Тэхён никогда ни с кем не знакомился в клубах или на них похожих заведениях.

Тэхён никогда не просыпался в чужой постели, под чужим одеялом, на чужих подушках и с чужими руками вокруг своей талии. Обычно после ночи страстной “любви” парень всегда уезжал домой, сколько бы не показывала стрелка настенного циферблата или горящие зеленым цифры электронных часов, типично стоящих на прикроватной тумбочке. Всегда идеально выглядевший принц никогда не позволял раздевать себя одноразовым любовникам, ведь дорогие изысканные вещи в неправильных руках могут утратить свою особенность и носибельность. Человек, называющий себя настоящим эстетом, никогда не забывает, куда положил свои драгоценные украшения и фирменный ремень, никогда не ищет свои трусы по всей комнате, заглядывая в каждый угол, и уж точно никогда не задумывается, а не остаться ли ему, чтобы провести утренние хлопоты вместе. Вот и сейчас Ким открывает глаза и наблюдает за тихо спящим на животе, прижимающимся щекой к подушке, обхватывая ее одной рукой, Чонгуком. Его прическа испортилась также, как у Тэхёна, вся помялась и потеряла былой объем, от дерзкого и холодного взгляда не осталось и следа ― только милое выражение лица, усыпанное различными узорами и вмятинами от подушки. Опуская глаза немного ниже, парень видит красивый черный рисунок на нижней части поясницы, пытаясь понять его смысл, гадая и придумывая разные теории, зачем любитель не особо хорошей музыки решил увековечить именно это на своем теле. Любуясь невероятным мужчиной, Тэхён считает количество проколов в ухе, беззвучно ахая, когда цифра доходит до шести. Воспоминания былой ночи сами пришли в пустую, только проснувшуюся голову, когда открытые и такие манящие участи соблазнительного тела были обсмотрены вдоль и поперек, заставляя щеки краснеть и пылать: вот огромный синяк на шее, который уже наполовину засиял фиолетовым, вот красные полосы на спине и плечах, а вот и большая крепкая ладонь, которая даже во сне нашла кимову и уместилась поверх, слегка сжимая. Тэхёну было хорошо, очень хорошо, наверное, никогда лучше еще не было. И ему до сих пор спокойно на душе, осознавая, что это был не просто секс, не просто жалкие касания ради собственного удовольствия, не просто противные лобызания языками, которые Тэхён на дух не переносил, когда спал с кем-то из клуба, не просто вялая дрочка рукой, чтобы партнер окреп. Это были нежные прикосновения и смущающие диалоги, это дорожка из поцелуев по самым чувствительным местам, это самый лучший одновременный оргазм в жизни, а еще самый качественный и честный минет Тэхёна. Это, мать твою, специально купленное мороженное на завтрак, которое принцу захотелось отведать немедленно. В первые в жизни голову так одурманило, а глаза замылило от возрождающихся новых чувств. Тэхён встает, стараясь максимально бесшумно расхаживать по комнате в поисках своего нижнего белья и вчерашней огромной футболки, что Чонгук ему любезно одолжил. Парень удивляется, замечая аккуратно сложенную стопку из своей уличной, парадной одежды на стуле возле рабочего стола, а сверху его потерявшиеся трусы, которые он моментально надевает. Но вот футболки нигде не было, поэтому Тэхён открывает чужой шкаф, выбирая себе новую, вообще не волнуясь, что хозяин будет против. Выбирает самую красивую, но не супер дорогую по виду, унося с собой в душ. Ванная комната его приятно удивила: все чисто, убрано, у Чонгука имелась небольшая коллекция из гелей для душа, что весьма позабавило Тэхёна. Принц хватает самый, по его мнению, душистый аромат, шампунь и бальзам для волос, вставая в душевую кабину, включая теплую освежающую и смывающую ночную усталость воду. Эстет, кто бы мог сомневаться, достаточно чистоплотный, опрятный, тщательно следящий за собой молодой человек, поэтому