нас знать не желает. Мы очень рассчитываем, что ты ее приструнишь.       — Ванда! — шепотом возмутилась я. Иногда мне и самой хотелось поругаться с нашим тайным канцлером, но не сейчас. Да и при Айдане обзывать ее тоже, наверно, не стоило. А потом вздохнула: — Но по сути она права. Если, конечно, ты сам не разозлишься.       — Рассказывай, — на удивление, брат встретил эту фразу с улыбкой, и я покосилась на него с подозрением. То ли он готов был принять от меня любую новость, то ли что-то знал… мы с Вандой переглянулись и обе уставились на бессознательного Андерса. — Алли?       — Ты знаешь, да? — предположила я. — Что Ванда демон?       — Мне было интересно, скажешь ли ты сама, — спокойно согласился Айдан. — Андерс мне давно рассказал, еще в Вейсхаупте. Но ты молчала.       Некоторая обида все-таки в голосе прозвучала, и я опустила голову:       — Я не хотела тебя волновать… сначала. А потом привыкла скрывать.       — Но Хоуку сказала, — заметил брат. Ванда обернулась кошкой, отскочила ко мне под бок, ободряюще прижавшись, и мурлыкнула:       — Он сам узнал. Мы никому не говорили. Один раз я проговорилась, так теперь твоя рыжая ку… шпионка уже который месяц злится.       Я подняла голову, чтобы выяснить сразу, как отнесся к этому брат, но он только покачал головой:       — Мне было несколько обидно, но я понимаю. Я поговорю с Лел.       — Спасибо, — я облегченно улыбнулась. — И… извини. Я правда не хотела тебя волновать.       — Ну, тогда я пошла, — Китти прыгнула в сторону Андерса и на ходу пробормотала: — Надо же, не только зануда, еще и стукач.       Айдан в ответ на это покачал головой, а потом ещё и рассмеялся. Я тоже неуверенно улыбнулась, а потом обняла — чтоб уж наверняка быть уверенной, что брат не злится. Он не оттолкнул, прижал покрепче и только вздохнул:       — Сначала мне хотелось надрать тебе уши. Потом, когда Андерс рассказал, при каких обстоятельствах он узнал о твоем демоне, мне хотелось прибить уже его и твоего драгоценного Хоука. Оцени мою выдержку, мелкая… И раз уж все-таки решилась рассказывать тайны, больше ничего не скажешь?       — Из прошлого больше ничего нет, — неуверенно отозвалась я и чуть отодвинулась, чтобы удобнее было говорить. Из того, что я не рассказывала брату напрямую, оставалась моя условная дружба с мастером Игнасио и поиск Недозволенных, но об этом знали и Фергюс, и Алистер, и Зевран — и вряд ли они не рассказали Айдану. Про Гаксканга точно рассказывали, брат свое неодобрение выражал. — Из того, что было за последние три года… я стала в меру известной танцовщицей в Тевинтере. Окончательно поругалась с Первым Стражем, была недавно в Вейсхаупте…       — Чуть не умерла, когда Корифей напал на Убежище, — прошипела Ванда, и я бросила на нее раздраженный взгляд. Об этом можно было и потом рассказать.       — Убежище? — нахмурился Айдан. Я мрачно кивнула:       — Там была штаб-квартира Инквизиции, пока Корифей не притащился. Я ему успела немного… поперек горла встать, поэтому на меня он был особенно зол. Так что я осталась прикрывать отход нашей армии. Я тебе потом подробнее расскажу. Что еще… у Фергюса дочь родилась.       — Наконец-то, — брат облегченно улыбнулся, и вся мрачность с него тут же слетела. А потом выражение лица стало немного лукавым, и он поинтересовался: — А у тебя?       — А у меня нет, — я чуть опешила. Потом догадалась, что говорит Айдан не о какой-то мифической дочери, а в принципе о личной жизни, и чуть неуверенно добавила: — Давай потом обсудим. В Скайхолде. Ты же со мной туда доедешь? А то Лелиана мне голову все-таки оторвет.       Страж-командор негромко рассмеялся и кивнул. Добавил:       — Заодно и познакомишь со своим «потом», — а потом посерьезнел и поинтересовался: — Когда планируешь выходить?       — Чем раньше, тем лучше, — я снова перешла на деловой тон, с облегчением — вряд ли Айдан по-прежнему будет грозиться кому-то что-то отрывать, я все-таки выросла. Да и я Каллена в обиду определенно не дам… но обсуждать эту тему я бы все-таки предпочла попозже. — Чем быстрее мы разберемся с этим титаном, тем быстрее вернемся в Скайхолд. Мне не стоит надолго пропадать, Корифей вряд ли станет ждать. К тому же я обещала Лелиане вернуть тебя побыстрее.       — Страж-командор, — чуть хрипловато позвала Сигрун; она, оказывается, успела подсесть ближе. — Я бы хотела пойти с ними. Хоть посмотреть, ради чего погиб Нолан.       Айдан вопросительно глянул на меня, а я заколебалась. Желание гномки было понятным, но она и раньше рвалась помереть где-нибудь на Глубинных тропах, как положено легионеру, которым когда-то была. Если это и сейчас завуалированное самоубийство… зачем мне это?       Но Сигрун смотрела так отчаянно, что я не выдержала:       — Хорошо. Но я не привыкла терять своих людей, так что если надеешься умереть по дороге — не надейся.       Она молча кивнула.       Вышли мы далеко не сразу.       Пусть подремать после лечения Андерса я успела, но силы это восстановило постольку-поскольку. Это даже немного пугало — сначала, спасая нашего Блондинчика, подчистую выложился Йован, Харриет, потом я, теперь опять за дело взялся наш малефикар при поддержке Ванды… А Андерс все еще был не просто ранен, а только что не умирал. Ужасное оружие у этих ша-бритолов, надо будет все-таки сказать демонессе, чтобы оставила новую игрушку здесь. Не хватало еще и правда отдать ее кунари или тем же Антиванским Воронам, или кому угодно еще, кто сумеет утащить образец у Ванды из-под носа. Задача, конечно, явно была нетривиальной, но ничего невозможного в жизни нет, вопрос цены…       Остальные все это время тоже не отдыхали: успели организовать разведку, поделиться припасами — у Серых Стражей нормальной еды уже давно не было, только дары Глубинных троп, причем, не слишком разнообразные, а из зелий и вовсе остались только самые бесполезные, — обустроить свой лагерь, пусть и временный. Так что отдых все же несколько затянулся. Большинству это пошло на пользу, мы хоть выспались, но Валта так и не сомкнула глаз.       Выбираться с карниза мне пришлось сразу в птичьем облике — после первой же попытки выглянуть наружу я застыла, уставившись на лириум, так что о самостоятельном перемещении и речи не шло. Айдан провожал меня очень встревоженным взглядом, Ванда даже успокоила его:       — Я за ней присмотрю.       — Мы все присмотрим, не переживай, — добавил Варрик.       — Будьте осторожны, — негромко велел Страж-командор, судя по всему, не слишком успокоенный. Я его опасения разделяла, но не насчет себя: щиты я пока развешивать не смогу, а в эффективности лириумных пулеметов убедиться успела.       А потом перед нами снова раскинулись эти неизведанные лириумные глубины, полные рокота моря и гула магии.       Дорога все время шла вниз, но местами так круто, что приходилось страховать себя веревками. Не мне, конечно — я просто перелетала неприятные участки, а иногда и просто отправлялась на разведку: если подняться повыше к сводам пещеры, то ша-бритолов можно было не бояться. Приходилось внимательно следить, чтобы не столкнуться с лириумными светлячками — теперь стало понятно, что это все-таки живые организмы, но лириумом пропитанные едва ли не целиком. Но летать и маневрировать я умела отлично, так что столкновений не только не боялась — даже подлетала поближе, чтобы рассмотреть непривычную живность. И к лириумным жилам тоже: меня всегда интересовала магия в любом своем виде, а уж лириум пленил еще в тот момент, когда я впервые увидела инструменты в руках Сэндала. Жаль, изучить его я не могла — в человеческой форме тут же терялась в его сиянии, а в птичьем не умела смотреть как надо…       Отсюда, сверху, можно было разглядеть всю пещеру, в которой мы оказались. Ее глубина поражала: центральная часть тонула во тьме, только в нескольких местах перерезанная тонкими каменными мостами, да со дна поднималось несколько сталагмитов. Впрочем, этих каменных наростов было достаточно и в видимой части пещеры — они были везде, свисали с потолка, затрудняя мне обзор, росли вдоль стен и на тех двух дорожках, что к этим стенам лепились. Почти все они были оплетены лириумом, словно корнями таинственного дерева; мне невольно вспомнились две переплетенные между собой жилы, встретившиеся по дороге к тейгу Вальдасин — тогда они казались чем-то невероятным, но в сравнении с этой пещерой терялись. А еще вспомнилось, как давил на нас сырой лириум тогда; почему-то сейчас ничего подобного не ощущалось.       