***
— Согласуйте эту фотосессию на четверг. Обложка к сентябрьскому выпуску должна быть готова к следующей неделе, и я не хочу ничего слышать, — не отрываясь от работы, проговорила блондинка, быстро что-то чёркая на бумаге. Её тонкие пальцы грациозно скользили по листу, карие глаза всматривались в каждую деталь договора, дабы не пропустить ни единого пункта. Ничего не отвечая, брюнетка быстро ретировалась, предпочитая проводить меньше времени в кабинете директора издательства «LUNEWS». Все сотрудники боялись свою начальницу, которая, казалось, прожигала их взглядом, если ей не понравилась написанная работниками статья. Она слишком любила своё детище, своё издательство, и с особым трепетом относилась к обложкам, материалам, интервью в выпускающихся от её имени журналах. Все за спиной называли её бесчувственной стервой, но уважали, ведь издательство и правда имело высокие рейтинги, благодаря Хартфилии. Закончив с бумагами, девушка сложила листы в зелёную папку, аккуратно расположив её на полке справа от себя. Открыв ноутбук, Люси хотела проверить почту, чтобы отсмотреть присланные сотрудницами материалы, но её прервал громкие крик, доносящийся из коридора. Дверь в её кабинет с грохотом открылась и возле стола показалась маленькая девочка с розовыми хвостиками. На ней было белое платье с рюшами, а на ногах маленькие малиновые босоножки. — Наши? Что ты сделаешь? Где дедушка? — испуганно спросила Люси, смотря на девочку. Волосы её выбились из причёски из-за быстрого бега и спадали, обрамляя белое детское личико. — Он идёт. Просто мы поспорили, кто окажется у твоего кабинета первым. Я победила! — закричала Наши, заставляя блондинку лишь бессильно улыбнуться и встать со своего рабочего места. — Люси, — пролепетал мужчина, врываясь в кабинет вслед за девочкой. Строгий пшеничный костюм и папка с документами в руках говорили о том, что он точно пришёл не просто проведать Люси на её работе. — Мне позвонили и срочно вызвали на совещание с партнёрами, будь они не ладны! Сами сказали, что не смогут приехать, а в итоге решили заявиться именно сегодня. Так что отдаю Наши тебе и мне пора бежать, — быстро чмокнув в щеку шокированную девушку, Джуд Хартфилий вышел из кабинета, тихо прикрыв дверь, оставив после себя запах дорого парфюма. — Чем займёмся, мам? — спросила Наши, удобно устраиваясь на белом диване возле панорамного окна. Её маленькие ручки потянулись к прошлым выпускам журналов, расположенных на маленьком столике — она любила разглядывать яркие картинки с красивыми моделями. Часто, Наши читала маме журналы вслух, хотя та наизусть знала каждую статью, но это не мешало ей внимательно слушать девочку и исправлять её в местах, где она читала неправильно. — Мне надо работать, дочь. Мне осталось немного. Как только я закончу, мы можем поехать домой, по дороге заехав за твоими любимыми пирожными, — проговорила девушка, тяжело вздыхая. Она не любила брать Наши с собой на работу, потому что ей было некогда следить за ней, да и дочери не было интересно спокойно сидеть в тихом кабинете. Обычно, пока мама не видела, она выбиралась из него, приставая к сотрудникам. Те, дружелюбно угощали её чаем и конфетами, потому что невозможно было пройти мимо милой девочки с ярко-розовыми волосами. Но Люси не хотела отвлекать сотрудников от работы, поэтому чаще всего Наши попадало за такие проделки. Но не получалось злиться на Наши сильно и долго, потому что женщина безумно любила её. Она была её отрадой, любовью всей её жизни, ради неё она готова была свернуть горы, чтобы увидеть на лице дочки улыбку. Наши была её вдохновением и стимулом стремиться к достижению поставленных целей.***
Как и обещалось, по пути заехав в кофейню, Люси взяла коробку шоколадных кексов для Наши. Шоколад — это личная слабость Наши, хотя Люси не видела в нём ничего особенного. Для ребёнка шоколад был её любимы лакомством, что не могло не беспокоить Хартфилию. Нет, девушка не переживала за здоровые зубы ребёнка, наоборот, она следила за количеством сладостей, которые употребляля её дочь. Скорее её пугал тот факт, что ОН тоже обожал шоколад, иногда превращая его отсутствие в целую трагедию. Такой взрослый двадцатилетний ребёнок… Вырвавшиеся из недр сознания воспоминания заставили девушку недовольно сморщиться, а ладони покрепче сжаться на руле автомобиля. В машине играло радио, по которому в тысячный раз говорили о различных музыкальных группах, ворвавшихся в шоу-бизнес, как утверждал ведущий, «с ноги». Мягкая мелодия разлилась по салону сладкими нотками, обволакивая каждый уголок автомобиля и унося мысли далеко-далеко, в мир умиротворения и спокойствия. Детский голосок, доносящийся с заднего сидения, тихо подпевал. Из уст Наши песня звучала очень комично, потому что английский хит перекрывал понятный лишь ребёнку набор слов. «Пускай и смешно, но довольно красиво», — думала Люси, никогда не ругая дочь за просьбы оставить тот или иной знакомый ей трек. Все поездки вместе с дочерью всегда были яркими и запоминающимися именно благодаря её ангельскому пению, пускай и не совсем понятному матери. А ведь ОН тоже красиво пел ей песни под гитару почти каждый совместный вечер, утверждая, что музыка способна исцелять души, дарить улыбки и порождать любовь. Заехав на территорию дома и припарковав автомобиль, Люси вышла из автомобиля под громкие возгласы дочки о том, что нужно не забыть расположившееся на соседнем сидении пирожные. Вдохнув долгожданный