She knows

Я расхаживал туда-сюда по небольшой комнате, стараясь не бросать взгляд на такие прекрасные сейчас сигареты, одну из которых безумно хотелось взять, да закурить. Но нельзя, только не сейчас, когда я ожидаю свою сестру. Саня не любит этот запах… Нужно воздержаться. Дазая в этот день должны были похитить со слов Кафки, а значит за моим единственным напарником в этом мире сейчас никто не приглядывает, и есть возможность спокойно забрать сестру. Ко мне. Чтобы человек, любимый мною, был рядом. Я испытываю это положительное чувство лишь к одной Сане и больше никто не смеет претендовать на место в моём сердце. Это аниме мне, если честно, вообще не особо нравилось, и я помню события сюжета лишь потому, что смотрел его относительно недавно. Не так давно меня посетило осознание того, что я плохо помню то, что происходило в моём родном мире. Будто всё это было настолько давно, что остались лишь общие черты. Это… Странно. Но думаю, что стоит мне встретить Саню, как всё восстановится. А с возвращением домой – с мелкими деталями. Достоевский также находился в комнате, с лёгким интересом наблюдая за мной, будто за любопытной зверушкой в зоопарке. Раздражало. Эта его надменность в глазах, эта заинтересованность моей сестрой. Особенно второе. Будто она значит намного больше, чем я. Если смотреть объективно, то это действительно было так. Саня не особо преуспевала в учёбе, но имела очень хорошую память на то, что ей интересно. Так что у меня нет сомнений, что сестра подробно осведомлена о событиях манги и аниме, в отличие от меня, который смотрел этот тайтл вполглаза. Александра знала безумное количество стихов, могла бесконечно цитировать строчки из произведений, да и вообще была человеком начитанным. Я же в основном интересовался точными науками, интерес к литературе пропал лет в четырнадцать, а вот у сестры наоборот – появился. Также, как и этот интерес ко всему японскому… Да уж. Дом, в котором находилось «крысиное логово», как я про себя его назвал, был чуть поодаль от города, и обставлен в интересном стиле. Мне доводилось бывать в Питере, в музее Достоевского. Не сказать, что мебель в логове была старая, но чутка всё же потрепанная. В комнатах была какая-то странная атмосфера восемнадцатого века. Будто квартира писателя. Хотя не уверен, что Фёдор в этом мире занимается этим самым писательством. Доводилось читать пару произведений… Не зацепило. А вот Саня была в восторге и спокойно могла процитировать пару десятков отрывков из «Бесов», «Преступление и наказание», и так далее по списку работ Достоевского. — Ты выглядишь необычно задумчивым… — подметил Фёдор, вновь складывая руки в замок, в превосходном жесте. — Какая она, твоя сестра? — вновь этот огонёк любопытства… Бесит. К чему этот вопрос? Пытается избрать стиль общения под неё? Хах… Не выйдет. Саня одновременно и сложный и лёгкий человек. Она непредсказуема, полёт её мыслей сложно предугадать, но при этом, сестра всё также остается довольно открытой. По крайней мере для меня. Мне не доводилось наблюдать её стиль общения с посторонними. Я ухмыльнулся. — Довольно разговорчивая… — сказал я первое, что пришло в голову. — Но мало социально адаптирована, слегка агрессивна по отношению к незнакомцам. — Будто выставляю определенные границы дозволенного. Говорю: «без меня ты не сможешь расположить к себе Александру. Тебе меня не выкинуть, стоит получить человека, что обладает большими знаниями». — Да, и… — вновь бросил взгляд на сигареты. — Ненавидит запах табака. — сказано по большей части для себя. — Хм… — парень ухмыльнулся. — А я-то думал, что это ты не прикасаешься к своим любимым сигаретам… — так и вижу пометку в его голове: «Сестра тебе дорога, неверный шаг – она пострадает». Сукин сын… Говорит намёками и загадками, но достаточно очевидными, чтобы дать послание. Фёдора не обвинить в угрозе, ведь он не сказал ничего такого, но при этом дал понять: «не принимай нежелательных решений». Я нахмурился, стоило услышать шаги по коридору, причём нескольких пар ног, одни размеренные, другие торопливые. Когда человек тебе близок, можешь различить даже темп его шага. Например, когда сидишь в комнате и, слыша топот, способен точно понять кто это: мать или сестра. Моё сердце пропустило удар, когда ручка двери дернулась, и на пороге появилась она… В моей одежде, худая, бледная, с синяками под глазами и с существом за спиной, напоминающим Кафку. Саня уверенными шагами направилась ко мне, даже не бросив взгляд на еще одного человека в комнате, что буквально впился взором в сестру, чуть прищурившись. — Ну здравствуй… Брат, — девушка шагнула ко мне вплотную и схватила за ворот рубашки, потянув вниз. — Не изволишь-ка объясниться? Что ж, Саня была зла. Очень зла. И причину понять не так сложно – она по какой-то причине оказалась в этом мире и, вероятно, это связано со мной. Но всё же меня огорчал такой не особо тёплый приём… Не то чтобы я надеялся, что сестра бросится в мои объятья со слезами и словами «как же сильно я скучала по братику», но всё же я рассчитывал хотя бы на улыбку с её стороны. — Надо же, семейная драма… — голос Гоголя за спиной у Александры, но я даже не взглянул на него, полностью будучи сосредоточенным на серо-голубых глазах моей сестры. — Но вынужден вас прервать, ибо с твоей дорогой сестрёнкой необходимо обсудить парочку вопросиков… — тон весёлый, приподнятый и раздражающий. Уверен, что он сейчас как всегда улыбается.