Заодно я высматривала, где нас ждут встречи: измененных гномов в пещерах было довольно много, а вместе с ними и тех странных животных, креталей. Жаль, больше помочь своему отряду ничем не выходило: обернуться человеком я не могла из-за лириума. Да и от разведки польза была, на самом деле, очень уж умеренная — ша-бритолы не прятались, складывалось впечатление, что перед нами полноценные заставы, а никак не засады. Воевать с ними было не слишком удобно, но, по крайней мере, о своей защите мои друзья могли побеспокоиться заранее и под очереди больше не попадали.       А ведь еще оставались боковые туннели, в которые я залетать не рисковала — а ведь там тоже мог кто-то находиться.       Зато вокруг было не видно ни одного паука, глубинного охотника или порождения тьмы — мне даже стало интересно, почему оскверненные твари не рисковали спускаться так глубоко? Последователи Архитектора выполняли его волю, это понятно, а остальные? Может ли быть так, что титан и правда охранял себя сам — при помощи какой-то неизвестной магии или даже своих ручных гномов? Есть ли у него разум, инстинкты или он подобен стихии, медленной и неотвратимой? И чем эта встреча может грозить нам? Загадки и древние знания меня всегда манили, конечно, но именно сейчас я едва ли не впервые задалась вопросом, стоит ли оно того. В конце концов, у меня за спиной остался брат, друзья, раненый Андерс, которых надо проводить на поверхность. Мой собственный отряд, который сейчас рискует куда больше, чем я сама…       «Хватит валять дурака, все равно идем», — в какой-то момент перебила эти мысли Ванда.       И я, хоть и не без внутреннего сопротивления, затолкала эти мысли подальше. Правда же, все равно мы уже здесь, да и с этими подземными толчками что-то надо сделать. Правда, пока я не представляла, что именно — если это правда титан и если он правда умеет менять мир, то как мы сможем уговорить его не устраивать землетрясения? Услышит ли он нас вообще?       В дальнем от гномьего подъемника конце пещеры обнаружилось море. С одной стороны, к этому стоило быть готовой, я ведь слышала шум воды, с другой, находка все равно стала для меня неожиданностью — как море может оказаться глубоко под землей? То есть, я знала, что бывают подземные озера, знала про подземные воды, но разве на них бывает такое мощное волнение? Вода билась о высокий обрывистый берег, брызги взлетали едва ли не до потолка, так что перья мои быстро намокли — но это удивительным образом подняло настроение. Отчего-то вдруг показалось, что мы сможем все: и титана найдем, и выберемся отсюда все вместе, и я еще обязательно выйду под парусом в море. Может, Каллена позову, если он согласится…       Хотелось нырнуть, но я все-таки не решилась: вода была странного цвета — то ли от отблесков лириумных жил, то ли от растворенного в ней лириума. Наверно, стоило вообще держаться подальше, чтобы и капли на перья не попало, но я все же не удержалась. К тому же… может, набрать флакон такой воды для Дагны? Она разберется, что это, может, еще и какую-то пользу извлечет.       Вернувшись обратно к отряду, я нашла их возле перегородившей дорогу каменной стены, пронизанной все тем же лириумом — камни выглядели неестественно-правильными, словно обработанными неизвестным мастером. Стояли они весьма надежно, ни перелезть, ни обойти — по крайней мере, если ты не птица. Вокруг лежали трупы ша-бритолов и их оружие, и я заметила, что Блэкволл с интересом примеривается к пулемету.       — Я бы на твоем месте не стал, Герой, — с легким осуждением проговорил Варрик, и я приземлилась ему на плечо.       — Почему? — удивился лже-Страж. В руки он чужое оружие так и не взял, и я вздохнула с облегчением. Особенно — когда гном озвучил мои собственные мысли:       — Потому что наверху такое оружие будет лишним. Думаю, одной Бьянки для Тедаса вполне достаточно.       — Переживаешь? — хмыкнул Железный Бык. Варрик шутку не поддержал, вполне серьезно кивнул:       — Вы ребята и так крепкие. Я как вспомню Киркволл, так и хочется подальше оружие припрятать.       — Не волнуйся, — отозвалась Ванда. Она стояла возле стены, причем с Соласом — рядом, но не вместе, — и изучала препятствие, но теперь повернулась с усмешкой к остальной компании. — Вернее, волнуйся о другом. Эта игрушка без лириума не заработает, так что вам от нее толку нет. А вот чем ниже мы спускаемся, тем хуже я чувствую Тень и свои силы. И вот вопрос, только ли я?       — Не только, — отозвался Солас. — Но, полагаю, ты ощущаешь это чётче нас в силу своей природы.       Он так и стоял спиной к нам и аккуратно касался каменного препятствия кончиками пальцев. Я даже в какой-то момент залюбовалась: у эльфов пальцы всегда были изящными, тонкими — такими на пианино играть или картины писать. Или заниматься магией… Солас исключением не был, но в его хрупких на вид руках чувствовалась сила, не имеющая ничего общего с физической.       А потом меня догнало воспоминание о руках нашего командора, крупных, сильных, в которых мои ладони тонули… по телу пробежала теплая волна, и я даже мурлыкнула от удовольствия. Эльфы, конечно, красивые, но не сравнятся с Калленом.       На непривычный звук все обернулись, но я тут же состроила сосредоточенную морду. Вряд ли кто-то заметил разницу, только демонесса усмехнулась. Солас, тоже кинувший на меня взгляд, продолжил:       — Здесь реальность словно укрепляется, и ее труднее менять. Магия — это изменение мира при помощи сил Тени, а здесь Тени не за что уцепиться. Немного похоже на то, как действуют храмовники, только для них это способность, а здесь — особенность окружения.       — Они пьют лириум, чтобы связаться с тем, кто могущественнее, — проговорил Коул. — Он заполняет пробелы мира.       На этом я не выдержала и все-таки вернулась в привычный облик, сходу закрывая глаза, чтобы не залипнуть на окружение.       — Хочешь сказать, что храмовники связываются с титаном? Но о нем на поверхности даже не слышали!       — Лириум поет одну песню, — отозвался дух и, кажется, пожал плечами. — Она бьется в сердце, в одном — жизнью, в другом — силой.       — Но ведь маги тоже пользуются лириумом, — я почти прошептала. — И сила у них одна, я же видела…       Почему-то этот разговор взволновал так, что перехватило горло. Ведь я видела силу храмовников, даже называла ее магией — неоформленной, не связанной заклинаниями, как делают маги… и в то же время немного иной, сейчас я это понимала. Ведь Маркус выпускал в меня силу, не оформляя ее в какое-то конкретное плетение. Значит… есть силы, связанные с Тенью, и силы, связанные с титаном? И они так похожи, но в то же время противоположны… Отчего-то внезапно заболела голова, но кусочки головоломки… не стали понятнее, нет, складывалось впечатление, что их стало больше. Словно передо мной лежал невероятно интересный паззл, и кто-то то и дело подкладывал мне новые элементы, из которых можно было бы составить единую картину.       По волосам внезапно пробежали знакомые когтистые пальцы, и Ванда неожиданно мягко проговорила:       — Никто не знает всего, но даже кусочки — это интересно. Подумаем об этом дома?       