глоток свежего воздуха, девушка прошла по аллее, усыпанной фруктовыми деревьями, ведущей ко входу в большой обитель Хартфилиев. Люси нравился её дом, а особенно ей нравился двор, спроектированный её отцом по её личным предпочтениям. Здесь было всё: и огромная беседка, в которой часто девушка проводила время за работой, маленький фонтан с белоснежным лебедем, качели, которые полюбились дочке. Таинственный сад, усыпанный деревцами, встречал Люси каждые утро и вечер, усыплял её, стоит лишь пристроится у крон сакуры. Двор скрывал от его хозяев какую-то сладкую негам тайну, открытую только убаюкивающе шелестящей листве. Дом изнутри встретил своим теплом и уютом. В нос ударил запах утреннего кофе и аромат дорогих духов, а руки потянулись снять надоедливые ногам чёрные туфли. Наши быстро расправившись с обувью поспешила в ванную, чтобы скорее вымыть руки и сесть за долгожданное поедание шоколадных кексов, дожидающихся её уже как полчаса. Люси лишь обречённо вздохнула и прошла в спальню, чтобы скорее переодеться во что-то менее обтягивающее и официальное. Только в доме Люси могла позволить себе быть немного неряшливой, с неопрятным пучком на голове, вместо уложенного хвоста, в мешковатой одежде, а не в блузках и юбках. Только в доме Люси могла почувствовать себя настоящей, хотя бы на мгновение забывшись и расслабившись. — Наши, ты же понимаешь, что сначала нормальный ужин, а потом уже сладости? — недовольно проговорила Люси, заходя на кухню. Дочка насупилась, но не смела перечить, ведь прекрасно знала, что споры не имеют никакого смысла, мама всегда права. На плите засвистел чайник, а рядом с ним затрещала кастрюля с ужином. Лёгкие наполнились ароматом курицы в причудливом красном соусе, побежали слюнки. На стол опустились белоснежные тарелки и столовые приборы, предвещая, что самое время начинать трапезу…***
То ли диван был настолько мягким и тёплым, то ли усталость дала о себе знать, ведь стоило парню присесть, как он тут же был украден в царство Морфея. Не спать несколько дней оказалось непосильной задачей для каждого члена группы. Постоянные репетиции, прогоны, обсуждения нюансов концертов, встречи с фанатами — это всё было круто, пока не наступал момент тишины и спокойствия. Тур музыкальной группы «Free Dragons» подошёл к концу, совсем скоро долгожданный перерыв, длинною в месяц. Это время ребята смогут посвятить кто-то себе, а кто-то своим семьям. Но сначала интервью и фотосессии, которые, казалось, были расписаны на целый год вперёд. Все журналисты желали пообщаться с группой, которая стала успешной за такой мизерный промежуток времени. Сколько было труда вложено, сколько сил, но по мнению многих ребятам просто повезло стать популярными, просто так сошлись звёзды. Жёлтая пресса не дремлела, предписывая всё что угодно, лишь бы показать группу в дурном свете. Но, конечно, преданных фанатов невозможно было переубедить, песни слушали, на концерты скупались билеты меньше чем за сутки, их любили и обожали. — Нацу! — поморщившись от резкого шума, парень приоткрыл глаза, которые совершенно отказывались подчиняться своему хозяину. В дверях стоял Грей Фуллбастер, держа в руках кружку со смешным детским принтом, заполненную, судя по запаху, горячим кофе. — Эльза сказала, что на сегодня всё. Так что, предлагаю, встретиться сегодня вечером и отметить наш отпуск! Даже не верится, что я это говорю, — смакуя слова проговорил черноволосый, опускаясь рядом с другом. Кофе был не рад такому быстрому приземлению, поэтому капли успешно ретировались на брюки, под негромкое «ой», обозначающее под собой ничего хорошего. — И правда… Совсем не верится, что это был последний город. Хорошо, что мы завершили тур Магнолией, потому что у меня совершенно нет сил на ещё один перелёт, — не хотя встав с дивана, розоволосый подошёл к окну, в котором мельтешили фанаты, дожидавшиеся своих звёзд уже вне концертного зала. «Спокойствие нам только снится», — подумал Нацу, разминая затёкшую от неудобного сна шею. Голова гудела и единственное, что безумно хотелось сейчас, так это принять горячий расслабляющий душ и прилечь. — Может, перенесём наше празднование на завтра, думаю, я скорее усну за барной стойкой, чем повеселюсь, — грустно улыбнувшись, Нацу развернулся к другу, который тщательно вытирал брюки от кофейных пятен. Получалось у него, конечно, так себе. — У тебя завтра фотосессия, уверен, что не сольёшься и завтра? — недовольно спросил Грей, откладывая в сторону пропитанную горячим напитком салфетку. В голове всплыли воспоминания того, как неделю назад с ним согласовывали фотосессию для одного крупного издательства. «Тебе надо туда сходить! Главный редактор — редкостная стерва, которая только из-за того, что ты откажешься, может разрушить репутацию группы в клочья», — говорила менеджер, вписываю в график солиста эту чёртову встречу. — Точно. «Редкостная стерва, способная уничтожить нашу жизнь»! Я вспомнил. Быстро отстреляюсь и пойдём в клуб, не переживай, всё будет на высшем уровне: громкая музыка, прекрасные напитки и горячие девушки, — потирая лоб, проговорил Нацу, прокручивая в голове завтрашний вечер. — Увидимся завтра, дорогой друг! — отсалютировав и быстро подобрав с кресла кожаную куртку, парень поспешил домой, где его ждали горячий душ, тёплая кровать и исцеляющая тишина, которая поможет ему прийти в себя, расставить мысли в голове по местам, взбодриться и, наконец-таки, отдохнуть, пускай и от любимого дела.