И всё же, кто мы друг другу?

— Шер, ты в порядке? — слова разлетелись эхом и больно отдали в сердце. — Нет! Нет, Тони! Я, твою мать, не в порядке! — Голос срывался, а глаза уже покраснели от подступающих слез, и это просто не могло не напугать Тони, молчаливо стоящую поодаль. — Это ты хотела услышать? Да? — Шер, я просто… — Что ты просто? — Рыжеволосая продолжала выплескивать все скопившиеся за эти долгие недели эмоции, которые она так умело подавляла, так глубоко прятала, что теперь это стоило больших усилий отыскать их, выплескивать все обиды, которые прожигали её сердце, все самые потайные страхи и навязчивые мысли, которые просто съедали изнутри. — Как я могу быть в порядке, когда между нами такое происходит? Просто объясни мне, как?! Я не в порядке, потому что мы даже не разговариваем! У тебя же всегда нет времени! Всегда найдутся дела, которые будут важнее чем я, конечно. Я же всего лишь твоя истеричная девушка, требующая внимания. Куда интереснее проводить время со всеми, кроме как со мной. Ты думаешь я не понимаю этого? Не вижу, как мы отдаляемся? Как ты хорошо себя чувствуешь подальше от меня? Как ты ходишь на открытые мероприятия, мне же рассказывая про их узкий круг посещения. Как рассказываешь про тонну работы, а на деле просто отлично проводишь время! — Шерил, я… — Нет, теперь твоя очередь слушать, Антуанетта, — Блоссом подняла палец вверх, призывая девушку замолчать. — Я довольно наслушалась твоих отговорок. И если ты думаешь, что я такая дура, то ты глубоко ошибалась. Думаешь, я не видела и понимала, как ты проводишь свое так называемое рабочее время, как ты умело избегала любого близкого контакта со мной, а на любую мою попытку это обсудить ты просто отмахивалась фразами, что все нормально, что ты устала и так далее. Это нормально? Разве так бывает в здоровых отношениях? Тони смотрела на Шерил, совершенно не находя никакого ответа. Она понимала, что все сказанное это правда. И отрицать её сейчас было бы уже глупо. Она знала, что у этого всего есть причина. Но она никак не могла себе позволить обсудить это со своей девушкой, тем самым допуская одну из главных ошибок. Единственное, она задумалась, как же Шерил могла узнать про всё эти вечеринки. Но вопрос тут же отошёл на самый дальний план. Это уже не имело значения. Факты были налицо и неважно, откуда они взялись. — И что ты молчишь? — Почти крича снова задала вопрос Блоссом. — Я правда не могу понять, что случилось. Я старалась уделять тебе время, делиться всеми новостями, всё обсуждать. Но в ответ я получила лишь холод. И ничего более. Скажи, в чем проблема? Я тебе больше не интересна? И я не только про наши близкие взаимоотношения. Я в целом. Как человек. Может, ты разлюбила меня? Может, у тебя кто-то есть? — Шерил, прекрати, — Топаз не выдержала, перебивая рыжеволосую и начиная говорить, — Ты прекрасно знаешь, что все, что ты сказала прямо сейчас — это чистейшие глупости. Никого у меня нет и я тебя люблю. — Тогда назови мне хоть одну убедительная причину того, что сейчас происходит между нами. Точнее, не прямо сейчас, а уже какое-то время. — Я не могу этого объяснить, я просто правда устаю… — Ох, ты опять, — Блоссом закатила глаза, зная, что будет сказано дальше. — Именно по этой причине выпить с моделями, дизайнерами, фотографами после съемки силы есть, а со своей девушкой даже в парк соседний выйти не получается. И я уже молчу про подготовку к свадьбе, которая для тебя словно чужая. Правда, Тони. — Шер… — Тони не знала, что говорить. Она не привыкла обсуждать то, что было спрятано глубоко в душе, те чувства, которые время от времени её поглощали. Она не могла просто взять и поговорить с Блоссом обо всех своих проблемах. Ей просто не хватало смелости. Так же как и на то, чтобы начать решать хоть одну из её проблем. Для мулатки всегда было проще скрывать все то, что могло бы сыграть с ней злую шутку в обществе. Было проще создавать иллюзию того, что все неизменно, что все остаётся в порядке в то время как на самом деле все решилось с неумолимой скоростью. — Я правда не знаю, что происходит, Тони. И