Я кивнула. Подруга права, сейчас не до метафизических загадок.       — Так что с вашей магией? Сможете дойти до конца или лучше вернетесь к Стражам?       — Умоляю, ты же не хочешь сказать, что мы стали бесполезными? — хмыкнул Дориан, и я почувствовала, как он приобнял меня за плечи. Ванда тут же ревниво пихнула его и добавила:       — Я и без всякой магии справлюсь. И у меня теперь есть эта игрушка с пулями.       — Ну, так не болтайте, а придумайте, как нам дальше пройти, — проворчал Железный Бык.       Я не выдержала и все-таки приоткрыла глаза, но увидеть успела только каменную серую стену, а на ней — лириумную жилу, и на этом мир как-то потерялся. Кажется, это даже заметили не сразу — я успела услышать прекрасную мелодию, манящую за собой, обещающую что-то… что-то новое, раньше я не слышала этого обещания так явно, не чувствовала какой-то безнадежной, болезненной нежности, от которой сжималось сердце. Лазурь мешалась с золотом, словно солнечный свет в ясную погоду, и из них рождалась жизнь…       А потом все закончилось.       — Шары Маферата, да тебя ни на мгновение оставить нельзя! — я с трудом узнала Варрика, продираясь сквозь навеянные чувства. Это было что-то новенькое, до сих пор я не ощущала столь щемящей нежности. Но не успела ничего проговорить, как услышала голос Сигрун:       — Отходите!       — Готова? — чуть сбоку раздался голос Ренна, и меня потащили в сторону, так что я едва успевала перебирать ногами. В голове все еще немного шумело, а открывать глаза я теперь боялась.       Но буквально спустя пару шагов меня подхватили на руки — судя по легкости, это был Бык, — а потом прогремел взрыв, не слишком громкий, но я от неожиданности все равно вздрогнула. Молчали мы после этого взрыва так долго, что я снова рискнула открыть глаза, но на этот раз не увидела совсем ничего, разве что голую грудь кунари. В другой ситуации зрелище могло бы и смутить, но сейчас больше беспокоило, отчего повисла такая тишина. Но телохранитель только покрепче сжал, так что я едва ли не носом ткнулась в его кожу, и пробасил:       — Не дергайся, босс, а то опять что не то увидишь.       — Что не то? — уже откровенно испугалась я, но он лаконично отозвался:       — Лириум.       К счастью, после этого тишина долго не продержалась. Едва кунари поставил меня на ноги, правда, по-прежнему не позволяя поворачиваться, как заговорил Блэкволл:       — Надеюсь, сейчас сюда не сбегутся все эти гномы.       — Нет, — отозвалась Валта. — Мы взяли их оружие, они не отличат его ритма от своего.       — Хорошая была идея, — резюмировал воин. Я не выдержала и обернулась птицей прямо в руках Железного Быка, слишком уж хотелось посмотреть, что происходит. То, как кивнула в ответ на комплимент Сигрун, я увидеть успела; похоже, идея с взрывчаткой ша-бритолов принадлежала ей.       Рукотворной стены из обработанных камней больше не существовало, и отсюда стало видно озеро-море — и остальных лириумных гномов, которых я видела, пока летала на разведку. Почему-то на берегу их было особенно много, и, судя по всему, нам надо было как раз туда — Валта снова двинулась вниз, не выказывая сомнений в маршруте. Мне очень хотелось расспросить гномку о том, что она слышит, но сейчас выбор был небогатым: или я могу видеть, или говорить. С другой стороны…       «Спроси, что она знает про этих титанов», — попросила я демонессу. Она на меня покосилась с усмешкой, а потом передала вопрос Валте.       — Не так много, — задумчиво отозвалась она. — В Хрониках Орзаммара нет ничего, что упоминало бы о титанах. Я думаю, всю информацию из них изъяли…       — Разве так делают? — удивился Блэкволл. — Я слышал, что Хроники священны.       — Иногда из них вычеркивают тех, кто изгнан, — ответила Валта и грустно улыбнулась. За нее закончил Ренн:       — А иногда изымают неугодную информацию. А если кто из Летописцев отказывается это делать, так отправляется на Глубинные тропы с особым заданием.       — Ты поэтому здесь? — с сочувствием спросила Сигрун. Валта пожала плечами, а Варрик хмыкнул:       — Политика.       Смена темы лично мне совершенно не понравилась: про политику я еще наслушаться успею, особенно ближе к Осеннему балу, а вот про титана мне вряд ли кто еще расскажет. По крайней мере, Солас тоже слушал с интересом, так что вряд ли успел в Тени что-то узнать об этих существах. Особенно если они и правда так укрепляют реальность, что даже демоны перестают ощущать Тень… И я позвала Ванду, чтобы она вернула разговор в нужное русло.       — Несколько записей я нашла в документах как раз на Глубинных тропах, — продолжила Валта. — Но в них говорится совсем немного: такие подземные толчки уже случались, тогда пробуждался титан. Это было давно, даже до появления порождений тьмы, и из памяти стерлось или было стерто. Почему это произошло сейчас, я не знаю. Но он волнуется, ритм его биения… неровный. Нам стоит поторопиться.       — Куда тут торопиться, — проворчал Ренн. — Думаешь, он от нас уйдет?       Все это я уже слышала за последние дни, так что осталась несколько разочарованной. Но делать было нечего: по крайней мере, дорогу Валта знает, уже хорошо.       Как ни странно, после этого взрыва ша-бритолы на время оставили нас в покое. И это радовало: дорога вперед стала круче, так что спуск начал отнимать куда больше времени и сил. Если бы пришлось еще и сражаться, мы бы могли и вовсе застрять на одном месте, отбиваясь.       К сожалению, эта перспектива нам все-таки грозила. Я не выдержала монотонного пути и снова отправилась на разведку, чтобы посмотреть, что нас ждет. Первым делом слетала наверх, проверить, как там отряд брата, но никого из противников больше не увидела — верхняя часть пещеры была пуста, словно здесь никогда и не было жизни, только лириум светил по-прежнему. А вот в нижней ша-бритолов становилось все больше и больше: они спускались со своих постов, вели за собой креталей — и все вместе кучковались над обрывом к морю. На мгновение мне даже пришло в голову, что было бы неплохо вызвать здесь ураганный ветер в сторону моря, чтобы всех этих гномов с их зверьем сдуло вниз. Жаль, реализовать эту мысль было нельзя: ни возможности такой у нас не было, ни, если уж честно, желания — все-таки живые существа, и если гномы всерьез хотят нашей смерти, то кретали-то в чем виноваты? Да и вообще, обрушивать стихию на обычных, хоть и сильных, противников мне казалось неправильным… нечестным.       Зато в этот раз я, наконец, увидела, куда нам, судя по всему, предстояло прийти. С обрывистого берега моря было несколько выходов в какие-то пещеры, темные и неприветливые. И только одна дверь, деревянная, с механическим замком — точная копия тех, что мы видели наверху. Впервые закралась мысль, что тейг Гейдрун должен быть очень древним — ведь здесь была дорога к титану, и жители наверняка знали о нем… о том, кого Летописцы Орзаммара не считали даже сказкой, полностью вычеркнув его из памяти. А еще здесь мы нашли такие же статуи, как и в тейге Вальдасин, тоже считавшемся более древним, чем Мор.       Ещё одна мысль посетила впервые, хотя стоило бы подумать об этом уже давно: там ведь была скверна — отравленный скверной лириум, — которая, вроде как, должна была появиться в мире только после похода магистров в Золотой город… кажется, в чем-то Церковь, вольно или невольно, обманывала нас: скверна появилась в мире задолго до магистров. Интересно, была ли какая-то связь между титаном и скверной? Может, это он ее и выпустил, чтобы наказать кого-то и за что-то?       