***
Аллах, как же я ненавижу эту сраную дипломатию. Мне едва удалось убедить этого ублюдка сохранить наши деловые отношения. Пришлось немного пересмотреть условия, но это лучше, чем позволить Барчину выйти из игры. И, к сожалению, я обречен терпеть это очень долго — его сын Толга не облегчит мне работу. Парень настоящий психопат, так что я надеюсь на долгую жизнь его отца. Не успел я отойти от неприятного телефонного разговора, как в дом буквально ворвался Дорук. — Доброе утро, прекрасный принц. Что вы забыли в этих краях в такой ранний час? — я не собирался быть приветливым с человеком, который так внезапно нагрянул ко мне с утра пораньше. Хотя моего друга сложно задеть. Так что я не переживал насчет своей грубости. — Это я должен спрашивать, — он подошел ко мне, и выражение его лица было таким серьезным, что я начал переживать. — Все в порядке? Что-то случилось? — Где. Твой. Телефон, — громко отчеканил Дорук. — Говори тише, Айбике еще спит. Телефон у меня в руках, — я потряс гаджетом перед его носом. — Ты можешь мне объяснить, что происходит? Он провел рукой по волосам и глубоко вдохнул. — Это ты мне объясни. Я вчера весь вечер пытался до тебя дозвониться. Фырат сказал, что ты не работаешь. Ты, самый большой трудоголик на свете, блять, не работаешь! — Не преувеличивай. Я не так много работаю. В чем дело, черт побери? — Дело в моем отце. Он потребовал, чтобы я убедил тебя ускорить вопрос с Джиханом. Они что, сговорились все? Сегодня только эта тема и звучит. — Издеваешься? Какая разница ему, как скоро я это решу? — я скрестил руки на груди. — Опять замашки Наполеона? Когда я только вступил в должность босса, господин Акиф пытался влиять на меня, чтобы прибрать власть над всем Стамбулом к своим рукам. Несмотря на нашу дружбу с Доруком, я не мог этого допустить, поэтому быстро пресек все попытки влезть ко мне. Похоже Акиф Атакул взялся за старое. Дорук тоже видит амбиции своего отца, но не разделяет любовь к власти, поэтому не поддерживает его. Когда тот пытается что-то предпринять, Дорук открыто меня предупреждает, и мы вместе находим выход. Как и сейчас. — Видимо. Он считает, что ты теряешь свою позицию. По крайней мере, это папа сказал вслух, но я думаю, тут кое-что другое, — Дорук снова глубоко вдохнул. — Его оповестили об Айбике. — В плане? — В плане того, что здесь круглосуточно находится девушка, и ты из дома не выходишь. Информатор сообщил, что у тебя был шанс вернуть ее, и не один, но ты отказал. А вчера он вообще видел вас вместе в парке. — Твою ж мать, — выругался я. — Брат, ты не мог хотя бы не целоваться на людях?! — возмущенно вопрошал Дорук. — Я был уверен, что там никого не было. Что за нами не следят. Крупный прокол, Берк. Чертовски крупный. Раньше я не терял бдительность. — Теперь знаешь. В общем, папа накинулся на меня с допросом касательно твоих отношений. — И? — Я все отрицал. Ты же в принципе избирателен насчет девушек. Предпочитаешь спать с одной, меняешь нечасто, но не привязываешься. Я сказал, что Айбике это просто мимолетное увлечение. Для разнообразия, пока подвернулась возможность. Я понимал, что Дорук не имел это в виду, но от этих слов на душе скребли кошки. Так, надо взять себя в руки. — Господин Акиф поверил? — Вроде да, но все равно сказал, чтобы я с тобой поговорил. Я принялся наматывать круги вокруг кухонного стола. — Какого хрена ему вообще это все понадобилось? Мои отношения — не его забота. — Дружище, ты же знаешь, что папа все еще планирует каким-то образом выдать Мелису за тебя. Единственный козырь, который еще держит при себе Акиф Атакул — его дочь. Если бы я женился на ней, господин Акиф получил бы серьезный рычаг управления. Он так считает. Однако, несмотря на то, что сестра Дорука очень мила и вполне привлекательна, я бы никогда не стал делать ей предложение. Во-первых, я не хочу давать возможность пошатнуть мою власть. Во-вторых, чуть что случись с Мелисой, Дорук на мне живого места не оставит. Для него