Petit Renard

      Мальчик стоял рядом со своим отцом и матерью. На первый взгляд — это идеальная, счастливая семья, но это не так.       Маленький Натаниэль чуть подвинулся, поближе к матери, рядом с отцом было явно не так безопасно. Взгляд пронзительных голубых глаз быстро переместился с собеседника на мальчика. Это плохо, очень плохо, взгляд отца стал тяжелее. И в правду говорят : «Одно движение и ты труп». Вот только обычно это шутка, но если посмотреть на Натана Веснински, то ты сразу понимаешь, что это вовсе не шуточка. Натаниэль был весь вечер как на иголках, как только все уйдут — будет больно.       Ромэро, Лола, ножи и даже бассейн — всё это виды наказаний. Каждое из них приносило своего рода боль, любую из них явно не желал чувствовать ребёнок.       Вечер прошёл, они приехали домой и как только за последним человеком закрылась дверь, Нат смирился, что ему не выбраться из этого ада. Рыжие локоны на голове ребёнка схватили мозолистые руки и потащили в подвал. Мальчик всё ещё сопротивлялся, молил о прощении, но это сделало только хуже. Не дойдя до подвала, отец взял в руки первую попавшуюся вещь, что было утюгом, раскалённый утюг, который был в руках Лолы. Натан прижал мальчика к полу и придавил к плечу этот предмет. Раздался крик Натаниэля, силы, с помощью которых тот вырвался, сразу исчезли, а кожа слезала с плеча по одному слою. Это было очень больно и неприятно, принося с собой ужасный запах пригорелой кожи. Слёзы так и текли по детским щекам, они не собирались прекращаться.       Сознание начало покидать мальца, где-то вдали слышался смех подчинённой, раздражённый рык отца и… Как только смех прекратился, гулко послышалось в дали гудение полицейских машин, дальше мальчик отключился, потеряв сознание на полу.       Открывая веки, перед глазами белый потолок. В доме нет ничего белого, как только это дошло до Ната, он резко сел и начал оглядываться. Резкая и сильная боль пронзила плечо, но мальчишка уже привык к такой боли, только лишь зажмурился и продолжил оглядываться. Всё белое, слишком яркое. Это больница. Натаниэль ненавидит больницы. Хочется встать, но справа слышится голос. — О, очнулся! Да ты прям живчик!       Повернув голову в бок и убрав мешавшие рыжие волосы с лица, взору предстал другой паренёк. Блондин, невысокого роста с веснушками на лице и ореховыми глубокими глазами. Одежда была такая же белая, как и вся палата. — Пялишься. — А… Прости — отвести взгляд было тяжело, внешность незнакомца была очень красивая, к тому же притягательная и приятная для глаз, в отличии от кроваво-красных волос и голубых, словно застывший лёд, глаз его отца. Да и у Натаниэля были такие же черты, которые он благополучно ненавидел. — Тц, ладно. Как зовут? — На... — мальчик не успел закончить как замолчал. Натаниэль. Он не любил это имя, ненавидел. Это имя ему постоянно напоминало отца, ведь оно было одинаковым. Другое. Нужно срочно придумать другое имя, приятное ему. Взгляд вернулся обратно на незнакомца, — Нил. — А фамилия? — … Джостен. Нил Джостен. А тебя? — Эндрю. — А фа… — его перебили. — У меня нету фамилии. — Я тебя понял, — и снова тишина, она была странной, почти комфортная тишина была в новинку. — А зачем ты мне врешь? — Что? — недоумение, как он понял, что Нил Джостен это не настоящее имя и фамилия? Как? — Я... — Говори. — Я Натаниэль, но я не люблю это имя, поэтому и назвал себя Нилом. Это в каком-то роде сокращение... — Хорошо, тогда будешь Нилом. — Что? Правда? — Ага.       Нил был изумлен. Теперь он мог хотя-бы с кем-то называть себя не Натаниэлем. Робкая улыбка появилась на лице мальчишки. Небольшую радость прервали шаги за дверью. Тут же в неё зашёл сотрудник полиции и доктор, оба спорющие между собой. — Он получил травму! Как вы собираетесь с ним разговаривать?! — Не ваше дело, Добсон. Мне нужна информация, чтобы завести уголовное дело и посадить этого ублюдка! — Дайте ребёнку хотя-бы отойти от того, что произошло с ним буквально на днях! — Видите, он жив и даже сидит! Значит сможет дать показания. — Показания? — тихий голос парня отвлек от нового спора между доктором и полицейским. — Да, показания. Твоего отца нужно за решётку посадить, твоя мать и ещё какие-то люди отказались давать показания. Надеюсь ты расскажешь? Полицейский подошёл к белой койке и протянул Нилу маленькую шоколадку. — Расскажи мне всё, что происходило в вашем доме — добрая улыбка не понравилась