Разрешите обратиться

После того, как захлопнулась дверь в комнату, отделив Селену от странного и непонятного, но все же мира, девушка начала ловить себя на мысли, что сойдёт с ума, если не выберется отсюда. От волнения прикусив нижнюю губу и поправив копну чёрных волос, выждала, пока на лестничной площадке исчезнут шаги. Прислонившись ухом к двери, она чувствовала себя героиней детектива, разве что Селена никогда не читала книги про Шерлока Холмса и не сбегала из подобных мест, тревожных по своему наполнению и смыслу. Удостоверившись, что её никто не подслушает, на цыпочках подбегает к окну и хватается за длинные, льняные шторы, отодвигая их в сторону. От количества пыли, взмывшей в воздух, становится дурно. Правой ладонью прикрывая нос и рот, Селена тянет на себя ручку. Окно открывается, издав при этом протяжный скрип, который трудно спутать с чем-то ещё в полупустом доме. — Блять. Одно маленькое слово, состоящее из пяти букв идеально подходило под ситуацию, лаконично вмещая в себя злость, негодование и стыд. Послышались торопливые шаги, а затем причитания Жозефины. Мужской голос тоже не заставил себя долго ждать. — У тебя все нормально? Что происходит? Эй, Селена! Слышать собственное имя из губ Лиама было довольно неожиданно и даже приятно, не будь её нога в эту же секунду запрокинута на подоконник. — Что бы ты там ни задумала, требую, чтобы ты прекратила это немедленно. — А как же… — хмыкнула себе под нос девушка, выглядывая из окна. Под ней была ещё одна крыша, покрытая темно-красной черепицей. Она на третьем этаже, не меньше. Селена пытается собраться с мыслями, пока за дверью раздаётся еле слышная брань. Как она поняла из разговора, Жозефина где-то выронила ключи. В любом случае, помочь найти их не входило в планы девушки. «Аккуратно спускаюсь по черепице, спрыгиваю. Один этаж. Не страшно. Метров триста через сад, упираюсь в ворота…». Наверняка, они закрыты. А забор? Сколько по высоте забор? Сможет ли она его перелезть? Селена задумалась. Времена, когда она ходила в школу, давно прошли. На физкультуре вместо занятий девушка курила сигареты у буфета, а потом убегала от учителей под угрозой отчисления. Очень быстро убегала. Улыбнувшись воспоминаниям, она перекинула вторую ногу через подоконник, подошвой балеток соприкоснувшись с крышей и невольно содрогнувшись от того, что ей предстоит сделать. «Селена, ты и правда ненормальная». В дверь тарабанили так громко, что у девушки закладывало уши. И она не понимала, что удивляет больше — силища, которая все это время таилась в Лиаме, или сам факт удержания Селены здесь, этом доме. Если бы она и в реальной жизни сидела, сложа руки, то ничего бы не добилась. С другой стороны — этого всего бы и не было, не будь она упертой и пробивной, всегда придерживаясь себя, ещё раз себя и своей точки зрения. — Хватит! Прекрати! Очередной стук в дверь начал выводить нервы Селены из строя. В её голосе проскальзывали нотки раздражения, недовольства и плохо контролируемого гнева. — Не делай глупостей! Лиам разозлился не на шутку. В ход пошли жёсткие подошвы высоких армейских ботинок, невольно девушка представила, как он наступает ими на хрупкие кости, растирая их в труху. А потом она услышала самое жуткое, последнее, что захочет услышать человек, оказавшись в её ситуации. Лязг ключей. Одним матным словом дело ограничиваться не решилось, Селена собралась было спрыгнуть на крышу, но зацепилась подолом чёрного платья о ржавый гвозь, торчащий из подоконника. Ключ повернулся в замочной скважине несколько раз, и каждый его поворот сопровождался причитаниями Жозефины. Рука Лиама была неумолима. Каждый металлический звук, доносящийся из-за двери был пропитан мужской энергией. Селена попыталась достать ткань из ловушки, в которую попала по глупости, но пальцы не слушались. Дрожали. Прицепи