Resisting love

Он назвал её бревном…Естественно, она попыталась ему врезать и запустила в него всё, что подвернулось под руку. Но… Казалось, время от времени Вселенная или Ками-сама, называйте как хотите, все таки слышали его. Но, как и всегда, в случае Хатаке, прислушивались к нему не вовремя. И к тому же, высшие силы решали не вознаграждать, доказывая его правоту. Нет-нет, с Какаши явно работал обратный механизм. Взять хотя бы несколько примеров: он следовал принципу отца– друзья важнее всего, в итоге, из-за этого его отец и окончил свою жизнь. Решил следовать лишь кодексу ниндзя, который гласил-нет ничего важнее удачно завершенной миссии, в итоге, остался без друзей, без своей команды. Решил безоговорочно исполнять приказы вышестоящих лиц – остался без наставника. Этот список можно было вести бесконечно, и сегодня, его дополнил еще один пункт.  Определенно, она не была бревном. Если бы Какаши мог, он бы вернулся в прошлое, отрезал себе язык.  Она должна была подавать чай! Чай! Гребанный зеленый чай! Когда, кто и зачем ее поставили танцевать? И что это за танцы такие?! Она же полуголая! Ладно, хорошо, не полуголая, но… Нет, все таки полуголая. Не зря же переодетый Генма подавился выпивкой в пяти метрах от него, как только она вошла. Да, он слышал, что куноичи часто проходят более углубленный курс по соблазну, чем мужчины-шиноби. Этот курс включал в себя, в основном умение флиртовать, завлекать объект, превращая в легкую добычу, различным постельным техникам, но редко, кто из куноичи продолжал курс, изучая игры на музыкальный инструментах, литературу или танцы.  И вот, он сидит, а девушка, которую, он знал как, Такэи Мираи танцует— извивается как змея, обтянутая зеленым шелком, в окружении еще троих женщин, в десяти шагах от него.  Всемогущий Ками-сама!  Изумрудная ткань демонстрировала все ее достоинства и аппетитные формы. Такэи была маленького роста среди всех женщин АНБУ, разве что Югао, кажется была с ней почти одного роста. Но тем не менее, это ничуть не портило девушку: симпатичное лицо, фигура— песочные часы: не маленькая грудь и бедра, и, конечно же, этапотрясающаязадница на которую он пялился, всякий раз, когда подворачивалась возможность быть не пойманным. Она была привлекательна как внешне, так и внутренне, располагая к себе почти сразу своим дружелюбным характером.  И вот, теперь, она танцует, бессовестно демонстрируя свою пластичность и грацию. Ну, Хатаке, ты прав, в этой комнате есть бревно. На данный момент, оно в твоих штанах. Бедра куноичи плавно совершают движения вниз, будто вода в реке стекает по крутому, извилистому дну. Затем снова поднимаются, извиваясь. Ее ноги перебирают замысловатую поступь, приближаясь к объекту. Обтянутые тканью бедра описывают круг, а живот ходит волнами. По всем канонам, она должна смотреть на этого сопляка самым страстным взглядом, но вопреки стандартным инструкциям, девушка танцевала с закрытыми глазами, и это, надо сказать, приковывало еще больше внимания. Как только музыка затихла, девушки поклонились и развернулись, чтобы покинуть зал. И пока Копирующий ниндзя решил вздохнуть с облегчением, Рё Катакава что-то нашептал хозяйке заведения, после чего женщина окликнула Мираи.  — Фен-сан, не хотите ли Вы задержаться и составить компанию нашему дорогому гостю?  — Конечно, Госпожа. Почту за честь,— девушка покорно поклонилась. Рё указал девушке ладонью на пустующий дзабутон по левую сторону от себя, и пока Такэи опускалась на подушку, Катакава не сводил с нее жадно-восхищенного взгляда.  Черты лица сына Сакумо заострились от недовольства и напряжения. Конечно же, это неправильно реагировать так, особенно на задании. Но, биджу тебя раздери! Он не мог не думать о руках молодого аристократа, которые опускались то на бедро, то на поясницу нин-медика.  Необходимо успокоиться и ждать.  