парню, та выглядела как-то не естественно для мужчины. — Я не хочу. — Парень ещё не отошёл от вечера! Господи, дайте хотя бы его проведуют сначала, а потом вы уже поговорите! — Тц! Господь. Ладно, Добсон, ладно! — полицейский сразу после этих слов вышел за дверь, негромко хлопнув ей, а Добсон вздохнула и посмотрела на Нила. — Я Бетси Добсон, на время твоего присутствия здесь твой доктор и психолог. Если что-то беспокоит, можешь сказать мне. — Всё в порядке. — Хорошо, тут к тебе кое-кто хочет зайти, ты не против? — Ладно..? — произнесенный неуверенный ответ отразился и на лице. Нил просто немного расфокусированно смотрел на Добсон, не понимаю, кто мог его проведать.       Бетси вышла и вместо неё зашёл он. Ромэро. Один из кошмаров Ната снова пришёл к нему. Мелкая дрожь пробила парня. — Нати! О Боги, что случилось? Как ты себя чувствуешь? — мужчина подошёл и приобнял за здоровое плечо. — Всё нормально? — В-всё в порядке... — дрожь в голосе выдавала своего хозяина с потрохами. — Нати? — это прозвище ещё хуже его имени, ведь то, что обычно происходило после того, как его назвали такой формой имени, всегда хотелось забыть и не возвращать в воспоминания. — Натаниэль, заткнись и не говори полиции. Просто попробуй что-нибудь сказать, и ты останешься со мной и моей сестрой еще на несколько часов. Ты меня понял? — немецкий язык, который был произнесён немного с акцентом, пронзил палату. — Да, да я понял. — Натаниэль с детства учил этот язык, вот и первые плоды обучения. — Хороший мальчик...— Ромэро, посмотрев пронзительным взглядом, отпустил плечо и отошёл к двери — Ещё увидимся, Нати. — вышел мужчина средних лет, закрыв за собой белую дверь. — Нати? Это что ещё за дурацкое прозвище? — половины предложения не было уже слышно.       Паника и страх охватили Нила. Руки потянулись к волосам и начали дёргать и сжимать их, с каждым разом всё сильнее и сильнее. Джостен не услышал шагов, а когда рядом кто-то сел, то вздрогнул всем телом и сжался в спинку койки. Чья-то ладонь зависла прямо около щеки, она была на вид немного грубовата. Сквозь гущу воды что-то слышно, Нил пытается услышать. — Н...л...и...       Ничего не понятно, кажется ещё чуть-чуть и прядь волос точно оторвется и останется у него на руках. —Нил! — что? Его. Это его новое имя... Его зовут. — Нил, слушай меня. Нил! —А-а? — голос дрожит, только сейчас облодатель огненных волос заметил, что к его лицу прилипает несколько передних прядей и щеки мокрые от слёз. — Нил, пять на пять? — Что? — Отвечай, пять на пять? — А... Двадцать пять? — Молодец. Тогда усложним, пять на семь и плюс девять? — Тридцать пять... Тридцать пять плюс девять... Сорок четыре, верно? Да, сорок четыре..! — Умница, ты правильно посчитал. Где ты? — Я в больнице. — Я могу к тебе прикоснуться? Щека, потом лоб, затылок и шея. — Что? — Отвечай. — А, да? Да можно... – ладонь коснулась щеки, она и вправду оказалась немного грубой, но по сравнению с другими она была мягче. Нил сам не заметил, как положил голову на ладонь и расслабился, прикрыв глаза. — Милашка, – тихий шёпот Эндрю разрезал комфортную тишину. — Что? — уши и щеки явно покраснели, это видно по реакции Эндрю, который довольно улыбнулся, смотря на это чудо.       Вторая рука сначала легла на лоб, словно проверяя температуру, потом аккуратно легла на затылок и перекатилась на шею, где средний и указательный пальцы так же аккуратно поглаживали и массировали кожу. — Мне позвать Бетси? — Нет, я уже успокоился, извини что… – ему не дали договорить. — Не надо извиняться, тот мужик виноват в этом.       Краткий кивок, Нил не знал зачем тогда кивнул. Подняв взгляд, Джостен увидел это… Золотая фольга вместо орехов. Глаза Эндрю буквально стали светлее, может от света, а может он... Переживал из-за Нила? Какое-то странное чувство наполнило всё тело, но оно было тёплым и приятным. — Спасибо — усталая улыбка всё-таки показалась на лице мальчика. — Заткнись. Ложись давай и отдохни лучше – тихий смешок Нила и он всё-таки лёг.       Тёплые ладони исчезли, но Эндрю не уходит, он просто сидел рядом. Было комфортно, даже очень. Усталость от небольшой панической атаки дала о себе знать, из-за чего Нил быстро погрузился в Царство Морфея. Эндрю же удостоверившись в том, что тот спит, встал и ушёл на свою койку. Его мысли занял диалог Нила и того мужчины, а также то, что случилось после того, как последний ушёл. — Надо будет сыграть.