Я заберу твою боль

-Будешь звонить родителям? - некая радость пропадает так же резко, как и появилась. Даже получилось на некоторое время забыть об обещании и телефоне, что со вчерашнего дня стоял на беззвучном. Родители явно не обрадуются такому звонку. Нужно позвонить. -Да, стоит позвонить. - неловкое молчание длится около минуты. -Я пока в душ схожу. - я киваю и парень покидает комнату, после звучит щелчок замка на двери и льющаяся из душа воды. Один на один с телефоном. Количество пропущенных и вправду пугает. Интересно, что бы было со мной, если бы после всего этого я вернулся домой? Скорее всего моё тело нашли не скоро, если бы мой отец вообще его не утопил. Кожа покрывается мурашками. Хотелось бы понять, что все это шутки, однако нет. Что бы ему мешало задушить меня или избить до смерти? Ничего. И с этим осознанием я жил несколько лет, а после засыпал с ним в одной квартире и нас отделяли тонкие стены и расшатанная, как мои нервы, дверь. Именно поэтому я не хочу туда возвращаться. И именно поэтому я не хочу звонить. Открываю контакты и не задумываясь звоню маме. Позвонить отцу = самоубийству, хотя в какой то момент мне всё равно придётся с ним поговорить. Два гудка, а после раздается голос на той стороне трубки. -Ало? - тихий и, впервые, неуверенный голос матери сильно отрезвляет. -Эмиль, ты где ночевал? -У друга. - пытаюсь говорить спокойно, дабы не заметили мой страх. -Кто тебе разрешал ночевать вне дома? Мы не знали где ты, с кем ты, трубки даже не берешь! - громкий и агрессивный тон режет слух, а всхлипы мелькают между слов. -С чего я должен спрашивать у вас разрешения? - даже для меня эта фраза звучала чересчур жестко, но она была необходима. -Считаешь не должен? - голос срывается на крик. Такой безумный, полон злости, такой знакомый с детства. Вот бы его больше никогда не слышать. - Ты наш сын, ты обязан спрашивать у нас разрешение на каждое свое действие. -Я ваш сын, правда? А я то думал вы забыли об этом. - язвительно, впервые так. - Тогда спроси какого черта дорогой отец душил своего любимого сына и бил свою жену? - повышаю голос, понимаю, что Дима может услышать, пытаюсь успокоить агрессию. Не хочу чтобы он слышал мои разборки и истерики, не смотря на то, что видел и слышал многое. Хотя он все равно услышит, нет смысла пытаться.. -Да как ты смеешь так разговаривать со мн.. -голос резко становится тише, непонятный шум. -Ты понимаешь,что сейчас делаешь? - стальной голос отца вновь доводит до мурашек. Забрал телефон, чтобы поговорить со мной, в его стиле. -И что же? - усмешка, дабы выбесить его сильнее. Между прочим получается. -Ты никогда не вернёшься сюда больше! Не увидишь ни меня, ни мать. Ты хоть понимаешь от какой жизни отказываешься? - если бы я был там, то скорее всего прилетело бы сразу же после этой фразы. Но я слишком далеко от него. -Понимаю, именно поэтому не собираюсь возвращаться. -голос до сих пор не дрожит, хотя руки уже вовсю. -Что же мы сделали такого, что ты нас ненавидишь? -Ты ещё спрашиваешь? -У тебя есть всё. Крыша над головой, еда, вода. У некоторых и этого нету. - типичная фраза, которую мне твердили с 10 лет. Вариантов ответа было много начинаю с "это ваша обязанность" и заканчивая "за то у меня не было счастливого детства". -У некоторых родители адекватные, именно этим меня и обделили. - короткий раздражённый вздох. -Если тебя не будет дома через час, то считай у тебя нет родителей. -Я с радостью приму это. - молчание и лишь всхлипы матери на фоне. -Ты мертв для нас. - сквозь зубы проговаривает фразу, а после бросает трубку. Сердце пропускает удар. И чувство радости мешается с чувством вины и сожаления. Кидаю телефон на диван, подхожу к окну, упираюсь двумя руками на подоконник. Город отсюда выглядел красиво, все так же ехали машины разных цветов, а тучи не пускали лучи солнца. На данный момент я не был уверен ни в чем. Не был уверен когда садился в поезд, когда снимал деньги. Я был уверен только сидя перед Димой, когда он перебирал все ругательства мира, пытаясь описать его отношение к моему отцу и обрабатывал раны после очередной "бытовой ссоры". Может я сделал всё правильно, а может совершил огромную ошибку. Я доверился человеку с которым знаком буквально несколько недель. Не знаю почти ничего про него, но все равно уехал с ним в Питер и теперь нахожусь в его квартире. Звучит как безумие, но.. Нет, я не хочу говорить про соулмейтов и родственные души. Верить ему странно с моей стороны и вряд ли я найду всему этому оправдания. Я просто хочу ему верить. Без каких либо объяснений и поводов. Хочу