она самый дорогой человек. А мне не хочется терять друга. Или жизнь. — Другими словами, твоего отца волнует не Джихан. Он хочет, чтобы я избавился от Айбике. — Кажется, так. Я остановился возле Дорука и поднял взгляд на него. — Скажи, что проблемы нет. Я договорился. Она уедет через два дня. Дорук пристально смотрел на мое лицо, будто пытаясь что-то разглядеть. Он молчал секунд пятнадцать, а потом сказал: — Дело дрянь. — Ты о чем? — Ты ее любишь. В груди придавило так, словно на меня свалилась бетонная плита. Я едва мог вдохнуть воздух. У меня начали слезиться глаза. Сука, только не это. — Берк… — Мы не будем об этом говорить, ясно? — я знал, чего хотел добиться Дорук. — Я не хочу это обсуждать. — Да ты никогда ничего не хочешь обсуждать. От того, что ты скрываешь свои чувства, никому легче не становится. Ни тебе, ни ей, ни всем остальным. Я обошел Дорука и уселся на диван в гостиной. — Отвали. Я же сказал, что не хочу говорить, — я взял пульт и включил телевизор. — Нет, не отвалю, — он выхватил пульт у меня из рук и вырубил новости, до которых я успел долистать. — Что ты будешь делать? Я заломил руки за голову. — Ничего. Ты же сам сказал тогда, помнишь? Насладиться временем, а потом отпустить. — Я думал, у тебя это пройдет. Блять, — Дорук достал из-за пазухи фляжку и отхлебнул. — Не рановато ли? Девять утра. — Хуже, чем тебе, мне не станет. Глядя на него, я не удержался от того, чтобы встать и достать сигареты из кармана своей кожаной куртки. До меня только теперь дошло, что я не курил почти двое суток. Вернувшись на место и сделав затяжку, я произнес: — Это какой-то хаос. Я не хочу подвергать Айбике опасности. — Я это уже слышал. Твою речь о том, что жизнь с тобой это сплошной риск, и все такое. — Но одна мысль о том, что к ней притронется кто-то другой, и я… - еще одна затяжка, и дым наполнил мои легкие, заставляя обжигаться изнутри. — Я хочу убить всех. Она не должна быть с кем-либо кроме меня. Дорук вновь выдерживает драматическую паузу перед своими словами. — Ты эгоистичный придурок, — чуть ли не выплевывает он. — Я знаю. — Она имеет право выбрать себе достойного мужчину… — Я в курсе. — …которому она поклянется в вечной любви и отдаст свою девственность в первую брачную ночь, выстанывая при этом его имя. Ох, Аллах. К такому я точно не готов. Теперь я был уверен, что прикончу любого, кто подойдет к Айбике ближе, чем на два метра. — Ты, блять, нарываешься? - я практически накинулся на Дорука с кулаками. — Всего лишь пытаюсь дать тебе стимул, чтобы ты перестал играться в детский сад и совершил взрослый поступок. Судя по твоему поведению, работает. Конечно, он просто придуривался. Я мог бы раскусить. — Я не играюсь. Разве это не по-взрослому — ставить благополучие другого выше своих желаний? А может Айбике вообще хочет строить карьеру, а не заводить семью? — этот вариант был для меня наиболее предпочтителен. Не придется никого убивать. — Упрямый, тупой осел. — Ты перестанешь меня оскорблять? — я уже всерьез разозлился, но Доруку было по барабану. — Ты этого заслуживаешь. В эту секунду сверху послышался резкий хлопок двери. Мы с Доруком синхронно подняли головы и увидели Айбике, вышедшую из моей комнаты. Но самое ужасное было то, что она стояла в той самой короткой футболке. — Отвернись, — зашипел я на Дорука. Тот лишь закатил глаза. — Простите, не хотела вам мешать, — пробормотала она и прошмыгнула к себе. Как же не вовремя. Даже не знаю, что хуже: весь этот унизительный разговор с другом или то, что Айбике предстала при нем в таком виде. — Это же твоя комната, — произнес Дорук. — Погоди, она что, спала у тебя? Ты же, блин, никого не впускаешь туда. Ты мне-то не разрешал даже заходить в ту комнату, не то что ночевать! — Тебя, может, не впускаю. Но домработница там бывает. — Ой, только не говори, что Айбике тебе помогала с уборкой. Я ничего не ответил. Это бесполезно. Дорук уже напридумывал себе всякого, и что бы я не сказал, он вывернет это в еще