Как бы то ни было, сейчас ответов на эти вопросы не находилось, зато оставалась цель — пройти до этой двери. Дорогу к ней перегораживали уже знакомые каменные плиты с лириумными прожилками. А перед этой преградой собирались «почтительные защитники» в количествах, превышающих здравый смысл. Драться с ними лично мне не хотелось совершенно — шансы на победу виделись не очень высокими, да и резня выйдет знатная, — так что пришлось искать обходные пути. Долго искать: мой отряд успел спуститься по крутой дорожке пещеры и затаиться на приличном расстоянии, ша-бритолы то выстраивались в боевой порядок, то прятались за сталактитами, постоянно перемещаясь, что изрядно затрудняло их пересчет, а я все летала то под сводами пещеры, пытаясь найти другую дорогу.       Вообще-то один очень удобный карниз я нашла довольно быстро; шел он достаточно высоко, чтобы ша-бритолы нас не заметили, был в меру широким, на две стопы — прогулка по нему вышла бы не слишком легкой, но и не смертельно опасной, — но был у него и недостаток. Всего один, зато существенный: подняться наверх могла бы я, Ванда и, наверное, Коул — по крайней мере, дух всегда оказывался в нужном месте. Возможно, подъем преодолел бы Железный Бык и, наверняка, Сигрун — Айдан в свое время, после знакомства с Воинами Пепла, счел, что всем полезно уметь лазить по скалам, так что Стражи этим навыком тоже владели. Но вот остальные…       Наконец, сдавшись — других вариантов не находилось, — я отправилась обратно, к своему отряду. По дороге поинтересовалась у подруги:       «Есть идеи?»       «Бык предлагает атаковать, — тут же отрапортовал Ванда. — Блэкволл против».       Мнение остальных разделилось, и это слышала уже и я сама: обсуждение шло вполне активно и в мое отсутствие. Правда, меня довольно быстро заметили, и Солас предложил:       — Полагаю, нам стоит выслушать леди Инквизитора.       Оборачиваться и терять зрение не хотелось, но передавать через демонессу было как-то неправильно, так что пришлось снова становиться человеком.       — Есть альтернативный вариант, — проговорила я, старательно не глядя по сторонам. И сразу выдала все плюсы и минусы: — Обойти будет легко, доберемся сразу до нужной точки… но влезть туда будет непросто. Вон туда.       Я все-таки подняла глаза, чтобы указать на нужный карниз, который отсюда казался небольшой трещиной в породе, да ещё и теряющейся в полумраке свода пещеры. Второе было скорее плюсом, уменьшало шансы быть замеченными. Но сейчас на меня смотрели с откровенным недоверием почти все, кроме разве что Ванды и гномов. Местных гномов, Варрик как раз первым и озвучил свои сомнения:       — Перчинка, по такой трещине и ты не проползешь, куда уж нам?       — Там карниз, — уверенно ответил вместо меня Ренн. Варрик с сомнением уточнил:       — Это так чувство Камня проявляется или ты угадываешь?       — Это логика, — невозмутимо отозвался легионер. Я поддержала:       — Там действительно карниз, не очень широкий, но пройти реально. Вопрос в том, как оказаться там.       Ванда чуть обиженно проговорила:       — То, что я чуть хуже стала ощущать Тень, не значит, что я разучилась колдовать окончательно. По одному подниму.       Я вздохнула с облегчением. Как раз это меня и беспокоило: насколько сильно повлияла близость титана на наших магов. Но раз демонесса в своих силах уверена, то и мне сомневаться не стоит.       Чтобы подняться на намеченный карниз и не привлечь внимания, пришлось отступить довольно далеко назад — так, чтобы очередной сталагмит, поднимающийся почти до потолка, прикрыл нехарактерное для подземелий движение. Но все прошло без малейших проблем: я взлетела первой и помогала приземляться тем, кого левитировала Ванда. Довольных таким способом перемещения не нашлось, Сигрун и вовсе предпочла подняться своими силами, но спорить все же никто не стал.       Сверху, с карниза, пещера выглядела иначе. Я уже привыкла смотреть в слепую бездну, которой казался провал в центре пещеры, а вот остальным было заметно не по себе, кроме, разве что, гномов — похоже, на это раз таинственное чувство Камня, якобы присущее всем подземным жителям, помогало им чувствовать себя хотя в относительной безопасности. Если уж честно, с такого ракурса и мне становилось тревожно при взгляде вниз: тропинки, по которой мы шли до этого, видно не было совсем, казалось, шагни вперёд — и твоего тела уже никто никогда не найдет, даже пресловутый титан. Впрочем, знание, что под нами есть видимая глазу дорожка, не слишком утешало — невелика разница, не найдут твое тело совсем или найдут искореженным, карниз-то был почти под потолком.       — Как-то раз потерялась у нас на тропах хорошая воительница. Провалилась в дыру. Нашли только на третий день, — негромко заговорил Ренн. Валта совсем уж тихонько хмыкнула:       — Любимая его история.       — Целый день она нам рассказывала, что повидала, пока блуждала в одиночестве, — невозмутимо продолжил легионер. — Золотой баркас, плывущий в воздухе. Ватаги безволосых детей, охотящихся на нагов. Гигантский скелет на троне.       — И что, правда видела? — с сомнением поинтересовался Варрик. Ренн пожал плечами:       — Мы так и не поняли. На следующий день она проснулась — и память как отрубило.       — Ну, тут если навернетесь, может, что и увидите напоследок, — пробасил Бык. — Но поделиться уже вряд ли сможете.       — Потрясающий оптимизм, — хмыкнул Дориан.       Валта шла первой, и так уверенно, словно совсем не смотрела под ноги — видимо, ее вела песня титана, и мне было очень интересно узнать, куда же она нас в итоге заведет. Но пока что цели наши совпадали: по карнизу мы и впрямь почти беспрепятственно добрались до глухой стены, в нижней части которой была искомая дверь. Не сказать, что путешествие оказалось легким — карниз был сильно выщерблен, местами приходилось перепрыгивать через ямы… не будь с нами Ванды, я бы не решилась на такое путешествие. Но демонесса страховала всех, и, кажется, это не доставляло ей особых неудобств. В какой-то момент подземелье снова тряхнуло, но не слишком сильно, никто даже не попытался упасть; тем не менее, вниз захотелось особенно сильно.       Спуститься, к счастью, удалось без проблем: на нас так никто и не смотрел, титан тоже не торопился снова трясти землю, а стена из этих лириумных камней, отгораживающая нужную дверь, оказалась достаточно надежной, чтобы мы даже рискнули разбить лагерь под ее прикрытием. Без костра, спальников и прочей утвари — это было бы неразумно, учитывая, что враг находился совсем рядом, — но лично мне после прогулки под потолком хотелось хотя бы сесть и подождать, пока ноги перестанут мелко трястись; и ведь мне не приходилось идти своими ногами, я так и ехала на надежном плече Варрика. Остальные в подобной усталости не признавались, но никто не предложил побыстрее идти дальше. К тому же в этой части пещеры, как ни странно, лириума не было — механическая дверь скрывалась в тени, так что на нас падали разве что лириумные отсветы снаружи, и я, наконец, смогла снова обернуться человеком без риска залипнуть на очередную лириумную жилу.       Валта словно бы не устала, так и стремилась вперед, к двери, но открывать ее, к счастью, не пыталась. Поначалу я следила за нашим Летописцем издали, желая хоть немного отдохнуть, но когда она застыла напротив одной из стен, не выдержала. Во время своей разведки я ничего интереснее двери не видела, но гномка сумела найти — на стене слева от прохода, спрятанные за сталагмитом, сияли лириумным светом очередные письмена древних гномов.       — «Только безупречные могут войти. Остальные будут наказаны», — прочла она вслух, едва я подошла поближе. Краем сознания отметив, что читает Валта все лучше и лучше, я предположила:       — Видимо, мы и есть те «остальные». Во всяком случае, встречу нам явно готовили жаркую.       — Думаю, безупречные — это ша-бритолы, — согласилась гномка. — Может быть, землетрясения — это и есть наказание?       