Ждать сигнала второй части их отряда. К слову, нужно было отдать должное Госпоже Кэзухиро, которая позаботилась о том, чтобы кроме шиноби и ее людей на всем этаже не было ни души. Это облегчало их работу, как и не грозило репутации женщины и заведения в целом.  Как по заказу, через десять минут ожидания, в окне, напротив которого расположился Копирующий ниндзя, засверкала красная сигнальная вспышка.  Кивнув Генме, и наблюдающей за ними Госпоже Кэзухиро, шиноби посчитали до пятнадцати, как в комнату, через запасной выход вошел Асума с шестью солдатами из особого подразделения Даймё. Подорвавшийся Рё был тут же обездвижен быстрым приемом Такэи. Когда преступников с выкраденными документами передали людям правителя страны Огня, было уже за полночь, поэтому пожилая владелица дома развлечений предложила шиноби Конохи провести ночь в отведенных им спальням, отужинать сытными угощениями и воспользоваться услугами девочек, если на то будет желание.  Что ещё нужно людям их профессии? На миссиях, в целом, была большая редкость ночевать в тавернах или гостиницах. Основным местом их привалов и ночевок была территория, любезно предоставленная матерью-природой: твердая и холодная почва, и почти всегда чистый воздух. Но такими редкими случаями, когда фортуна все таки становилась нужным местом, было грех не воспользоваться. Видя энтузиазм своего отряда, да и чего кривить душой, Хатаке был сам не против, пепельноволосый шиноби дал распоряжение отдохнуть и выдвигаться лишь на рассвете.  И вот после горячего душа, вся дружная компания собралась в том самом зале, где пару часов назад проходила операция по задержанию преступников. Длинный стол ломился от изобилия еды и выпивки. Генма уже перебравший,  рассказывал разные анекдоты и истории, при этом обнимая двух юдзё расположившихся на его коленях. Пока одна, заливаясь веселым смехом, поила его, поднося к губам Ширануи отёко с терпким саке, вторая предусмотрительно кормила разнообразной закуской, Асума громко хохотал, и думая, что никто не обращает внимания, украдкой кидал теплые и сладкие, как патока взгляды на Куренай, отвечавшую ему такими же влюбленными глазами. Анко казалось смеялась громче мужчин, как обычно разбавляя свой смех периодичным хрюканьем, чем заставляла Мираи давиться хихиканьем и силой удерживать еду во рту. Какаши позволил себе расслабится, выпить небольшое количество алкоголя, чтобы просто почувствовать приятную легкость в мышцах и голове. Он сидел во главе стола, как старший по званию, и наблюдал за своими людьми. В особенности за одной куноичи. Она уже переоделась в обычную юкату темно-зеленого цвета и спортивные обтягивающие штаны. Между прочим, это были любимые штаны Хатаке. Да, когда Такэи одевала их на тренировки, их спарринги были более грубые, резкие и намного более тесные… Хмм, кажется он все такие её домогался. Интересно, замечала ли она? Не только, то что он ее домогался, а в целом— всю эту взрывоопасную гремучую ауру между ними. Он был в курсе, что нравился ей когда-то, особенно это было в первый год ее пребывания в АНБУ. Но потом… По крайней мере, исчез ее восхищено-влюбленный взгляд, развязался язык, и она стала отвечать на его подколы и замечания не менее язвительно. Что уж говорить о той злосчастной миссии, после которой она ушла из спец отдела. Из размышлений, его вывел голос Асумы. Мужчина поднял руку и притянул к себе сидящую рядом Мираи, заключая куноичи в объятия одной рукой.  — Не смей обижать мою Ми-чан!,- он усмехнулся глядя на Ширануи,— Ты же знаешь, как я люблю свою племянницу?,— он поцеловал ее в макушку — Фууу, Асумаа!! Хотя бы рот вытри! Измазал мои волосы этой жирной свининой, — недовольно пропищала ирьенин, но её чересчур довольное и смущенное лицо, говорило о том, как ей приятна эта реакция и слова родственника.  — Даа,— мечтательно протянул Сарутоби, полностью игнорируя замечание девушки,— знаете, если у меня когда-нибудь родится дочь, я бы хотел назвать ее Мираи,— он скользнул взглядом по смущенной Куренаи.  — А если будет сын?,— спросил Генма — Хммм…об этом я не подумал,- рассмеялся ниндзя.  Анко ушла первой, следом в свою комнату ушла и Такэи. Обе спутницы Генмы пытались вытащить шиноби из-за стола для дальнейшего приятного времяпровождения. Ширануи поспешно осушил отёко и поднялся с насиженного места. Какаши помотал головой, поражаясь неугасаемому энтузиазму товарища, на что друг фыркнул: — Один раз живем, Хатаке, глупо терять возможности.  И приобняв своих прекрасных спутниц, шиноби скрылся в коридоре.  — Я провожу тебя,– сказал Сарутоби Куренай, будто было непонятно, что на самом деле он ее не только проводит, но и останется.  Какаши весело хмыкнул — Тоже решил не терять возможности?  У самых фусума, Сарутоби остановился, давая возможность Юхи пройти немного вперед. Достал из кармана форменного жилета чуть помятую пачку сигарет. Покрутив сигарету в руках, зажал фильтр между губами пока прикуривал, а затем сказал: — Да, и могу дать тебе такой же совет.  Сарутоби широко и пьяно улыбнулся, и выпуская дым, пошел следом за своей женщиной.  *** Послышался громкий и быстрый стук в дверь. Мираи нахмурилась и осторожно прокралась к двери. Алкоголь придавал смелости, поэтому позабыв об элементарных навыках сканирования, девушка рванула к двери. Очередной поток нервного, непрерывного постукивания был прерван резким открытием двери. В дверном проёме стоял он, и девушке потребовалась буквально секунда, чтобы понять намерение, отражающееся в его глазах. Он в один шаг преодолел расстояние между ними, одновременно захлопывая дверь, чуть ли не снося ее к чертовой матери, и вместе с этим одной рукой схватил ее за горло. Шиноби впечатал ее в стену и вместе с ударом головой, на Мираи обрушились его губы.  Подобно землетрясению, почва уходила из под ног, превращаясь в труху, и вместе с этим приходило осознание— это то самое место, где им обоим нужно быть. Он целовал ее так жадно, будто хотел ее не целовать, а съесть. Ни грамма нежности, но Ками, это было так правильно, так необходимо. Все между ними должно было быть так: и конфликты, и сближение.  Спроси у Какаши когда у него так дрожали руки, он навряд ли вспомнит. Дрожали, конечно, они часто, особенно когда он видел кошмары, но от перевозбуждения? Наверное он и не вспомнит. Но черт, весь Какаши был сейчас настолько под властью страсти, что голова была пуста— ни одной мысли. Лишь бешеное, животное желание чувствовать её всем своим существом. Ведомый инстинктами, ему казалось, что до кровати он не дотерпит, особенно сейчас, когда слышит вибрацию ее стона на своих губах. Хатаке пытается развести полы ее банного халата, но тугой узел пояса не поддается. Ну кто завязывает такие мудреные узлы на халате?! Проклятая ткань не поддается, и он рвет ее, скидывая мягкую одежду с ее плеч, обнажая Такэи полностью. Рванными, но быстрыми движениями сбрасывает с себя форменный жилет, водолазку, и болтающуюся на шее маску. И только тогда понимает, что в эти короткие секунды, Мираи впервые видит его лицо. Ее нескрываемый шок забавляет, но он видит и знает, что ей нравится то, что она видит. Она улыбается ему, и тянет ладонь к открывшемуся лицу. Нежно проводит большим пальцем по щеке. Он подстраивается, наклоняя голову навстречу ее прикосновениям, прикрывая глаза. Но секунду спустя, когда его веки поднимаются, его глаза пылают нетерпением и страстью. Он целует ее палец, оказавшийся на его губах, поддается вперед и придавливает куноичи своим телом, не оставляя между ними никакого расстояния. Сквозь новую волну жадных поцелуев, Мираи сама тянет руки к его эрекции, сжимая напряженную плоть сквозь брюки. Какаши слегка отстраняется, быстро растегивая ремень, избавляется от приспущенных брюк и белья, помогая себе ногами, и переступая через лужу одежды.  Не прерывая поцелуя, он еле ориентируется в пространстве ища футон или кровать. Девушка помогает ему, подталкивая в нужном направлении.   