пока ты мне не скажешь, я не пойму. Поэтому я и пытаюсь поговорить с тобой уже которую неделю. — Я не знаю, что тебе сказать, — упрямо повторяла Тони. — Ты сама знаешь, что у меня есть очень дурная привычка закрываться в себе, уходить с головой в работу. — Знаю. И мы это не раз обсуждали, — Шерил облокотилась о стол в ожидании продолжения разговора. Она до последнего надеялась, что сможет получить ответы на вопросы и наконец решить все разногласия со своей девушкой. — И этот раз не исключение. Я снова вся в работе, прости. Меня просто с головой поглотил новый коллектив, новое место, новая должность… Карьерный рост требует от меня всех этих встреч и посиделок вечером. И они правда выматывают меня. Так сильно, что сил не остаётся. Мне нужно удержать моё имя, понимаешь? — Понимаю. — Как-то тяжело выдохнула Шерил, опуская взгляд и сосредотачивая его на узорах ковра. — Просто в таком случае, тебе стоит подумать о том, что тебе нужнее: карьера или отношения. — Шер, вот только давай без этого. Это звучит как в мелодрамах… — Это звучит как в реальной жизни, — грубо ответила Блоссом, — если тебе не нужны отношения, то зачем было предложение, клятвы в любви, весь этот непростой путь? Просто скажи, зачем? — Я не говорила, что мне не нужны отношения, — Топаз начинала закипать. Она плохо умела контролировать свою агрессию, особенно когда та накапливалась изо дня в день. — Тебе не нужно было говорить. Твои действия всё сказали за тебя, дорогая. — Какие мои действия? — Голос Топаз теперь перешёл в крик. Она перестала себя контролировать. — Если ты не готова принимать меня такой, какая я есть, то нам в принципе не о чем говорить. — Действительно, — рыжеволосая горько ухмыльнулась, понимая, что разговор приобретает неожиданные ноты. Она хотела промолчать, хотела подавить в себе это мерзкое желание сделать больно, которое так и рвалось наружу, царапая изнутри рёбра и заставляя до боли закусывать губы. Но следующие слова Тони поразили её в самое сердце. — Мир не может вращаться вокруг тебя, Шерил. У каждого есть свои дела и не надо делать из этого великую трагедию. Каждый может уйти с головой в работу, чтобы добиться успеха. И повторюсь… — Можешь не утруждаться, — резко оборвала её девушка, отсранняясь от стола, — я прекрасно поняла ещё в первый раз. Тогда, раз уж мы выяснили, что я чёртова эгоистка и не готова принимать тебя такой какая ты есть. То самый оптимальный способ –расставание. — Что? — Топаз опешила, её словно окатили ледяной водой. Она застыла на месте не в силах двигаться и говорить что-либо ещё. Она могла бы ожидать чего угодно, но только не такой фразы. Она могла бы ожидать крика, разбитой посуды, возможно даже пощёчину. Но слов о расставании она не могла представить даже в самом страшном сне. Это разбило её, окончательно уничтожая все светлое, что могло сохраниться. — Ты сейчас пошутила, да? — Топаз все же нашла в себе силы снова заговорить, стараясь подавить накатывающий шок и удушающую агрессию. — Ты же просто в порыве гнева так говоришь? — Нет, Тони, это моё окончательное желание. И решение. — То есть, мы расстаёмся? — Девушка растерянно смотрела на рыжеволосую, которая казалась непоколебимой. — Да. Это холодное «да» разбило последнюю надежду, оно было словно айсберг в огромном океане, который преградил путь кораблю, разрывая его и мучительно затапливая, утягивая в самые глубины, темные и бесконечно холодные. Это разбило все внутри, позволяя чувствам разлетаться миллионами кусочков по комнате, словно прорезая кожу и заставляя почти ощущать эту невыносимую боль каждой клеточкой тела. Все теряло смысл, все словно остановило в этом моменте и померкло. Больше никаких слов не было произнесено. Два разбитых взгляда встретились лишь на секунду, давая друг другу последний шанс. Но гордость, это подлое чувство вперемешку с упрямством, сыграло злую шутку, позволяя девушкам совершить эту ошибку. Шерил направилась наверх, точно зная цель этого действия. Буквально через полчаса она спустилась с сумкой в руках, встречая совсем ошарашенный взгляд Тони. — Ч-что это