Я пару мгновений обдумывала и не согласилась:       — Они начались до того, как мы или отряд моего брата сюда попал. Либо есть еще кто-то, нарушивший покой титана, либо речь не о землетрясениях.       — Или он наказывает за добычу лириума, — подсказал Варрик из-за моей спины. Подошел поближе и предположил: — Тут все оплетено им, похлеще любой шахты. Я мог бы озолотиться, организовав экспедицию сюда, — при условии, что никто не будет обваливать потолок на голову моим людям. А кого-то, знаешь, и обвалы не остановят.       — Но лириум здесь добывают уже демон знает сколько, а титан ожил только сейчас, — возразила я. — А в прошлый раз… как давно это было, Валта?       — Я прочла о титане в дневнике Орсека Гарала, близкого друга короля Эндрина Каменного Молота. Они жили примерно в 1200-1150 годах Древней Эпохи.       Я замолчала, переваривая новость. За полторы тысячи лет до Первого Мора! Настолько древних документальных свидетельств я не находила ни разу; я даже не слышала, что подобное могло сохраниться! Книги и свитки в библиотеке Карастеса датировались, самое раннее, эпохой военных походов Андрасте — все более ранние документы были уничтожены с приходом Церкви… ну, или спрятаны понадежнее, что более вероятно. У Серых Стражей бумаги сохранились как раз с Первого Мора… сейчас я остро пожалела, что выданный мне архив оставила Лелиане, вдруг там нашлось бы что-нибудь интересное не только о Корифее? Ведь и грифонов завели примерно в то время…       Как бы то ни было, гномы явственно переплюнули наземных жителей, даже наделенных магией, по части хранения своей истории. 1200 год Древней Эпохи, подумать только! Кажется, на тот момент ещё даже не началась война между Тевинтером и Элвенаном, государством эльфов. То есть тот, чьими словами мы сейчас руководствуемся, имел возможность — хотя бы теоретическую — увидеть легендарный летающий Арлатан…       Я помотала головой, стараясь вернуться из Древней Эпохи в Век Дракона, и охрипшим голосом уточнила:       — А ещё что происходило в те времена? Было что-нибудь важное?       — Перчинка, это даже наземники знают, — с лёгкой укоризной отозвался Варрик. — Именно Эндрин Каменный Молот и основал нашу благословенную родину, единственный выживший тейг Орзаммар. Я ведь не путаю, Валта?       — Не единственный, — поправила девушка. — Остался еще Кэл-Шарок. Насколько я слышала, он еще жив, хоть и отказывается от контактов с Орзаммаром. Но в остальном ты прав. Основание Орзаммара приходится как раз примерно на тот период, когда, по свидетельству Совершенного Гарала, в последний раз слышали песню титана.       — И видели его разрушения, — согласился писатель с едва заметной иронией.       — Но почему? — возмутилась я с неожиданной даже для себя горячностью. — Как они могли вычеркнуть из памяти… такое?       Я махнула рукой в сторону оплетенных лириумом стен, пропитанных тем же лириумом ша-бритолов, креталей, которых в Орзаммаре не видели уже так давно, что только ругаться их именем и продолжали.       — Может, как раз потому, что замолчал? — предположил Варрик и обнял меня за плечи. — Политика, Перчинка. Пока от тебя есть польза, тебя помнят, а стоит замолчать, как тебя вычеркивают из Хроник.       К нам потихоньку подтянулись и остальные, и теперь Дориан хмыкнул:       — Ну-ка, скажи мне, Варрик, какой смысл помнить то, чего уже нет? В истории моей драгоценной родины были те, кто никак не желал отпускать ушедших богов, и последствия мы разгребаем, в том числе, и сейчас.       — Ну, сравнил тоже… — начал гном, а я застыла, словно пораженная громом.       Так ли уж глупа идея сравнивать титана и Древних богов? Судьба их в итоге и правда постигла схожая — забвение в том или ином смысле и сон под землей… но может, и причины были схожими? Жрецы Древних богов теряли силу, что давали им их покровители, а гномы? Как они связаны с титанами? Ша-бритолы поклонялись ему, если верить надписям. А обычные гномы… они ведь выделяются. Кто не видит сны? Усмиренные — искалеченные ритуалом маги, я — пришелец из другого мира, и гномы. Но почему они? Что отняли у них вместе со снами? У них единственных нет магии, но в то же время мы находили артефакты явно гномьего происхождения, заряженные незнакомой магией — как минимум фонари на Глубинных тропах, да и тот клад в тейге Вальдасин… и чувство Камня, явно ставшее острее по мере приближения к титану… и с лириумом они работать могут куда свободнее, чем представители других рас. Что, если магия у них все же была? Что, если связь гномов и титанов была прямой и прочной? Что, если она по неизвестным причинам оборвалась, и тогда про них намеренно забыли — как о предавших свой народ… богах?       И что же нам делать сейчас, если этот бог не пожелает прекратить эти землетрясения?       — Это похоже на последнее предупреждение, — ворвался в мои мысли голос Валты. — Думаю, мы уже рядом.       — Тогда идем, — велела я и первой дернулась к двери. До рычага, ее отпирающего, мне даже позволили дойти первой, а потом Железный Бык привычно вышел вперед, пряча новые пейзажи за своей широкой спиной. Я едва не оттолкнула его — не попыталась оттолкнуть, — чтобы увидеть, наконец, что там за титан, но вовремя вспомнила об обилии лириума вокруг. Возможно, это была и нелишняя предосторожность.       А еще явно не стоило пренебрегать безопасностью, раз уж я пока что могла оставаться в человеческом теле, так что и щиты на всех развесила — на всякий случай.       — Охренеть, — пробормотал Варрик, сунувшийся следом за кунари. Их обоих тут же отпихнула Ванда, которой не терпелось самой посмотреть, что же дальше. Я отставать от нее не стала, и в итоге мы всем отрядом вывалились на небольшую площадку, почти балкон, нависшую над гигантской… пещерой?       Огромные сталактиты, свисающие с потолка, не позволяли забыть о том, что мы находимся глубоко под землей, но в остальном… Дна у этой пещеры не было, но скрывала его не тьма, как в предыдущей, а яркие облака света — изжелта-зеленоватого, с легким лазурным отливом. Казалось, что мы снова на поверхности, в каком-нибудь лесу с изумрудной листвой — только небо и земля поменялись местами. Или нет, со дна, прямо сквозь облака вверх поднимались… наверно, называть их сталагмитами было неправильно, высокие шпилеобразные холмы — и повсюду росла зелень. Воздух полнился запахами, непривычными и странными, но мало напоминающими камень — свежесть бриза, немного соли, цветочные ноты и привкус железа.       — Неужели все это построили ша-бритолы? — пораженно пробормотала Сигрун, и я только теперь заметила, что на сталактитах лепятся аккуратные домики. Впрочем, едва ли эти здания можно было назвать «домиками». Издали они казались крохотными, но больше всего походили на строения гномов, тот же тейг Гейдрун, так что и по размерам наверняка им не уступали. Разглядеть подробности было сложно: здания терялись в тени камня, лишь немного подсвеченные рассеянным светом снизу. Между собой их соединяли каменные мосты, и вот их рассмотреть оказалось легко: темные плиты лаково поблескивали и бликовали, купаясь в лучах света.       — Настоящий затерянный мир, — прошептала я и вцепилась руками в каменные поручни. Дальнего края пещеры видно не было, он терялся в облаках, и казалось, что мы находимся где-то очень высоко, может, на летающих островах Элвенана, и под нами настоящие облака, плывущие в бескрайнем небе, а земля где-то там, далеко внизу…       – Или те, кто был до них, — поправил Солас. Он казался невозмутимым, но чуть расширившиеся зрачки выдавали и его интерес. — Ша-бритолы не выглядят теми, кто способен созидать.       — Они — защитники, — тихо проговорил Блэкволл. — Возможно, их стоит уважать хотя бы за это.       — Защитники того, кому не требуется защита, как сказала уважаемая Валта, — напомнил эльф. — Но не думаю, что об этом стоит спорить. Нам ведь еще нужно дойти до сердца этого места?       