чужую мочалку и не думает трогать, намывая свое тело руками, млея от осознания, что от него сейчас пахнет также, как от Чонгука. Это так интимно. Ким ступает мокрыми ступнями на пол, вытираясь полотенцем из шкафчика, разглядывая свое умытое лицо в зеркало и мило улыбаясь, все еще вспоминая, как нежные губы целовали эти плечи, эти руки, эти ключицы, эту грудь и эту шею, на который красиво расцвел багровый цветок удовольствия, показывающий некую принадлежность только одному человеку. В холодильнике Чонгука было приличное количество продуктов, из которых вполне можно было приготовить вкусный и сытый завтрак. Тэхён достает пару яиц, сосиски, сыр и помидоры, все это жаря на сковородке, которую достал с нижней полки кухонного шкафа. У мужчины не было кофемашины, и Ким немного расстроился, ибо обожал наслаждаться по утрам свежим натуральным кофе, но не стал сильно зацикливаться на этом, вскипятив чайник и сделав себе обычный растворимый с молоком и сахаром. Уже накладывая порцию в тарелку, задумывается, что, наверное, Чону было бы приятно встать утром и увидеть вкусно приготовленный завтрак с кружечкой бодрящего напитка, поэтому быстро нарезает и жарит ингредиенты для второй порции. ― Как спалось? ― резко, откуда ни возьмись, голос над ухом и твердое тело сзади, упирающееся руками о столешницу. ― Ах, Чонгук, напугал, ― Тэхён слегка поворачивается, глядя на карие опухшие ото сна глаза, ― Нормально, ткань постельного белья немного грубовата, но в целом пойдет. ― Поэтому ты практически целиком спал на мне и пускал слюни? ― Чонгук заглядывает в смущающееся лицо с закушенной губой. Сначала француз сильно замешкался и начал было ругаться на себя в голове, что так открыто лез к почти незнакомому человеку, но на то его и прозвали принцем, что просто так в неловкое положение его не поставишь. ― Потому что-то кто-то решил открыть окно нараспашку, даже не спросив мнение гостя, так что, лагерная подготовка – разденьтесь и прижмитесь друг к другу вплотную, чтобы стало теплее, и все дела. Пришлось соображать, ― Тэхён разворачивается, продолжая колдовать над совместным завтраком. ― Значит, лагерная подготовка? ― хмыкает Чон, сделав вид, что поверил в эту чушь, которая еще и была сказана без капли старания и намека на актерскую игру. Просто Гуку не особо важны отмазки принца и его наигранные холодные выражения, которыми он вечно пытается задеть, потому что его действия куда лучше показывают истинное отношения ко всей ситуации. ― Мхм, ― Ким делает вид, что не дышит, как умирающий, прижатый сексуальным голым телом, и пытается разложить приготовленную пищу на двоих. ― Тебе не интересно, как спал я? Мог бы и спросить хотя бы ради приличия, все-таки Вы персона, воспитанная в культурной европейской стране, ― Чонгук был очень озорным этим утром, он понял, что стоит только коснуться этого взъерошенного, напряженного мальчика своими крепкими руками, как Тэхён потеряет дар речи и уже не сможет так хорошо отпираться. И Чон отрывает ладони от столешницы, опуская их на талию, плавно задирая футболку, чтобы ухватиться за голую кожу, что моментально покрылась мурашками, и поглаживает, вжимая свое тело сильнее, касаясь своим пахом ягодиц. К слову, Чонгук особо не заморачивался, накинув на себя черные боксеры, что достал из шкафа, когда проснулся, и все. Вообще идея выйти абсолютно голым была очень заманчивой, но не на второй день знакомства, даже если Ким и так все видел в мельчайших подробностях. Тэхён весь задрожал и глубоко сглотнул, ему резко стало очень жарко, а сердце застучало, как ненормальное. Он чувствует, что его футболку задрали не так, чтобы полностью оголить, а лишь для того, чтобы уместить руки на изящной талии, но тем не менее открывая вид на все те же белые трусы с бантиком. Вот горячие