Вкус власти

Шли недели и месяцы. Если честно, я даже успела по Верду немного заскучать. Он часто писал о том, какие они замки захватили, что с ними происходит, и как шикарно всё идёт. К письмам почти всегда прилагались трофеи — гобелены, золотые и серебряные изделия и украшения, и другие приятные глазу вещи из захваченных им замков Глейгримов. Мне он присылал колье, серьги, кулоны, цепочки, браслеты и венец. И пару писем, после прочтения которых меня пробирала то глупая, то возмущённая, то похотливая улыбка. Лорд Дарон хвалил сына, чем мотивировал его и дальше возглавлять войско. Я завела привычку обнимать подушку, на которой Верд спал, и представлять, что это его мягкое приятное тело. Глупо, но зато действенно. И помогает быстрей заснуть. Прошло примерно три месяца. Верд написал матери, что заболел, а та случайно дала увидеть письмо мне. Что с ними? То он, то Марла начала болеть и совсем не выходит из комнаты. Сегодня я всё-таки решила наведаться к ней, захватив с собой бульон. Постучалась. — Марла? Это Софа, впустишь? — Эм… привет, я ужасно себя чувствую, давай потом? — Но ты со вчерашнего дня не ела, я тебе куриный бульон принесла. Пауза. — София, ты меня любишь? — Ну конечно, ты же мне почти сестра. — А секреты умеешь хранить? — Естественно. Дверь открылась, и Марла рывком втянула меня к себе, запершись изнутри. В последнее время она сильно куталась в объёмные наряды и шали, и стеснялась того, что из-за болезни немножко поправилась. Перед собой она сейчас держала большой красный пуховый платок. Девушка заметно нервничала. — Поклянись, что никому не скажешь. — Хорошо, клянусь, в чём дело-то? — я поставила кастрюльку с бульоном на стол. Марла сглотнула и опустила руки с платком. А у меня чуть не вырвалось крайне подходящее и непристойное восклицание. У Марлы, стоявшей прямо передо мной, был заметный круглый животик. Она не болела. Она беременна. — А… откуда… но… как… зачем?! — Так получилось. — она сложила руки на животе. — Марла, кто он? Какой это месяц? Как так получилось?!! — чуть не орала я от шока, страха и даже злости. — Я сама растерялась, когда узнала, что понесла. — Марла опустила глаза, поглаживая беременный животик. — Это шестой, почти седьмой уже. Ты сердишься? — Да! или нет… я не знаю. — я опустилась на кровать и взялась за голову, таращась на сестру. — Ты… лорд Дарон знает? А леди Лилан? — Конечно нет! — воскликнула она испуганно. — Я боюсь им говорить… матушка наверняка убьёт меня… а папенька не знаю, что сделает, но наверно тоже накажет… ох, — Марла взялась за пузечко обеими руками и пошатнулась. — Тихо! — я быстро усадила её в кресло и дала воды. — Тихонечко дышим и не нервничаем, тебе нельзя. Вдох, выдох, да, умница. — Ты мне поможешь? — взмолилась леди Флейм, взяв меня за руки. — Чт… я? Это как? Роды у тебя принять? — Нет, я… — Как это вообще получилось? — Ты что, после свадьбы до сих пор не знаешь? — изумилась она. — Я знаю! Я просто… стой, лекарь же говорил, что ты больна… — Я его подкупила. — А… ну да, логично. Кто ещё знает? — Верд. Вот письмо от него, — Марла вынула пергамент из ящика стола и протянула мне. Я быстро пробежалась по тексту глазами. Нда, вот это помощь. После жалоб о том, что Верд бедный и несчастный, что он простыл и был ранен в бою, что Глейгримы — мерзкие колдуны и трупоеды, он присоветовал сестре всё скрывать как можно дольше, а лучше — обвинить во всём любовника. Несмотря на мой скепсис, последнее предложение показалось мне здравым. Когда я об этом ей сказала, она вскочила и запричитала: — Нет! Ты что, нельзя так делать! — Почему? Я пытаюсь спасти тебя. — Я люблю его. Я запрокинула