В первое мгновение я не обратила внимания на пассаж про «сердце», иногда Солас был склонен к высокопарности. А потом разглядела, что, возможно, в этот раз он просто называл вещи своими именами — на одной из площадей, что образовывали перекрестья мостов, висело огромное лириумное сердце, и жилы из него, лириумные жилы, уходили в потолок, оплетая его уже знакомой паутиной. Почему-то на этот раз на лириум я реагировала куда спокойнее — взгляд он все равно притягивал, и сердце тут же затопила щемящая тоска по ушедшему, но взять себя в руки и отвести взгляд самостоятельно я смогла. Возможно, этому помогали облака света?       — Нам точно нужно туда? — уточнил Дориан. — Не то чтобы меня пугали древние тайны, но некоторые определенно намекают, что лучше держаться от них подальше. Не хочу, знаете ли, чтобы и в следующей катастрофе обвинили Тевинтер.       — Ну, тут ты уже опоздал, Посверкунчик, — чуть рассеянно отозвался Варрик, разглядывая открывшийся пейзаж. — Корифея вам нескоро забудут.       — Это он — источник ритма, к которому мы шли, — невпопад проговорила Валта, уставившись прямо на лириумное сердце. Я посмотрела туда, добровольно позволяя утянуть свое внимание и свой разум в лазурное сияние… и заметила то, чего не видела раньше. Сердце билось, пульсировало светом, и теперь мне стало казаться, что я даже слышу этот ритм. Тук-тук… тук-тук… или мне только так казалось, потому что я видела эту пульсацию? — Но где же сам титан?       — Я же говорила, что ложь должна быть размером с правду, чтобы ее качественно скрыть, — с некоторым самодовольством ответила Ванда. — И тот, кто меняет мир, должен быть размером сопоставим с миром. Это похоже на сердце, да? Лириумные жилы — на вены. А сам он…       — Мы внутри? — предположила я и сглотнула ставшую вязкой слюну. Думать о том, что мы оказались внутри живого существа, чье сердце билось у нас перед глазами… и кто мы для него? Вирус? Инфекция? Безобидные бактерии? И кто тогда ша-бритолы, не исполняют ли они роль лимфоцитов?       — Ну, все эти пещеры выглядят иначе, чем Глубинные тропы, — невозмутимо отозвалась демонесса. — И Тень тут такая далекая…       — Хочешь сказать, мы шли по чужому желудку? — неуверенно хмыкнул Варрик. Подруга подмигнула:       — Это не худший из вариантов.       — Не думаю, что титан похож на нас, — вмешался Солас.       — Ну да, как минимум, он огромный.       — Получается, лириум — это его кровь? — уточнил Дориан и отвернулся от открывающейся картины. Скривил свой породистый нос и добавил: — Кажется, меня сейчас стошнит.       Я как-то отключилась от общей беседы, а потом и вовсе обернулась птицей и махнула вперед — в эти лазурно-золотые облака, так напоминающие небо. Мне вслед еще что-то крикнули, но я не обратила внимания, меня манило сердце. Лететь напрямую к нему я все же не рискнула, обошла по сужающейся дуге, заодно купаясь в свете, но когда до цели оставалось всего метров двадцать, что-то во мне воспротивилось такому близкому знакомству. Пару мгновений я еще боролась сама с собой, но потом сделала вираж и отправилась обратно.       И вовремя. Наш отряд попытался сунуться вперед, но в этот раз сопротивление было куда более неприятным: ша-бритолы наступали целым отрядом с несколькими пулеметами, а прятаться было особенно негде, разве что за каменными парапетами — лежа, без возможности отползти. Мои щиты уже сбили, и момент, когда кого-нибудь все же ранят, неминуемо приближался. Но в этот момент титан снова содрогнулся, и обе группы сражающихся попадали на пол как спелые яблоки с веток. Я мысленно от души поблагодарила этого титана, приземлилась возле своих и накинула щиты. После этого бой пошел куда шустрее.       — Нам надо остановить это, — проговорила Валта, и в голосе послышалось что-то похожее на фанатизм. Она едва не ринулась вперед, но тут же дорогу перегородила Ванда.       — Если мы пойдем по дорожкам, погрязнем в боях. Я могу переместить кого-нибудь туда, прямо к сердцу. Починишь его по-быстрому и пойдем обратно.       — Это опасно, — тут же нахмурился Ренн. — Эти ша-бритолы могут и там ждать.       — Погоди, — вклинился Варрик. — Лавандочка, а ты можешь переместить… например, каменную плиту, а мы уже за нее сами подержимся?       — Я что, похожа на тяжеловоза? — оскорбилась демонесса. И нехотя добавила: — Могу.       В этот раз я доверилась подруге и встала на выбранную каменную плиту вместе со всеми, лететь своим ходом было страшно — мало ли что снова вытворит подсознание. И еще изрядно напрягало мысль: а подсознание ли? Или снова Вера? И если это она, то что мне теперь делать?..       Плита, вырванная из ближайшего моста, зависла метрах в десяти от площадки с сердцем. Ша-бритолов в округе видно не было, окружение вообще источало миролюбие и покой. Облака переливались и плавно перетекали вдруг в друга, так что хотелось развалиться на земле и наблюдать за ними, легкий ветерок приносил ароматы зелени... Не хватало пения птиц, как я вдруг поняла. И щебета насекомых. Вообще звуков в пещере титана — титана! — было мало, только отдаленный рокот моря, доносящийся у нас из-за спины, да те шумы, что производили мы сами. Даже ша-бритолы почти не нарушали тишины. Но в остальном легко можно было бы перепутать это место с каким-нибудь высокогорным плато.       И только слабые, но все учащающиеся толчки напоминали, что проблему мы так и не решили.       — Мне нужно подойти ближе, — попросила Валта. Я ощутила прямо противоположное желание и с трудом заставила себя промолчать. Что-то делать ведь и впрямь надо.       Но едва Ванда аккуратно установила плиту на ближайший мост, ведущий к сердцу, как из него вырвалась лазурная молния и безошибочно нашла гномку. Я от неожиданности выставила щит — сразу большой, чтобы прикрыть всю компанию, и внезапно он наполнился золотистым светом, как на Валарианских полях.       — Вера, — мрачно пробормотала я. И тут же в голове раздался знакомый голос:       «Тебе не нужно сердиться. Я помогаю тебе и… ему. Вам не стоит причинять вред титану».       «Мы и не собирались, — я послушно перешла на мысленный голос. — Нам нужно только, чтобы он перестал рушить камень. А еще мне очень интересно, почему ты у меня в голове и почему вечно уходишь от вопросов!»       «Алиена, — в голосе духа прорезались строгие нотки. — Ты узнаешь все, рано или поздно. Я ведь помогаю тебе».       «Только это подозрительно похоже на одержимость, — огрызнулась я. — Такое, знаешь, не приветствуется. И ты могла мне просто сказать!»       «Это не одержимость, — мягко ответила Вера. — Обещаю, рано или поздно я отвечу на все вопросы, но не сейчас. Давай успокоим титана».       — Босс, ты в порядке? — поинтересовался Бык. Я только недовольно кивнула и поинтересовалась:       «Что надо делать?»       «Я помогу», — пообещала Вера.       В итоге «помогу» вылилось в «сделаю все за тебя», по крайней мере, в том, что творило мое тело, я участвовала постольку-поскольку. Это было немного жутковато, но совсем не так, как под контролем магии крови — я чувствовала все, что делаю и в любой момент могла вмешаться. Точнее, мне казалось, что я делаю все сама, и только попытка осознать, зачем я это делаю, приводила к пониманию, что действую я не по своей воле. Такое мягкое принуждение пугало, пожалуй, даже больше магии крови — с ней ты сразу четко понимаешь, что вляпался в проблемы и надо бороться, сейчас же, не знай я о Вере, так бы и не поняла, что действую не сама. А сколько раз такое уже бывало? Как давно она меня контролирует и что вообще в своей жизни сделала я, а что — она?       