ладони переходят на втянутый от удовольствия живот, поглаживая, а сухие ото сна губы целуют в плечо, что Тэхён оставляет попытки размешать сахар во второй приготовленной кружке с кофе, хватаясь за края кухонного гарнитура. Парень поворачивает голову обратно к невозможно красивому мужчине и хочет поцелуя, но почему-то тот не спешит прильнуть к влажным устам. Чонгук понимает такой очевидный намек, но решает поиграться, отыграться, так сказать, за сегодняшнее утро, поэтому трется своим носом о чужой, слегка подаваясь подбородком вперед, делая вид, что не понимает, чего же так хочет молодая особа. ― Чонгук, пожалуйста, ― Тэхён льнет к нему еще ближе, располагая одну руку на широкой шее, почти вплотную прижавшись губами к губам напротив. ― Что? Чего ты хочешь? ― также пододвигаясь ближе, касается почти полностью, но не целует, лишь смотрит блестящими черными зрачками. ― Поцелуй меня, ― Тэхён сдается и еле шепчет, но из-за такого близкого контакта даже не сомневается, что его услышали, добивая больное от любви сердце Чонгука. И Чонгук целует, целует осторожно, медленно прикасаясь к хрупким губам, аккуратно посасывая нижнюю губу, языком встречаясь с другим. Сколько бы Тэхён не дерзил, не обижал своими словами, не давил подошвой грубых слов на грудную клетку, мужчина готов был обласкать того со всей нежностью и заботой, Чон готов целовать столько, сколько принц попросит, сколько принц позволит, и это чертовски неправильно. Неправильно относиться так к человеку, которого знаешь один день, неправильно чувствовать что-то больше, чем простое физическое влечение, неправильно просыпаться, боясь открыть глаза и не увидеть его рядом, не увидеть больше в этой квартире. Чонгук целует достаточно слюняво, громко, и больно для сознания Кима. Тэхён понимает, что опять теряется, опять трясется, опять хочет это тело, этот член ― хочет Чонгука. Парень выгибается навстречу, плотнее обхватывает рукой мощную шею и облегченно стонет прямо в рот, получая неимоверное удовольствие. ― Пойдешь со мной в душ? ― Чонгук отрывается от сладких кофейных губ и, быстро озвучив свой вопрос, тянется к яркому засосу на шее, мягко вылизывая. ― Я уже был, так что кому-то придется намывать спину самостоятельно, ― Тэхён расставляет ноги шире, сдерживая улыбку, когда глухой стон, вызванный смещением твердого пениса, прилетает ему в шею. ― О, я чувствую запах своего шампуня и геля, малыш, не думай меня удивить, ― Чонгук теряет голову от мысли, что от Тэхёна пахнет им. Что сладкий, конфетный аромат сменился на глубокие ноты хвои, мяты и свежести, ― Мыться мы будем во вторую очередь. ― Не люблю тратить лишнюю воду, так что не буду тебя задерживать, ― Тэхён резко разворачивается, таким образом скидывая руки, что только успели накрыть пылающую промежность. Чонгук смотрит опасным хищником ― он возбужден, зол и напуган непонятным отказом: ноздри расширяются, глаза чернеют, мышцы напрягаются. Страшно. Приятно. Сексуально. Тэхён чувствует горячее дыхание позади себя загривком, чувствует, как тяжелое мощное тело навалилось сильнее, что стоять на ногах становится труднее, чувствует болезненный укус в плечо и тихий рык. Это заводит. Тэ медленно поворачивается полностью, устремляя взгляд в опасные глаза напротив, он быстро дышит, отодвигаясь настолько, насколько позволяет столешница, о которой упирается задницей. Ким понимает, что растрепанный в утренней рутине рыцарь на взводе, понимает, что тормоза в любую секунду могут дать сбой, и это ему льстит: льстит, как может воздействовать на чужой организм, на чужой мозг, сбивая к чертям чужую выдержку. Парень закусывает нижнюю губу и тянется указательным пальцем к напрягшейся груди, невесомо проводя тонкую дорожку, задевая твердый сосок. Мужчина срывается, резко хватает идеальный изгиб