голову и простонала. Боже, 15 лет человеку, ну какая любовь? Марла начала икать. Я же всё сидела и рассуждала. Думаю, я могла бы помочь ей спрятаться, но надолго ли? Да и папенька заметит, что часть моей прислуги испарилась. Когда икота беременной прошла, Марла вновь посмотрела на меня с мольбой. — Соф, так ты мне поможешь? Пожалуйста. Пожалуйста, сестричка. Я тяжело вздохнула. — Ладно. — Спасибо! — она накинулась на меня с объятиями. — Я отправлю письмо в колонии, советникам моего отца, которые преданы мне, и разведаю, как там обстановка. И потом, если там всё мирно, постараюсь отправить тебя в мой замок, ты будешь рожать там. — Вайлдфлейм? Правда?! — Правда. К тому же, там теплее, чем здесь, климат должен хорошо влиять на здоровье ребёночка. — Спасибо огромное. — Марла сильно меня поцеловала. — Ещё рано благодарить. — Только можно я уеду вместе с моим любимым? У меня дёрнулся глаз, я выдавила из себя улыбку и кивнула. Господи, если ты есть, дай этой женщине ума. Прошло ещё несколько недель. Неприятности посыпались одна за другой. Начнём с главного — Верд пропал. И я, и его родители, и брат с сестрой изводились от ужасных гипотез, но Дарон не терял надежды и всё посылал людей на его поиски. Леди Лилан Флейм всё молилась богам, отстаивая каждую службу в храме. А я не находила себе места. Не сказать, чтобы он был мне так дорог, но какую-то привязанность я всё равно испытывала. Я боялась и волновалась, что его могли убить, или что Глейгримы могли сделать их него свою гниющую игрушку, или вовсе съели. Он же толстенький, аппетитный, грех не обглодать его румяную дородную тушку. Я понимала, что последние мои мысли — бред, которого я наслушалась от родственников, когда они называли Глейгримов трупоедами, но перестать себя накручивать не получалось. Из колоний, где я росла, долго не шёл ответ, а когда его прислали, то там было сказано, что в последнее время в моём доме часто происходят мятежи, и там объявился некий Культ Первых. Я слышала о нём, Дарон что-то говорил о безумных фанатиках, верящих в возвращение Первых — волшебных существ, основателей девяти Династий. Культ промышлял похищениями и жестокими убийствами и жертвоприношениями. Что они могут делать так далеко за морем? Ясно было одно, беременную Марлу отпускать туда ни в коем разе нельзя, и мне пришлось думать новый план. После вестей о том, что Верд исчез, командовать полками у приграничных крепостей был послан Фейлн. И за день до его отъезда сбежала Марла. Она рассказала обо всём второму брату, и тот нанял людей, чтобы те отвезли её в королевские земли, подальше от разборок с Глейгримами. И что важнее — от гнева матушки. Она крепко меня поцеловала на прощание, так же расцеловала и обняла Фейлна, а потом села в карету и вместе с охраной и своим любовником, что оказался капитаном её стражи, умчалась прочь. Младший сын Дарона Флейма смотрел ей вслед и о чём-то напряжённо думал. Он был старше сестры всего на два года и был сильно к ней привязан. Мне кажется, он уже по ней скучает. Я обняла его, а он меня, и рвано втянул воздух. Мы молчали, пока часы на башнях Файрфорта отбивали полночь. Спустя пару недель лорду Дарону пришло письмо о том, что войско лорда Зейира объединилось с войсками Бладсвордов, и почти смело Глейгримов, но те успели сбежать с большей частью армии. Подробностей мне опять не рассказали, я узнала лишь то, что правитель требовал привезти к нему брата для очень долгого разговора. Мне показалось, что в его разговорах с советниками мелькало имя Марлы. Не нравится мне это. Через некоторое время приехал лорд Зейир, папенька ждал его в обеденном зале. Я резонно рассудила, что