…

Наконец-то я решила оторвать свой взгляд от Жени и заметить свидетеля нашего разговора. Достоевский. Чёрт… Да он действительно будто копия парня из манги и аниме! Только в 3D. Вау… И его-то я должна осчастливить? Было бы славно знать ещё каким образом Фёдора к победе привести… Интересно, а повлияет ли моя пропажа на что-нибудь? Ну типа: будет ли меня кто-то искать, или же все благополучно забьют на бесполезную девчонку, которая толком-то и не помогала расследованию, а лишь утаивала самые важные моменты? Да и Куникида на меня явно в обиде за то, что я не спасла того, за кем он так старательно приглядывал… Жалко ли мне Тагучи? Возможно немного. Его смерть заставила меня усомниться в том, что все эти чудики – лишь плод чьего-то воображения, а не живые люди. Я заозиралась по сторонам, и наткнулась на ещё одного свидетеля нашего разговора, помимо двух «крыс». Мальчик, что внешне сильно походил на Санго. Такого же стиля одежда, яркая, миловидная внешность и такой же маленький рост. Летающий пиздюк! Сомнений нет – это Бог. Только вот любопытно, какую же цель преследует он? Совпадает ли она с задачей Санго? Что ж… это явно не следует обсуждать при свидетелях. Можно сказать, что мне крупно повезло оказаться тут, рядом с Фёдором, от которого зависит моё попадание в свой мир. Только вот, есть одна проблемка: я понятия не имею, стоит ли выкладывать ему всё здесь сейчас, или же оставить до необходимого момента? Достоевский может кардинально изменить свои действия, узнав о том, чему предстоит случится дальше, и я потеряю контроль над будущим. Эффект бабочки, что б его… Но необходимо дать понять этому гению, что я на его стороне и в моих интересах сотрудничать с ним. Удивительно, что я относительно спокойно отреагировала на Женю, хотя мне и хотелось хорошенько отлупить его за всё хорошее. Вероятно, это сейчас не самое важное для меня. Необходимо разобраться с Фёдором… Но… Стоило мне перевести взгляд на русского писателя из моего мира, как я застыла, чуть нахмурившись. Его глаза… Эти фиолетовые очи взирали на меня со странным и слегка пугающим любопытством, от которого по спине пробежал холодок. Меня пожирали взглядом, будто учёный, что при исследовании наткнулся на нечто особенное и необъяснимое. Сумасшедший учёный, помешанный на экспериментах. — Оставь нас, Евгений, — не отводя взора от меня, холодным тоном произнёс Фёдор. Но Женя не двинулся с места, лишь кладя мне руку на плечо, слегка его сжимая, давая понять, что он меня не оставит. Это заставило Достоевского с неохотой взглянуть на моего брата. — Тебе не о чем беспокоиться. — явная угроза в глазах. Недовольно цокнув, парень всё же покинул комнату, бросив на меня взволнованный взгляд. Я осталась наедине с Гоголем и Достоевским. Прекрасная компания, ничего не сказать. Тот самый случай, когда находишься в одной комнате с этими людьми и тебе некомфортно. Но я всячески старалась не выдавать этого, приняв расслабленную позу и в ожидании смотря на одну из умнейших крыс на этой планете. Николай же стоял у двери, будто ограждая меня от побега, словно у меня есть шанс смыться. Ну, а Санго молчала, выглядя подозрительно задумчивой, глядя в пустоту. — Присядь, — Фёдор указал взглядом на стул. Надо же, как любезно… — Спасибо, я постою, — на это я лишь получила лёгкую улыбку с хитрым прищуром, будто парень слегка насмехается надо мной, выражая своё превосходство. Вероятно, он видит во мне ребёнка, которым легко проманипулировать. Только вот… Мне известно многое, и я остаюсь начеку, несмотря на обстоятельства. — Александра, — я вздрогнула от того, как Фёдор произнес моё имя. Как-то особенному, странно, будто пробуя его на вкус, — думаю, что мне следует быть прямым, дабы нам было легче понять друг друга. Но и ты, будучи честной, облегчишь эту задачу, не так ли? — очень хорошо поставленная речь, спокойный тон. Он явно уверен в собственных словах. Я кивнула. — Хорошо, а теперь я задам тебе пару вопросов…