талии и вжимает в свое голое тело, утягивает в животный поцелуй, сразу же проталкивая язык в прекрасный рот. Тэхён мычит, слегка постанывает и скулит, обхватывая черную растрепанную макушку, сжимая пряди волос меж пальцев. Чонгук кусает нижнюю губу принца до крови, наказывая за очередное вранье, а потом нежно зализывает рану, оглаживая оголенные бедра. Позволив своему эстету еще немного понаслаждаться обоюдными ласками, поднимает парня и несет в ванную, ощущая новую порцию засосов на шее. Они стоят у раковины, страстно целуясь, лапая друг друга и попутно раздевая. Тэхён так отчаянно хватается за своего личного защитника, позволяет разглядывать все откровенные места, трогать их, почти не стесняясь. Когда они остаются совершенно голыми, мужчина просовывает свое мускулистое бедро между разведенных ног Кима, тем самым плотно прижимая к промежности, одновременно жестко засасывая кожу в районе ключицы. Тэхён мгновенно пищит, привставая на носочках, чтобы уйти от грубого касания. — Прости, — Чонгук сразу же убирает бедро и начинает нежно расцеловывать грудь, оглаживая выгибающуюся спину. Мужчина напоследок возвращается к искусанным губам, целуя уже мягко, медленно, чувственно, а затем отстраняется, направляясь к душевой, чтобы включить и настроить воду. Ким без должного тепла начинает замерзать, его кожа покрылась мурашками, и он обхватывает себя руками за плечи, наблюдая, как Чонгук заходит в кабину, следуя за ним. Теплые капли воды согревают замерзшее тело, но Тэхёну этого чертовски мало: парень подходит к Чону, обнимая его, утыкаясь холодным носом в накаченную грудь, чувствуя, как его талию вновь обвивают любимые руки, заставляя снова ощутить отголоски детской беззащитности. — Значит, любишь нежный секс? — говорит Чон, попутно поглаживая своего принца. — Просто люблю, когда не проявляют грубость, — Тэхён стоит с закрытыми глазами, лбом прижавшись в ключицы. Ему так хорошо сейчас. Чонгук приподнимает его подбородок вверх и целует самым нежным поцелуем, без какой-либо грубости. Ладони сжимают упругие ягодицы, слегка разводя в стороны, от чего молодой принц расставляет ноги шире и мило стонет прямо в чужой рот. Мужчина отдается ласкам еще какое-то время, расцеловывая румяные щеки, массируя ямочки на пояснице, упиваясь тихими стонами, а потом разворачивает горячего мальчика к себе спиной, заставляя упереться ладонями о стену. Тэхён на это лишь выгибается грациозной кошкой, прислоняясь пылающими щеками к холодной поверхности. Парень чувствует, как на него наваливаются сверху, пробираясь руками меж разведенных ног: Чонгук трогает его киску, совмещая с поцелуями в шею, он настойчиво трет возбужденный клитор, заставляя хрупкое создание перед собой почти плакать от удовольствия. Мужчина обхватывает принца второй рукой вокруг талии, когда мальчик не может устоять на ногах из-за двух пальцев, погрузившихся в его сладкое нутро. Чон растягивает долго, нежно, очень приятно, он постоянно меняет темп, потому что Тэхён каждый раз вскрикивает, будто предупреждая о скором экстазе. Второй ладонью, сперва помяв и погладив вставшие соски, ласкает клитор, терпя адскую пытку в виде сочных, мокрых, сжимающихся в удовольствии ягодиц, которые плотно прижимаются к его члену. — Чонгук, войди в меня, прошу, — от нетерпения Тэхён скреб стенку ногтями и непераставаемо хныкал, чувствуя после открытой мольбы копошение сзади (Чонгук натягивал презерватив). Чонгук нежно прикоснулся губами к мокрым прядям волос на макушке и слабо поцеловал, начиная аккуратно входить, постоянно подразнивая — проходился головкой вдоль половых губ, задевая и раздражая клитор, начинал входить, а потом выходил, не давая насладиться мальчику своим размером. Проделав такие ужасные, бессовестные манипуляции несколько раз, Чон не заметил, как