к ним браслет для подсчитывания шагов — покажет, что пробежала стометровку. — Ну давай, давай, — шепчет девушка сама себе, дергая подол платья, уже не заботясь о его целостности. Шорох за дверью, лязг, дверь открывается и на пороге появляется Лиам с незавязанной льняной рубашкой, от чего виден верх обнаженного торса. Волосы взлохмачены, золотыми прядями опадая на плечи, теряясь за спиной. Селена смотрит прямо в глаза мужчине, все ещё продолжая заниматься делом всей своей жизни — портить планы другим людям и спасать собственную задницу несмотря ни на что. Прошло не больше нескольких секунд, а девушка уже успела рассмотреть весь спектр эмоций на лице, покрытым красными пятнами. Лиам не взял с собой средств самообороны, и это натолкнуло Селену на мысль, что не так уж он и враждебно к ней настроен, ведь за все то время, что они открывали дверь, была хорошая возможность захватить с собой револьвер. Но он этого не сделал. Только глазел исподлобья на взбунтовавшуюся пленницу, свесившую ноги с подоконника. Мужчина опускает взгляд книзу, и кайма его зрачков, золотистая, напоминающая таковую у дорогих фарфоровых кукол, как-то зловеще начинает блестеть в лунном свете. Ткань платья трещит по швам, не совсем то, на что рассчитывала Селена, но все же являющееся неплохой альтернативой в сложившихся обстоятельствах. Девушка ожидает, что Лиам побежит к ней навстречу, будет уговаривать не делать этого или, хотя бы, останется стоять на месте, в ступоре смотря на окно и колыхающиеся шторы, но вместо этого он пропадает из поля зрения, открывая виду Жозефину, все это время стоящую у него за спиной с серебряным крестом в руках. Черепица скользит под ногами, и девушке приходится сесть, чтобы под собственным весом не сделать кульбит, после которого летальный исход не только возможен, но и весьма вероятен. Пышное платье спасает мягкую точку от скольжения по крыше, и Селена усмехается своей находчивости, благо наклон не слишком косой, и быстро разогнаться не получилось бы даже при сильном желании. У карниза девушка тормозит, лихорадочно вспоминая план ранее обозначенного побега. Три метра расстояния между крышей и землёй явно не входило в её планы. Она просчиталась. Целебное слово из её уст действует отрезвляюще. «Не время поддаваться панике. Только не сейчас. Да и вообще, лучше никогда». Лихорадочным взглядом окидывая окрестности, Селена все же замечает вещь, которая намекает всем своим видом на то, что готова залатать брешь в вообще ни разу не идеальном плане. Стог сена на деревянной повозке был совсем неподалёку, нужно только сделать несколько шагов в его сторону по карнизу. Охотно соглашаясь на любую аферу, предлагаемую мозгом, девушка осторожно пятится назад. Вынужденно обернувшись, чтобы не упасть, замечает в окне второго этажа Лиама, буквально несущегося вниз. Его ладонь скользила по кованым перилам и, казалось, в месте соприкосновения кожи и металла в любой момент поднимется столп искр. Мужчина передвигается слишком быстро, возможно, даже перепрыгивает несколько ступенек за раз. «Он хочет поймать её. Заполучить. Запереть. Ну уж нет». Разозлившись, Селена делает ещё несколько шагов навстречу свободе, а затем прыгает вниз, не переставая пронзительно кричать. Приземление в самое сердце сена получилось мягче, чем она рассчитывала, но пришлось потратить не одну драгоценную секунду, чтобы прийти в себя и выбраться, а, вернее, вывалиться на землю из трясущейся под её весом повозки. Поднимаясь с колен и оттряхиваясь от налипшей на тело грязи, девушка мимолетным взглядом оценивает злополучное окно, из которого тут же показывается бледное лицо Жозефины. — Она там! — кричит. Селене захотелось кинуть в неё камнем, и она непременно сделала бы это, если бы не показавшийся у массивной входной двери Лиам. Два силуэта замирают друг напротив