быть с ним рядом. Как это по гейски звучит, боже.. -Поговорил? - Дима подходит ко мне, останавливается буквально в нескольких сантиметрах. С мокрых волос еще стекали капли на воротник футболки. -Да. - не поворачиваюсь к нему, все ещё смотрю на новые здания. -Как прошло? - голос вновь становится тревожным, а взгляд трудно не заметить. -Как я ожидал. - кидаю взгляд на парня , быстро возвращая его назад, закусываю губу. - Так даже лучше. -Будут ещё звонить? - облокачивается на стену рядом, скрещивает руки на груди. -Вряд ли. Мой номер уже в черном списке, сто процентов. - усмехаюсь. И так искренне, будто и нет сомнений, сковывающее все внутри. -Как ты? - единственная фраза, на которой я наконец смотрю на парня. Переживает за меня - незнакомое мне чувство. -В порядке, вроде. - на меня падает сомнительный взгляд и я сам не знаю почему добавил "вроде". -В порядке. -Так, хорошо. - чуть задумывается, смотрит на кухню. - Надо бы что-нибудь приготовить.. Сможешь себя развлечь? -Может я помогу? - в готовке я конечно не профессионал, но яичницу пожарить смогу. -Ну, если хочешь, давай. - улыбается, направляется на кухню, я иду следом. - Продуктов у нас немного, поэтому нужно что нибудь придумать.. Смотрит в холодильник, достает укроп, чеснок и растительное масло. Захлопывает дверцу, окидывает взглядом все ингредиенты. -Не густо конечно.. -Укроп порежем, чеснок кинем сверху, это все маслом зальем и норм будем обед. - сажусь на стул рядом со столом. Старший усмехается. Лезет ещё в какой то шкафчик, вытаскивает пакет с картошкой. -Это уже другое дело. - усмехаюсь, думая что Масленников шутит, однако тот достаёт сковороду, ставит на плиту и берет упаковку корнеплодов. - Деревенскую картошку приготовим. -Как в маке? -Лучше. Моет картошку, кладет обратно на стол, садится напротив меня. Достаёт из маленького ящика два маленьких ножичка. -Умеешь картошку чистить? -Дим, ты думаешь я не умею чистить картошку? - улыбается, передаёт мне один ножик, сам уже начинает чистить. В голову приходит вопрос. - Ты всегда жил здесь один? -Ну, смотря в какие периоды жизни. До 10 лет жил с родителями, потом с бабушкой. - кидает овощ в тарелку, берется за следующий. - После её смерти забрали в детдом и там до 18. А потом как-то не хотелось никого сюда приводить. Жутко неловкая пауза. Зачем я это спросил, ему же явно неприятно о таком говорить.. -У тебя с собой, получается, даже зубной щетки нет? - вдруг спрашивает и я киваю. - Вечером надо будет в магазин зайти, продуктов заодно купить. -Главное не забыть. - выдавливаю из себя, чтобы хоть как то поддержать разговор. Когда в маске с водой было около 6 очищенной картофелины, Дима останавливается. Достает картошку, разрезает каждую на восемь кусочков, так ровно и осторожно. Не лезу, потому что так же не смогу. -Слушай, а ты хоть раз к психологу ходил? - внезапно спрашивает брюнет, не отрываясь от дела. -С моими родителями психолог не светит. - усмехается, закончив работу. -А я думал с такими родителями к психологу ходить обязательно. - встает со стула, открывает шкафчик, что висел над раковиной и достает прозрачную миску. Ставит на стол, кидает все кусочки в нее. -Они бы не одобрили. И в конце концов какие у меня могут быть травмы? - ловлю недоумевающий взгляд голубоглазого, а после тот тянется за какой то приправой и солью. Сыпет немного на картошку. Продолжаю цитировать родителей. - У меня же была крыша над головой и еда. -Гениально. Они вообще знают что такое психика? - берёт подсолнечное масло, капает на картошку, а после включает огонь на плите, наливает немного масла на сковороду и ставит бутылку в холодильник. -У них самих психика в ебенях, как они могут заботиться о моей? - Масленников берет ложку, размешивает картошку, дабы все это месиво стало хорошо пропитанной маслом и приправами блюдом. -Тоже верно. - высыпает содержимое миски в сковороду и чуть помешивает, после чего просто смотрит на весь процесс готовки. -А ты был у психолога? -Был, только не особо помогло. - не отводит взгляд от плиты. - Ни таблетки, ни терапии, ни медитации. -Долго ходил? -Полгода, может больше. Ничего не изменилось, казалось, только хуже стало. Смирился со своими бедами с башкой и живу себе мирно. Проходит какое то время в разговорах и голубоглазый наконец выключает огонь на плите и накладывает готовое блюдо в тарелки. После быстро режет укроп, все так же аккуратно сыпет сверху и достает две вилки. -Ну, не шедевр конечно, но есть можно. - усмехается, а я довольно быстро ем картофелины. -Приятного аппетита. - улыбаюсь и получаю ответную улыбку.