успел довести сладкое создание до слез: в какой-то момент он услышал всхлип спереди, свидетельствующий, что слегка переборщил. Мужчина вновь выходит, дойдя до середины, а потом крепко обхватывает своего искусителя поперек живота, опускаясь лицом тому в шею, засасывая жемчужную кожу губами, и плавно входит на всю длину, до самого конца, ударяясь бедрами об упругие половинки. Тэхён резко ахает и весь собирается, если бы Чон не держал его сейчас в своих сильных татуированных руках, то он бы точно упал на дно кабины от моментальной слабости в ногах. — Я…это безумие…— Ким сходил с ума от простой наполненности: он чувствовал всю длину члена внутри себя до каждой венки, и это было настолько хорошо, настолько ошеломляюще приятно. Чонгук не двигался, только иногда совершал слегка заметные движения бедрами, чтобы погладить принца изнутри. Он крепко держал его в своих объятьях, лаская дрожащую кожу и целуя любимые места, наслаждаясь невероятным вкусом молодого принца. Но со временем этого становилось чертовски мало, поэтому любовник накрыл одной своей ладонью кимову, что упиралась в стену и задвигался: сначала медленно, плавно, а потом быстрее, как будто не жалея. И вот мужчина вбивался в Тэхёна в идеальном темпе, дыша и стоная вместе с любимым в унисон прямо над ухом. Чон не знает, насколько сейчас было хорошо Тэ, тот молчал, точнее громко стонал, иногда даже давясь, потому что не успевал вдохнуть воздух, но ничего не говорил, тем не менее сам рокер просто находился на волне чистейшей эйфории, это было действительно безумием: его мышцы впервые так напряжены, сердце пугающе бьется, а дышать практически невозможно — Чонгук никогда не принимал наркотики, но, наверное, именно так люди ощущают себя после дозы. Из-за переполняющих эмоций вперемешку с неконтролируемым удовольствие он быстро кончает и глубоко стонет прямо в спину Тэхёну, подрагивая всем телом. Аристократичный любитель музыки улыбается, а еще плачет. Почему-то стало так тепло на душе, что Чонгук испытал оргазм так скоро, что ему сейчас так хорошо: захотелось позаботиться о нем, обнять, поцеловать, погладить, наверняка, уставшие мышцы. Поэтому парень слегка бьет ладонью по бедру позади себя, намекая выйти, а потом разворачивается и целует мужчину, лаская тому накаченную грудь. Чон мычит прямиком в чужие губы, млеет от каждого прикосновения, а потом они просто обнимаются под теплыми струями воды, долго. Но Чонгук не может это закончить данным образом, Тэхёну тоже нужно подарить удовольствие, а потому в момент опускается перед ним на колени, самостоятельно расставляя его ноги шире. — Чонгук, что ты делаешь? — Тэхёну было волнительно на душе, он вполне догадывался о предстоящих намерениях мужчины, но не мог в это поверить. Чонгук лишь оставил одинокий поцелуй на одной из тазобедренных косточек и облизнул промежность. — Аахх, боже, не-не надо…— Тэхён сильно забрыкался и пытался отодвинуть чужую голову от себя, — Чонгук, нет, стой, не нужно… Мужчина быстро поднялся, вглядываясь в карие глаза, осторожно обхватывая пылающие щеки напротив. Их носы едва не соприкасались, каждый ощущал дыхание друг друга. — Что не так, малыш? — Ничего, все хорошо, — Ким прикрыл глаза, чтобы не сгореть от стыда, — Тебе нужно помыться… — Эй, почему ты остановил меня? Я настолько плох? — и не важно, что мужчина успел сделать один мазок языком. — Нет! Я…просто ни разу…мне никогда не делали…этого…— эстет от смущения прервал зрительный контакт, опуская голову вниз, и сильно зажмурился. — А тебе самому хочется этого? — Чонгук не пытается поднять его голову, не просит посмотреть на него, а лишь спокойно, без какой-либо насмешки, спрашивает. Ким громко выдыхает и постоянно кусает внутреннюю часть щеки от волнения, а мужчина терпеливо ждет, ничего не