мне хватило завтрака, так что обедать с двумя ругающимися мужчинами я не буду, дабы под горячую руку не попасть. Я решила, что посижу в библиотеке. Мне на глаза попалась книга с легендами о Первых. Я помню, в детстве у меня была похожая, я любила слушать, как мама мне читала рассказы про первого Флейма, Фореста, Дримленса и остальных. Больше всего я любила легенду о первом из нашего рода. Говорят, что первые поколения, как и он, умели создавать огонь и управлять им. Мне всегда было интересно, что было бы, если бы кто-нибудь из нас умел владеть магией сейчас. Думаю, тогда Флеймы бы просто перебили друг друга. Мы взбалмошные, мстительные, упрямые и вспыльчивые. В большей своей части. Я помню, что моя мама была спокойной. Но она не была урождённой Флейм. Мы холеричны, а Глейгримы флегматичны. Скорее всего, из-за этого мы и не ладим. В библиотеке мне стало прохладно, поэтому я поёжилась, забрала книгу, и направилась к себе. Похоже, сидела я там долго, потому что когда я шла мимо обеденного зала, то было слышно, как кричат и ругаются милорды. Я направилась дальше, как услышала смех лорда Дарона. Что там? Они помирились? — … ты уж давно четвёртый десяток разменял, а всё веришь в эти сказки. — раздалось его голосом. О чём они там говорят? На пару секунд повисла тишина. Затем начал орать разъярённый Зейир. Он желал брату смерти, и как можно более мучительной, а потом раздался душераздирающий крик Дарона. Перепугавшись, я выронила книги и порвалась в зал. Там полыхали шторы, стол, стулья, а самым ужасным было то, что пламя охватывало правителя Флейма, пока тот кричал от боли, а Зейир улыбался и смотрел. Я видела этот кошмар две секунды, а потом меня пробрала дрожь и из глотки вырвалось: — Нет!!! Назад, нет!!! Я помчалась к ним. И тут пламя отступило от Дарона и охватило скатерть. Сам мужчина рухнул на пол. У него обгорели одежды, немного руки и бока, лицо было очень красным, лорд еле дышал и стонал. Я упала рядом с правителем и прижала его к себе, похлопывая по мягким щекам и не давая потерять сознание. — Милорд? Милорд, папенька, дышите! — Пошла вон, мерзавка! — рыкнул Зейир и схватил меня за волосы, оттаскивая от родственника. — Ай! Пустите! Что вы делаете?! Он тут сейчас сгорит! — И ты вместе с ним. — он взял со стола нож, нас обоих окружил огонь. У меня внутри всё похолодело. К своему изумлению я видела, что огонь не переходит ни на Зейира, ни на меня, но уверенно подбирается к Дарону. Одна из лент его камзола снова начала гореть. — На помощь! — заголосила я. — Помогите! Пожар! Я не чувствовала жара. Вообще, совсем. Только дым забивал мне лёгкие и щипал глаза. Зейир приставил нож мне к шее, и прошипел: — Заткнись. Хоть слово скажешь — я с тебя живьём кожу сдеру. Я извернулась и с силой пнула родственника в пах. Он простонал и отпустил меня, а я подскочила к Дарону и затушила его ленты. Вбежали слуги. Они начали носиться с вёдрами воды, Бьол руками попытался вытянуть меня и лорда из окружавшего нас пламени, и сильно их обжёг. Зейир выскочил в коридор и что-то говорил примчавшимся придворным. Я прижимала к себе голову правителя и заметила, что сейчас огонь не трогает ни меня, ни его. Что это? Почему это? Как это? — С… Софи… София… — еле-еле прокряхтел лорд Дарон. — Да? Папенька, что? Потерпите чуточку, сейчас огонь потушат и вам помогут лекари. — Пламя… Софи… огонь… Он закашлялся и потерял сознание. От дыма и мне было очень тяжело дышать, но я не могла встать и потащить к выходу тучного милорда — мне просто не хватит сил. Я сама начала сильно кашлять, и когда в последний раз крикнула: «Помогите!», то отключаясь упала на чьи-то руки.