…

Её голос был мелодичен, а взгляд выражал лёгкую, напускную наивность. Будто человек намеренно демонстрирует глупость, дабы не казаться опасным. Но вся эта маска надевалась лишь для меня, со своим же братом её глаза горели крайней внимательностью и подозрением. Александра была болезненно худой и бледной, острые ключицы, колени в синяках и явные ожоги на запястьях. Вид девушки вызывал бы жалость, если б не её глаза, в которых не было и капли потребности в чьём-либо сочувствии. Девушка походила в некоторых чертах на ребёнка: большие глаза, низкий рост… Не дал бы ей больше пятнадцати. Во внимание бросалась татуировка чуть ниже шеи. Довольно… Эстетично. И так, на данный момент моя цель узнать совпадают ли данные Евгения и Александры. Боги, миры, перемещения между ними… Не то, во что можно просто бездоказательно поверить. У брата с сестрой не было времени договориться о том, что следует мне сказать, так что слова девушки должны быть достоверны. Как бы мне преподнести вопросы? От моего пристального взгляда Александра поёжилась, сложив руки на груди и в ожидании смотря на меня. Вновь кивок. Она готова слушать. — Со слов твоего брата, — начал я, давая понять, что её родственник доверил мне тайну, и ей следует, – наш мир является лишь плодом чьего-то воображения. — девушка нахмурилась ещё больше, покосившись куда-то в пустоту, как это иногда делает Евгений. — Мне интересно услышать твоё мнение на этот счет. — Хах, — девушка обреченно вздохнула, — Всё же рассказал… Идиот… — потирая переносицу, процедила сквозь зубы Александра. — Значит это правда? — я вскинул бровь, стараясь показаться открытым перед ней. Когда человек видит эмоции своего собеседника, то невольно и сам начинает их проявлять, отзеркаливая поведение. Девушка всё же плюхнулась на стул и, чуть прищурившись, уставилась на меня, будто видя насквозь. На её лице была легкая, саркастичная, усталая ухмылка. Глаза блестели, отличались от глаз Евгения и других людей из «этого мира». Александра была живой, настоящей. Потянувшись, приняла расслабленную позу, будто находясь у себя дома. В какой-то степени её взгляд раздражал. Я чувствовал себя игрушкой в руках высшего существа, важной фигурой, но далеко не игроком в этой шахматной партии. — Правда… — отводит взор, вновь уставившись в пустоту. — Хотя, смотря что конкретно сказал тебе Женя. То, что вы лишь плод воображения человека – правда. То, что ваш мир лишь чья-то игровая площадка – тоже правда. Все твои будущие действия уже прописаны в некой серии книг, которых ты, к твоему сожалению, в этом мире не найдешь, — я внимательно вслушивался в каждое слово, сверяясь с информацией, полученной от её брата. На чьей Александра стороне? Кому перепадёт благосклонность их Бога, а кто останется ни с чем? И какова же её цель? Что творится в голове? Раньше мне был предельно понятен ход мыслей людей, но безумцев познать сложно. Сумасшедшие ли эти двое, или действительно владеют знаниями об этом мире? — Оу, ты думаешь что я чокнутая, так? — заметив подозрение в моём взгляде, девушка усмехнулась. — Знаешь, можешь успокоиться. О тебе мне практически