более неприятный вариант или станет манипулировать, чтобы вытянуть правду. А правду о том, что мы делали прошлой ночью, я раскрывать ему точно не хочу. — Все, закрыли тему, — я бросил окурок в лежавшую на столике пепельницу. — Фырат сказал, что сегодня бои. Ты идешь? — Шутишь? Я там буду в последней схватке. Кажется, я попал в точку с новой темой. Некоторые солдаты любят показать себя и заодно заработать неплохую сумму. Остальные предпочитают участвовать в ставках и наслаждаться шоу. Поэтому организованные бои пользуются популярностью. Иногда я тоже их посещаю, особенно, когда в них участвует Дорук. Он один из самых сильных бойцов, и в моменты его побед я чертовски горжусь своим другом. Я тоже участвовал пару раз, но опять-таки, биться голыми руками не мое. — Давно тебя не было на ринге. — Я бился у себя, но на днях папа устроил взбучку по этому поводу. Поэтому сегодня я на одной из твоих арен. Проблем нет? — Никаких. Я сам буду там. Я хотел спросить у Дорука, против кого он будет биться, но не успел. Зазвонил мой телефон. — Да, Фырат? — Господин Берк, есть одно дело. Вам нужно подъехать. Мой лимит негодования был исчерпан Доруком, поэтому я вполне спокойно отреагировал на слова Фырата. — Ты не справишься сам? — напрасно надеясь, спросил я. — Я настаиваю, — упрямо ответил он. Было очевидно, что я не мог не поехать. Нужно возвращаться к работе. К тому же, неплохой способ отвлечься от всяких вредных мыслей. — Ладно. Скинь адрес смс-кой. Я скинул вызов и поднялся с дивана. — Вставай. Мы уходим, — я обращался к Доруку. — С каких это пор ты выгоняешь меня из своего дома? — Я не оставлю тебя с Айбике. Пойдем, — я надел свою куртку и достал ключи от машины. Надо будет купить новый Харлей. Мне нужен мотоцикл, а не автомобиль. — Собственник хренов, — пробурчал себе под нос Дорук, но я его слышал. В ту секунду мне пришла мысль, что было бы неплохо оставить Айбике записку о своем уходе. Я быстрым шагом двинулся на кухню и достал из выдвижного ящика бумагу с ручкой. — Ты там что, любовное послание составляешь? — подначивал Дорук, пока я писал. Я ничего не ответил. Просто оставил записку на столе и вернулся к другу. — Знаешь, я меняю свое мнение, — произнес он, открывая дверь. — Ты подкаблучник.***
Айбике Черт, черт, черт! Почему я всегда вляпываюсь в какие-то истории? Почему я не удосужилась проверить, нет ли никого постороннего в доме, прежде чем выходить из комнаты Берка? Ладно. Дорук еще не самый плохой вариант. Если бы это был Фырат или кто-то другой, я бы сгорела на месте со стыда. Однако это не было достаточным поводом для меня, чтобы выходить из своей комнаты. Пусть я и была уже одета. Черт. Я вышла перед Доруком в футболке, которая едва прикрывала мою пятую точку. Прекрасно, Айбике, очень хорошо! Моего терпения хватило на час. Я успела переодеться в легкое платье и прочесть пятьдесят страниц книги. После голод стал совсем невыносим, и я решила выйти из своего укрытия. Отложив “Отверженных” на кровать, я тихонько открыла дверь. Ни единого звука снизу. Где же они? Дойдя до гостиной, я обнаружила, что осталась одна. Записка на столе подтвердила мою мысль. “Срочное дело. Вернусь днем. Не скучай, сладкая.” Я очень сильно надеялась, что это дело не заставит Берка вновь зайти в этот дом с пулей в своем теле. Блин, как же я тогда испугалась. Мне бы не хотелось переживать это вновь. Однако тревога не мешала мне обижаться на Берка за вчерашний разговор. Эмоции успели подостыть, но я все еще ощущала эту недосказанность. Мне по-прежнему были непонятны его чувства. Он сказал, что влюблен в меня, но разве влюбленный человек станет так реагировать? Станет молчать, когда ему прямо намекают, чтобы он ответил? Хорошо. Возможно я что-то не так поняла. Возможно я остро восприняла ситуацию. В конце концов, у меня же нет способности читать мысли. Кто знает, что у него было на уме? Стараясь придерживаться этой мысли, я приготовила себе завтрак и плюхнулась на диван в поисках