друга, не решаясь ничего предпринять. Грудь мужчины медленно вздымается, и девушке чудится его дыхание. Горячее и шумное, как у разъяренного быка. Закатанные рукава при лунном свете обнажают жилистые руки, и пленница стыдливо отмечает длину его пальцев. «Не о том ты думаешь, Селена». Лиам делает шаг навстречу, задевая подошвой ботинка толстую ветку, лежащую перед ним. Та с противным хрустом разламывается пополам. — Стой, где стоишь. Девушка отрицательно качает головой и делает шаг назад, отзеркаливая позу человека перед собой. — Я не хочу причинять тебе боль. Не вынуждай. Сильный душой и телом Лиам кивает в сторону дома. — Пошли, — продолжает душераздирающую речь длиной в несколько слов. Серьёзно? В этом мире лимит на предложения? Селена молча наклоняется, не спуская взгляда с мужчины, и медленно дёргает за подол платья, наконец-то избавляясь от надоедливого «хвоста», который, то и дело, путался между ногами. Ткань оторвана клоками, неровно, отдалённо напоминая своим видом удлиненную бальную пачку. Лиам делает несколько шагов вперёд, и девушка кидает то, что осталось от наряда ему в лицо. Явно не ожидая такого подвоха, он останавливается совсем ненадолго, но и этого ей хватает, чтобы помчаться в сторону выхода. Сколько она там пробежала? Метров пятьдесят? За спиной раздаётся шумное дыхание, но Селена уклоняется, ныряя в одну из покрытых порослью тропинок, углубляясь в сад, избегая прямой дороги. Может, Лиам и сильный, но он никогда не убегал от физрука. 1:0. Резкий поворот направо. Потом налево. Девушка петляла между кустами крыжовника и сирени, запутывая мужчину, не давая себя поймать. Единственный зритель головокружительной гонки — круглая луна, то и дело исчезающая за кучерявыми облаками, если не брать в расчёт Жозефину, что-то визжавшую на третьем этаже. Уже позади метров двести. Бежать становится тяжеловато. Да, может, Селена и быстрая, но Лиам не курил сигареты на протяжении десяти лет. 1:1. Почему-то девушке так и думалось. Но это уже не имело никакого значения. Нужно было преодолеть оставшееся расстояние любой ценой. Запыханная, она рвётся на волю, прорываясь сквозь кусты и заросли, но уже не слышит за спиной ни шагов, ни дыхания. Это настораживает, и она останавливается, уже будучи у высокого забора. Вся поцарапанная, взмыленная и уставшая, но все ещё способная на многое, с горящими от адреналина глазами и вырывающимся сердцем из груди, Селена победно задирает кверху подбородок, готовая на свершения. «Завтра я пожалею об этом, я уверена». Раздаётся шорох, и рядом с главными воротами выходит Лиам. Выглядит он не лучше, в безупречных волосах застряли ветки, а на фарфоровой коже красуются единичные царапины. — А говорят, что первое впечатление обманчиво, — отшучивается он, устало опираясь головой о металлические прутья забора, на его лице появляется лёгкая улыбка, — хватит бегать. Ключи все равно у меня. Его рука тянется к чёрным брюкам, но, опустив пальцы в карман, он бледнеет ещё больше, чем Жозефина. — У вас семейное — терять ключи? Не успевает Лиам ответить на ее вопрос, как Селена запрыгивает на забор, опираясь ступнями о редкие поперечные балки, а затем перепрыгивает на другую сторону, снова изрядно испачкавшись в земле. Выругавшись, оборачивается на удивлённого мужчину, который явно впервые стокнулся с подобным поведением. — Ты ненормальная. Констатирует он, оседая у забора и цепляясь ладонями за холодные прутья, неосознанно копируя позу Селены, когда та находилась у него в заточении. — А ты кури меньше сигар. Кто бы знал, что небольшой магазинчик табачных изделий у дома Селены сыграет в истории хоть и маленькую, но все же роль. Ведь наблюдая на прилавке сигары с запахом хвои — девушка всегда морщилась и не понимала, кто их вообще может брать. Но их всегда кто-то брал. И этим кем-то был Лиам. 2:1.