значит? — Вопрос до смешного нелепый, словно все эти действия требовали ещё каких-то объяснений — Это значит, что теперь никто не будет требовать твоего драгоценного внимания и отнимать твоё время. Теперь ты предоставлена сама себе и своей работе. Топаз не находила слов, безмолвно следуя за рыжеволосой в коридор, словно провожая её на обычный рабочий день в мастерскую. Только это был необычный день, и в сумке лежали не кисти и краски. И Шерил явно не собиралась возвращаться домой к вечеру, чтобы вместе поужинать, а потом лежать в обнимку. И здесь явно был бы лишний поцелуй в щеку. Теперь здесь все было лишним и странным. Все то, что казалось таким обыденным, неизменным и правильным. Шерил смахнула слезы, оборачиваясь снова на Тони. Девушка выглядела не менее разбитой. Между ними словно рухнуло всё, что выстраивалось с их первой встречи в фотостудии, всё разлетелось вдребезги, глубоко вонзаясь в сердце и заставляя его беспощадно истекать кровью. Рыжеволосая на секунду задумалась, а затем, отложив сумку себе под ноги, медленно стянула кольцо с указательного пальца левой руки. Тони пристально наблюдала за этим, не веря своим глазам. Шерил сняла помолвочное кольцо. Кольцо, которое давало понять, что вскоре их ждала настоящая свадьба, штампы в паспорте, общая фамилия и счастье… Но что-то пошло не так, что-то сломалось, что-то то изменилось. Она на секунду покрутила его в правой руке, словно принимая окончательное решение и, наконец, поднимая глаза, полные слез на свою теперь уже бывшую невесту. — Мне кажется, так будет правильнее. Я не имею права его больше носить. Исходя из всего…мы больше никто друг другу, — каждое слово резало сильнее, заставляя практически сжиматься от боли. Когда-то в том самом злосчастном Будапеште они смогли выяснить, что они самые нужные друг другу люди. А теперь это внезапно стало бессмысленным, померкло, растаяло, как снег с первыми лучами весеннего солнца. — Ш-Шерил, нет… — Тони попыталась что-то сказать, но слова комком застряли в горле, не позволяя не то чтобы говорить, но и просто дышать. — Да, Антуанетта, — она понизила свой голос, тщетно пытаясь скрывать невыносимую боль, — ты же сама видишь, что мы не справились. Она положила кольцо на тумбу при входе, подхватила свою сумку и вышла, даже не оглядываясь. В глубине души она чувствовала, что делает неправильно, что совершает ошибку, что пожалеет об этом. Она одновременно испытывала бесконечную обиду и боль за слова и действия Тони, но вместе с этим и любовь, сильную и ноющую прямо в груди под сердцем. Но дороги назад не было: слова были сказаны, кольцо было снято. Теперь оставалось как-то добраться хотя бы до квартиры брата, чтобы до его прихода выплатить всю свою боль, а затем придумать самую правдоподобную историю её нахождения там. Но девушка понимала, что правда рано или поздно всплывёт и не имеет смысла скрывать её сейчас. Она могла бы повременить с тем, чтобы рассказывать матери. Но Джейсон всегда знал все наперёд, с ним всегда можно было обсудить личные проблемы, получить совет и найти решение.       А Тони осталась в своём доме. Теперь только её доме. Она медленно, как во сне, подошла к тумбе, беря холодное кольцо в ладонь. Она молча его рассматривала, словно не веря своим глазам. Казалось, это какая-то чудовищный ошибка, какой-то неудавшийся первоапрельский розыгрыш летом. Но кольцо в её руке говорило об обратном. Девушка сжала ладонь в кулак и опустилась на пол. Слезы стали самовольно катиться по её щекам, заставляя всхлипывать. Она не понимала, как это могло произойти с ними, не могла сопоставить все сказанное и сделанное. Хотелось, чтобы это было просто сном. Но это была суровая реальность, которая настигла девушку все больше с каждой минутой. Она так и продолжала сидеть в холле, прокручивая в руках кольцо и пытаясь понять, что же ей делать дальше. В совершенно туманном состоянии девушка дошла до кухни, тут же заглядывая в мини-бар. Такое переживать на трезвую голову было выше её сил. Поэтому бутылка хорошего и дорогого виски тут же попалась на глаза. Налив себе почти полный стакан