Вдвоем с Вандой — демонесса обеспокоенно смотрела на меня, но не спорила, — мы привели Валту в себя; гномка как-то задумчиво терла лоб, морщилась, но времени прийти в себя Вера ей не дала. Мы обе отправились к сердцу, остальных же, попытавшихся последовать за нами, удержала демонесса. Я слышала, как пытался спорить Ренн, как ругался Железный Бык, кажется, они не могли выйти за пределы моего купола. И вместе с тем чувствовала, как тело наливается знакомой золотой силой. Глаза словно раскрылись: теперь я видела магию так же просто, как до этого обычными глазами видела свет. Облака и правда переливались лазурью и золотом, а лириум притягивал взгляд и вызывал странные, непонятные воспоминания… не мои, как я теперь поняла. Сердце пульсировало все сильнее, и теперь я видела, что оно буквально сжимается от тревоги, что кобальтово-синяя магия, окружающая его, готова в любой момент сорваться во что-то убийственное…       — Так громко, — прошептала Валта, снова хватаясь за голову. Кобальтовая сила чуть дрогнула и потянулась к девушке. — Песня… звучит громко… Хватит!       С ее рук вдруг сорвалась такая же кобальтовая молния, пролетела где-то надо мной, и Валта замолчала. Сила титана дрогнула последний раз и успокоилась. А Вера шепнула:       «Верь мне», — и исчезла вместе со всей своей силой, от чего ноги у меня подкосились. Пусть на этот раз она не пыталась меня сжечь изнутри, впечатления от столь близкого соседства все равно оказались не слишком приятными — словно на мне пахали круглый день, а то и не один.       Зато Валта явно приходила в себя и словно расцветала: глаза заблестели, краски лица стали ярче, но при этом не казались искусственными. Она глубоко вздохнула, расправила плечи и огляделась по сторонам. В этот момент нас догнали остальные — золотая сфера истаяла на глазах. Хотя раньше она, вроде бы, не удерживала тех, кто оказался внутри…       — Валта! — первым подбежал Ренн. — Ты как? Идем, надо уходить отсюда.       Ванда отстала от него едва ли на мгновение, но говорить ничего не стала — помогла встать и поддержала, пока я пыталась заставить себя стоять ровно. Остальные тоже предпочитали молча дожидаться объяснений.       — Я в порядке, — медленно проговорила гномка, разглядывая свои руки. — На самом деле, больше, чем когда-либо.       — А… песня? — нерешительно уточнила я. Валта улыбнулась:       — Она была громкой, оглушающей, но теперь все прошло.       — А магия? — хмуро поинтересовался Железный Бык. — Гномы ведь неспособны к магии.       — Это была не магия, — уклончиво отозвалась девушка. — Случайность.       — Плевать, — оборвал Ренн. — Выберемся отсюда, тогда и разберемся.       Валта перехватила его за руки и чуть расстроена произнесла:       — Вам надо идти, но я… Я не могу больше покинуть Источник.       — Что за чушь, Валта? — легионер ответил зло, но под его злостью чувствовались растерянность и затаенная боль. Девушка ее, несомненно, тоже расслышала и вздохнула.       — Титан был растревожен, его разбудила Брешь. Но теперь он успокоился, потому что связан с одним из своих детей… со мной. Я должна остаться рядом.       — Тогда я останусь с тобой, — предложил Ренн, но Валта покачала головой:       — Я связана с титаном, я слышу его песню и его истории. Я Безупречна… но не ты, мой друг. Возвращайся, Ренн.       — Вы уверены, Валта? — уточнила я. Больше из вежливости, в отличие от остальных я видела те узы, что связали гномку с этим местом… с титаном. Варрик кинул на меня быстрый взгляд и добавил:       — На Глубинных тропах никогда не случается ничего хорошего. И теперь будет так же.       — Мы больше не на Глубинных тропах, — Валта улыбнулась и отвернулась от нас, разглядывая облака света. — Мое призвание — поиск, и сейчас он завершен. Уходите. И не печалься, Ренн. Я нашла то, что искала, надеюсь, и ты сможешь.       — Идем, — ему на плечо положила руку Сигрун. — Иногда надо просто уйти, не оглядываясь.       — Идите, — поддержала Валта. — Вас больше не тронут. И титан больше не проснется, я обещаю.       Перед глазами вдруг, как наяву, встал юный гном с ярко-синими глазами и таким же взглядом, направленным вглубь себя. И такой же кобальтовой силой, окутывающей его, если смотреть правильно. Я моргнула, и видение рассеялось, оставив только чуть горьковатое послевкусие.       Возвращение и впрямь больше походило на прогулку. Из Источника, как назвала это место Валта, мы ушли под взглядами ша-бритолов, но на этот раз они не пытались на нас нападать, только провожали. Но двери, сквозь которые мы прошли, захлопнулись за спиной с таким стуком, что было понятно сразу — открыть их заново мы не сможем. Зато исчезла лириумная стена, за которой нас ждало войско ша-бритолов — или, вернее, не ждало, поскольку и сами гномы тоже исчезли. Я все-таки выполнила свое намерение и набрала пару флаконов странной воды из странного моря, хотя уже и без особого желания. Пусть титана мы и успокоили, но этот поход оставил странное послевкусие. Человек из моего отряда все-таки остался там — пусть Валта и была с нами недолго, да и недовольной не выглядела, даже наоборот, я все равно чувствовала себя… неправильно. А уж на Ренна смотреть и вовсе было больно, его потеря подруги выбила из колеи куда сильнее.       Не меньше вопросов вызывала и Вера. Что значит «не одержимость», если она так свободно смогла проникнуть в мой разум? Или одержимость проявляется иначе? Эти вопросы тоже требовали ответов, но сейчас возможности получить их не было — как я ни пыталась нащупать, где там в глубинах разума затаилась Вера, найти не могла. В итоге Ванда сжалилась и прекратила мои поиски фразой:       «Ее сейчас нет».       Но, видимо, вид у меня был не слишком довольный, потому что на поверхность мы шли странным маршрутом — на этот раз впереди шел Айдан, и первым делом он привел нас в небольшую пещеру… строго говоря, сначала мы подошли к обрыву, и он с усмешкой предложил мне ступить на невидимый мост. Я недоверчиво осмотрелась правильным зрением, но никакой магии не заметила. И все равно шагнула вперед — не хочет же меня брат убить… да и взлететь я могу в любой момент. Но не пришлось — едва я сделала первый шаг, как под ногу сам по себе метнулся камень. Потом второй. А потом выстроился целый мост, в конце которого, в небольшой пещерке, стоял настоящий трон.       Поначалу я осматривалась с недоумением — кому нужно притаскивать трон так далеко, даже ниже Глубинных троп? А потом послышались тихие шаги, попискивание, и в комнату начали набиваться наги. Позорный визг я не удержала и с трудом не кинулась Айдану на руки — нагов я побаивалась еще с тех пор, как меня разбудил лелианин питомец. Но брат только рассмеялся, положил на трон что-то круглое, в чем я опознала кусочек сыра, и обхватил меня за плечи, не давая сбежать. Пару минут ничего не происходило, а потом в комнату выбрался еще один наг и сходу запрыгнул на трон. На этот раз я от удивления онемела, так что обошлось без криков.       На голове нага красовалась корона, точная копия той, что венчала голову Марлоу Думара в Киркволле.       Над ухом рассмеялся Страж-командор и пропел:       — «Славься, нажий король. Сыр несите ему. Чем старее, тем лучше». Из старых песен гномьих Совершенных.       После этой встречи мысли свернули в более позитивное русло, и омрачилось приподнятое настроение только один раз: уже наверху, в лагере Легиона мертвых, Сигрун вдруг изъявила желание вернуться с легионерами. Хотя бы ненадолго — наверно, хотела утешить расстроенного Ренна.       