ничего не известно. Разве что хорошо знакома с биографией и деятельностью того, по чьему «образу и подобию» ты был создан, — мечтательно вздохнув, Александра продолжила, — «Бесы», «Игрок», «Белые ночи», «Двойник», «Бедные люди»… И много-много всего, что «ты» написал. Ну… Не совсем ты. Ах да, ещё «Преступление и Наказание», — это заставило меня вздрогнуть. Очередное подтверждение того, что девушке известно многое. — Как там было… «Пойми меня: может быть, тою же дорогой идя, я уже никогда более не повторил бы убийства. Мне другое надо было узнать, другое толкало меня под руки: мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею…» Сказанное повергло меня в лёгкий шок, но я умело это скрыл за улыбкой, которую девушка успешно отзеркалила. Но больше, чем её слова, меня, пожалуй, впечатлил её голос. Уверенный, выразительный и мягкий. — Хах, снова она это делает! — голос Николая у двери. — Она даже про шинель в курсе! Удивительно! — мой коллега поаплодировал. Я бросил раздражённый взгляд на Гоголя. Так или иначе, он воспримет всё как шутку, и вряд ли будет задумываться всерьёз над тем, что скажет Александра. Но тем не менее парень отвлекает её внимание, которое сейчас должно быть сосредоточенно только на мне. Образ мысли Николая одновременно прост и сложен: «Все мы лишь плод чьего-то воображения? Это ничего не меняет, кроме правил игры!». Несложно догадаться, что это была цитата из произведения, в честь которого Бог назвал мою способность. У меня никогда не было сомнений в его существовании, но сейчас такая «близость» с его посланником вызывает лёгкую эйфорию. Хоть и знания мои пока расплывчаты, я уверен, что смогу добиться многого, если буду держать Александру рядом. А что до Евгения? Что ж… единственная его функция – быть причиной нахождения его сестры здесь. Спорить тут нет смысла: он обладает большой силой, на которую не влияют способности. Но в нём нет Бога, лишь пустота. Высшему существу присуща непредубежденность, нейтралитет и знания того, кому стоит помочь, а кого низвергнуть в бездну. В Александре я вижу это, в Евгении – нет. — Какую же цель преследует посланник Бога? — спросил я, вскинув бровь, вновь приковывая внимание девушки к себе. Необходимо прощупать почву, узнать лучше о том, что творится в голове у Александры. — «Посланник Бога»? Ха-ха, — девушка прыснула в кулак, — не возноси меня на эту ступень. Я лишь такая же игрушка. Меня легко убить и покалечить, я лишь человек– из плоти и крови. Ну… А что до цели…

Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу. Дьяволу служить или пророку — каждый выбирает для себя.

Снова цитата стихотворных строк. — Фёдор Михайлович, мне велено услужить вам, — напускная, саркастичная вежливость, но такие искренние и прямые слова слетели с уст девушки. Я склонил голову набок, вновь окидывая Александру взглядом. Синева её глаз также устремлена на меня. Огонёк безумия, преданности и предвкушения с надеждой блещет в её очах. Чьи это глаза? Ангела, иль демона? Посланника самого Бога, иль дьявола? С кем я подписываю незримый контракт? Но цепи греха, желания и ожидания сковали меня.