говорит, не подначивает: дает успокоиться и обдумать все. — Я…наверное, да…просто это очень смущающе…— наконец-то, осмелившись ответить, Тэхён утыкается лбом Чонгуку в солнечное сплетение, ожидая ответной реакции, чувствуя касания мужских пальцев на спине. Мужчина выключает воду, открывает двери душевой кабинки и протягивает руку принцу, прям как на настоящем балу. Тэхён в полном смятении и непонимании принимает данный жест, позволяя ступить на холодный пол, моментально покрываясь мурашками. Его ведут обратно в спальню, укладывают на мягкие простыни, даря успокаивающий поцелуй. Чонгук наваливается сверху, умещая свои бицепсы по бокам, накрывая обоих одеялом, и начинает заново ласкать юное красивое тело. Он видит всю уязвимость парня и старается своими действиями хоть как-то расслабить, унять внутренние переживания, внушить доверие к себе. С каждым разом обладатель басистого голоса опускается все ниже, протягивая длинную дорожку из поцелуев и облизываний по молочной коже. Его голова уходила вглубь одеяла и в конце концов скрылась из поля зрения Тэхёна, ему оставалось только чувствовать. И он чувствует: чувствует, как его ноги расставляют шире, чувствует приятное теплое дыхание прямо в районе лобка, чувствует, как холодный после душа нос прикасается к центру его киски, и выпускает слабый стон. Когда Чонгук приступает лизать половые губы, парень резко выкрикивает и соединяет ноги вместе, тем самым зажимая черную голову, но это не остановило его рыцаря. Чон продолжил лизать и сосать ароматную киску, громко причмокивая. Когда тэхёнов искуситель залез языком в дырочку, эстету показалось, что он на минуту попал в рай — так это было приятно. Ким полностью отдался этим убийственным ощущениям, почувствовав поглаживания на клиторе, он начал в открытую стонать, показывая какое блаженство получает, разводить свои изящные худые ноги очень широко, потому что так язык входил еще глубже, и запустил одну из рук под одеяло, чтобы вплести пальцы в мокрые локоны и погладить своего любовника. Сладкая пытка не продолжилась долго, от совершенно новых эмоций Тэхён кончил достаточно быстро, но зато так красиво: его тело выгнулось, а голова запрокинулась назад, он мелко подрагивал и сжимал одной рукой волосы Чонгука, второй — край подушки, а потом мило прикрыл глаза, нежась в полученном удовольствии. Чон всматривался в его спокойное лицо и не мог налюбоваться, мужчина наклонился, чтобы оставить мокрый поцелуй на пухлых губах, а потом уложился рядом, притягивая за талию. — Было приятно, — теперь уже не боясь, красивый и румяный парень смело смотрит не только в черные расширенные зрачки, но и в душу, поблескивая возбужденными глазами, — Очень. — Поверь, я получил не меньше удовольствия, — Чонгук смеется от полученного удара в плечо, сверкая своей белоснежной улыбкой, заставляя улыбнуться и Тэхёна. Повисло то самое неловкое молчание, две пары глаз по-прежнему не могут насладиться видом друг друга: Тэхён пододвигается еще ближе, а Чонгук, в свою очередь, гладит любовнику щеку, играясь большим пальцем. Оба прерывисто дышат, раскрывают рты, намереваясь произнести хоть слово, но в голове всплывают лишь опасные фразы, ответ на которые одновременно непременно хочется узнать и никогда не получать. Эта опять игра, но уже не такая, в которую они играли в клубе — проиграть здесь намного обиднее и больнее. Внезапно проносится знакомый свист где-то из-под подушек, такой раздражающий и бесячий, выводящий внутреннего Чонгука из себя. Его обезумевшие глаза следуют за движением тонкого запястья, что потянулось в попытке найти нужный предмет. Тэхён жмурится от слишком яркого экрана своего мобильника, нажимая на вплывающее окно уведомления, открывая установленное напоминание.

«Напоминание: рейс Сеул — Париж завтра в 16:00»