и не заботясь о любых правилах распития алкогольных напитков, Тони двинулась на террасу. Холодный ветер, который поднялся буквально недавно и так хорошо сочетался с настроением, трепал её волосы. Она сделала первый глоток и посмотрела на дорожку, которая вела к калитке. Она внезапно вспомнила, как стояла тут однажды ночью, когда не могла разобраться со своими чувствами, когда только начинала осознавать, что влюбилась в эту невероятную девушку, когда осознание чётко рисовала моменты их совместного времяпровождения, а руки так и пытались найти любую возможность, чтобы ощутить тепло Шерил, её бархатную кожу. Напиток обжигал горло, разливаясь теплом по всему телу. Это помогало немного расслабиться и отпустить ситуацию, не зацикливаться на одной мысли. Тони сжимала пальцами стакан, словно проверяя его на прочность. И он уж точно был прочнее самой мулатки, которая внутри себя не смогла бы сосчитать осколки, которые больно ранили после того, как кольцо оказалось лежащим на тумбе. Она посмотрела на своё кольцо, которое слегка блестело в лучах заходящего солнца. Ей совершенно не верилось, что всё так сумбурно закончилось. Что всё потеряло смысл. И самое главное — Тони начинала понимать, что виной этому было её поведение. Она сделала ещё несколько глотков, как вдруг скрип калитки привлёк её внимание. Она готова была отдать многое за то, чтобы это была Шерил. Но к её сожалению, это был её отец. Как и всегда он появился словно нарочно в самый нужный момент. Мулатка не успела даже собрать мысли воедино. Она точно не хотела говорить отцу о случившемся, но её состояние выдавало все и без слов. — Тони? — Мистер Брентон вопросительно посмотрел на дочь. — Всё нормально? — Да. — Она старалась придать голосу самое непринужденное звучание, ведь не хотела не только делиться проблемой, но и по итогу признавать правоту отца в его опасениях по поводу поведения дочери. — А если мы возьмем абстрактную ситуацию? В которой один человек очевидно врет о своем номальном состоянии, — мужчина принял правила давней игры между ними и ждал ответ. — В такой абстрактной ситуации у этого человека наверняка накатила усталость. — Отрезала Тони, держась из последних сил, чтобы не разрыдаться. — А что ты хотел? — Я заехала отдать тебе эти бумаги, тут проверенный и подписанный договор для твоей работы. — Спасибо. Сказал бы, я бы сама приехала, чтобы ты не катался туда-сюда. — Ты же знаешь, мне не сложно, — на его лице заиграла добрая улыбка. — Тогда я поехал. Маргарет просила приехать прямо к ужину. Не хотите с Шерил к нам присоединиться? — От упомянутого имени у мулатки что-то окончательно разбилось внутри. — Нет, спасибо. Я…мы сегодня дома поужинаем. — Ну как знаете. — Мистер Брентон уже обнял дочь и собирался уходить, наступая на первую ступеньку, как Тони снова его окликнула: — Пап, — голос звучал тихо, — а если в абстрактной ситуации человеку вернули помолвочное кольцо — это значит шансов больше нет? — Вернули кольцо? — Адвокат нахмурился, не до конца понимая шутит ли его дочь. — Может, нам стоит обсудить подробнее эту ситуацию? — Не думаю, — отмахнулась тут же мулатка, — просто в голову взбрел вопрос от Свит Пи. — Он что, собирался жениться? — Нет…то есть да, — Тони путалась в собственных ответах. — Но ему отказали. — Ну, в любом случае, лучше, чтобы такое выяснялось до свадьбы. Ведь никому не охота возиться с бракоразводным процессом, согласись. — Соглашусь, — грустно ответила Тони. Они распрощались с отцом. Девушка так и не решилась рассказать правду, считая, что сама может справиться. Да и она не знала, с чего именно начать, не могла трезво оценивать ситуацию. Тем временем, Шерил уже добралась до квартиры брата, тут же падая на мягкую кровать и утыкаясь лицом в подушки. Она плакала, пытаясь хоть так облегчить свою душевную боль. Хотелось кричать и крушить все вокруг, но Джейсон бы точно не оценил погром в его доме. Поэтому в распоряжении только оставалась подушка и покрывало, которое она до боли в руках сжимала, стараясь выплеснуть туда все свои эмоции. В голове проносилась куча мыслей, начиная