Зато там же обнаружился отряд Инквизиции под предводительством Гарнайта Говорящего с Волками, которому и я, и Айдан обрадовались как родному. Наверно, если бы не обещание, брат вместе с Воинами Пепла сразу отправился бы в Амарантайн — и я бы даже отпустила, хоть официально аввар теперь и служил Инквизиции. Но Лелиану требовалось успокоить не меньше, чем титана, да и Айдан явно против не был. Тем не менее, большую часть отряда он, едва оказавшись в Пике Солдата, все-таки отправил домой. С нами поехали только он сам и едва стоящий на ногах Андерс. Магу, на мой вкус, куда больше пошло бы на пользу лежать в кровати, чесать сэра Ланцелапа и выслушивать ворчание тетки Уллы, но он слишком уж обрадовался Варрику. Пришлось пожертвовать ему Сметанку — сам он пешком не доковылял бы точно. С этого «пути безупречных» его пришлось нести на носилках. Пусть и восстанавливался он теперь с феноменальной — магически феноменальной — скоростью, но до полного выздоровления было еще явно далеко, даже на лошадь его усаживал кунари.       Поездка оказалась занятной — пусть не такой веселой и расслабленной, как путь туда, зато сердце заполняло чувство удовлетворения и даже немного восторга, особенно при взгляде на брата. Вперёд мы спешили настолько, насколько позволял раненый, а уж весточку я отправила заинтересованным лицам еще из Пика Солдата, но все равно сумели въехать в предгорья только под конец третьего дня, а до крепости и вовсе добрались только на пятый. А стоило увидеть уже ставшие родными стены Скайхолда, как я едва сдержалась, чтобы не побежать внутрь — может, брата там ждали, но ведь и меня тоже, правда? Но увы, лететь на своих двоих — значило нарваться на лишние вопросы от Лелианы, а прибавлять скорость лошадь, отнятая у демонессы, явно не планировала. Мы и так сидели на ее спине вдвоем, болтая ни о чем — для важных рассказов время еще будет, — заставлять ее еще и ускоряться было бы жестоко.       — Чувствую, тебя там ждут не только дела, — тут же заметил Айдан с улыбкой. Андерс тут же деланно возмутился:       — Что я слышу, стоило отлучиться на пару лет, и уже почти невеста от меня сбегает?       — Блондинчик, ты бы еще дольше там торчал, от тебя бы не только невеста сбежала, но и кот, — похлопал его по плечу Варрик. Осторожно так, явно боясь навредить.       Я на это только фыркнула и гордо вскинула голову. И, спустившись с лошади, первой вошла во внутренний двор, на ходу кивнув отсалютовавшим солдатам.       Скайхолд за время нашего отсутствия не изменился. Даже Лелиана снова нашлась во дворе, словно так и ждала нашего возвращения, не уходя внутрь. И бледность ее была такой же, вот только на губах расцветала улыбка, предназначенная явно не мне. Лицо тайного канцлера она преображала совершенно, так что Лел снова казалась юной девушкой, послушницей, которая встретилась мне десять лет назад в Остагаре.       — Я же обещала, что притащу его к тебе.       — Спасибо, — еле-еле слышно прошептала она, но даже головы не повернула. Я усмехнулась и отошла на пару шагов: встревать между влюбленными не хотелось совершенно, но полюбоваться на встречу — дело святое.       Моих ожиданий наш тайный канцлер не обманула: едва Айдан шагнул к ней, Лелиана сама кинулась ему на шею и поприветствовала самым правильным образом — поцелуем. На лицах случайных свидетелей расползалось изумленное выражение, похоже, от главы шпионов они такого не ожидали. А я улыбалась.       А потом почувствовала на себе взгляд, подняла голову и встретилась глазами с Калленом. Он во двор спускаться не спешил, но облегчение от того, что я вернулась, и радость ощущались почти физически. Я улыбнулась в ответ, сделала было шаг в сторону его башни, и тут меня заключили в объятия.       — Chica, последнее время ты стала настоящим мастером по части запугивания друзей.       — Зевран, — ахнула я и развернулась к другу. Убийца был непривычно серьезен и меня разглядывал внимательно, словно пытаясь найти какие-то изменения — и не находя их.       — И ты здесь, — заметил Айдан, отрываясь от Лелианы. Я кинула взгляд туда, где был мой командор, но лестница была уже пустой, и Ванда просуфлерила:       «Он к себе пошел. И явно тебя ждет. Не тормози!»       А потом мой взгляд явно перехватил Ворон, глянул туда же и едва заметно усмехнулся. И повернулся к моему брату, расплылся в насмешливой улыбке и протянул руку для пожатия:       — После всего, что я успел услышать о вашей ненормальной семейке, не приехать было невозможно, друг мой. И я жажду услышать все из первых рук.       Я вывернулась из объятий и строго велела:       — Вечером. Лелиана, у нас есть что-то срочное или совещание до завтра отложим?       — Завтра, — отозвалась она так мирно, как уже давно со мной не разговаривала. — Вы можете отдыхать, леди Инквизитор, я займусь размещением гостей.       — У вас гостей больше одного, если ты вдруг не заметила, — услышала я голос Андерса, но останавливаться и выслушивать ответ уже не стала.       Взбежала по лестнице в свою комнату, на ходу скидывая доспехи — не являться же к возлюбленному в пропыленной драконьей коже, — и метнулась в ванну. Раньше я могла бы проваляться в ней после такого похода и час, но сейчас умудрилась справиться за десять минут, еще и переодеться. И поблагодарить Создателя за то, что нам удалось добраться до Скайхолда еще днем: не было нужды лезть по стене, сейчас я могла просто вылететь со своего балкона и влететь в окно кабинета Каллена.       Сам он меня, кажется, не ждал, читал какой-то документ, но ничуть не расстроился, а я только теперь расслабилась — оказавшись в теплых руках своего командора. Когда он коснулся моих губ, сердце радостно подпрыгнуло, и все неприятности, которые все еще не давали покоя, все вопросы моментально выветрились из головы. Здесь и сейчас были только мы вдвоем.       О документах он, кажется, забыл окончательно, потому что, разорвав поцелуй, принялся осматривать меня. Я тихо рассмеялась:       — Все в порядке. Мы все живы.       — Хорошо, — с заметным облегчением кивнул он и сжал меня в крепких объятиях. — Я успел много передумать, пока вас не было. Хорошо, что все это было ерундой.       Теперь уже я чуть отстранилась и осмотрела Каллена. Выглядел он неплохо, но спал явно мало, и я покачала головой:       — Тебе надо больше отдыхать. Или это лириум?       Протянула руку, чтобы поделиться светом, но Каллен перехватил ее и покачал головой:       — Не нужно. Помнишь, ты говорила, что я мог бы стать примером для других храмовников? У них ведь не будет тебя.       Я прикусила губу, глядя на него с сочувствием, и мужчина улыбнулся:       — Если мне будет совсем плохо, я скажу. Обещаю.       И, не давая мне время на раздумья, поцеловал. Прием был нечестным, потому что я сразу забыла обо всем, и даже не услышала, как кто-то стучит в дверь. Осознала это задним числом только тогда, когда дверь распахнулась, и мой вездесущий братец проговорил:       — Каллен, мне сказали, что ты здесь. Надо… хм.       — Страж-командор, — оторвался от меня Каллен явно не без внутреннего сопротивления, но недовольству в голосе прорезаться не позволил, кивнул Айдану, так и не выпуская меня из объятий. Братец чуть кривовато усмехнулся:       — Ну, вот об этом я и хотел поговорить.       — А попозже нельзя? — тут же нахмурилась я и прижалась покрепче к возлюбленному. — Тебя Лелиана три года ждала, иди с ней поговори.       — Она занята, — Айдан улыбнулся с неожиданной нежностью, но тут же вернул себе суровое выражение лица. — И ты занята, мелкая, иди погуляй.       Я заколебалась и бросила взгляд на Каллена. Все равно им придется знакомиться в таком контексте, да и вообще… Мой командор — не мальчишка из Башни Бдения, ему так просто ничего не открутишь. И я хотела позвать его вечером, раз уж у нас намечаются практически семейные посиделки… Может, лучше и правда пусть поговорят сейчас?       — Иди, — шепнул Каллен и поцеловал меня в висок, видимо, тоже предпочитая решить все вопросы сразу. Я кивнула, бросила на брата грозный взгляд и вылетела в окно. Пожалуй, теперь у меня к Лелиане появились ответные претензии. Могла бы и отвлечься от своих дел и не мешать нам…