Нет никакой грации в их движениях, они просто опускаются и падают на мягкий футон.  Наконец-то!  Наконец-то он касается ее. Будто всю свою жизнь он шел к этому моменту. И всё его существо кричит, что он касается и целует так, как должен был делать все это время.  Ему хочется всего одновременно: быть нежным и неторопливым, и войти в неё сразу и не сбавлять бешеного ритма, целовать каждый участок кожи, заставлять мурашки бегать по нежной коже и сделать все быстро, грубо. Мужчина оставлял быстрые поцелуи и укусы на ее губах, скулах, шее и ключицах пока пристраивался между ее разведенных ног, в то время, как она беспорядочно оставляла короткие поцелуи на его лице и царапала спину. Одной рукой Хатаке сжимал ее грудь, пока вторая спускалась вниз, туда, где оказаться жаждал больше всего. Пройдясь по клитору легким крутом, он переместил пальцы ниже, утопая во влаге ее возбуждения. Они застонали практически одновременно.  — Какаши, не тяни!,— Мираи сама уже была на грани, опуская голову на плоскую подушку.  Он этого и ждал. Одним плавным движением, он вошел в нее наполовину, а через мгновение углубился, заполняя ее полностью.  Такэи казалось, она расплачется только от того, что наконец-то это произошло. Вот он, вот она и больше никаких слов.   — Даа,– хрипло отозвался он, начиная двигаться в постепенно нарастающем ритме,— Ты просто не представляешь сколько времени я хотел этого.  Что больше подталкивало ее к пику наслаждения: его движения в ней, его голос и слова, или картина напряженно-довольного лица джоунина?  Ей хотелось узнать, уточнить, как долго он думал о ней, но желание насладиться их близостью, а не словами, заставило отложить все вопросы на потом. Они уже и так наболтались за три с половиной года. Но, как оказалось, не Какаши.  — Ты выводила меня, доводила до кипения. А эти твои чертовы обтягивающие брюки!..,— он сменил темп на более резкий, —Ты делала это специально, признайся? — Даа!,— она приподнималась навстречу его толчкам, впиваясь ногтями в его предплечье.  Он прикрывал глаза, сжимал их в наслаждении. Замедлился, попытаясь сосредоточиться и отсрочить свой оргазм, непроизвольно вслушиваясь в сладкие звуки ее удовольствия. — А сегодня, когда ты танцевала. Ками, я хотел содрать это платье и взять тебя прямо там,— он снова сорвался и ускорился, чувствуя как её стенки ритмично сокращаются, сжимая его сильнее,создавая такое необходимое и потрясающее давление.  Какаши кончил меньше через пол минуты, слегка придавливая ее своим телом. И эта тяжесть мужского тела приносила Мираи не меньшее удовольствие. Отдышавшись, Хатаке скатился по правую сторону от нее.  Такэи повернулась к нему, уткнувшись носом в его татуировку АНБУ. Копирующий ниндзя приподнял руку, давая возможность девушке удобнее устроиться в его объятиях.  Тишина царившая между ними была наполнена какой-то неведомой гармонией, и переполняющим девушку счастьем. Куноичи рассматривала его профиль, жадным взглядом цепляясь за каждую черту, в особенности, за родинку под губой. Он был красив. Очень. В целом, Какаши был эталоном, не считая скверного характера, хотя… Ладно, хорошо. Этот гаденыш был прекрасен во всем. Хатаке повернул голову, и только сейчас куноичи поняла, что все это время он не прятал шаринган за прищуром. Мужчина с не меньшим энтузиазмом рассматривал ее растрепанный и раскрасневшийся вид, а затем снова навис над ней. Мираи сначала удивленно посмотрела на него, а затем рассмеялась. — Чего смеешься? Нам нужно наверстать упущенное время,- легко улыбаясь, он склонился на ее губами — Думаешь до рассвета мы с этим справимся?,— она поддалась вперед, нежно массажными движениями оглаживая его предплечья, поднимаясь к плечам. Он нежно целовал ее за ухом, постепенно спускаясь дорожкой поцелуев, нашептывая: — Надеюсь нет. Как твой капитан, назначаю исправительные работы по возвращению в деревню. — Есть, Капитан,— задыхаясь, приглушенно выдохнула она, прежде чем поцеловать его.