от той, что она сделала всё верно и заканчивая тем, что она была готова сорваться обратно и просто крепко обнять Тони, накричать на неё за то, что та не остановила. Казалось, Шерил бы хватило единственного слова, даже молчаливого жеста, хотя бы чего-нибудь, что могло бы быть расценено как обычные слова «не уходи». И она бы осталась, бросила бы чёртовы вещи на пол, разрыдалась бы и кинулась в объятия своей девушки. Она не могла её не любить, уж тем более ненавидеть. Она не могла держать зло, хотя так иногда хотелось, не могла думать о ней плохо, хотя обида затаилась прямо между рёбер, из раза в раз напоминая о себе скребущим ощущением и болью. И всё это сводило Шерил с ума. Она даже не заметила, как уснула и сколько часов проспала. Сон был тревожный, словно из раза в раз она попадала в ту же ситуацию, где уходила от Антуанетты в полную тьму. Девушку разбудили лишь лёгкие касания за плечо. Она едва открыла отяжелевшие от слез веки и осмотрелась. Как только зрение снова вернулось к ней, Шерил наконец осознала, что происходит: она случайно заснула, тем самым пропустив время прихода брата и не подготовив никакой правдоподобной истории. Но и любая история, кроме правды, не подошла бы Блоссому, ведь он прекрасно видел сумку с вещами и заплаканное лицо сестры. И у него был только один вопрос, который он тут же задал: — Шерил, милая, что произошло? — Он сидел на краю кровати, все ещё продолжая слегка поглаживать плечо сестры, и внимательно смотрел в её карие глаза, находя там свое отражение. Она молчала какое-то время, а затем переведя дыхание, тихо ответила: — Мы расстались с Тони. — Что? — Джейсону казалось, что ему послышалось, что этого не может быть, что он сошёл с ума и слышит какой-то несуразный бред. — Мы расстались. Свадьбы не будет. Ничего не будет, понимаешь? — Слова звучали неестественно и глухо. — У вас что, предсвадебная истерика? Или это шутка какая-то? Вы цветы не смогли выбрать? Или поспорили насчёт платьев? — Но Шерил не разделила шутки брата, которые были сказаны скорее для собственного успокоения, нежели для поддержки сестры. Она молчала на каждый из вопросов, пока Джейсон снова не начал говорить: — Нет, я серьезно. Что у вас произошло? — После этой фразы Шерил снова всхлипнула и начала с большими паузами рассказывать всё, что произошло. Она не упустила ничего, чтобы её брат мог лучше разобраться в том, что происходит. Она говорила и почти задыхалась от слёз, которые текли непрекрающимся потоком из глаз. Иногда она находила утешение в объятиях брата и немного успокаивалась. Когда рассказ подошёл к концу, Джейсон даже не мог связать и двух слов. Он хотел так много сказать, но при этом совершенно не мог. Он даже не знал, с чего стоит начать. — Шер, ты уверена, что не хочешь быть с Тони? — Вопрос застал врасплох. — Нет, конечно, не уверена, черт возьми! Я всей душой хочу быть рядом с ней, хочу, чтобы все было как и раньше. Хочу готовиться к свадьбе и быть счастливой! — Девушка почти кричала эти слова, ведь это было самое её искреннее желание. — Но может, вам стоит ещё раз всё обсудить? Пересмотреть свое решение? — Нечего обсуждать, — тихо ответила Блоссом, — это было моё решение. Твёрдое и окончательное. Да, мне больно, мне ужасно больно. Но так же будет наверное правильно. — Только ты и Тони можете решить, насколько это правильно. Может, я поговорю с ней? — Ну мы же не в школе, чтобы кто-то говорил за меня, Джей-Джей. Это так не работает. — Очень даже работает. Может, на неё просто куча всего навалилось, а с тобой она по какой-то своей причине не смогла обсудить. Просто вы же так сильно любите друг друга. — Любили, — исправила рыжеволосая, вытирая слезы. — Теперь уже только в прошедшем времени… И Джейсон, не говори пока маме, пожалуйста. У неё и так слабое здоровье, это будет ударом для неё. Я что-то придумаю. Брат только кивнул, явно не одобряя не только просьбу не говорить, но и в целом ситуацию. Он все ещё был уверен, что все можно было вернуть на свои места. Но никто не мог дать гарантии, совершенно никто, даже сами виновницы этой непростой ситуации.