какой-нибудь программы, которая могла бы подойти под еду. Следующие несколько часов я провела за просмотром ток-шоу и чтением “Отверженных”. Время близилось к вечеру, а Берк так и не появился. Я начала всерьез нервничать. Могло случиться всякое. Я успела закончить первый том романа, когда за окном начало темнеть. Часы показывали полвосьмого вечера. Я не находила себе место от волнения. Мне уже было все равно, что имел в виду Берк вчера. У меня больше не было ни малейшего желания разбираться в этом. Единственное, что мне было нужно, чтобы он просто вернулся домой живым. Через полчаса у меня начали трястись руки, так что я приняла успокоительное, которое раздобыла в аптечке на кухне. Похоже, что одним из побочных эффектов была сонливость, потому что через минут двадцать я задремала на диване в гостиной. — Сладкая, поднимайся. Или мне придется понести тебя на руках, — услышала я где-то во сне, ощущая приятные поглаживания по голове. — Плечо нагружать нельзя, — ответила я, не задумываясь. — Поэтому тебе нужно встать самой, — настойчиво продолжал голос в моей голове. Ох, ну почему он все никак не отвяжется? — Я немного посплю тут, а потом ночью переберусь к себе. Можно? - еле произнесла я. — Сладкая, уже ночь. Двенадцатый час. В это мгновение до меня дошло, что голос звучал не в моей голове. Я резко распахнула глаза и увидела улыбающегося Берка. Я все это время говорила с ним? — Прости, что так сильно задержался. Там просто были бои и… О, Аллах! Он попал в какую-то драку! Я так и знала! Я тут же вскочила и села на диване. — С тобой все хорошо? Нет серьезных ран, ушибов? — нервно затараторила я, пытаясь осмотреть его, чтобы найти повреждения. — Что? — недоуменно уставился Берк, пока я продолжала хватать его за руки и разглядывать его тело. — Айбике, это не я дрался. Я смотрел. Это было шоу. Шоу? Какое шоу? — Ты написал, у тебя срочное дело, и ты вернешься днем, — напомнила я. — Знаю, прости. Фырат вызвал меня по одному вопросу, а я думал, что мы быстро справимся. В итоге застряли до вечера, а я договорился с Доруком, что приду посмотреть, как он будет драться на ринге, — Берк взял меня за руку и принялся поглаживать ее большим пальцем. — Извини, сладкая, я не знал, что так выйдет. Во мне смешалось все: накопленные нервы, радость, что он живой, злость за несдержанное обещание, приятные ощущения от его нежных прикосновений. В конечном итоге все превратилось в какой-то неконтролируемый ураган. — Ты… — выдохнула я. — Черт, я весь день сидела как на пороховой бочке… Я чувствовала, как моя кровь буквально начала кипятиться. — Айбике… — Я думала, что тебя там застрелили, а ты развлекался! - я начала бить по нему кулаками. — Айбике, — чуть более строго позвал меня Берк. Но мне было плевать. Во мне говорили эмоции. — Иди к черту! Я же тут сижу и волнуюсь, а ты… — он не дал мне договорить, схватив меня за талию, усадив к себе на колени и прижав меня к своему телу. — Все-все. Я понял. В следующий раз тут же примчусь к моей чувствительной девочке, — Берк принялся гладить меня по голове. Я все еще продолжала стучать по нему, хоть и не так интенсивно. Слезы потекли по моим щекам, и я захныкала на плече у Берка. — Маленькая моя, только не плачь. Я не могу смотреть на тебя, когда ты плачешь, — он тут же принялся вытирать влагу с моего лица. — Завтра все будет по-другому. Я не оставлю тебя. Только, пожалуйста, не плачь, хорошо? Я подняла голову, чтобы посмотреть на Берка. Он выглядел растерянным и обеспокоенным. Но он был живым. Он был здесь, рядом со мной. И когда тревожные слезы закончились, я осознала, насколько рада его видеть. Однако просто видеть мне было мало. Хотелось еще и чувствовать. Поэтому я поддалась вперед и легко коснулась его губ своими. Берк тут же взял инициативу на себя и запустил язык в мой рот, углубляя поцелуй. — Кажется, я должен загладить вину перед моей сладкой, — заговорщически улыбаясь, он спустился к моей шее и принялся снимать с меня платье.